Тимур Машуков "Хейтер из рода Стужевых – 1"

О-о-о, нет… Только не это! Я не вынесу… Что мне делать? Нужно же что-то делать, иначе меня тут замучают до смерти и прикопают под кустом сирени! Как пить дать…

Глава 6

– ПОДЪЁМ! – прямо над ухом заорал Аркадий Петрович и, грубо схватив за голень, стащил меня на пол.

Но на этот раз я успел сгруппироваться и подскочить, так что не ударился головой. Вместо этого досталось копчику. Да за что?!

Изверг возвышался надо мной скалой, скрестив руки на груди.

– Опять спишь, барон? – усмехнулся он. – Когда ж ты выспишься, бездарь! Шесть вечера, марш на тренировку! И не вздумай попытаться сбежать, заранее предупреждаю.

Мне было дико обидно и жаль себя. Но что делать, я не имел представления, мозг всё ещё спал. А тело наполнила молочная кислота, казалось – ещё немного, и сдохну. Просто невыносимо!

Кое-как умывшись, я спустился вниз и вышел на пробежку. Тут без вариантов, надо разработать мышцы, чтобы эта боль ушла. Хоть и не хотелось страдать, было лень заниматься физической нагрузкой. Но разве есть варианты? У меня даже времени не было обдумать своё положение! Ещё и есть охота. Опять. По крайней мере, заранее сходил в туалет. А то знаю, какие с этим тут проблемы.

Я за немногим не закончил полноценный круг, оказавшись на заднем дворе поместья. Вот только тут меня поджидало двое мужчин, а не один.

– О, сам додумался размяться? Похвально! – Аркадий Петрович просто сиял самодовольством, когда я приблизился к ним. – Похоже, не всё потеряно. Сюда иди.

Он махнул рукой, и я покорно подошёл к ним.

– Знакомься, это Артемий Валерьевич Фурманов, будет пытаться научить тебя пользоваться огнём. Пусть я и считаю это пустой тратой средств и времени, таково решение твоего отца.

Да ладно… Он еще не забыл о сыночке?! Хоть что-то хорошее за последние сутки случилось.

Артемий этот выглядел лет на шестьдесят, весь седой. Подстрижен коротко, волосы не уложены и немного топорщились. На ногах кирзовые сапоги, черные рубашка, брюки и жилетка. Разве что галстука не хватало.

– Здравствуйте, – я протянул ему руку.

Хоть он ее и пожал, выглядел при этом так, будто ему очень не хотелось этого делать.

– Надеюсь на плодотворное сотрудничество, юный ученик, – сказал он, прокашлявшись.

– Что ж, тогда оставлю вас, – после таких слов Аркадий Петрович действительно ушёл.

– Мы будем заниматься на улице? – удивился я.

– А где ещё? – не понял учитель, осмотревшись. – Погода замечательная. Лучше расскажи, что ты знаешь о теории магии, кратко. Хотелось бы оценить примерный уровень знаний.

Так сходу вспомнить что-то серьезное не получилось. И всё же основу я выдал, чем Артемий Валерьевич остался недоволен. Он что, реально ожидал, что я учебник на зубок расскажу? Странный какой-то.

– М-да, – вздохнул он и продолжил совсем тихо, будто не ко мне обращаясь, – и чего я ожидал, собственно? И так ясно было, что нормальному магу наймут кого-то более благородного. А это так, блажь. Эго потешить.

Что? Он серьёзно? Типа, я не слышу, что он там бормочет? Нашли кого нанять, старого маразматика! Это всё Аркадий Петрович, посмеяться надо мной вздумал. Вот ведь… Дождётесь вы у меня. А я вот научусь! Даже с таким отбросом от мира магии. Научусь.

Тем временем Артемий Валерьевич затих, будто подвиснув. Я тоже уже подумал перед его глазами рукой провести или позвать, как он неожиданно хлопнул в ладоши.

– Что ж. Давай начнём с разминки, – заявил он. – По десять раз присядь, отожмись, боковые наклоны, перекаты на ногах.

Я уставился на него, как на идиота:

– Наху… Кхм, зачем?

– Огонь, молодой человек, любит тепло, – он потёр ладони друг о друга. – Потому тело надо размять, нагреть. Давай-давай. Работай. И представляй, как это тепло, словно волны, перекатывается внутри тела.

Делать нечего, решил подчиниться. Даже начал представлять, но неудачно. Не ощущал я никаких волн.

– Отлично, – продолжал учитель. – А теперь в груди жар чувствуешь?

Я кивнул, хотя это было не совсем так. То слабенькое пламя свечи всегда было со мной, и от всех этих разминок никак не изменилось.

– Настоящий маг огня должен уметь управлять дыханием, – продолжал учитель. – Огонь рождается с каждым вдохом. Закрой глаза и сосредоточься. Вдох глубокий – считай до четырёх – и выдох медленный. И так пять раз.

Он считал и повторял свои слова. Я слушался, честно. Отдавал всего себя дыханию, но… в груди едва тлело слабое пламя свечи, которое никак не хотело разгораться. Да что ж такое-то?!

– Получается? Готов?

– Нет, не выходит.

– Дыши глубже, давай.

Я прислушивался к своему дыханию, ощущая, как воздух наполняет легкие и покидает их. Но в остальном – не поменялось ничего. Ну, может, чуть чаще пламя трепетало, но больше не становилось. Повторно спрашивать, чувствую ли я что-то, он не стал. Вместо этого приказал направить энергию в ладонь.

Сделал, как он сказал, тут же открыв глаза. Разумеется, лишь пшик, искры. Как я уже видел не раз. И сразу же накатившая слабость, будто силы забрали.

Артемий Валерьевич скрестил руки на груди и посмотрел на меня исподлобья. Он тяжело дышал и явно был недоволен.

Наконец, спустя секунд десять, он цокнул языком:

– Алексей, ты меня разочаровываешь. Это что, фейерверк на именины? Ты огонь призвать пытаешься или комаров разгоняешь?

Я стиснул зубы, снова вытягивая руку. Повторил с открытыми глазами, без всех этих вдохов: результат прежний.

– Я стараюсь! Но магия огня мне плохо даётся! Будто что-то мешает.

– Знаю я, что тебе мешает, – пробормотал он. – Банальная лень!

– Не все такие умные и гении, чтобы всё получалось с первого раза. Кто-то сразу фаерболами кидается, кому-то приходится выжимать из себя искры, – недовольно заметил я, смотря на него исподлобья.

– Плохо даётся… Ага, – фыркнул он и прищурился. – Думаешь, у меня оно само зажигалось? Да ничего подобного! В армии я магию огня осваивал, уже за двадцать лет! Когда нас, в ком крохи таланта обнаружили, будто новобранцев, гоняли до изнеможения. Сутками у костров сидел, пока пальцы не трескались, пока не научился держать пламя, как надо. Командиры не жалели – не разжёг с первого раза? Голодай. Не смог согреть воду? Замерзай. Не слушается огонь? Значит, не хочешь достаточно сильно. Вот и всё, Алексей. Это сейчас с детками аристократы носятся, а раньше делали через «не могу», и знаешь что? У всех всё получалось в итоге.

Ну, началось, пошли байки о том, что раньше было лучше, трава зеленее, бабы-ровесницы моложе и вот всё это. Я закатил глаза, не удержавшись.

– Ты банально выдумываешь себе отмазки, – уверенно заявил Артемий Валерьевич. – Не можешь почувствовать пламя, потому что боишься боли. А без боли, Алексей, ничего не выйдет. Но не переживай, я знаю, что тебе поможет. Что заставит избавиться от страха боли и прокрастинации.

– Не боюсь я боли, – тихо сказал я, отворачиваясь.

– Что? Не слышу! – он даже ладонь к уху поднёс.

– Я не боюсь! – уже крикнул ему. – И не прокрастинирую! Я хочу обучиться магии огня! Ясно вам?

– Твой настрой мне нравится! – похвалил он и предвкушающе ухмыльнулся, а я прям нутром ощутил, что сейчас будет подлянка.

Внезапно он крепко схватил меня за запястье и провёл двумя пальцами по ладони. Я вздрогнул – кожу пронзил резкий, жгучий укол. Ожог! Я дёрнул руку, но маг уже схватил вторую ладонь, повторяя жест. Острая боль заставила меня стиснуть зубы и зашипеть, а заодно сделать пару шагов назад.

– Что за чёрт? Вы совсем рехнулись?!

А этот хрыч спокойно так:

– Потерпи. Так надо.

Вновь схватил меня за запястье железной хваткой и провёл ладонью над ожогами. Боль тут же схлынула, кожа из красного вновь побелела, даже волдыри не успели образоваться. Я потряс руками, ощущая лишь лёгкое покалывание.

– Теперь ты понял? – сказал Артемий Валерьевич жёстко. – Огонь – это боль. Ты должен привыкнуть к нему. Ты должен чувствовать его, но не давать сжечь себя. Давай ещё раз.

Что?! Да он точно рехнулся!!! Естественно, я дал по тапкам от этого дегройда в сторону поместья. Но старикан быстро догнал меня и подмял под себя на земле, придавив коленом. Он выворачивал руки и жёг их, чтобы тут же исцелять. Я же орал от боли.

– Помогите! Спасите! Убивают! А-а-а!

И никто ведь не выходил! Мне казалось, что за оконными занавесками из тюли собрались слуги и с усмешками наблюдали за мной. По крайней мере, Аркадий Петрович точно там, наслаждается зрелищем. Я просто уверен в этом!

Не знаю, сколько продолжалась эта экзекуция, пока мудак не отпустил меня, бросив на земле, где я выл от боли и отчаяния. Да они что там, сговорились?! Мало мне одного сумасшедшего старика, получи по акции второго!

– Вставай! Долго нежиться на травке будешь, барышня? Урок ещё не закончен!

Я был зол. На Артемия, на себя, на то, что меня трясёт от боли, даже когда её уже нет. Ломота в теле после физической тренировки уже не казалась такой мучительной.

Медленно поднявшись, я собрался дать дёру, но старикан быстро схватил за меня плечо и не дал сбежать.

– Спокойно, юноша, – сказал он с усмешкой. – Давай, пробуй призвать огонь, – он отпустил меня. – Я жду.

Чёрт бы побрал этих шизанутых военных в отставке! Я глубоко вдохнул и закрыл глаза. Огонь внутри меня колыхнулся, теплее, чем раньше. Даже, кажется, немного крупнее. Я осторожно направил его к ладони.

Вспыхнуло ровное, небольшое пламя. Как та самая свеча. Но не успел я обрадоваться, как оно тут же потухло, а в глазах потемнело от истощения. Я пошатнулся, но, прежде чем рухнуть, почувствовал, как меня подхватил за плечо Артемий Валерьевич. Когда удалось сфокусировать взгляд, увидел его хмурое лицо.

– Что, уже валишься с ног? – с неприкрытым осуждением сказал Артемий Валерьевич. – Стоило хоть чему-то научиться, и сразу решил, что хватит? Ты боишься, Алексей. Боишься, что огонь тебя сожжёт, боишься, что не справишься. И вот теперь притворяешься, будто истощён. Я это уже видел. И не раз. Либо ты берёшь себя в руки, либо можешь забыть о магии. Давай, стой ровно, и ещё разок!

Я повторил. Потому что реально хотел, чтобы эта чёртова магия наконец заработала. И чуть не помер от истощения. А на третий раз реально упал в обморок.

– ПОДЪЁМ! – кто-то знакомый заорал прямо над ухом и сорвал с меня одеяло. – Бездарь, спит он! Семь часов утра! Марш на тренировку!

Я подскочил на подушке, оглядываясь с прищуром, так как было очень светло. Ощущение такое, будто пять минут назад я грохнулся в обморок прямо на занятии по магии. Я ведь помню это! Но сейчас раздет и в постели. Что за дежавю, на хрен?!

Уже в который раз меня схватили за ногу и стащили на пол. Аркадий Петрович, кто ж ещё.

– Жду внизу через пять минут! Что будет в случае опоздания, ты знаешь!

Да твою ж мать! Он это серьёзно?

Не помня себя, сонный, я кинулся в личный санузел. Потому что туалет пропускать нельзя! Уже научен. Живот-то как крутит, урчит… Я ведь только позавтракал в час дня. Вчера, выходит. Яичницей с беконом.

Но я не опоздал. Не опоздал! Так что только пять кругов. Всё уже знакомое. Разминка, избиение палкой, которая типа меч. Опять стойка с вытянутыми руками. Ну уж нет, я завтра клей возьму и приклею эту чёртову деревяшку! Хрен он выбьет её из моих рук!

Потом заползти на второй этаж. Помыться, переодеться, вниз. Еда… И снова поспать, хоть немного.

Разбудила меня служанка к обеду. Спать хотелось, конечно, но кушать – сильнее. На этот раз я намерен полноценно поесть, как то полагается.

Кое-как разогнулся и размялся. Кряхтел при этом, будто пополнил ряды местных стариканов. Трости разве что не хватало, так что я придерживался за стены и перила, пока спускался.

На стол накрывала, приносила и уносила тарелки та же женщина, что и в прошлый раз. Русая, лет так под сорок, полноватая, но не сильно. Уставшая, глаза прятала, будто боялась смотреть на господ.

– Тебя как звать? – поинтересовался я.

– Фёкла я, повариха ваша, барон Алексей, – устало сказала она.

– Алексей Платонович, – поправил я её, на что Аркадий Петрович хмыкнул.

– Как скажете, Алексей Платонович, – вздохнула она.

После обеда, когда тренер ушёл, я спросил у поварихи, кто ещё работает в поместье.

– Акулина, она главная, экономка. Сторож наш, Потап. Ещё две горничные на подхвате, Марфа и Евдокия. Садовник Архип. Вот и всё.

– Где Акулина?

– Идите за мной, – ответила Фёкла, задумавшись ненадолго. Наверное, решила, что проще показать, чем объяснить.

Все трое нашлись в подсобном помещении, сортировали бельё. Похоже, это нечто вроде прачечной.

– Кто из вас Акулина?

– Я, – не отвлекаясь от пересчёта сложенного белья, ответила самая старшая. – Вы что-то хотели, Алексей?

– Алексей Платонович.

– Да как пожелаете, – она пожала плечами.

– А остальные?

Женщины представились. Одна из них, Марфа, была достаточно молодая, лет двадцати, а вторая будто ее старшая сестра, очень похожа внешне. Либо это форма делала их почти одинаковыми. Её звали Евдокия.

– Завтра к концу тренировки, к полдевятому, наберите мне горячую ванну.

– Как скажете, Алексей Платонович, – ответила экономка, наконец глянув на меня и кивнув.