…Честное слово, на голове у него был кивер!..
– Добрый день, – манерно растягивая слова, сказал персонаж. – Я совершенно заблудился в этом… вертепе. Где моё место?
– Сюда, пожалуйста. – Метрдотель отодвинул стул.
Эполетный уселся и положил ногу на ногу – с некоторым трудом, так узки были его зелёные брюки.
– Интересно, он знает смысл слова «вертеп»? – сама у себя спросила Наталья Павловна, и Таша фыркнула.
– Я думаю, мне не нужно представляться, да? – громко спросил эполетный. – Вы же все наверняка перезнакомились! А мы с Ксюшей люди известные, так что нам необязательно…
– Обязательно снимать в помещении шапку, юноша, – на весь салон объявила Розалия Карловна. – Особенно во время обеда!..
Эполетный уставился на неё в замешательстве. Невзрачная Лена втянула голову в плечи.
– Вы нам аппетит портите этим своим… картузом!.. Снимайте, снимайте! Официант, примите у юноши головной убор!
Эполетный дрогнул и кивер снял. Под ним оказались локоны, несколько примятые, но всё равно завитые очень искусно. Метрдотель проворно пробежал за полированную панель, и через секунду оттуда стали выносить закуски и блюда.
Таше страшно захотелось есть, просто ужасно. Веллингтон Герцог Первый растопырил уши и задвигал мокрым чёрным носом. Владислав проследовал к своему столу и, элегантно отставив укушенный палец, заложил за воротник крахмальную салфетку.
– Две стопки водки, – громко распоряжалась за своим столом Розалия Карловна. – Непременно в холодный графинчик. И закуски! Сначала подайте кильку и сельдь, а уж потом буженину и сало! Вечная история! Как будто в России разучились закусывать! Сначала солёная рыба, затем холодное мясо, а уж потом закуска горячая!.. Или вы думаете, я должна есть кильку после сала?!
– Виноват, – говорил официант, расставляя тарелки, – сейчас всё исправим!
– А где хрен? Где горчица?! Или вы думаете, я должна есть сало без горчицы, а заливное без хрена?!
– Виноват.
– Лена, налей мне боржоми!
– Может, и нам выпить? – вдруг предложила Таша Наталье Павловне и Герцогу Первому. – Путешествие же! Ещё даже не началось, – спохватилась она. – Начнётся только завтра! И целых десять дней!
Наталья посмотрела на неё внимательно.
У девочки что-то случилось, это совершенно понятно. Человек – девушка! – в спокойном, умиротворённом настроении не нервничает так сильно, не заставляет себя поминутно веселиться и ликовать.
Что-то случилось, и это довольно серьёзно. Хотелось бы знать, что именно – свадьба расстроилась? с работы уволили? или что-то более… страшное?..
– Я люблю шампанское, – призналась Таша.
– Бутылку шампанского, – попросила Наталья Павловна официанта. – Сухого и замороженного.
Официант потупился:
– У нас только… тёплое. Но я могу поставить ведро со льдом!
– Вы слышали?! – раздалось со стороны Розалии Карловны. – У них тёплое шампанское! С каких пор в России стали пить тёплое шампанское?!
– Вы всё это уберите, – говорила своему официанту Ксения. – Это же невозможно есть, один жир и холестерин! Принесите мне воды без газа, только тёплой. Суп из брокколи, протёртый, без сливок и масла. Никакой соли! И спаржу. Пусть повар сделает её на пару.
– Виноват, воду сильно подогреть?
Ксения подняла на официанта мученические глаза.
– Вы что? Ненормальный?! Принесите мне воду обыкновенной комнатной температуры!
Таша и Наталья Павловна чокнулись тёплым шампанским. При этом Наталья ещё чокнулась и с Герцогом Первым – тот привычно подставил нос. Розалия Карловна уплетала за обе щёки, её компаньонка ела сдержанно, но с явным удовольствием. Владислав тщательно пережёвывал пищу и посматривал по сторонам умиротворённо. Бородатый блогер тыкал вилкой мимо заливной перепёлки и не отрывался от планшета. Лишённый кивера молодой человек в локонах с упоением хлебал борщ.
Теплоход загудел басом, приветствуя встречного, и от этого мощного гудка вздрогнули и надулись кружевные шторы.
После обеда все разошлись. В салоне осталась только Ксения Новицкая. Вода комнатной температуры была давно выпита, больше ничего не приносили.
Она ещё посидела, потом вышла разъярёнными шагами.
На кухне продолжали готовить спаржу на пару и отваривать брокколи без сливок, масла и соли.
На девять часов – «на после ужина» – был назначен «Вечер знакомств» и танцы. Таша твёрдо решила пойти, хотя раньше на такие вечера не ходила. Но в этот раз она будет отрываться на полную катушку!..
«Вечер» должен был состояться в самом большом салоне, на второй палубе, где было больше всего кают и, следовательно, народу.
Таша любила именно вторую палубу – по ней вечно носились дети и прогуливались отдыхающие, некоторые в спортивных костюмах, другие, напротив, в вечерних нарядах. Здесь всегда шумно и с удовольствием знакомились, затевались праздные, но такие приятные разговоры, на корме были расставлены столики и зонты, днём тут загорали и пили коктейли, а по вечерам мужчины играли в шахматы – впрочем, чаще в нарды и шашки.
В салоне второй палубы каждый день показывали кино и в дождь собирались большие компании.
Всё это ещё впереди!.. Сегодня даже не первый день, сегодня только… пролог, предтеча. Самое лучшее только начинается!
Таша обошла палубу дважды, пропуская детей и поспешающих за ними мамаш, немного постояла на носу, думая о шлюзах и войлочной курточке – символе речной пароходной жизни. Ветер так растрепал её кудри, что пришлось достать из крохотного отпускного рюкзачка щётку и попытаться причесаться. Ничего из этого не вышло, и Таша сунула щётку обратно.
На корме, подогнув под себя ногу, сидел бородатый блогер и смотрел в планшет. Таша прошла мимо него дважды, потом решительно села в соседний шезлонг.
– Мы с вами так и не познакомились, – сказала она весело, блогер, оторвавшись от компьютера, уставился на неё в недоумении. – Меня зовут Таша. Ну то есть Наташа.
Он пожал плечами и одним глазом взглянул в планшет.
– Мы же обедаем вместе, – не сдавалась Наташа. – И ещё десять дней будем вместе обедать!
Блогер опять посмотрел на неё – на этот раз нетерпеливо.
– Богдан Стрельников, – буркнул он наконец. – Теперь наши совместные обеды будут проходить как-то веселее?..
– Я не знаю, – призналась Таша, усаживаясь поудобнее. Ей хотелось, чтобы он с ней поговорил. – Мне очень нравится плыть на теплоходе. А вам?
– Я не знаю.
– Как?!
Он отложил планшет, и она наконец-то смогла его рассмотреть. Борода у него была ухоженная, можно даже сказать, обласканная, очки очень модные, а за очками глаза орехового цвета.
Красивые глаза.
– Я не знаю, нравится мне или не нравится, – стал объяснять Богдан Стрельников. – Вся эта дикость – дети, старухи, собаки, – конечно, не нравится, как они могут нравиться!.. Еда вроде вкусная. Пейзажи вроде красивые. Ну, в отечестве куда ни глянь – красивый пейзаж. Да ещё старинные русские города! У нас же впереди старинные города, насколько я понимаю!
Он опять схватился за планшет, что-то там пролистал, открыл программу экскурсий. В это время пароход медленно повернул, солнце ударило в глаза, и стало невозможно рассмотреть, что показывают в планшете.
Таша никак не могла взять в толк, почему он всё время пялится в экран, когда вокруг так интересно и красиво.
– В городах тоже будут, насколько я понимаю, пейзажи и древности. И опять дикость – экскурсоводы, тётки, магазины сувениров, бездомные собаки. Сердобольные туристы должны их подкармливать. Так что я пока ничего не понял.
– А… зачем же вы поплыли, если вам не нравится?
– У меня работа, – сказал Богдан и уткнулся в планшет, пытаясь разглядеть, что там происходит, но вечернее солнце портило всё дело.
– Вы речник? – уточнила Таша. – Путешествия по реке – ваша работа?
Всё же он улыбнулся. Улыбка у него была приятная.
– Я копирайтер, – сказал он.
– Никогда не понимала, что это такое, – призналась Таша.
Богдан вздохнул.
– Мне заказывают материалы. Всякие. Разные. Не важно о чем. Есть богатые чуваки, которые хотят, чтобы об их бизнесе знали в интернет-сообществе. Я пишу о путешествиях, машинах, иногда о кино.
– Слушайте, у вас потрясающая работа! – восхитилась Таша. – Вы путешествуете, пишете об этом, и вам ещё зарплату платят! Вам же платят, да?
– Мне платят гонорары, – возразил Богдан, щурясь от солнца, – а не зарплату. И работа у меня трудная! Вот сейчас мне придётся идти на вечер знакомств плюс танцы, а потом ещё писать об этой… вакханалии для пенсионеров!
– Ну здесь не только пенсионеры!
– Да какая разница, – сказал он с досадой. – Никому из нормальных людей не придёт в голову десять дней торчать на теплоходе, да ещё осматривать русские древности! Они все одинаковые, древности эти! Собор двенадцатого века, колокольня восемнадцатого, рядом торговые ряды, а напротив боярские палаты, образец гражданской архитектуры Средневековья. Архаика, кому это надо! И везде одно и то же: этот город три раза сожгли татаро-монголы, ещё два раза литовцы и напоследок – поляки! Каждый раз отстраивали заново, вот колокольня уцелела. Любуйтесь!
Таша вздохнула:
– Но это… история страны. Вот, допустим, вы живёте в Вышнем Волочке и не знаете…
– Я живу в Москве, – перебил Богдан, – и мне плевать на Вышний Волочёк, в Смоленске всё то же самое. Просто это сейчас модно.
– Что модно?
– Делать вид, что интересуетесь историей. Рассматривать покосившиеся храмины и потом стенать, какая у нас великая страна. Вам нравятся покосившиеся стены?
Таша вдруг рассердилась.
– Мне нравятся не покосившиеся стены, а узнавать что-то новое.
– Зачем вам узнавать новое? Если хотите на самом деле что-то узнать, читайте в Интернете! Вот там новое! Новую модель «Ауди» представили, кто-то стартап запустил, приложение к айфону сделали – закачаешься! А церкви эти триста лет простояли и ещё триста простоят, ничего с ними не сделается, и никаких новостей вы из этого не извлечёте! Поди, напиши, да ещё так, чтоб все повалили на теплоход этот! А вы говорите – у меня работа лёгкая!..
Тут вдруг Богдан опять отбросил планшет и стал выбираться из кресла.
– Вот Новицкая откуда на этой посудине взялась, – сказал он, – вопрос вопросов. Про это я бы написал! И продал бы, ох, продал!..
Таша посмотрела. Вдоль палубы, едва касаясь перил, шла Ксения, щурилась на воду, и все расступались перед ней, разговоры смолкали, а у неё за спиной разгорались с новой силой, как костёр, в который подбросили сухих веток. Она ничего не замечала.
Два смешных мужичка попались ей навстречу – один в пиджачной паре и почему-то бейсболке, а второй в тренировочном костюме с надписью «Сочи-2014». Они увлечённо беседовали друг с другом и приближения её не замечали. И она прошла сквозь них, как горячий нож сквозь сливочное масло! В последний момент они прыснули от неё в разные стороны, замерли по стойке «смирно», потом проводили её глазами.
– Вот так-то! – сказал Богдан. – Вот это я понимаю – знаменитость, ньюсмейкер! Ксения! – окликнул он. – Извините меня, пожалуйста!..
Та даже не взглянула, но он потрусил за ней, и они скрылись за поворотом палубы.
Таше стало грустно и жалко себя!..
Но только на одну секунду. Она тут же вспомнила, что у неё путешествие – ещё даже не началось – и что оно будет самым прекрасным в её жизни.
Запустив пальцы в кудри, она несколько раз потянула себя за волосы, помотала головой, освобождаясь от ненужных мыслей.
– Девушка, – обратился к ней кто-то, – а вы в нарды умеете?
– Нет, – сказала Таша уже весело. – Ну то есть почти не умею!
– Так мы вас научим!
Те двое, один в пиджачной паре, второй в «Сочи», пристроились рядком на соседний шезлонг.
– Владимир Иванович, – представился пиджачный и сдёрнул бейсболку.
– Степан Петрович, – сказали «Сочи», крякнули и вытащили из-под задницы планшет. – Извините, я на него… наступил маленько.
Таша забрала у него планшет.
– Так нести? – спросил Владимир Иванович.
– Что? – не поняла Таша, глядя в планшет, как давеча Богдан.
Пожалуй, сейчас она его отлично понимала!.. В планшет смотреть интересней, чем на эдаких… собеседников.
– Нарды, девушка!
– Несите, конечно, – сказала она, читая в планшете, и Владимир Иванович заторопился.
– Хорошо на реке, да? – спросил Степан Петрович, поглядывая на неё со значением. – Лучше не придумаешь! Вот так бы плыть и плыть. А подальше от Москвы отойдём, вся эта духота закончится, м-м-м…
– Какая духота? – машинально спросила Таша.
– Да вот эта. – Он показал рукой в сторону берега. – Пансионаты, набережные, строительство всякое.
