– Ой, девочки, мне пора, – спохватывается Алена. – Кого докинуть? Гриша машину прислал, Саша подъезжает.
– Меня. – Я хватаю сумку.
– А я еще задержусь, – говорит Наташа.
– Уверена? – беспокоюсь я.
– Да, допью коктейль и домой. Мне все равно в другую сторону. – Она бросает многозначительный взгляд на мужчину за барной стойкой.
Это ее приятель, она упоминала еще в начале вечера.
Мы целуемся и расходимся. Я демонстративно не смотрю в сторону своего нового знакомого. У него много поклонниц, пусть занимается ими. А завтра мы друг о друге уже и не вспомним.
На заднем сиденье «Мерседеса» начинаю немного жалеть. Ну вот что я за человек такой? Гордая, упрямая, одинокая и несчастная. Лучше одной, чем с кем попало. Лучше ли?
Сейчас приеду домой. В те же самые стены, пустые комнаты. Лягу в холодную постель, заправленную бельем, которое стелила раньше для нас с мужем. Буду одна. Рыдать, наверное. Чем же еще заниматься? Вновь щиплет нос, и лишь только присутствие Алены уберегает от всхлипов. На людях я привыкла держать лицо.
Не хочу. Как же меня задрало одиночество!
Сколько уже времени? Сую руку в сумку. Шарю, шарю. О нет!
– Ален, ты не могла бы позвонить Наташе? Кажется, я забыла сотовый на диванчике.
– Конечно.
Подруга поспешно достает мобильный, прикладывает к уху.
– Наташ, слушай, Ксюша мобильный оставила в клубе. Ты не видишь его? Да, в черном чехле. Поищи, пожалуйста.
– Между подушками, – подсказываю я.
Боже, хоть бы он нашелся! Там столько всего важного для меня! Вновь подкатывают слезы. Я же говорила: пальцем ткни – разревусь. А тут весомая потеря. Этот вечер рискует стать самым несчастливым в моей жизни.
– Между подушками посмотри. Хорошо посмотри… А, отлично, – говорит Алена, успокаивающе кивает. Смотрит на меня вопросительно.
– Я сейчас заберу, – говорю я, испытывая облегчение.
– Она вернется и заберет. Окей. Саша, развернись, пожалуйста, нужно вновь к клубу, – обращается Алена к водителю.
– Нет-нет. Саша, останови, я добегу, – спорю я.
Знаю, что у Алены и так могут быть проблемы с Гришей из-за позднего возвращения, а тут еще и меня ждать. До клуба пешком идти две минуты, а на машине крутиться долго. Да еще и припарковаться проблема.
– Уверена? Нам не сложно, – настаивает Аленка.
Она прелесть, конечно.
– Нет, я такси возьму. Спасибо, дорогая. Созвонимся.
– Напиши, как дома будешь. Люблю тебя, – говорит Алена с легкой улыбкой, растрогав меня.
– И я тебя.
– Не грусти.
– Не буду.
Мы целуемся в щеки, и я выскакиваю из машины.
Застегиваю пальто на все пуговицы, поднимаю воротник: на улице довольно холодно. Спешу к клубу. Заберу сотовый, сяду в такси и домой. Но когда до крыльца остается метров двадцать, я останавливаюсь как вкопанная. Сердце почему-то радостно сжимается, и эта реакция меня не то пугает, не то злит.
Что мне делать? Бежать? Здравый смысл накидывает варианты.
Наверное, да. Потому что навстречу мне выходит… тот самый борзый парень. Да он маньяк! Преследует меня, что ли?
Как я, кстати, и думала, он в черном пуховике.
Я хочу подойти к дороге: как раз в паре метров стоит-скучает такси. Заберу сотовый завтра утром.
Но Денис вдруг делает привлекающий внимание жест рукой, достает из кармана мой телефончик. Улыбается при этом широко и заразительно. А я зачем-то улыбаюсь в ответ.
Наташа, я тебя убью!
Глава 4
Денис
– Да брось ты, – говорю я ей весело. – Эй, не бойся.
– Не съешь? – Она слегка прищуривается. И сразу же неловко улыбается.
Выглядит растерянной, неуверенной в принятом решении. Отворачивается к окну. Тогда я обнимаю ее и притягиваю к себе. Не вырывается.
Так и едем.
Я сам уже догадался, что она чуть ли не впервые вот так с незнакомцем из бара уходит. Для нее это странно. Опасно. Хорошая девочка. Неспешно поглаживаю по спине. Я не обижу.
С одной стороны, конечно, хочется отругать, что согласилась. Вдруг я псих или маньяк? Ну мало ли, на мне же не написано. Но отложим это на утро.
Такси везет нас в сторону моего дома.
Она сказала, что не хочет оставаться сегодня одна, и опустила глаза. Словно в постыдном чем-то призналась. Я ее поцеловал тогда. Слов не нашел: я не очень по части поболтать и развести. Она снова задрожала, губы приоткрыла. Тут же воспользовался, лизнул ее язык своим. И настолько охренительно вкусной она оказалась, что я вконец сдурел. В башку ударило и резко отлило от нее вниз, мозг отключился, и на первый план выскочила похотливая обезьяна.
– Ты такая красивая… Огонь просто, – отвесил я щедрый комплимент.
И набросился. Обнял, к себе прижал с силой. Стал целовать так, будто в последний раз в жизни. Даже не понял сначала, нравится ей или нет. Как говорится, с головы сорвал ветер мой колпак. Кровь в венах вскипела. Я весь вечер на нее пялился, но даже не подозревал, что настолько приятно будет.
Ей понравилось. Иначе че бы ей вцепляться в мою шею. А когда я понял, что она отвечает, с трудом оторвался и ляпнул, запыхаясь:
– Поехали ко мне? Прям щас. Одна не будешь, гарантирую.
Она кивнула, чем удивила меня, но виду я не подал. Мы снова поцеловались. И продолжали делать это все пять минут, пока ждали такси на улице. Я трахнул ее рот языком и теперь секунды считаю, когда трахну ее.
– Ты не ответил, – говорит она мне. Смотрит внимательно.
Умненькая, по глазам видно. Славная. Облачко на голове. Я даже ревность отчего-то чувствую, просто глядя на нее.
– А. Не съем, конечно. Покусаю только. Но тебе понравится, – улыбаюсь.
– Увидим, – демонстративно закатывает глаза.
Вызов мне бросает. Ха. Тяжесть в паху в кои-то веки ощущается приятной. Я сам себя раззадориваю, фантазирую, предвкушаю. Аж простреливает от нетерпения.
Она немного зажата, правда. И по-прежнему грустная. После поцелуев щеки горят, в глазах блеск появился, но девушка чего-то продолжает печалиться. Вряд ли откроет душу и поделится, но хотя бы иначе друг друга порадуем.
– Приехали. Идем? – приглашаю я выйти из машины. Протягиваю руку.
Она замирает. Явно мешкает. Но все же соглашается. Мы идем к подъезду.
– Не бойся, – снова повторяю. – Я девчонок не обижаю. Не захочешь – пальцем не трону.
– Чай попьем? – спохватывается она.
Сколько же в ее красивой головке глупостей!
– Чай вряд ли: у меня, наверное, нет его.
– А что есть?
Немного смущаюсь.
– Ну, я не готовился как бы… Слушай, ты верно делаешь, что сомневаешься. Но уверяю, все в порядке. Хочешь, права тебе покажу?
– Права не нужно.
– А как тебя зовут?
– Не помню, – пожимает она плечами.
Ксюшей зовут – я узнал уже. Ксения Мишина. На страницу ее подписался. Мы в подъезде, поднимаемся на второй этаж. Вот и моя квартира.
– Кофе? – спрашиваю нейтрально, пока снимаю верхнюю одежду. Помогаю снять пальто Ксюше.
Она оглядывается. Улыбается. На голове ее облачко из пышных вьющихся волос. Плечи обнаженные, эти лямочки тоненькие. Накинуть бы сверху кофту или что-то такое. При одном взгляде тяжесть внизу усиливается и становится нестерпимой. Давяще-болезненной. Кто вообще разрешил девушкам ходить в комбинациях по городу? Всяких озабоченных после дембеля хватает.
Ксения стягивает одну лямочку с плеча, потом вторую, оголив грудь.
– Кофе не хочу, – говорит она. – Но если ты хочешь, я подожду, пока ты попье…
В два шага я оказываюсь рядом, хватаю ее и прижимаю к себе, грубо перебив. Руки уже шарят по ее голой спине, упиваясь теплом тела. Ксения льнет ко мне. Мои ладони холодные, понимаю, терпи, щас согреемся.
Я набрасываюсь на ее шею. Она вцепляется в мои плечи, впивается в них ногтями. Я веду языком, облизываю. Боже, какая же… Она хватается за низ моей футболки и суетливо тянет вверх. Я отрываюсь буквально на секунду, чтобы стащить с себя майку, расстегнуть ремень.
– Вау, – шепчет она, прижимая пальцы к моей груди. Гладит, щупает.
Я толкаю Ксюшу к стене и наваливаюсь сверху. Она выгибается, закидывает ногу на мое бедро. Часто и много трогает меня. И начинает тереться.
Похоть вытесняет все.
Целую ее. Посасываю кожу, втягиваю в себя. Опускаюсь ниже и жадно зацеловываю ее небольшую упругую грудь, сминаю в руках.
Кровь шумит в ушах.
Ксюша ерошит ежик волос на моей голове, направляет меня ниже. И стонет. Протяжно и чувственно. Член дергается, реагируя на призыв. Больше не могу.
Сейчас. Сейчас, моя девочка. Либо возьму, либо сдохну.
Она снова стонет, когда я осыпаю поцелуями пупок и ниже, продолжая сминать грудь, стискивать соски.
Резко выпрямляюсь и смотрю на нее. Сверху вниз. Рукой же глажу низ ее живота, пальцами скольжу по белью. Касаюсь ткани между ног. Влажная. Я жадно втягиваю в себя воздух. Ксюша снова стонет, закатывает глаза, а потом и вовсе закрывает их от наслаждения. Меня рвет на части от этого зрелища.
Пару вдохов спустя она лежит на моем диване без белья. Платье сбилось на талии. Зацелованная до такой степени, что дрожит. Губы, шея, грудь – розовые. Глаза полупьяные. Ей идет.
Я быстро раскатываю презерватив по члену. Без резинки такая не даст, не сомневаюсь даже. Да я бы и сам не стал: чистоплотен. Хотя с ней… хер его знает. Может, и стал бы.
Наваливаюсь сверху. Она обнимает гостеприимно. Сердце проламывает грудную клетку. Бахает в висках. Все тело напряжено. Горит. Аж больно. В последний раз я этим занимался в октябре прошлого года.
Направляю себя и толкаюсь бедрами.
Зажмуриваюсь. И замираю. Горячо, узко и влажно. Кровь кипит, испаряется. В моих жилах ее не осталось уже, лишь раскаленный пар. Я щелкаю зубами. Так узко. Так горячо. Мокрая вся для меня.
Вот бы моей стала. Не на раз бы.
Совершаю серию жадных нетерпеливых движений и кончаю именно с этой мыслью в голове. Моей бы стала.
Утыкаюсь в ее шею, вдыхаю запах кожи. Хорошо. Ощущение, что все тело легче стало, каждая клетка освободилась и получила разрядку.
Я поднимаю глаза и улыбаюсь.
Ксюша открывает милый рот, чтобы, спорю, высмеять мои обещания райского удовольствия, но сил бодаться попросту нет. Поэтому тут же накрываю ее губы своими, не позволяя пикнуть.
Она отталкивает. Пытается спихнуть меня. Дергается, дерется! Секунд десять брыкается, сражаясь за независимость. Боремся, короче. Но куда там, разные весовые категории.
