Я вручила хозяйке задаток, она мне – ключи, и мы расстались чрезвычайно довольные друг другом. После этого я отправилась в городской центр, погуляла по набережной, перекусила в кафе, потом зашла в магазин за новыми перчатками, и только затем поехала собирать вещи для переезда.
Суворин сидел в кухне и задумчиво вертел в руках зеленую папку с какими-то документами. Рядом с ним стояла широкая тарелка с недоеденной котлетой.
– Добрый день, – поздоровалась я, пробегая в свою спальню.
– Добрый, – откликнулся Филипп. – Виринея, не могли бы вы немного задержаться. Я снова хочу кое-что спросить.
Я вошла в кухню и села на соседний стул.
– Слушаю вас.
– Вчера я до поздней ночи разбирал документы Антона Егоровича, хотел найти ваш трудовой договор. Но почему-то не нашел. У вас случайно не осталось своего экземпляра?
Я качнула головой.
– Мы не подписывали никаких документов. Я помогала вашему деду по устной договоренности.
– Понятно. Знаете, просматривая бумаги, я обнаружил в этой папке, – он помахал ею перед моим лицом, – интереснейшее письмо. Я хочу, чтобы вы его прочитали.
Суворин протянул мне белый конверт. На нем почерком Антона Егоровича было написано: «Филиппу Суворину. Лично в руки».
В конверте лежал сложенный в несколько раз лист бумаги. Я его развернула и быстро пробежала глазами строчки, выведенные тем же знакомым почерком:
«Дорогой Филя, если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. Как и обещал, я оставляю тебе все, что нажил за эти годы. Дом, гараж, землю и все остальное. Завещание давно составлено, и ты, скорее всего, уже его видел. Распоряжайся наследством по своему усмотрению. Ты парень грамотный, и все сделаешь, как надо.
Вместе с домом к тебе перейдет Вероника, девка, которая следит в моих хоромах за порядком. Сама себя она зовет Виринеей, но на Веронику откликается тоже.
Филя, дорогой мой мальчик, ни в коем случае не давай ей расчета. Эта девка не простая. Это волшебная щука, золотая рыбка и джинн из лампы Алладина в одном флаконе. Дело в том, что она – ведьма и при помощи своего колдовства исполняет любые желания.
Ты, конечно, скажешь, что я сошел с ума, и несу всякую околесицу. А между тем, Филя, мои слова – чистая правда. Откуда, ты думаешь, я взял деньги, чтобы нажить для тебя такое наследство? Твоя бабка, наверное, рассказывала, что я полжизни работал на заводе простым слесарем, а потом вдруг взял и выбился в главные инженеры. Считаешь, я сделал это сам?
Нет, Филя. В инженеры меня вывела Вероника. Благодаря ее ворожбе я получил все, что имею.
Девка она тихая и расторопная. Служила мне, послужит и тебе. А чтобы не артачилась и, не дай Бог, от тебя не сбежала, надень и носи перстень с фиолетовым камнем.
Он лежит в деревянной шкатулке, а шкатулка стоит в моей спальне. Там на стене у окна висит моя старая фотография. Нажми на стену под этим снимком, тайник и откроется.
Вероника того кольца страсть как боится. Кто его носит, того она и слушается. Как наденешь кольцо на палец, скажи: «Вороново отродье, будь мне верной рабой». И тогда Вероника сделает все, что ты ей прикажешь.
Человек, который дал мне это колечко, велел сделать именно так, и ведьма ни разу меня не ослушалась и не подвела».
Я подняла глаза на Суворина. Пока я читала, тот сидел тихо и молча ждал, когда я закончу.
– Что вы об этом думаете, Виринея?
Я пожала плечами.
– Антон Егорович последние годы был не в себе. Время от времени у него появлялись странные причуды и помороки. Например, он прятал чайные чашки – боялся, что их украдут соседские дети. Или начинал звать давно умершую жену. В прошлом году мне пришлось вызвать рабочих, чтобы они перестелили в гостиной пол. Антон Егорович уверял, будто в нем есть щели, через которые в дом проникают кроты. Наверное, это письмо было написано во время одного из таких помороков.
– Похоже на то, – согласился Суворин. – Но знаете, я последовал дедушкиной инструкции и нашел в его спальне секретную полку, на которой стоял резной ларчик удивительной красоты. А в ларчике лежало это.
Филипп сунул руку в карман и вынул из него серебряный перстень с овальным фиолетовым камнем.
У меня внутри все похолодело.
Прожитые годы научили меня держать лицо в любой ситуации, поэтому я снова пожала плечами, ничем не выдавая своего волнения.
– Красивая штучка.
– Красивая, – кивнул Суворин. – Тонкая, очень искусная работа. Знаете, Виринея, мне показалось странным, что дедушка в своем письме отзывался о вас так неуважительно. Девка, ведьма, вороново отродье… Вы с дедушкой находились в сложных отношениях? Конфликтовали? Скандалили?
– Нет, мы общались нормально. Можно сказать, жили душа в душу. Видите ли, Филипп Викторович, у Антона Егоровича было особое отношение к женщинам. По его мнению, все они являлись глупыми и недалекими людьми, поэтому он часто отзывался о них пренебрежительно. Свою покойную супругу он называл бабой, а Веру Борисовну старухой или старой каргой. Так что девка – это не ругательство. Это… мое название.
– А ведьма? И все остальное?
– Не знаю. Возможно, Антон Егорович за что-то на меня обиделся. Или эти прозвища показались ему забавными.
Суворин понятливо кивнул. Взгляд его стал задумчивым. Я же решила сменить тему разговора.
– Я сняла квартиру, – сообщила ему. – Вещей у меня мало, поэтому я могу съехать уже сегодня вечером.
– Замечательно. Рад за вас, Виринея.
Я встала из-за стола. Вроде, пронесло.
Во истину, в этой реальности царит благословенный век. Сила человеческого разума достигла таких высот, что вытеснила из людской жизни все чудеса. Можно выйти на центральную площадь и творить любую волшбу, а горожане будут принимать ее за фокусы и оптическую иллюзию. Чародеев они назовут шарлатанами, а рассказы о волшебстве – выдумками и сказками.
В этом мире чародей может жить сыто, вольготно и совершенно незаметно. Магии не существует – каждый умный образованный человек это знает.
В отличие от своего покойного деда, Филипп Суворин – человек умный и образованный, а значит, я могу уйти и спокойно ждать, когда закончится срок моего заключения.
Я вежливо улыбнулась Суворину и сделала несколько шагов к выходу из кухни, как вдруг за моей спиной прозвучало:
– Вороново отродье, будь мне верной рабой!
Перед моими глазами вспыхнула и погасла вспышка света. Голову на мгновение сжало тисками, ноги стали тяжелыми, как гири.
Светлые звезды, только не это!..
Я остановилась на полном ходу, а потом снова повернулась к Суворину.
Тот улыбнулся и развел руками. На среднем пальце его правой ладони был надет перстень с большим фиолетовым камнем.
– Я не мог не попробовать. Не обижайтесь, Виринея.
– Что вы, какие обиды, – я вернулась за стол и уставилась на него испытующим взглядом.
– Как ощущения? – с той же улыбкой поинтересовался Филипп. – Не появилась потребность выполнить какое-нибудь желание?
В его голубых глазах плясали веселые искорки. Похоже, господин историк изволил пошутить. Только мне сейчас было не до смеха. Магия волшебного камня вырвалась наружу и привязала меня к новому хозяину.
– Вы пожелайте, а там посмотрим.
– Что ж, – Суворин доел котлету и вытер салфеткой губы. – Передвиньте взглядом этот стул к холодильнику.
Я усмехнулась и бросила на указанный предмет мебели быстрый взгляд. Тот сорвался с места и отъехал в сторону, противно скрипнув по ламинату деревянными ножками.
Суворин что-то хотел сказать, но застыл с открытым ртом. Несколько секунд он тупо смотрел на стул, а потом перевел взор на меня и спросил:
– Обратно подвинуть сможете?
Секунда – и стул вернулся на место.
– Прекрасный фокус, – заметил Суворин. – Как вы это сделали, Виринея?
– Взглядом. Как вы и сказали.
– Очень смешно. И все-таки, как?
Я развела руками.
– Ничего не понимаю, – Филипп протер глаза. – Ладно. А поднять стул в воздух можете?
– Тоже взглядом?
– Если вам не трудно.
Стул поднялся на уровень столешницы и остался висеть, словно подвешенный на невидимых нитях. Суворин вскочил на ноги, ощупал его со всех сторон, после чего дернул вниз. Стул с громким стуком опустился на место. Когда Филипп поднял на меня глаза, в них плескался едва ли не ужас.
– Кто вы такая?!
Я коротко вздохнула.
– Волшебная щука, золотая рыбка и джинн из лампы Алладина в одном флаконе. Вы же читали письмо Антона Егоровича. В нем все написано.
– Вы сказали, дед последние годы был не в себе.
– Да, – кивнула я. – Он заговаривался, чудил, постоянно обо всем забывал. Возраст, знаете ли.
Суворин покачал головой.
– Магии не бывает. Ну, не бывает же, Виринея!
– Послушайте, Филипп, – я тоже встала на ноги, и теперь мы находились на расстоянии вытянутой руки. – Давайте сделаем так: я подтвержу, что все произошедшее вам показалось, а вы позволите мне уйти. Вы говорили, что мое присутствие в этом доме больше не имеет смысла. Я с вами согласна и с удовольствием освобожу помещение, чтобы вы могли его спокойно продать.
Суворин поднял руку и снова покачал головой.
– Не торопитесь, Виринея. Вы еще успеете уйти. Сначала я хочу разобраться, что сейчас произошло, и каким образом вы заставляете летать стулья.
Я поджала губы.
Похоже, мне придется вернуть той милой женщине ключи от ее квартиры. Этот проклятый дом и его проклятые хозяева просто так меня не отпустят.
Глава 2
Ночью мне п
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72872277&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
