В книге приводится ряд государственных документов, представляющих собой служебную информацию ограниченного распространения (с грифом «ДСП» – «для служебного пользования»).
В соответствии с ФЗ от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и конкретизирующим его «Положением о порядке обращения со служебной информацией ограниченного распространения в федеральных органах исполнительной власти», утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации № 1233, служебная информация ограниченного распространения (ДСП) – несекретная информация, касающаяся деятельности организаций, ограничения на распространение которой диктуются служебной необходимостью. За разглашение информации ДСП, а также нарушение порядка обращения с документами, содержащими такую информацию, сотрудники подразделений государственного института могут быть привлечены к дисциплинарной или иной предусмотренной законодательством Российской Федерации ответственности. Однако поскольку закон о служебной тайне на дату выхода книги не принят, то «иная ответственность», кроме дисциплинарной, для передающих эту информацию сотрудников государственных органов власти законодательством не определена. Для получающих в органах государственной власти служебную информацию ограниченного распространения (ДСП) никакой ответственности действующим законодательством не предусмотрено.
Все представленные в издании документы государственного, корпоративного или отраслевого образца являются подлинными и, как правило, предоставлены автору сотрудниками департаментов по связям с госорганами корпораций или ассоциаций, а также представителями федеральных государственных структур в качестве наглядных иллюстраций лоббистской деятельности для использования в научной или академической деятельности автора.
В силу коммерческой тайны автор не использовал конфиденциальные материалы, которые были ему доступны при выполнении договорных работ для корпоративных или отраслевых заказчиков.
ТОМ 1
ТЕОРИЯ ЛОББИЗМА
ГЛАВА 1
ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ИНСТИТУТА ЛОББИЗМА
§ 1 «ИНТЕРЕС» КАК БАЗОВАЯ КАТЕГОРИЯ В РАСКРЫТИИ ЯВЛЕНИЯ ЛОББИЗМА
Проблема интереса неизменно рассматривалась как одна из наиболее значимых для объяснения общественно-политического развития на протяжении веков, начиная, если говорить о европейской истории, с древнегреческой и древнеримской философских мыслей. В новое время теоретическое осмысление интереса вновь находит свое отражение в трудах ученых. Как пишет Г. Гегель, «субъект есть деятельность удовлетворения влечений, формальной разумности, а именно перевода из субъективности содержания – которое, поскольку оно субъективно, составляет цель – в объективность, в которой субъект смыкается с самим собой. Поскольку содержание влечения в смысле дела отличается от этой его деятельности, постольку дело, получившее осуществление, содержит в себе момент субъективной единичности и ее деятельности; это и есть интерес. Ничто не осуществляется поэтому помимо интереса»[2 - Гегель Г. Энциклопедия философских наук. Т. 3. М.: Мысль, 1977. С. 321.].
В данном случае немецкий философ вслед за французскими просветителями середины XVIII в. признает интерес основной движущей силой деятельности людей. Категория «интереса» для французских материалистов – это всеобщий стимул поведения не только отдельных людей, но и целых народов. Так, например, французский философ немецкого происхождения П. Гольбах рассматривал интерес в качестве побудительной силы человеческих поступков, замечая при этом, что «интересом называют объект, с которым каждый человек связывает представление о своем счастье»[3 - Гольбах П. Избранные философские произведения. Т. 1. М.: Мысль, 1963. С. 311.]. Французский литератор и философ-материалист К. Гельвеций писал: «Интерес – есть начало всех наших мыслей и всех наших поступков»[4 - Гельвеций К. О человеке. М.: ОГИЗ, 1938. С. 346.].
Родоначальник немецкой классической философии И. Кант проблему интереса рассматривал преимущественно в связи с практическим разумом. Он отмечал: «Интерес есть то, благодаря чему разум становится практическим, то есть становится причиной, определяющей волю. Поэтому только о разумном существе говорят, что он проявляет к чему-нибудь интерес; существа, лишенные разума, имеют только чувственные побуждения»[5 - Кант И. Сочинения. Т. 4. Ч. 1. М.: Мысль, 1965. С. 306.].
Следующий шаг в разработке категории интереса был сделан в работах немецкого философа К. Маркса. Он подчеркивал исключительное значение интереса в сложной динамике человеческой деятельности. Так, в «Дебатах о свободе печати» ученый отмечал, что «все то, за что человек борется, связано с его интересом». В «Святом семействе» указывается на интерес как на силу, которая «сцепляет друг с другом членов гражданского общества». Интерес определяется основоположником марксизма как нечто отличное от идеи, существующее объективно, независимо от нее, как то, что определяет силу и характер воздействия идеи на ход истории. Содержание интереса выражается, прежде всего, во взаимосвязи индивидов, которые включены в систему общественного разделения труда[6 - Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 1. М.: Государственное изд-во политической литературы, 1955. С. 72.]. В работе «К жилищному вопросу» другой основоположник марксизма Ф. Энгельс писал, что «экономические отношения каждого данного общества проявляются, прежде всего, как интересы»[7 - Маркс К., Энгельс Ф. Там же. Т. 2. С. 134.].
Немецкий социолог М. Вебер строил свой анализ, принципиально противопоставляя его марксистскому, в основу которого было положено, на его взгляд, гипертрофирование роли экономических факторов. И если для Маркса в основе всего лежал прежде всего экономический интерес, то Вебер само возникновение такого интереса рассматривал лишь как частный случай реализации социальных ценностей. Фундаментально важной для него оказалась категория ценности, а не интереса. Индивиды, считал Вебер, стремятся утвердить в обществе свои позиции, укрепить свой социальный статус. В тех случаях, когда такое укрепление связано с реализацией экономических интересов, как в развитых в экономическом отношении обществах, формируются классовые интересы. Однако сознание индивидов может быть и не связано непосредственно с классовыми ценностями. Люди нередко осознают себя как часть не столько классовой, сколько этнической, сословной или религиозной общности[8 - Цит. по: Гончарова А.Н. Проблема согласования общественных и личных интересов в процессе построения гражданского общества. Красноярск: Красноярский государственный ун-т, 2001.].
В современном социологическом словаре интерес (от лат. interest – иметь значение) определяется, во-первых, как направленность субъекта на значимые для него объекты, связанная с удовлетворением потребностей, полезностью; во-вторых, как реальная причина деятельности социальных субъектов, направленная на удовлетворение определенных потребностей, лежащая в основе непосредственных побуждений, мотивов, идей и т. п., определяющаяся положением и ролью этих субъектов в системе общественных отношений[9 - Джери Д., Джери Дж. Большой толковый социологический словарь. В 2-х т.: Пер. с англ. Н. Н. Марчук. М.: Вече, АСТ, 1999.].
Одной из ключевых проблем в анализе категории «интерес» является проблема гармоничного согласования его публичных (государственных) и личных (частных) оснований в процессе выработки государственных решений. Уже в работах философов Древней Греции, а затем и Рима, мы встречаемся с многочисленными попытками решения этой проблемы, которые и в то время неразрывно связывались с поиском универсальных норм осуществления социальной справедливости[10 - Гончарова А. Н. Проблема согласования общественных и личных интересов в процессе построения гражданского общества: Монография. Красноярск: Красноярский государственный ун-т, 2001.].
Исследователь А. Курбатов пишет: «Публичные интересы можно определить как охраняемые правом общественные и государственные интересы. Носителями публичных интересов являются общество и государство в целом, субъекты РФ, муниципальные образования, а их выразителями либо лицами, охраняющими эти интересы – компетентные государственные и иные органы. Частные интересы отражают потребности граждан и организаций и являются главным фактором их деятельности»[11 - Курбатов А. Я. Теоретические основы сочетания частных и публичных интересов при правовом регулировании предпринимательской деятельности // Черные дыры в российском законодательстве, 2001. № 1.].
Российский правовед Ю. Тихомиров так проводит грань между двумя понятиями: «Различая частный и публичный интересы, следует исходить из того, что частный интерес служит цели удовлетворения потребностей личности, тогда как публичный интерес служит цели обеспечения существования общества как единого целого. Иными словами, частный интерес – это охраняемый правом интерес, присущий гражданам и юридическим лицам, тогда как публичный интерес – это признанный государством и обеспеченный правом общественный интерес»[12 - См.: Тихомиров Ю. А. Публичное право: падения и взлеты // Государство и право, 1996. № 1. С. 6.].
Говоря о соотношении частных и публичных интересов в лоббистской деятельности, С. Васильева пишет: «Лоббизм представляет собой деятельность общественных институтов и представителей органов власти, предназначением которой является продвижение частных интересов в публично-властные решения»[13 - Васильева С. В. Правовое регулирование лоббизма и иные механизмы продвижения частных интересов // Право. Журнал Высшей Школы Экономики. № 2. 2009. C. 72–80.]. Исследователь А. Автономов намеренно заостряет свое внимание на данном вопросе, говоря, что «лоббист не обязан заботиться о всеобщем интересе, это – дело государственных органов; лоббист же защищает частный интерес, такова его задача»[14 - Автономов А.С., Завадская Л. Н., Захаров А. А., Любимов А. П., Орлова Е. М. Законодательный процесс в России: граждане и власть // Фонд развития парламентаризма в России. М.: АИА-Принт, 1996.]. Именно в этом, в частности, заключается этическая проблема профессиональной деятельности лоббистов, за что они регулярно подвергаются нападкам со стороны политических и общественных моралистов. Например, политолог А. Табаков, подчеркивая узкокорыстную направленность интересов субъектов лоббистской деятельности, напрямую связывает это с «духовным кризисом в общественной жизни». Он пишет: «Развитие свободных рыночных отношений и пропаганда демократических ценностей привели к появлению человека, склонного отстаивать индивидуальные интересы в ущерб коллективным»[15 - Табаков А. В. Особенности лоббистской деятельности в современной России (региональный аспект): Автореф. дисс. …канд. полит. наук. М.: МГУ им. Ломоносова, 2006. С. 10.]. Не согласен с ним политолог Э. Френкель, который еще в 1950-е гг. замечал, что «общее благо есть результат взаимодействия и уравновешивания групповых интересов»[16 - Цит. по: Мунтян М. А. Лекция: политика, группы интересов и лоббистская деятельность: http://muntjan.viperson.ru/articles/mihail-muntyan-politika-gruppy-interesov-i-lobbistskaya-deyatelnost-lektsiya.]. Именно поэтому чрезвычайно важна роль государства, которое находило бы необходимый баланс между частными и общественными интересами. Правоведы в данной связи отмечают, что основное назначение государства состоит в построении такой системы права, где учитывались бы интересы всех участников общественных отношений[17 - См., напр.: Винник О. М. Системный подход к разрешению проблемы гармонизации публичных и частных интересов в хозяйственной деятельности // Социальная роль права: история и перспективы: Матер. междунар. конфер. / Под ред. Ю. И. Скуратова. М., 2003. С. 90.].
Юристы О. Бакаева и Н. Погодина, исследуя в своих работах неоднородность публичных интересов, подводят нас к природе возникновения лоббизма как явления. Вот, что они пишут: «Несмотря на свою общественную значимость, публичные интересы неоднородны. Вполне реальной является ситуация, при которой публичный интерес на муниципальном уровне может отличаться от такового на уровне субъекта федерации и на федеральном уровне. Так, изменения в налоговой системе, обоснованные, целесообразные и оптимальные с точки зрения одного из указанных публично-правовых субъектов, могут оказаться нежелательными по тем или иным причинам для других. Подобная ситуация, очевидно, должна явиться основанием не для конфронтации, но для проведения комплекса согласительных мероприятий (например, в рамках законотворческого процесса), позволяющих обеспечить баланс публичных интересов различного уровня»[18 - Бакаева О. Ю., Погодина Н. А. О соотношении частных и публичных интересов // Журнал российского права. 2011. № 172. С. 36–47.].
Экономист М. Альпидовская, анализируя причины разнородности государственных интересов, приводит следующее объяснение.
Во-первых, разные ведомства строятся по принципу в определенной степени узкой специализации, и их деятельность отражает не только профессиональные интересы чиновников, но и запросы тех сфер общественной жизни, которыми они призваны управлять.
Во-вторых, представители бюрократического аппарата, в обязанности которых входит принятие решений, отличаются плюрализмом мнений, позиций, симпатий и антипатий.
В-третьих, существует неразрешимое противоречие, присущее самому бюрократическому механизму. С одной стороны, создание институтов бюрократии преследует благую цель – организацию деятельности государства и его систем, помощи рыночным механизмам в управлении экономикой. С другой – происходит отступление от этих целей ради удовлетворения частных персонифицированных интересов чиновников[19 - Альпидовская М. Л. Эволюция института бюрократии в социально-экономической системе: Дисс. …д-ра экон. наук. М., 2009. С. 204.].
Политолог Н. Баранов, анализируя соотношение частных и публичных интересов в процессе разработки и принятия государственных решений, также указывает на сущностные предпосылки появления лоббизма. Он пишет: «В связи с тем, что власть объективно не в состоянии удовлетворить одновременно и наиболее полно все интересы сразу, возникает проблема очередности, приоритета осуществления тех или иных интересов. Отсюда закономерно стремление различных групп и слоев общества воздействовать на поведение государства с целью переориентации политики в свою пользу, стимулировать его принимать выгодные для себя управленческие решения»[20 - Баранов Н. А. Политические отношения и политический процесс в современной России: Курс лекций. В 3-х ч. СПб.: БГТУ, 2004.].
В заключение сформулируем ряд выводов.
Во-первых, категория «интереса» является фундаментальной теоретической базой в раскрытии явления лоббизма как политического института. Интересы порождаются объективными условиями жизни людей, а, возникнув и будучи осознанными, становятся основной движущей силой действий людей, а в результате таких действий определенным образом изменяются условия жизни людей, что снова приводит к возникновению интересов. Схожие интересы приводят к образованию заинтересованных групп (групп интересов), которые при определенных условиях трансформируются в группы давления. Для эффективного воздействия на власть группе давления необходимы лоббисты, которые на профессиональном языке доносят интересы групп до политических стейкхолдеров, пытаясь в максимальной степени отразить их интересы в принимаемых политических решениях. Таким образом, лоббистский интерес (предмет лоббизма) – спектр целей, которые ставят субъекты лоббизма при оказании давления на орган государственной власти. Именно ради реализации этих целей осуществляется лоббистское давление, проводится лоббистская кампания. Лоббистский интерес еще называют предметом лоббизма, данные термины идентичны.
Во-вторых, определяющей (сущностной) характеристикой лоббистского интереса является его частный характер. Если общественный интерес – это компромиссная выгода всего населения, его защитой занимается государство, то частный интерес выражают различные общественные группы (например, корпоративный интерес, отраслевой интерес, интерес феминистского или молодежного движения и пр.), а представляют в органах власти лоббисты. Таким образом, лоббизм – это всегда реализация частных (негосударственных) интересов, при этом сами интересы могут как совпадать, так и не совпадать с государственными.
В-третьих, тезис о частном интересе в лоббизме характерен не только для национальных юрисдикций. При продвижении интересов в рамках наднациональных структур (Брюссель, Вашингтон) заказчиками лоббистов, как известно, могут выступать отдельные суверенные страны со своим особым государственным интересом. Однако при продвижении этих интересов на уровне наднациональных структур он по своей природе будет являться частным.
В-четвертых, определяющей предпосылкой возникновения лоббизма является неоднородность публичных (государственных) интересов при выработке тех или иных политических решений. Таким образом, в нашем контексте более точно было бы говорить не об эфемерном понятии «государственный интерес», а об интересе, например, тех или иных государственных ведомств, парламентских фракций, деловых и общественных групп и пр., принимающих участие в выработке итогового государственного решения. Именно компромисс между наиболее значимыми частными интересами и представляет государственный интерес, который достигается в процессе длительного процесса согласования и консультаций. Профессиональный лоббист, детально понимая неоднородные интересы различных государственных и общественных групп, а также формальный процесс выработки политических решений, усиливает стремление различных общественных групп воздействовать на поведение государства с целью переориентации политики в свою пользу.
В-пятых, в результате неоднородности государственных интересов и проблемы выбора приоритетов усиливается конкуренция между различными общественными и корпоративными группами, стремящимися достичь принятия политических решений, соответствующих их частным интересам. В результате этого профессиональный лоббист, представляющий их интересы, стремится в максимальной степени завуалировать частный интерес, выдав его за общественный. В данном контексте можно вывести прямую зависимость: чем более частный интерес будет завуалирован под публичный, тем с большей вероятностью лоббируемая инициатива пройдет все процедуры согласования и будет принята.
§ 2 ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ЯВЛЕНИЮ ЛОББИЗМА
В современной гуманитарной науке в отношении лоббизма не существует одной концептуальной модели, единого подхода. Исследователь Д. Виндздор, например, признавая растущее значение данной области знаний, указывает на то, что она «остается в поисках идентичности, концептуализации ‹…› нет интегрированной или обобщающей (теоретической) структуры»[21 - Allen G. Public Affairs. New Wave of Research, 2006. P. 311.]. В рамках данной работы мы использовали ряд известных теорий, в той или иной степени затрагивающих изучаемое нами явление. К ним, в первую очередь, относятся следующие:
? Теория групп.
? Теория плюрализма, в частности теория плюралистического представительства интересов.
? Теория корпоративизма, в частности теория корпоративистского представительства интересов.
? Теория элит.
? Теория политических сетей.
? Теория нового государственного управления и лоббизм.
? Концепция политического клиентелизма.
? Неомарксистская теория.
? Теория политической ренты.
? Теория общественного выбора.
? Теория государственной бюрократии.
Рассмотрим представленные подходы более подробно. При этом заметим, что наша задача заключается не в том, чтобы максимально исследовать каждую теорию, а также принять участие в тех многочисленных научных дискуссиях и обсуждении новых направлений, которые существуют в рамках каждой из них. Наша цель – рассмотреть, как лоббизм отражается в различных ведущих теоретических направлениях из сфер политологии, социологии, экономики, психологии и пр., а также проанализировать инструментарий, использующийся в разных подходах при анализе явления лоббизма и возможности его применения в дальнейших исследованиях.
ТЕОРИЯ ГРУПП И ЛОББИЗМ
Понятие «группа интересов» ввел в научный оборот американский ученый А. Бентли в работе «Процесс управления»[22 - Bentley A. The Process of Government: A Study of Social Pressures. Cambridge, Mass., 1967.] (1908). Под данным термином он понимал разнообразные организованные группы людей, имеющие определенные цели и выдвигающие конкретные требования перед политической властью. Политика по Бентли представляет собой взаимодействие заинтересованных групп, преследующих свои цели. Эти группы, оказывая давление на правительство, принуждают его принимать выгодные для них политические решения. Таким образом, политические решения перестают быть прерогативой только официальных институтов власти, а становятся результатом компромиссов противостоящих групп. Сами органы власти, по А. Бентли, представляют собой «официальные» заинтересованные группы, выступающие выразителями групповых интересов и деятельности, отражающие «образцы» группового поведения, которые прослеживаются в относительно стабильных формах при рассмотрении временных изменений. «Говорить о конгрессе, президенте, суде и других политических институтах как о понятиях, ничего общего не имеющих с группами интересов, – иллюзия. Данные институты по существу являются группами, деятельность которых пересекается с деятельностью других групп»[23 - Цит. по: Павроз А. В. Группы интересов и лоббизм в политике. СПб.: Изд-во Санкт-Петерб. ун-та, 2006. С. 17.]. Основная функция политико-административных институтов, согласно А. Бентли, заключается в определении и выражении баланса интересов посредством урегулирования конфликтов и достижения равновесия между соперничающими группами.
В своей работе Бентли детализировал уже существующий в социологии термин «группа», под которым понималась совокупность людей, определенным образом взаимодействующих друг с другом. Еще Т. Гоббс, обращая внимание на значение групп в политической жизни, писал в «Левиафане»: «Группа – это известное число людей, объединенных общим интересом или общим делом»[24 - Гоббс Т. Сочинения: В 2 т. Т. 2 / Сост., ред., авт. примеч. В. В. Соколов. М.: Мысль, 1991. С. 174.]. Группа характеризуется фактом осознанной принадлежности к ней и вытекающего отсюда стремления действовать в согласии с другими членами, развитым чувством групповой идентичности с остальными участниками и, возможно, наличием некоторых индикаторов формальной организации[25 - Золотарева Е. В. Группы интересов в политике // Вестник Российского университета дружбы народов. Cерия «Политология». 1999. № 1. С. 63–75.]. Заинтересованная группа – это более узкое понятие, которому ученый дал политическую характеристику, связав ее образование с определенными интересами в органах государственной власти[26 - Несмотря на инновационность используемого А. Бентли подхода, его труд не был по достоинству оценен в научных кругах и не привел в то время к созданию нового научного направления в американской политической науке. О нем заговорили лишь в конце 1920-х гг., когда специалисты стали посвящать серьезные исследования деятельности лоббистов и групп давления в США: Питер Одегард (1928) написал об американской антисалунной лиге, Пендлтон Херринг (1929) – о группах давления в Конгрессе, Элмер Шаттшнайдер (1935) – о политике и тарифах, Луиз Резерфод (1937) – об американской ассоциации баров, Оливер Гарсо (1941) – об американской медицинской ассоциации и т. п. Все эти работы межвоенных лет оставили свой след в развитии американской политической науки. – Прим. авт.].
Окончательно об оформлении концепции группового участия в политике можно говорить в связи с выходом в 1951 г. книги Д. Трумэна «Управленческий процесс. Политические интересы и общественное мнение»[27 - Truman D. B. The Governmental Process. Political Interests and Public Opinion. N. Y., 1971.]. В своей работе Трумэн более конкретен в определении группы интересов. Под ней он понимает любую группу, имеющую один или несколько общих интересов и выдвигающую ряд требований к другим группам для установления, поддержания или укрепления норм поведения, которые определяются общностью взглядов данной группы[28 - Там же. C. 33.].
По мнению ученого, группы интересов исправляют «ошибки рынка», так как невозможно создать полностью саморегулирующуюся рыночную систему. Чрезмерная безработица, перепроизводство, недостатки в законодательстве и пр. порождают создание профессиональных ассоциаций, которые, в свою очередь, воздействуя на власть, добиваются введения льготных тарифов, выделения субсидий, гарантированного минимума заработной платы. В итоге это приводит к исправлению ошибок рынка, создается необходимый баланс социально-политических интересов. По мере развития и усложнения общества потребности различных групп в нем становятся все более многочисленными и разнообразными, поэтому возникает необходимость формирования дополнительных ассоциаций для их реализации[29 - Бойко С. С. Корпорация как политическая группа интересов // Журнал «Самиздат». 30.12.2010. http://samlib.ru/s/sboiko/corporationaspoliticalactors.shtmlhttp://samlib.ru/s/sboiko/corporationaspoliticalactors.shtml (http://samlib.ru/s/sboiko/corporationaspoliticalactors.shtmlhttp://samlib.ru/s/sboiko/corporationaspoliticalactors.shtml).].
В своей работе Трумэн вводит понятие «политические группы интересов», указывая на то, что группы в большинстве случаев действуют посредством взаимодействия и влияния на власть. Зависимость групп от властных институтов обусловливается тем, что именно через власть происходит распределение ресурсов. Группы конкурируют между собой с целью большего перераспределения этих ресурсов в свою пользу. Весь политический процесс Трумэн рассматривал как борьбу групп за власть над распределением ресурсов.
Именно в этом контексте в дальнейшем стали рассматриваться группы интересов[30 - В целом, благодаря американской школе политологии, удалось выявить и довольно полно охарактеризовать особый класс политических субъектов – группы интересов, которые отличаются как от официальных властных структур, так и от партий, нацеленных на завоевание политической власти (отсутствие такой цели считается важнейшим признаком группы интересов). Начиная с середины 1960-х гг. ХХ в., появилось много новых публикаций по проблемам групп интересов и давления. Несмотря на то что некоторые из них, например работы «Логика коллективных действий: общественные блага и теория групп» американского экономиста М. Олсона или «Политические группы интересов в Америке» Роберта Солсбери, представляли оригинальный критический взгляд на работы А. Бентли и Д. Трумана, проблемы, поднятые в них, не являются предметом анализа данной работы. – Прим. авт.]. Так, например, Ф. Хэрис указывает, что группы интересов представляют собой «образования, организованные с целью оказания влияния на государственные органы власти в благоприятном для их создателей направлении», которые «характеризуются организованностью, совпадением стремлений, использованием правительственных институтов для реализации своих целей»[31 - Harris F. R. Americas democracy. Glenview, Illinois, 1983. P. 223–224.]. Такого же мнения придерживается Г. Зейглер, понимая под группами интересов формальные организации, которые стремятся оказать влияние на демократический политический процесс[32 - Zeigler H. Interest Groups // Encyclopedia of Government and Politics. N. Y., 1992. P. 377.].
По существу, речь здесь уже идет о группах давления, которые представляют собой группы интересов, но в их внешней динамике. Группа давления – иной, дополнительный вариант групп интересов, который можно определить как группу интересов, оказывающую давление на властные структуры. Французский политолог Р.Ж. Шварценберг, определяя группу давления как группу интересов, оказывающую воздействие на органы власти, пишет: «Нет ни одной группы интересов, которая хотя бы однажды не прибегала к оказанию давления», «любая организация может быть склонна или вынуждена оказывать какое-либо давление», варьируются при этом «частотность, размах или стиль использования давления», но «всякая группа интересов является в действительности группой давления»[33 - Шварценберг Р. Ж. Политическая социология: В 3 т. Т. 3. М.: Российская академия управления, 1992. С. 90.].
Другой французский ученый-государствовед М. Дюверже в своих работах не только рассмотрел внутреннюю структуру групп давления, но и систематизировал их виды, а также описал ключевые методы их воздействия на процесс принятия политических решений: «Группы давления действуют на двух различных уровнях. С одной стороны, они оказывают прямое давление на правительственные органы – кабинет министров, членов парламента и высокопоставленных чиновников. С другой стороны, они оказывают непрямое давление на общественность с целью создания общественного мнения, которое, в свою очередь, будет воздействовать на глав правительств, всегда прислушивающихся к нему»[34 - Maurice Duverger. Party Politics and Pressure Groups. A Comparative Introduction. By Thomas V. Crowell Company. USA, 1972, p. 114–125.].
Российский политолог А. Павроз, отождествляя «группы интересов» с «группами давления», пишет: «Группа давления означает “форму действия” групп интересов, то есть “метод для поддержки или срыва определенных политических решений”». Н.Г. Зяблюк считает, что «сама по себе заинтересованная группа – это потенциальная группа давления. Реальной она становиться тогда, когда прибегает к соответствующим действиям». Политолог А.С. Фалина так разделяет два понятия: «Если группы интересов представляют собой, прежде всего, феномен социальный, то группы давления – феномен преимущественно политический, базирующийся на тех связях, которые возникают между членами группы, субъектами давления и институтами государственной и (или) политической власти»[35 - Фалина А. С. Политический лоббизм и его роль в реализации власти // Политическая социология: Учебник для вузов / Под ред. чл. – корр. РАН Ж. Т. Тощенко. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002.].
В дальнейшем в нашей работе мы будем определять два этих термина как идентичные. Группа давления – это по существу та же группа интересов, но приступившая к осуществлению активных действий по отношению к органам государственной и муниципальной власти[36 - В дальнейшем при определении объектного поля лоббизма мы будем рассматривать его в «государственных органах и органах местного самоуправления», если мы раскрываем явление через институты. Если же мы определяем явление в контексте властных отношений, целесообразно говорить о нем в «органах государственной и муниципальной власти». Однако для более легкого понятийного восприятия мы будем использовать объединяющие термины «органы публичной власти» и «публичная власть» соответственно. В России к органам публичной власти относят: органы государства, в том числе государственные органы Российской Федерации; государственные органы субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления. Легальное понятие «публичная власть» введено постановлением Конституционного Суда РФ от 15 января 1988 г. по делу о проверке конституционности ст. 80, 92, 93 и 94 Конституции Республики Коми и Закона от 31 октября 1994 г. «Об органах исполнительной власти в Республике Коми». В постановлении отмечается, что понятие «органы власти» само по себе не свидетельствует об их государственной природе, что публичная власть может быть и муниципальной. – Прим. авт.] с целью законодательного или административного обеспечения своих интересов. Таким образом, группа давления – одна из ключевых форм группы интересов, так как наличие активных интересов в органах государственной власти есть определяющая характеристика такой группы. Можем ли мы говорить о группе интересов, не проводящей активные действия по оказанию влияния на власть? Можем, ведь определенная организация может иметь интересы в органах власти, но по той или иной причине не обладать необходимыми ресурсами по оказанию эффективного воздействия. Хотя мы можем предположить, что активная позиция по отношению к органам власти, которая в итоге приводит к увеличению количества благ для членов группы интересов, есть структурообразующая черта, которая говорит об эффективности работы группы интересов. В этой связи, например, такие виды групп интересов, как ассоциации бизнеса или отраслевые организации, без активных действий по отношению к органам власти не могут существовать в длительной перспективе, ведь первопричина их образования – достижение определенных результатов для своих членов в органах государственной власти.
Субъектное поле групп интересов
Для четкого определения «групп интересов» необходимо вычленить их характерные признаки, субъектный статус, которые отличали бы данный термин от других социальных групп. Для этого мы рассмотрим «узкий» (организационный) и «широкий» (функциональный) подходы[37 - Здесь и далее при классификации используются авторские дефиниции, основанные на изучении определений, подходов, классификаций, используемых в современной политологической науке. – Прим. авт.]. Сторонники «узкого» подхода, считают, что «группы интересов» как минимум должны соответствовать следующим характеристикам:
? Группы интересов представляют собой объединения членов, связанных для защиты общих интересов. Данная характеристика означает, что какой-либо индивидуум или корпорация, целенаправленно и систематически оказывающие влияние на власть с целью реализации своего конкретного интереса, не могут быть отнесены к «группам интересов».
? Группы интересов создаются с целью достижения тех или иных целей в органах государственной власти. Таким образом, те организационные группы, для которых политическая активность не является приоритетной задачей, не могут быть отнесены к группам интересов. По этому же критерию к группам интересов не могут быть отнесены корпорации (которые создаются с целью извлечения прибыли), религиозные организации и пр.
? Группы интересов пытаются оказать влияние на власть, скорректировать принимаемые политические решения в своих интересах. При этом группы интересов не стремятся завоевать власть, в этом их ключевое отличие от партийных групп. Но это не значит, что группы интересов не делегируют своих представителей в органы государственной власти и не способствуют развитию их политической карьеры. Однако делается это ради более эффективного политического влияния и реализации своих интересов.
? По своему субъектному статусу группы интересов являются негосударственными образованиями. Таким образом, группы, формируемые внутри органов государственной власти и отстаивающие свои корпоративные интересы (например, при распределении бюджетного финансирования, государственных тендеров и пр.), не могут быть отнесены к группам интересов.
К группам интересов в таком случае можно отнести лишь некоммерческие организации, ассоциации или союзы, стремящиеся влиять на политическую власть с целью реализации интересов своих членов.
При таком подходе из объекта изучения выпадает значительное количество социальных групп, стремящихся реализовать свои интересы в органах государственной власти. К ним в первую очередь следует отнести:
? корпорации, которые в современном мире оказывают все большее и большее влияние в глобальном масштабе на политическую повестку дня;
? бюрократические (ведомственные) группы, скрепленные корпоративным интересом и зачастую реализующие свои частные интересы в политическом поле;
? политические группы в лице партий, фракционных групп, оказывающие давление и часто шантажирующие исполнительную власть с целью удовлетворения тех или иных корпоративных или отраслевых интересов.
Сторонники широкого (функционального) подхода в качестве определяющего критерия выделяют функцию группы по оказанию влияния на политическую власть, в связи с чем любую социальную группу, стремящуюся оказать такое влияние (именно оказать влияние, а не стать властью), на их взгляд, можно признать группой интересов. Так, сторонник функционального подхода А. Павроз относит к группам интересов все социальные общности, объединенные единым интересом и стремящиеся реализовать данный интерес посредством воздействия на политический процесс без прямого завоевания и осуществления государственной власти[38 - Павроз А. В. Группы интересов и лоббизм в политике. СПб.: Изд-во Санкт-Петерб. ун-та, 2006.]. Дж. Уилсон по поводу включения в состав групп интересов корпораций выражает мнение, что необходимо ответить положительно на вопрос о том, «следует ли нам сделать вывод, что любая организация, которая в той или иной мере стремится воздействовать на государственную политику, должна считаться заинтересованной группой», так как узкое определение групп интересов, в котором в данную категорию не включается крупный бизнес, на его взгляд, представляет собой «ненормальное и нежелательное явление»[39 - Цит. по: Павроз А. В. Группы интересов и лоббизм в политике. СПб.: Изд-во Санкт-Петер. ун-та, 2006.]. Ч. Линдблом, в связи с рассмотрением расширения состава групп интересов до представителей бюрократии, отмечает, что «исследования заинтересованных групп обнаруживают, что государственные чиновники, их ассоциации, департаменты или агентства также играют роль групп интересов. Трактовка государственных чиновников как членов заинтересованных групп встречает сопротивление. Но если отвлечься от терминологических споров, то станет ясно, что активность официальных лиц или организаций, предназначенная повлиять на политику, часто весьма похожа на деятельность частных заинтересованных групп»[40 - Там же.].
Таким образом, в рамках широкого подхода к группам интересов относят всех тех, кто оказывает организованное воздействие на власть, в том числе это: религиозные организации, корпорации, а также политические группы, реализующие свои корпоративные (не связанные с завоеванием политической власти) интересы и т. п.
Выводы
В дальнейшем в работе мы будем использовать именно широкий (функциональный) подход к группам интересов (давления). Данный подход выбран потому, что он позволит более цельно определить ключевых субъектов представленной работы – лоббистов – и провести в итоге соответствующие сопоставления. Таким образом, к группам интересов (давления) мы будем относить все социальные общности, объединенные единым интересом и стремящиеся реализовать данный интерес посредством воздействия на политический процесс без прямого завоевания и осуществления государственной власти. Это значит, что к группам интересов мы, помимо традиционных субъектов, таких как некоммерческие организации, ассоциации или союзы, будем также относить корпорации, бюрократические и партийные группы, реализующие свои корпоративные (не связанные с завоеванием политической власти) интересы. Относительно последних следует сделать ряд принципиальных замечаний.
Корпорация – это коммерческая организация, основной целью которой является осуществление экономической деятельности (производственной, торговой, посреднической, финансовой, страховой или иной) и созданная для получения прибыли. Несмотря на это определение, с ростом численного состава коммерческой организации и ее влияния на общегосударственные экономические показатели, выражающиеся, как правило, в значительных налоговых платежах в государственный бюджет, корпорации со всей очевидность начинают вести себя как классические группы давления. Через соответствующие структурные подразделения они оказывают значительное влияние на государственную политику, формирование федерального законодательства, решения исполнительной власти, структуру государственных заказов и пр. Данная роль корпораций обусловлена, с одной стороны, их значительным влиянием на экономику страны, а с другой – в силу масштаба их деятельности – прямой зависимостью от практически любых решений в области экономики, которые разрабатываются в органах государственной власти. Последнее вынуждает их для сохранения эффективности принимать активное участие в формировании государственной повестки дня[41 - Можно предположить, что в данном случае работает принцип: если ты не займешься политикой, политика займется тобой. Такие корпоративные гиганты, как Microsoft или Google, долгое время абстрагировались от связей с органами государственной власти в США и Европейском Союзе, не имея соответствующих департаментов в рамках своей корпоративной структуры и не нанимая внешних лоббистов в Вашингтоне и Брюсселе. Однако в конечном итоге им пришлось это сделать, когда стало широко известным антимонопольное дело против их деятельности и политические риски оказались слишком большими. – Прим. авт.]. Особая роль корпорации в политическом процессе привела к возникновению «политической теории фирмы», базовый принцип которой заключается в том, что корпорации имеют возможность непрямого политического влияния, в том числе поддержки карьеры политиков и прочих видов поведения, пограничных с коррупцией, но полностью легальных[42 - Zingales L. Towards a Political Theory of the Firm // Journal of Economic Perspectives, vol. 31, no. 3, Summer 2017 (pp. 113–130).].
Конечно, можно утверждать, что не всякая корпорация является заинтересованной группой. Теоретически можно предположить такую ситуацию, отрасль, внутреннюю корпоративную политику и пр., когда крупная компания целенаправленно не вступает в коммуникации с органами публичной власти. Однако такую ситуацию следует рассматривать как исключение из общей тенденции, и в дальнейшем она будет выноситься нами за рамки данного исследования.
Политические группы в данном контексте – это временные или постоянные, объединенные общим корпоративным интересом объединения политических деятелей (или институтов), оказывающие воздействие на выработку итоговых государственных решений в своих узких корпоративных интересах. В связи с данным определением наиболее показательными субъектами политических групп являются бюрократические, законодательные и региональные группы давления. Рассмотрим их подробнее.
1. Бюрократические группы давления – временные или постоянные, связанные общим корпоративным интересом объединения должностных лиц публичной власти, оказывающие воздействие на выработку итоговых государственных решений в своих узких корпоративных интересах. К типичным причинам появления бюрократических групп влияния, на наш взгляд, можно отнести:
a) неоднородность государственного интереса, в результате чего ведомства, движимые своим собственным корпоративным интересом, пытаются повлиять на итоговое государственное решение (часто вступая в ведомственные коалиции), в итоге вырабатываемое в результате компромисса на президентском, правительственном или парламентском уровнях;
b) борьба за ведомственное финансирование, часто во время разработки государственного бюджета;
c) борьба за перераспределение власти (полномочий) среди ведомств, часто в процессе формирования правительства.
К показательным представителям бюрократических групп давления относятся ведомственные группы давления, официальные представители правительства, президента, федеральных органов государственной власти в палатах парламента, сопровождающих нормотворческий процесс представляемых ими институтов и т. д.
2. Парламентские группы давления – временные или постоянные, связанные общим корпоративным интересом объединения депутатов парламента (их аппаратов), оказывающие воздействие на выработку итоговых государственных решений в своих узких корпоративных интересах. К типичным представителям такого рода групп относятся разнообразные депутатские группы, межфракционные депутатские объединения, собранные по отраслевому или земляческому признаку.
3. Региональные группы давления – временные или постоянные, связанные общим корпоративным интересом объединения должностных и законодательных лиц субъекта федерации, оказывающие воздействие на федеральные органы государственной власти в своих узких корпоративных интересах. К типичным представителям такого рода групп относятся официальные представители регионов на уровне федерации, в том числе члены Совета Федерации и региональные (или курирующие регион) депутаты Государственной Думы.
Политические партии. Важный вопрос, разделяющий представителей организационного и функционального подходов, – допустимо ли рассматривать политические партии как один из видов общественных объединений в качестве групп интересов? Ведь политические партии, как и любые общественные объединения, выражают интересы определенных социальных групп и стремятся реализовать эти интересы в принимаемых государственных решениях. Политолог А. Павроз пишет по этому поводу: «В современных обществах политические партии, занимая позицию посредника между обществом и государством и осуществляя функцию агрегации интересов (т. е. согласования и соединения политических требований индивидов и групп в партийные программы), оказывают существенное (в некоторых случаях и доминирующее) влияние на процессы выработки государственной политики»[43 - Павроз А. В. GR как институт социально-политического взаимодействия // ПОЛИТЭКС: Политическая экспертиза: Альманах. Вып. 2. СПб.: Изд-во Санкт-Петерб. ун-та, 2005. С. 238–252.].
Вместе с тем группы интересов также агрегируют интересы общества и оказывают воздействие на власть. Разница между ними заключается в том, что определяющей целью для политических партий является завоевание власти, а для групп давления – реализация в принимаемых властью решениях своих интересов. В этой связи Дж. Уилсон определяет две ключевые характеристики «групп интересов» – это «независимость от государства или политических партий» и «стремление влиять на государственную политику», формально оставаясь вне политической власти[44 - Wilson G. Business and Politics. A Comparative Introduction. London: Macmillan, 1985.]. Именно в этом Дж. Ла Паломбара, М. Вайнер видят принципиальное отличие между партиями и группами интересов: группы интересов не претендуют на непосредственное осуществление государственной власти, в то время как партии представляют собой организации, цель которых – «захватить и удерживать власть», а не только «влиять на осуществление власти»[45 - Political Parties and Political Development / Ed. by Joseph La Palombara and Myron Weiner. Princeton; N. J., 1966. P. 6.]. Между тем английский политолог Гр. Джордан справедливо замечает, что партии и группы интересов, с точки зрения их функциональных и организационных особенностей, нередко перевоплощаются друг в друга. Он полагает, что дефиниции «партии» и «группы интересов» должны частично совпадать, пересекаться, накладываться друг на друга, так как они – не суть дискретные явления[46 - Джордан Г. Группы давления, партии и социальные движения // Мировая экономика и международные отношения. 2005. № 1.].
По нашему мнению, политическая партия – особая общественная организация (объединение), непосредственно ставящая перед собой задачу овладеть политической властью в государстве или принять в ней участие через своих представителей в органах государственной власти и местного самоуправления. Очевидно партии – это более сложные, многоплановые общественные структуры, чем группы давления, их система мотиваций более разнородна. Создаются они для завоевания и реализации власти, таким образом, партии действуют в интересах значительной части населения с целью расширить свое членство и в итоге получить поддержку на парламентских выборах. Стремясь к завоеванию политической власти, партии выдвигают политические лозунги и программы, оппозиционные партии резко критикуют власть, находясь с ней в конфронтации. Группы давления, напротив, стремятся найти поддержку своих идей у власти, а их эффективность часто напрямую зависит от содействия и расположения властей.
Реализуя свои политические программы, партии, в отличие от групп давления, вынуждены заниматься политикой: находить компромиссы, соотносить свои действия с государственными задачами, интересами других политических и социальных групп. Партиям прежде всего необходимо иметь в виду то, насколько продвигаемые ими идеи привлекательны для большинства населения, не вызовут ли они общественного сопротивления и недовольства. Таким образом, партии, стремящиеся к максимальному поиску общественного компромисса, артикулируют и агрегируют интересы далеко не всех социальных групп общества. Группы давления как раз и восполняют этот недостаток. Не ставя своей задачей завоевание государственной власти, не находясь в такой существенной зависимости от общественного мнения, они могут сосредоточиться на реализации своих конкретных корпоративных задач. Систематизируем выделенные различия в представленной ниже таблице 1.
