Эрика Адамс "Похищенная для монстра"

– Уже шлюшка. Вперёд! – толкнула меня и прижала своё запястье к сенсорной панели.

Метка «WG» засветилась ярким красным цветом. Дверь медленно отползла вбок. В проём высунулся огромный амбал.

– Привет, Тай.

Мэк проворно протянула охраннику пластиковую карту. Это было одноразовая карта, ею можно было расплатиться единожды или снять с неё деньги. Она сразу же переставала действовать после того, как счёт обнулится, и оставляла запутанный след, ведущий в никуда.

Одноразовая карта – недешёвая, но удобная штука, киберпреступность делает огромные успехи!

– Добро пожаловать на аукцион, Мэк!

Мэк толкнула в спину меня. Дверь с грохотом захлопнулась. Охранник провёл меня через несколько коридоров.

– Снимай всё барахло, украшения! Браслет «звонок» и твой смарт тоже останется здесь. Раздевайся догола!

– Что?

– Раздевайся. Я должен убедиться, что на тебе нет отслеживающих и подслушивающих устройств.

Я разделась. Охранник просканировал тело ещё и специальным прибором. Потом он с проворностью мартышки перебрал мои волосы, заглянул в уши, в ноздри, в рот, заставил поднять язык. Я лишь успела возмущённо пискнуть, когда он проверил моё влагалище и ввёл в анус зонд тонкий, словно проводок. Охранник выкинул одноразовую сменную головку прибора, сказав:

– Всё чисто. Проходи.

Я чувствовала себя мерзко. Меня словно вывернули наизнанку. Но это было только начало. Я потянулась за вещами, но охранник смёл их в корзину, шлёпнув на неё номер. Точно такой же номер он повесил мне на шею.

Теперь пластиковый жетон «W-013-22» неприятно холодил кожу груди.

– Я должна идти голой?

Тай посмотрел на меня.

– Впервые здесь?

– Да.

– Голой, да. Пройдёшь в зал, встанешь в клетку с таким же номером. Вокруг будут ходить покупатели. Сначала будет демонстрация. Некоторые не могут внятно говорить, но все просьбы ты увидишь ещё и на экране. Будешь делать всё, что попросят.

– Не поняла?

– Мэк, сучка, тебя не информировала, что ли? – раздражённо спросил Тай. – Попросят загнуться раком – загнёшься, попросят открыть рот – откроешь. Ну! Все хотят знать, что покупают…

– Хорошо.

– Эй! – остановил меня Тай. – Это не моё дело, но ты ещё девственница?

Я стиснула зубы.

– Это наказуемо?

– Это не моё дело, говорю же. Мне плевать. Ты же знаешь правила, что «WG» не ставят целкам. Тебя не проверяли?

– Какое тебе дело?

– Мне насрать. Вся ответственность ляжет на плечи Мэк. Удивлён, что она не продала твою целку дороже. Нашла бы покупателя. Поиски клиента занимают дольше времени, но заработать можно гораздо больше.

– У меня нет времени ждать. Мне очень срочно нужны деньги.

– Тогда ты пришла по адресу. Тебя быстро купят и отымеют наверху.

– Здесь же?

– Болтливая же ты тварь. Да, здесь же, в специальных комнатах! После окончания оплаченного времени мы должны убедиться, что ты останешься жива. Мы аукцион шлюх, а не площадка для мясников. Никто не гарантирует, что ты уйдёшь невредимой. Но дышать ты точно сможешь! – приободрил меня Тай и толкнул в спину. – Марш!

Глава 5. Эллен

Я вошла в огромный, почти пустой зал. В нём были только клетки с товаром. По краям выставлена охрана. Я послушно подошла к клетке, мою фальшивую метку просканировали и разрешили занять своё место. В точно таких же клетках сидели другие «товары»: мужчины, женщины, девушки, кое-где совсем подростки. Мне стало тошно, я постаралась не думать о других.

Демонстрационный час я не забуду никогда. Теперь я была просто мясом, а не человеком.

Пришельцы останавливались у клеток и тщательно осматривали каждый «товар». В руках у некоторых был тактильный щуп, которым они тыкали то в грудь, то в живот.

Я не могла понять, заинтересовала ли я кого-то. Возле меня дольше всех крутился один «бородавочник», щёлкая пастью. Я едва не блеванула, глядя на тело, покрытое пупырышками, как у жабы. Потом остановился синекожий экхариец, но прошёл дальше. Экхарийцы платили не такой большой налог за секс с землянками. Они могли себе это позволить и там, за пределами аукциона. Потом возле клетки остановились двое гуманоидов с планеты Галлос. Они были высокими и довольно тучными. У них была сероватая кожа, от пришельцев пахло сладковатой гнилью. Кажется, что у галллосовцев не было почти никаких отклонений. За исключением того, что они были гермафродитами.

Начались торги… Дошла очередь и до меня. Я переживала и была огорчена, что торги шли вяло. Я думала, что больше семидесяти тысяч я не получу. На меня делали ставки несколько пришельцев, серокожие галлосовцы в том числе.

Но потом в торг включился «бородавочник». Торги значительно оживились. На экране то и дело вспыхивали цифры, перебивающие одна другую. «Бородавочник» поставил пятьсот тысяч.

Серокожие пришельцы переглянулись. Поднимать цену выше они не стали.

– Лот «W-013-22» продан! Желаете ли вы воспользоваться правом единственного отказа?

Я посмотрела на список участвующих. Если я откажу бородавочнику, то покупка автоматически перейдёт в руки серокожих галлосовцев. Они поставили четыреста восемьдесят тысяч.

Я быстро прикинула в уме, что этих денег мне хватит не только на оплату операции Брэда. Хватит и на адаптационный курс – он тоже не из дешёвых. Я не хотела, чтобы меня трогал мерзкий «бородавочник». Но я не хотела доставаться ему ещё и потому, что меня не прельщала перспектива валяться в больнице с отравлением и тратить на своё лечение деньги, которые я хотела потратить на лечение брата.

Поэтому я нажала «отказаться».

– Лот «W-013-22» воспользовался правом единственного отказа. Уважаемые жители планеты Галлос, поздравляю с покупкой! Можете забрать свой лот и уединиться наверху…

Один из охранников отпёр клетку и подтолкнул меня в сторону двух серокожих. Галлосовцы разинули рты, шамкнув беззубым ртом. Один из них взял меня за запястье и провёл по нему штампом. Метка несильно обожгла мою кожу, засветившись красным.

– Хрш…

Я так поняла, что они сказали: «Хорошо». Распорядитель аукциона быстрым речитативом зачитал:

– Уважаемые покупатели! Желаем приятно провести время с вашей «покупкой!» Напоминаем вам о необходимости оставить «товар» в живых. Мы продаём услуги, а не тела для бойни. Все ваши средства перечислены на счёт аукциона. Половина денег внесена на счёт «товара». Оставшуюся часть денег «товар» получает после исполнения услуг. Всего хорошего! В вашем распоряжении двенадцать часов.

Двенадцать часов?

Я едва переставляла ноги и ничего не замечала кругом, когда галлосовцы повели меня за собой. Их сильные пальцы сомкнулись на моих локтях с обеих сторон.

Пришельцы остановились перед дверьми одной из комнат на первом этаже. Охранник проверил мой жетон, удостоверившись, что покупка оплачена.

– Прошу! – он толкнул дверь. – Комната не оснащена камерами видеонаблюдения. Но я напоминаю вам о том, что «товар» должен остаться в живых. Вас выпустят из здания только после того, как мы убедимся, что «товар» ещё жив. Желаю приятно провести время!

Галлосовцы согласно закивали и нетерпеливо втащили меня внутрь комнаты. Я быстро оглядела стандартную обстановку, как у гостиничного номера. Я застыла, не зная, что делать дальше.

Один из галлосовцев встал спереди меня.

– Прврь тт вс…

Второй кивнул и обошёл периметр комнаты, заглядывая всюду. Прошло несколько долгих минут, меня уже начало бить дрожью.

– Вс чст…

– Хрш…

Тот галлосовец, что стоял впереди меня, расстегнул комбинезон. Он зацепился пальцами за вырост на шее.

Длинные пальцы с острыми ногтями легко вспороли плоть, вонзаясь под неё. Я вскрикнула от страха, заметив, как кожа расслаивается. Пришелец запустил руки под кожу, разрывая её на себе, словно костюм. Пришелец рыкнул и резко дёрнул вниз свою кожу.

Я зажмурилась от страха. Меня обдало удушливой волной лёгкой гнильцы. Открыв глаза, я увидела, что передо мной стоял мужчина. В чёрном гладком костюме, облегающим его тело, словно вторая кожа. Мужчина нажал на браслет, опоясывающий запястье. Костюм гигантской каплей скользнул по телу, уменьшаясь в размерах, пока не втянулся полностью в небольшое устройство на запястье пришельца. Потом он вынул изо рта переговорное устройство.

– Ну и вонь!.. – услышала я мужской голос. С лёгким акцентом, но всё-таки приятный, низкий голос. От него по коже побежали мурашки. Мужчина опёрся руками о колени и тяжело дышал. – Ты не снимешь личину, Сай? – поинтересовался мужчина, слегка отдышавшись.

Он распрямился. Я обернулась. Теперь я поняла, что и второй пришелец был мужчиной, лишь притворявшимся пришельцем. Он стаскивал обличье галлосовца и торопливо избавился от облегающего костюма.

В два счёта костюм скатился так же, как у первого. Мужчины были высокими и широкоплечими, они без труда поместились в костюме рослого и толстого галлосовца. Широкое лицо с квадратной, тяжёлой челюстью было притягательным.

Я недоумённо разглядывала прямой нос, пухлые губы. Взгляд пробежался по коротким тёмным волосам и чёрным, угольным глазам. Я недоумевала, зачем человеку прикидываться «пришельцем».

Но потом ужасная догадка обожгла сознание.

Терлеанцы! «Пожиратели»! Только они почти ничем не отличались от людей! Я беспомощно взглянула на левое запястье, где все земляне обычно носили браслет «звоночек».

– Кажется, она догадалась! – хмыкнул первый терлеанец и обхватил меня за плечи.

Он провёл носом по коже шеи. От терлеанца ещё немного пахло сладковатой гнилью галлосовцев. Меня едва не затошнило, но следом я начала трястись от страха.

– Не бойся. Тебе понравится быть съеденной, малышка! – пообещал «пожиратель» и вонзил зубы в мою шею.

Глава 6. Ксавьер

Самка стояла передо мной, дрожа от испуга. Запах страха и ужаса самки витал в воздухе. От чувства голода и желания кормиться нутро сводило судорогой. Все мышцы дёргались. Давление на глазные яблоки возрастало. Клыки выдвинулись вперёд, став чувствительными. Стоило прикоснуться к ним кончиком языка, как их обжигало.

Самка бросила беспомощный взгляд на запястье. Человеку это бы не помогло! Терлеанцы долгое время без вреда для себя не могли обойти эти идиотские браслеты-обнаружители поля, реагирующие на биополе терлеанцев. Но потом решение нашлось. Можно было ещё и держать биополе на минимуме, но это требовало колоссальных затрат энергии.

В том состоянии, что мы были сейчас, это было бы равносильно попытке суицида. Найденное решение было краткосрочным и затратным. Но оно того стоило. Для этого потребовалось убить и выпотрошить парочку медлительных, толстокожих галлосовцев. У них была полуразумная оболочка, способная «жить» без хозяина некоторое время. Она не пропускала колебания биополя.

Ваш «звоночек», земляне, был бы бесполезен. Жаль, что эта защита действовала всего сутки. Потом ткани галлосовцев окончательно отмирали. Каждая наша вылазка стоила двух жизней галлосовцев. Но оно того стоило. Нам нужно было кормиться!

После крушения корабля мы застряли на этой вонючей планетке. Мы бы ни за что не связались с этими убогими и неполноценными землянами, если бы не катастрофа. Мы не желали идти на контакт с землянами, открывать им секреты своих технологий. Пришлось взорвать наш корабль, чтобы земляне не смогли своровать и растащить наши технологии.

В ответ на наш акт протеста земное правительство начало охоту на тех терлеанцев, что рассредоточились по их жилым зонам. Всех терлеанцев оттеснили в «зону отчуждения». До выяснения обстоятельств и начала сотрудничества. Ни один из нас не желал сотрудничать. Нас морили голодом. Помимо обычной пищи мы питались энергией и эмоциями самок, восполняя голод биополя.

Земное правительство всё ещё надеялось на сотрудничество. Они поддерживали нас в состоянии крайнего, умопомрачительного голода, не давая, однако, сдыхать. Те вонючие отбросы, что выделяло земное правительство, не могло стать полноценной пищей. Это были наркоманки, конченые шлюхи, больные кучей заболеваний, или психи с изменённым сознанием.

Мы питались только самками. Мы могли «поглотить» и эмоции самцов, но пользы от них не было никакой. Голод никуда не уходил, но лишь усиливался. На каждую особь, подкинутую, словно кусок подачки помойной псине, терлеанцы набрасывались едва ли не толпой.

Нас назвали «пожирателями». Мы и были ими. Но только потому, что нас доводили до крайнего истощения. Каждую жертву поочерёдно кусали с десяток терлеанцев, надеясь урвать каплю энергии.

Мы и сами стали зверьми. За каждую подачку иногда устраивались настоящие бойни. Одна жертва на десяток взрослых мужчин терлеанцев – очень мало. Самок имели, впитывая все эмоции. От самок можно получить больше, утрахивая их. Но одна самка быстро «кончалась», становясь безвольным куском мяса. Когда очередь подходила до десятого терлеанца, он слизывал лишь крохи. Даже трахнуть полуживой труп удавалось не всегда, не говоря уже о полноценной «кормёжке».

Покинуть карантинную зону было очень непросто. Но нам с Саймоном это удавалось.

Голод выворачивал меня наизнанку. Мне было плевать даже на мерзостный запах гнили.

Вонзить зубы, выпустить яд…

Это как воздух.

Клыки распороли нежную кожу шеи самки. Во рту появился солоноватый привкус, разлившийся приятной пряностью на языке. Я не удержался и немного всосал в себя тёплой крови. Она приятно заскользила по глотке.

Можно «кормиться» по-разному. Но в первый раз укус – это необходимость. Сейчас кровь самки смешивается с ядом и разносится по телу. Самка оцепенела и немного обмякла в моих руках.

Голод рвался наружу вместе с возбуждением. Сексуальный голод и голод биополя смешивались, закручиваясь в гибельную воронку. На коже человеческой самки выступили капли испарины.

– Хорошо реагирует, Сай… – прорычал я, едва сдерживаясь от того, чтобы не укусить ещё раз.

Одного укуса вполне достаточно, чтобы сделать прокол в её теле и в коконе поля. Саймон сделает то же самое. Мы разделим эту самку на двоих, насытимся до отвала и осуществим задуманное, сбежав с этой планеты. Самка, возможно, останется жива или умрёт, если окажется слабой. Плевать. Мы получим своё – расклад чудесный.

Я не удержался и начал слизывать тёплые потоки крови. Мне не терпелось начать. Но я знал, что если начать «жрать» её сейчас, не полностью усыплённую ядом, энергия будет отдаваться ею с трудом.

Скоро-скоро-скоро…

– Давай же, крошка! Реагируешь так хорошо, но поторопись ещё немного! – попросил я, ласково обнимая самку.

Сейчас она казалась мне прекраснее всех предыдущих. Я чувствовал аромат и ощущал, как внутри всё бурлит. Я трогал нежную, бледную кожу и проводил губами по тонким волосам. Самка ещё не отошла в нужное состояние. Поэтому вздрагивала, когда мои губы касались её губ.

– Не бойся. Тебе понравится, – довольно рычал я, чувствуя её прилив.