– Он занимается охраной?! – переспросила Машка.
– Да. Игорь только ему доверяет. Они же знакомы с детства. За одной партой сидели. Потом Игорь в Плешку пошел, а Власик – в МГУ. На математику.
– Не поняла. Ты же сказала, он занимается безопасностью?
– Да. Так сейчас такая безопасность… Все в компьютерах. Ну и он еще на армию поработал. В штабе каком-то служил. Только там зарплата маленькая. А ему надо алименты этой сучке – первой жене платить. Нарожала, а он содержи! Бывают же такие наглые!
– От кого нарожала? – удивилась Машка.
– От него. Да какая разница! Хотела детей – пусть сама и кормит!
– Угу. С Игорем Влас давно вместе работает?
– Давно. Еще банк был. В России. А когда их банк лопнул и Игорь сюда сбежал… Ну то есть переехал… Власик тоже купил нам виллу. Здесь недалеко. Конечно, не такую шикарную. Все же он два года сидел. Без работы.
Пауза между последними словами показалась мне странной.
Но Машка ее перескочила и спросила:
– А чем конкретно Влас у Игоря занимается? Телохранителей нанимает?
– Да, и это тоже. Но в основом следит, чтобы фирму на бабки не кинули. Ищет должников. Наказывает, – сказала Анжела.
И, увидев, как мы переглядываемся с Машкой, добавила:
– А что такого? Ему даже нравится. У него и кличка была – власовец.
– Где была? В школе?!
– Нет. В тюрьме.
Амфора с секретом
Машка поперхнулась.
– Власик сидел в тюрьме? – изумилась я. – За что?
– Ой, он просил не говорить! – спохватилась Анжела. – Пойдемте, девочки, нам пора!
Я подумала, что, пожалуй, зря мы с Элей сюда притащились. Если Яков и вправду намудрил что-то с деньгами Игоря, это было последнее место, где невесте-бухгалтеру стоит искать защиты. И вообще. Что-то нездоровая здесь обстановочка.
Того и гляди, рванет.
…Мы поднимались по крутым ступенькам. Внезапно над головами гулким эхом раздался топот ног: будто кто-то кинулся вверх, не желая, чтобы мы его увидели.
– Слышала? – спросила я Машку.
Но Машка уже скакала вперед оленьими прыжками. Мы еле поспевали следом. И только шагнули на террасу этажом выше, как вдруг увидели ее.
Марина шла нам навстречу вдоль парапета. Поглядывала на стеклянные окна дома. Будто проверяла: не видят ли ее. Нас она не заметила. Вдруг, бросив быстрый взгляд по сторонам, метнулась к греческой амфоре. Раздвинула головы пионов, что-то положила внутрь. И направилась обратно в дом развязно-прогулочной походкой.
– Как интересно люди живут! – сказала Машка.
– Думаешь, это она сейчас нас выслеживала? – спросила я.
– Нет, она не умеет так быстро бегать. И шла с другой стороны.
Мы огляделись – вокруг было пусто. Вазы с цветами, море, белые колонны… И никого.
– Заглянем, что там? – кивнула Машка на амфору.
– Заглянем, заглянем! – закивала остреньким любопытным носом Анжела.
Но шарить по чужому имуществу нам помешали.
На террасу вышли Власик и Эля. Эля была в черных очках, но лицо ее пунцовело. Разговор у них явно был жаркий.
– Анжела! Я честно голодаю уже час! – патетически воскликнул Власик. – А доктор прописал дробное питание. Девочки, все на ужин! А то твой лист салата остынет!
– Сейчас! Мы вас догоним, – сказала Машка. И когда за неохотно оторвавшейся от нашей компании Анжелой и ее голодающим мужем закрылась дверь, набросилась на Элю:
– Ну? Что? Ты знаешь, что Власик у Игоря – начальник службы безопасности?
– Да? – удивилась Эля. – А я-то думаю, что он меня все расспрашивает…
– О чем?
– Да обо всем. С кем Яков встречался, кто ему звонил. Говорит, что деньги так и не дошли. Какая-то программа там еще у них не открывается. Я в этом не понимаю. По-моему, Влас думает, что Яков сам сбежал.
– Ну и дурак. Не того человека поставили безопасностью заведовать.
– Почему? – спросила я.
– Потому что Яков не ушел бы из номера, оставив в сейфе 40 тысяч евро. Он и 10 евро там бы не оставил.
– Может, это компенсация Эле? – предположила я.
– Сколько он тебе платил? – спросила Машка невесту Якова.
– Пятьдесят тысяч рублей, – потупила она глаза.
– Сколько?! Да ты знаешь, какие зарплаты у бухгалтеров в фирмах по Москве?! Это же копейки!
– Он еще брал меня в командировки. Платил в ресторане. Иногда.
– Хочешь сказать, ты еще и в ресторане за него расплачивалась?! С такой зарплаты?!
– Зачем мне деньги? Ем я мало, одежду почти не покупаю…
– Это видно! – не удержалась Машка. – Короче, Лена, ты веришь, что такой человек оставит девушке в сейфе сорок тысяч евро?
– С трудом.
– Я и говорю: бред. Там что-то другое.
– Влас еще про рисунок из сейфа спрашивал. Даже просил меня его нарисовать! – вспомнила Эля. – Только я рисовать вообще не умею.
– Тот, кто на салфетке чиркал, тоже не сильно умел! – сказала Машка. – Что вы решили?
– Они еще раз проверят свою бухгалтерию. Я свою. У меня компьютер в номере остался. А про Якова так и не понятно…
– Да, история мутная, – вздохнула Машка. – И для всех неутешительная.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я.
– То и имею. Вот попали мы на дорогущую виллу. И что? Один замученный жизнью олигарх. Вокруг него – толпа страдающих баб. Не протолкнуться. Где мужики-то?
– Хозяин ждет вас на ужин, – вынырнул из глубин дома рослый смуглолицый красавчик-официант в бабочке. – Стол накрыт в гостиной.
И игриво добавил, обращаясь к Машке.
– Я могу вас проводить.
– Не надо, дорогой, мы уж как-нибудь сами! – сказала Машка. И, повернувшись ко мне, театрально закатила глаза.
Официант не имел шанса стать мужчиной ее мечты.
Ужин в террариуме друзей
Марина в длинном золотистом платье вышла на ужин последней. Все уже сидели за столом.
Я думала, она вообще не появится. Но она царственно уселась на стул рядом с Игорем, оглядела всех орехово-медовыми глазами, вежливо улыбнулась уголками рта и показала на яства распахнутыми ладонями:
– Прошу!
От нее даже почти не пахло виски.
– Костя ей капельницу сделал, – зашипела мне в ухо сидящая рядом Анжела.
– Кто такой Костя?
– Бурят.
Увидев по моему лицу, что яснее не стало, Анжела зашептала: «Шаман из Бурятии. Он и иголки ей ставит, и травами поит. Когда из запоя выводит. Замучался с этой алкоголичкой. Вы бы знали, какой он массажист! Так вправил мне спину после занятий айкидо. А какие у него отвары, чтобы есть не хотелось!»
Здоровье Анжелы явно требовало от нее жертв. Я вздохнула. Сколько таких страдалиц за здоровый образ жизни бегает по нашей поликлинике, пытаясь разобраться, почему не работает кишечник, кожа покрылась прыщами и нет сил жить. Хотя они с утра до вечера борются с калориями, углеводами, холестерином, животными жирами и нормальным желанием вкусно поесть.
А кто-то плюет на диеты. И отлично себя чувствует.
Я повернулась и увидела, как Власик одним вороватым глотком осушил рюмку водки. Быстро переставил ее к Игоревой тарелке. Тот мгновенно наполнил рюмку снова, и слегка подвинул к Власику.
Было видно, что этот номер у них отработан.
Состав гостей был почти тот же: даже Тамара с надутым видом восседала на другом краю стола. Но появились и новые лица.
Дама со светлыми локонами и навеки удивленно распахнутыми после пластики фаянсово-голубыми глазами – судя по всему, подруга Марины. Ее престарелый муж-итальянец в шикарном белом костюме, смахивающий на мафиози из фильмов, с красивым именем Лоренцо. Невзрачный мужик с выпученными глазами, похожий на засушенную воблу. И симпатичный мачо лет 35 в рубашке-гавайке с пальмами, очень похожий на молодого Джонни Деппа: такая же аккуратная бородка с усами, выпуклые, влажно блестящие глаза, густые, зачесанные назад с помощью воска черные волосы. Если бы Депп не преуспел в кино, а оказался в итальянской глуши, он выглядел бы точно так же, как этот Андрей.
Игорь сидел во главе стола, и его не понравившиеся Машке губы были плотно сжаты. То есть по мужскому барометру показывали приближение грозы.
– Я вот думаю: если бы все делали, как мы, Россия бы поднялась! – начал традиционный запев русского застолья человек, похожий на воблу. Его представили как Геннадия.
– Кто «мы»? – спросил Власик.
– Православные предприниматели! Слышишь, Игорь? Мы вот каждый год ходим на яхтах по Средиземноморью. А в этом году решили: хватит иностранцам деньги отдавать. Пойдем сначала по российским рекам! Взяли и построили в соседней деревне Сысоевке причал для яхт. И ведь это останется людям! Местным жителям. Если бы все патриоты взяли за правило: раз в год неделю отдыхать в России, страна бы уже процветала!
– Зачем жителям Сысоевки ваш причал для яхт? Рыбу с него ловить? – ехидно спросила Машка.
Гена сверкнул на нее глазами. И ответом не удостоил.
– Да, надо больше думать о людях! – поддержала его Анжела. – Например, меньше есть! Некоторые, – Анжела метнула взгляд на Марину, – накупают разной дорогой еды. Потом ее не доедают. И выбрасывают. А люди в Африке голодают! Правда, Маша? – обратилась она к подруге за поддержкой.
– Мы еду доедаем! – весомо ответила та.
– Кстати, о голоде, – сказал Игорь. – Предлагаю выпить и закусить.
Давешний официант запорхал вокруг гостей, предлагая устриц и улиток, моцареллу-буффало с помидорами, жареные баклажаны, розовое прошутто, кольца кальмара в кляре и что-то мне неизвестное в красивых тарелках. Впереди была еще паста, а затем горячее.
На тарелке перед Анжелой, как и предвидел Власик, тосковал одинокий лист салата.
Итальянец поднял бокал с шампанским и провозгласил тост, который перевела его жена: он называл ее Ирэн.
– За хозяйку дома! И еще он говорит, что у тебя чудесное платье!
– Спасибо! – усмехнулась Марина. – Но это прошлогодняя коллекция. Мой муж не очень-то щедр.
И она с вызовом посмотрела на Тамару.
– Правильно! – сказал воблоглазый. – Женщинам вообще не надо давать денег. Покупать в дом продукты, дарить тряпки, возить отдыхать – пожалуйста. А денег в руки не да-вать! А то накупят разного… (и, посмотрев на массивное колье на шее Анжелы, он еле сдержался, чтобы не добавить «говна»).
– Или начнут содержать пол-Индии. Да, дорогая? – сказал Власик. – Смотрю: у меня на карточке деньги улетели, прямо как в унитаз их смыло. Я уж подумал… Короче, проверяю. И выясняется: она ходит к какому-то мошеннику, который ей чакры прочищает. Каждая чакра – тысячу евро. Он мой карман за месяц так прочистил!
