– Неправда, Мария! – Риас, который Келри, поцеловал ее в щеку. – Я совсем не изменился, а вот ты неприлично хорошеешь. Если так пойдет дальше, то ты составишь конкуренцию моей возлюбленной!
Я стойко и гордо проглотила его высказывание, но под обомлевшим взглядом женщины покраснела и стушевалась. Всю мою напыщенность смыло.
– Здравствуйте, – несмело улыбнулась ей, стараясь прогнать растерянность.
– Доброе утро, девочка! Ох! Что же это я? – Комкая фартук, Мария засуетилась. – Вы присаживайтесь! Я сейчас, я быстро.
Мы сели за стол. Риас налег на него всем весом, сложив руки в замок и разглядывая солонку с перечницей. Я улыбнулась и с искренним любопытством поинтересовалась:
– Келри? Сколько сокращений у твоего имени, мальчик?
– И на все у меня есть причины, – прошептал в ответ Риас. И с насмешкой добавил: – Но тебе о них знать рано.
Пока мы ждали Марию, Риас крутил в руках приглянувшуюся ему деревянную солонку, а я украдкой разглядывала его. За неимением письменных принадлежностей, пальцами нетерпеливо барабанила по столу. Что я знаю о Келриасе Солвере?
«Бестолковый, но стоящий внимания» – от Райана.
«Прелесть мальчишка» – от Линди и Марии.
«Бесценный и преданный друг» – заочно от Нестаргонского.
«Опасный интриган, который заткнет с лихвой и Каста с Лирой» – от Кобеана.
Хотя с последним я все равно не согласилась бы и поставила бы на парочку из прошлого. Они вдвоем, да хоть по раздельности, любую демоницу переплюнут в изощренностях.
И Энрих, успевший за год обучения изменить свое мнение о Риасе с отрицательной отметки до абсолютно положительной.
Как рисовать психологический портрет того, кто сейчас сидит напротив меня и с совсем уж детским любопытством разбирает солонку, желая рассмотреть резьбу под крышкой? Лично я, опираясь на наблюдения и уставшая от его назойливого внимания, видела в Риасе просто непредсказуемого типа. А непредсказуемый – значит, опасный.
Мария прервала мои размышления, ставя перед нами большую чугунную сковороду с яичницей. Яйца лежали вперемешку с колбасой, луком, помидорами и зеленью. Я даже увидела среди всего набора проглядывающие кусочки хлеба. Выглядело странно, но пахло очень вкусно. Риас не дождался, когда нам подадут столовые приборы, и потянулся за колбаской прямо пальцами, за что получил от Марии по рукам.
– Отведи девочку на кухню, – тихо обратилась она к Риасу. – Помойте руки прежде, а я пока остальное принесу.
Риас лучезарно улыбнулся ей, после чего повел меня в комнатку следом за хозяйкой. Мы оказались на небольшой кухне. В углу нашелся умывальник, где я с радостью ополоснула руки и осталась дожидаться Риаса. На кухне было темнее, чем в зале, но света для комфортной работы хватало. Девушки в косынках месили тесто и хлопотали у небольших железных печей. Обустройство на первый взгляд казалось скромным, но в деталях – добротной посуде и мебели – была заметна прибыльность заведения.
Риас помыл руки, и мы вернулись в зал. На столе нас ждал кувшин молока, деревянные кружки и вилки. Сама Мария опять убежала на кухню.
– А тарелки? – растерялась я.
– Ешь со сковороды, – сказал Риас, насаживая колбаску на вилку. – Ну же, смелее! Попробуй, это вкусно.
Дикость! Но чего еще от него ждать?
Найти приятное в поедании яичницы со сковородки удалось не сразу. Но на первое время мне хватило и необычайного вкуса. Я отпила молока, и Риас усмехнулся, протягивая руку к моим губам. Я отшатнулась, а его улыбка немного померкла. Я сглотнула и, видя, что он не собирается отступать от намерений, решила пойти ему в такой малости навстречу. С трудом заставила себя не двигаться. Большим пальцем он аккуратно провел по моей верхней губе, стирая полоску молока. А затем засунул палец себе в рот, облизал его. Сердце ухнуло. И через секунду заколотилось в горле. Смотреть на Риаса стало невыносимо, и я опустила взгляд на стол. Откуда жар и смущение? Почему он не использовал полотенце? Оно ведь лежит под рукой!
– Мария из крестьянок, – произнес Риас, возвращаясь к еде. – Когда-то мне удалось погостить у нее пару деньков, тогда-то я и познакомился с ее готовкой. А потом решил, что не стоит ей горбатиться на полях при таком таланте. Подключил Тира, и он помог ей обустроиться в городе.
– Многое мне не понятно, – я поддержала беседу, хоть и чувствовала, как во рту все еще сухо, а щеки горят, – но в особенности, как тебя угораздило погостить у крестьянки. Насколько мне известно, ты с детства обитаешь в святая святых Нестаргона.
– Ори, ты сегодня такая щедрая, – с придыханием заявил Риас. – Ты интересовалась мной! Узнавала о моей жизни, и сейчас пытаешься узнать. Лучше, чем сегодня, я себя еще никогда не чувствовал.
Я открыла рот, набрала воздуха, придумывая колкий ответ, но из кухни вышла Мария. Остановившись возле нас, скромно потупилась. Риас придвинул стул и настойчиво усадил ее с нами. Она о многом спрашивала нас, часто говорила с Риасом о тех, чьих имен я раньше не слышала. Потом посыпались вопросы о наших отношениях, о моей подноготной, и, видя мое замешательство, Риас отвечал вместо меня.
Я сделала новое открытие о нем: он отвечал слишком умело, заботливо удовлетворяя интерес женщины и обходя скользкие моменты. Говорил много, но многого недоговаривал и при этом ни разу не соврал. Перед отходом предупредил Марию, что мы еще заглянем после обеда за едой в дорогу. Она заверила, что все будет готово. Пообещала, что приготовит все самое любимое Риасом, но и не забыла уточнить о моих предпочтениях. Напоследок Солвер одолжил у Марии пустую сумку.
Вышли из уютного заведения, и я потянулась к часам. Риас дождался, когда цепочка появится из-за пазухи, перегородил мне дорогу и, осторожно, словно не хотел напугать, отобрал часы.
– Время сегодня лишнее, – тихо сказал и убрал их в свой внутренний карман.
Я вздохнула, но не стала ерничать. Мне нравился этот аккуратный, бережный и очень даже приятный Риас. И как-то совсем не хотелось портить спорами сложившуюся между нами атмосферу – и не друзья, но и точно не противники.
Мы молча побрели вниз по улочке. Риас больше не хватал меня за руку. Только если возникала необходимость, например, при разбитой дороге, он подставлял ладонь или локоть, чтобы я могла, удерживаясь за него, перескочить участок.
– Хочешь я расскажу о себе? – спросил он. – Тебе же любопытно?
И даже если Риас пытался скрыть надежду на то, что я отвечу согласием, то у него не получилось. Видимо, ему очень хотелось заинтересовать меня собой. Хотя не удивлюсь, что он опять играл. В любом случае он сам горит желанием преподнести мне информацию на блюдечке, и я не вижу причин отказываться.
– Хочу.
– М-м… – протянул Риас и облизал губы. И, судя по речи, разволновался. – Давай начнем с объяснения, почему я вообще рядом с Тиром оказался. Итак, слушай. Только ты меня не перебивай, ясно? Я редко кому-то рассказываю о себе, а с твоим острым язычком…
– Риас! Я буду молчать. Обещаю.
Он еще раз внимательно на меня глянул, будто убеждался, что я действительно не буду встревать. Глотнул воздуха побольше, как перед прыжком в воду, и приступил к сбивчивому рассказу:
– Был парад, на котором требовалось обязательное присутствие Людвига, отца Тира. Мой отец тогда с трудом дослужился до офицера в почетном эскорте его Величества, хотя и был очень молод. Так вот. На том параде совершили открытое покушение на короля. Мой отец своей грудью поймал предназначенный Людвигу арбалетный болт.
Риас с грустью взглянул на меня. Я стиснула зубы. Я не помнила своих родителей, а времени горевать о сиротской судьбе оставалось в сутках не так много. Однако и эти чувства не были мне чуждыми, иногда добираясь до меня. Я подавила желание взять его за руку.
Но Риас вдруг улыбнулся и заявил:
– Не переживай, Ори. Он жив и здоров. – И, прекрасно понимая, какие чувства во мне пробудил, продолжил быстро проговаривать: – Парад на площади, толпа людей, среди которых находилась и моя мама. А она как раз была в положении. Родители ждали моего появления, прямо, как королева Сиена, мама Тира. И ждала она не меня, а Тира. В общем… – Скривился. В попытке объяснить мне все так, чтобы я не запуталась, запутался сам. – Ну и когда отца спасали, беготня была, и позже… Короче, свелось все к одному! Сиена хорошая женщина. Она, конечно, строгая, но добрая и временами отзывчивая. Королева тогда взяла вину за то, что моя мать перенесла стресс и вынужденные роды. И вину эту Сиена перенесла на всю королевскую семью. Все как-то закрутилось, завертелось. Отца досрочно отправили на отдых, наградили всякими почестями и содержание от страны в придачу накинули, а моя мать подружилась с самой Сиеной Нестаргонской. Так я с двух лет зачастил с мамой во дворец. Со временем я там оставался неделями, но если ты решила, что я жил там, то зря. Все же я любитель домашнего уюта, а не холодных дворцовых стен.
Риас выдохнул и замолчал. Я тоже молчала, предполагая, что он не все рассказал, а я ведь обещала не встревать. Впрочем, не ошиблась.
– Просто Тир со временем из окружающих ровесников стал признавать только меня. Нам тогда года четыре было. Или больше… Не знаю я, когда там у детей мозги работать начинают. Но нам рассказали, как мой отец отца Тира спас, и что-то в наших детских головах щелкнуло. Тир стал испытывать благодарность и называл моего отца героем, а меня начал ото всех защищать. Ну вот, кажется, и все, – пожал плечами, удовлетворившись кратким, но емким рассказом. – Кстати, почти пришли.
Значит, Риас из простых ребят, которых ошибочно или, как иногда говорят, волею судьбы, занесло в верхи. Как его не съели снобы в высшем обществе? Решив, что молчать некрасиво, захотела продолжить беседу хоть о чем-нибудь, но идеи отказывались осенять. Расспрашивать дальше о нем не хотелось по многим причинам. В том числе и потому, что он воспринимал это, как мой непосредственный интерес к его персоне. Однако молчание затягивалось, а Риас уже поймал мой взгляд на себе.
– Как ты ходишь в этих штанах? Они без карманов, а ты вечно руки в них прячешь, – наконец, нашла к чему придраться.
Риас посмотрел на меня с восторгом, хохотнул и ответил:
– Смотри сюда, одна рука прекрасно ложится на рукоять стилета, а второй рукой я возьму твою руку. – Потянулся ко мне, но я отступила. Он насупился и предостерегающе сообщил: – Ори, мы сейчас вступаем в весьма неприветливый райончик. Я бы даже заставил тебя капюшоны твои накинуть, но первая половина дня меня успокаивает.
– Куда мы направляемся? – требовательно спросила я.
– Что ты знаешь о темной стороне Хардона?
– Я бывала на старой южной пристани, в «Хмельном моряке».
Услышав предупреждение и серьезные нотки в его голосе, решила, что признание не повредит.
– Что ты там забыла? – нахмурился Риас. – Хотя, знаешь, не отвечай! Даже знать не хочу. В любом случае это скорее район бедняков, но не разбойников. Но если взять в расчет морской разбой… Не так давно там произошло убийство. – Сжал кулаки и пробормотал: – Весточку Тиру передавали.
Я сразу смекнула, о чем речь, но никак не выдала свою осведомленность. Джеймс Бау. А ты кто еще такой?
– И все же, Ори, дай мне руку, – попросил Риас. – Меня тут знают, пусть и не все, но так я хотя бы немного буду спокоен.
– Почему это ты известен в разбойничьих кругах? – изумилась я. Как он мог жить и в королевском дворце, и на улочках темного Хардона?
– Я очень любознателен. И знаешь, мне тоже хотелось защищать Тира. Несколько лет назад дорога привела меня сюда в поисках тех, кто заставил бы меня окончательно забыть о благородстве и научил бы бесчестному сражению.
Это после одержимости? Или его привела сюда демоница, но Риас не хочет говорить об этом? Я вложила руку в его ладонь, и он, крепко сжав ее, потянул меня ближе к себе.
Глава 10. Разбойный Хардон. Свидание второе. Продолжение
В этой части города улочки были шире чем те, что вели к старой пристани. Серые дома с покосившимися дверями теснились друг к другу и возвышались в три этажа. Звуков жизни из них не доносилось, словно каменные строения были заброшены. Выбитые стекла в окнах прикрывала холщовая ткань, болтаясь от малейшего ветерка. Я почувствовала чужой взгляд и вскинула голову. В одном из окон белел силуэт. Бледная, как призрак, женщина внимательно следила за нами. Липкий страх прошелся по спине, и я отвернулась, сильнее сжимая руку Риаса. Он, почувствовав, стиснул руку в ответ.
Ветерок подхватил лист бумаги, брошенный кем-то на обочину, и унес к перевернутой железной урне. Урна покачивалась и лежала на месте лишь из-за помятого бока. Я засмотрелась на нее, пытаясь понять, что ее раскачивает. Ветер был не настолько сильным. Тощая, длинная крыса, отвечая на мой вопрос, высунула из урны нос и принюхалась. Я быстро отвела взгляд и стиснула кулак. Надеюсь, у Риаса имеются веские причины, чтобы тащить меня в такую часть города. Крысы – признак плохой жизни. Очень плохой.
Через пару кварталов показались первые жители неприятного района. Радовалась я их появлению недолго. Даже в родной столице Астарии за девятнадцать лет жизни я не наблюдала столько контрастов, как в Хардоне. Редкие встречные дамы одаривали Риаса заискивающими, криводушными улыбками. Они алчно смотрели на него и немного остывали в желании нажиться, когда видели, что он держит меня за руку. Четверка мужчин повстречалась за низкой аркой. Один из них сидел на земле и вытирал кровь с разбитой губы. Второй нависал над ним, негромко о чем-то расспрашивая. Оставшиеся двое следили за обстановкой. Один из тех, что стоял на шухере, хлопнул по плечу допрашивающего и указал на нас.
– Риас, скажи, что ты притащил сюда меня не из-за пустяков.
Он не ответил. Только приподнял подбородок и ускорился. Мы прошествовали под настороженными взглядами бандитского состава.
– Королевский щенок! – выплюнул мужчина нам вслед.
Я старалась не спешить, но не получалось. Риас потянул меня за руку.
– Ори, все хорошо, – прошептал, склоняя голову ко мне. – Не забывай, что мы маги.
– От внезапного ножа под лопатку это не спасет! – огрызнулась я.
Неужели он не понимает, что в таких районах в два счета можно попасть в драку и нажить себе неприятности?!
– А когда, говоришь, ты была в «Хмельном моряке»? – Риас внимательно посмотрел на меня.
Я быстро перевела тему и надавила на его совесть:
– Риас, мне страшно! Тебе это понятно? Такую прогулку ты называешь свиданием?
– Прости, Ори, – приглушенно извинился он. – Мне действительно нужно забежать по делам прежде, чем наше свидание возобновится.
– То есть ты признаешь, что притащил меня сюда, потому что у тебя тут дела?
Я разозлилась, но неожиданностью для меня стала не сама злость, а ее причина. Мне что, обидно?
– И да, и нет. Да, потому что у меня тут есть поручения, которые я решу по пути. Нет, потому что тут же есть кое-что, что должно тебе понравиться. Наверное.
– Наверное? Что тут может мне понравиться? Или может, кто? Это ты о крысах? Или о тех вульгарных, похотливых женщинах?
Риас тяжело вздохнул и молча ускорился. Я тоже больше не заговаривала с ним. Через пять минут мы вышли на более оживленную улицу. Окружение на ней вызывало меньше беспокойства, но все люди попадались с бандитскими повадками. Пираты на их фоне будут казаться просто малоопасными, а моряки вообще культурными и воспитанными добряками.
– Сначала сюда, – потянул меня Риас, но тут же остановил.
Дорогу пересек очередной подозрительный тип. Сгорбившись, он тащил под мышкой белую гусыню. Пленница шипела, щипала мужика за одежду и пыталась вырваться, но он внимания не обращал, опасливо озираясь по сторонам. Когда увидел нас, а точнее Риаса, отскочил в сторону, плюнул под ноги и чуть ли не побежал.
По освободившемуся пути мы направились в таверну. Или в бордель… Приглушенный свет, кажется, должен был скрывать происходящее на диванчиках у столиков, но красные стены и ковры отражали его, превращая саму атмосферу в сплошную пошлость. Женщины в откровенных нарядах обнимали мужчин, гладили тех по груди, брюках… Девичьи ноги в туфлях выглядывали из-под стола. Я отвернулась, но сразу же наткнулась взглядом на разносчицу. Разрез ее платья демонстрировал кружевной чулок с подтяжкой. Пока она расставляла выпивку перед клиентами, один из мужчин начал гладить ее по ноге, и судя по улыбке девушки, она была не против.
Не желая видеть происходящее вокруг, я опустила голову. Под ногами лежал красный потертый ковер. Кое-где он был прожжен, где-то затоптан настолько, что нельзя было разобрать узора. Возле стойки я с осторожностью глянула на бармена, готовясь сразу же отворачиваться. Однако засмотрелась… Темнокожий мужчина, даже не алтировец, полировал стойку. С каких он земель? На нас с Риасом смотрели карие, почти черные глаза. Я старалась не глазеть на темнокожего, но у меня едва ли получалось.
– Ларри у себя? – спросил Риас.
Мужчина кивнул. Риас потащил меня к маленькой двери. За ней тянулся узкий коридор, окутанный полумраком, который тоже заканчивался очередной дверью. Риас отворил ее без стука, и в нос сразу ударила едкая вонь. Дым табака! Редкая дрянь на Западном материке, но мне однажды пришлось дышать этой мерзостью, и я на всю жизнь запомнила жжение в горле, которое она вызывает.
Увидев хозяина кабинета, я все-таки убрала руку от носа и постаралась не морщиться. Худощавый мужчина в годах сидел за столом, изучал какие-то бумаги и курил трубку. Он посмотрел на нас из-под тяжело нависших век. Взгляд был спокойный, несмотря на то, что мы вошли без приглашения. Темные круги залегли под глазами и были опухшими, а впалые щеки напомнили мне о Лимионе Кроне. Тот же овал лица. Это и есть Ларри?
– Давно тебя не видел, – сказал он, глядя на Риаса. – Выпьешь?
– Я тут мимолетом. – Риас кивнул в мою сторону. – Ей не комфортно.
– Понимаю. – Ларри затянулся и выпустил новую порцию дыма. Вздохнул с задумчивым сожалением: – Помню себя молодым и влюбленным… Тебя по личному припекло, или королевские заботы беспокоят?
– Второе.
Риас расцепил наши руки, и мне захотелось взяться за его руку снова. Однако он уже вытаскивал из-за пазухи лист, сложенный вдвое. Молча кинул его на стол.
– Не надоело для наследника вынюхивать, Келри? Я мог бы сделать из тебя достойного преемника, а то все никак никого не подберу. Молодежь нынче пошла ненадежная и глупая, – монотонно проговорил Ларри и поднял лист.
Он в целом был весь такой – монотонный. Как Тиретис, но без величия и холода. Скорее, с какой-то житейской грустью.
Риас опять нащупал мою руку, и я порадовалась этому. Он смотрел на Ларри уверенно и ждал, когда тот неторопливо прочтет письмо.
– Про Черного Паука я тебе хоть сейчас готов много интересного рассказать, но вот остальные имена дорого короне обойдутся.
Услышав знакомое прозвище, я целиком обратилась в слух.
– Что тебе необходимо? – нахмурился Риас. – Я передам твои пожелания Людвигу.
– Караван Веселого Зига скоро будет проходить через южные ворота Хардона, – откладывая лист и с удобством располагаясь на спинке кресла, произнес Ларри. – Товар не для всех. Конфетки, детские игрушки… Как обычно. Много проблем короне не принесет. Я прослежу, чтобы он разошелся только по разрешенным мне каналам.
– Проблем твой товар как раз-таки приносит. – Риас скривил губы; его пальцы на секунду с силой надавили на мои. – Последняя партия опиума превысила допустимую норму.
