У Джеймса заныла спина. Ладно, пусть болит. Он, во всяком случае, ее чувствовал. А этот парень сломал себе спину. Брайди помогла Джеймсу перекинуть правую ногу Дэвида вперед через седло, а Молодой Стэн поддерживал Дэвида за спину. Все это время Брайди и Клайв тихонько разговаривали со Скакуном, который не шевельнул ни единым мускулом. Он просто ждал, как будто желая, чтобы всадник обрел мужество и веру в себя.
– Так, Клайв, – выдохнула Брайди, – давай спустим левую ногу туда, где она должна быть. Дэвид, Клайв отпустит Скакуна и поможет мне продеть тебе ноги в стремена. Тебе будет удобнее. Стремена деревянные и широкие, так будет удобнее.
Джеймс оставил Молодого Стэна на площадке пандуса, где тот держал Дэвида за плечи, и спрыгнул вниз, в паддок. Он обхватил Скакуна за голову, подталкивая его чуть-чуть вперед, чтобы у Клайва было место рядом с правой ногой Дэвида.
– Как себя чувствуешь, Дэвид? Не дурно? Голова не кружится? Наверно, немного волнуешься?
Дэвид улыбнулся.
– Просто здорово. Никогда не думал, что смогу снова сесть на лошадь. Много возни, конечно, но дело того стоит. Спасибо.
Джеймс подставил Скакуну руку, и жеребец ткнулся носом ему в ладонь.
– Скакун особенный. Отец Брайди вернулся после войны без ноги, а мой – без ноги и без руки. Очень неосторожно с их стороны. Теперь оба ездят верхом. Скакун как будто знает то, чего мы, люди, не знаем. Отец и машину водит, хотя лучше бы не водил. Он, наверно, думает, что если как следует разгонится, то взлетит. Несостоявшийся пилот, вот он кто.
Пока Джеймс говорил, он не сводил глаз с Дэвида, отслеживая потоотделение, бледность, признаки панического состояния. Но ничего этого не было. Этот человек был рожден для верховой езды.
Брайди и Клайв закрепили ноги Дэвида в широких стременах, конструкцию которых изобрели в свое время дедушка Форбс и Том Уилсон. Брайди держалась у правого колена Дэвида, Клайв – у левого, а Джеймс спереди. Брайди спросила:
– Как с равновесием? Хочешь, чтобы Молодой Стэн отпустил плечи?
Дэвид кивнул. Молодой Стэн последовал за Дэвидом, когда Джеймс подтолкнул Скакуна чуть вперед. Теперь Стэн поднял руки на дюйм над плечами Дэвида.
Джеймс подумал, что у Молодого Стэна все получается естественно. Как он может оставить Брайди без помощи? Еще есть время, чтобы потихоньку обучить его… Все внимательно наблюдали за Дэвидом, готовые в любую секунду прийти ему на помощь. Брайди поддерживала ему спину со своей стороны, Клайв делал то же самое – со своей.
– Я могу пустить его шагом? – спросил Дэвид.
Джеймс тихонько засмеялся.
– Так и думал, что ты это скажешь. Клайв подсадит меня, и я сяду за тобой, а они пойдут рядом с обеих сторон. Как тебе?
Дэвиду идея явно понравилась. Клайв подсадил Джеймса, и Скакун двинулся шагом по паддоку. Они сделали один круг. Потом другой. Когда они оказались рядом с пандусом, Матрона и сестра Ньюсом замахали руками.
– Хватит, хватит! – крикнула Матрона. – Не нужно, чтобы он уставал. Пусть снова сядет в коляску и поедет посмотреть на Примроуз и Мариголд, познакомится с Фанни и Терри, и на сегодня достаточно. Всегда можно оставить что-то на завтра, молодой человек. У Брайди, помимо этого, есть еще обязанности на кухне, а Джеймс то есть, то его нет. Правда, мне кажется, что вроде бы Клайв и Молодой Стэн неплохо работают вместе. Не то чтобы ты был в курсе, Молодой Стэн, но, по сути, так оно и есть.
Проделали всю последовательность действий в обратном порядке. Молодой Стэн помог Дэвиду съехать с пандуса, придерживая кресло, чтобы оно не скатилось слишком быстро. Когда Клайв перебросил стремена через седло Скакуна, перед тем как отвести лошадь обратно в стойло, Дэвид сказал:
– Жеребец хорош, но уже не так молод.
Брайди отрезала:
– Но и не так стар.
Дэвид и Джеймс переглянулись. Между ними мелькнула искра понимания. Дэвид сказал:
– Он никогда не будет таким старым. С такими лошадьми этого не бывает, они всегда с нами.
Брайди, не слушая, прошла к Мариголд и Примроуз проверить их и покормить морковкой Фанни, другую дочку Скакуна, и Терри, жеребца, раньше принадлежавшего другу ее отца. Терри уже был полностью обучен и готов приступить к той же работе, что и Скакун. Когда Клайв отвел Скакуна в стойло, чтобы снять с него седло и уздечку и заменить на поводок, Брайди его окликнула:
– Проследи, чтобы он свободно гулял на пастбище, хорошо? Он такой умница.
Она перегнулась через ограду стойла, вглядываясь в Примроуз, которую вместе с матерью привели обратно из-за дождя.
– У тебя отличная мамочка, правда, Примроуз? – тихонько сказала она маленькой кобылке. Как хорошо она развивается. – Не сомневаюсь, что твой папа был бы тобой доволен, малышка Примми.
Молодые люди подошли к Брайди, и Дэвид стал разглядывать Примроуз сквозь горизонтальные перекладины ограды.
– Она прелесть, – пробормотал он.
– Дочка Скакуна, – отозвалась Брайди.
– Уже можно сказать, что в ней живет его дух.
Примми подошла к Дэвиду, который наклонился вперед и протянул руку в зазор ограды. Она ткнулась носом ему в ладонь.
Брайди улыбнулась.
– Другая его дочь, Фанни, – такая же, но она сейчас на пастбище. Теперь, когда мы всех обучили, мы хотим принимать больше людей. Фанни пять лет, она почти готова работать. Я занимаюсь с ней по вечерам или когда у меня есть свободные часы. Терри уже великолепен, мы начали с ним работать.
Они оставались еще немного, но потом услышали, как Матрона зовет:
– Пора!
Дэвид развернулся в своем кресле-коляске и покатил из конюшен. Задержавшись в дверях, он сказал:
– Если вам понадобится в помощь кто-то вроде меня, чтобы, например, внушить людям уверенность, то у меня есть деньги, но нет жизни. Я бы хотел построить ее здесь.
Матрона ждала его снаружи.
– Силы небесные, вы тут всего пять минут и хотите уже взять что-то на себя, молодой человек. Посмотрим, как у вас пойдет дело в следующие несколько недель или месяцев. И если Брайди и Джеймс смогут довести вас до такого уровня, что вы станете вдохновляющим примером для других, тогда об этом можно будет подумать.
Она вытолкнула его под начавшийся моросящий дождь. Брайди рассмеялась.
– Ну вот, теперь не нужно принимать решение. Матрона скажет нам, когда наступит время, что мы должны будем делать, Джеймс. Так что, Дэвид, мы увидим тебя завтра верхом на Скакуне.
Они помахали ему на прощанье, и Брайди сказала Джеймсу:
– Мне нужно выпить чаю перед тем, как я займусь обедом. Пойдем со мной, тоже попьешь чайку. Твой велик в гараже?
Она уже направилась во двор, но он потянул ее за руку.
– Я разговаривал тут кое с кем во время марша.
– Да, я заметила. Мне показалось, что тебе было интересно. Пойдем.
Она пошла дальше, а он смотрел ей вслед. Может быть, не нужно говорить ей? Рано еще? Но слова уже невольно вырвались.
– Подожди, Брайди, я должен тебе что-то сказать. Только подожди, пожалуйста, не беги так.
Она остановилась и повернулась к нему. На ее лице проступил явный испуг, и он заторопился.
– Мы говорили об Испании. Он едет вместе с Интернациональной бригадой воевать в поддержку республиканцев против Франко.
– Что?!
– Ой, Брайди, не будь тупицей. Ты читала об этом в газетах. Ты же знаешь, что националисты воюют с республиканцами, потому что Франко не признал результаты выборов. Нацисты и итальянские фашисты поддерживают Франко, и никто, кроме России, ничего не делает, чтобы помочь республиканцам. Мне надоело сидеть здесь и жаловаться на Тима и фашистов. Теперь я вижу свой шанс в том, чтобы реально что-то сделать против этих сволочей. Артур дал мне координаты одного контакта в Лондоне.
– Артур? Кто такой Артур? – Брайди подошла совсем близко и схватила его за руки. – Ты хочешь сказать, что будешь воевать? Да что ты знаешь о войне, идиот?
Она сорвалась на крик, ее лицо было не дальше чем на дюйм от его лица.
Он не пошевельнулся, но крикнул в ответ:
– О, черт возьми, Брайди, не усложняй ты так. Тим по уши во всем этом, а я только хожу за плугом на полях твоего отца, глядя на лошадиные задницы, и не приношу никакой пользы.
Она трясла его за плечи.
– Ты сошел с ума! Тим не участвует в боях. Он просто поднимает громкий шум и оскорбляет всех подряд. Нет, ты не должен уходить. Мы заткнем фашистов здесь.
– Брайди, я думаю об этом с самого начала, когда нацисты только вылезли, а потом появились новости о Франко. Кто-то же должен что-то делать! Это судьба. Я бы не встретил Артура, если бы это было не так.
– Когда? – коротко спросила она. – Когда ты уезжаешь?
Она выпустила его руки и направилась в сторону гаражей. Только сейчас он понял, что моросящий дождь прекратился, и среди мрачных серых облаков на небе показались голубые прогалины.
Он торопливо пошел за ней.
– Пока не знаю, но скорее всего ближе к Рождеству. Ты не должна никому об этом говорить.
Теперь он в свою очередь схватил ее за руки.
– Обещай, Брайди, что ты ничего не скажешь.
Она колебалась, всматриваясь в его лицо. Как почувствовать ту решимость, которая переполняла его?
– Не скажу, но только потому, что ты можешь передумать.
Он знал, что не передумает. Его сжигала ярость от всего происходящего.
Демократия – это все. Он понял это, когда увидел Тима в форме чернорубашечника и когда услышал рассказ Джека о том, как его мать и тетя Эви боролись за право голоса. Он узнал, что леди Маргарет насильно кормили, потому что она была суфражисткой, хотя это и касалось ограниченного права голоса, – только для привилегированных, – она все равно боролась. Его отец сражался на войне, и его дядя тоже.
Брайди схватила его за руку.
– Я иду с тобой.
Он захохотал.
– Да не будь же ты такой глупышкой, Брайди. Тебе только шестнадцать. И ты девушка.
– Свинья ты, Джеймс.
Она отшвырнула его руку и побежала к лестнице на кухню. Джеймс бросился за ней. Перед тем как спуститься в кухню, она яростно крикнула:
– Девушка, да? Наверно, это говорили и моей матери.
Она сбежала вниз по ступенькам. Джеймс догнал ее снова, схватил ее и прошептал:
– Никому ничего не говори. Обещай. Я хочу поступить так, как считаю нужным.
Она ответила:
– Я обещаю, что не скажу, но я не обещала, что не пойду. Ты – мой лучший друг, Джеймс.
Ему очень хотелось, чтобы это было правдой, но он подозревал, что на самом деле она думала о Тиме. Возможно, в этом частично была причина его желания уехать – может быть, тогда она будет по нему скучать.
Глава 8
Истерли Холл, ноябрь 1936 г.
Брайди с матерью приготовили ланч, а Сара и Мэри накрыли на стол и подали еду. Несколько постояльцев отеля заказали тушеную треску с лимоном, но намного больше заказов было на телячье рагу, и только один человек выбрал бараньи котлеты под соусом субиз. Сэр Энтони предпочел в качестве легкого ланча треску с огурцом, заправленным майонезом, потому что вечером в старой бильярдной ему предстояло давать обед для этого его Клуба Мира. Еще несколько таких Клубов Мира появились, слышала Брайди, после того как Гитлер в марте занял Рейнскую область, нарушив положения Версальского договора. Клубы Мира занимал вопрос, как отреагируют другие страны. Но они никак не отреагировали, не так ли? А ведь, наверно, следовало бы, думала Брайди.
Она заглянула в кулинарную книгу матери, чтобы освежить в памяти рецепт тушеных голубей. И почему, господи, он выбрал это блюдо? Ну, хоть голуби дешевые. В качестве горячей закуски они будут есть жюльен, потом им подадут запеченного мерлана с пряными травами. А потом запеканку с голубями. Ее мать считала, и Брайди была с ней согласна, что вкус у них достаточно сильно выражен, чтобы еще дополнительно мариновать грудки, но капелька красного вина отлично оживит запеканку. Будет также подана говяжья вырезка под соусом с хреном, а на десерт они подадут чизкейк и ванильную шарлотку. Остатки говядины пригодятся для чего-нибудь на следующий день и, скорее всего, голуби тоже.
Рано утром Брайди приготовила десерты после того, как, обдуваемая холодным, пронзительным ветром, съездила на велосипеде на Домашнюю ферму. Неужели в этих яростных порывах уже чувствуется запах снега? Пока непонятно, но наверняка скоро выяснится.
Она сидела на табуретке миссис Мур. Сзади зажженные плиты обдавали ее мягким теплом. Печь довольно урчала. Примерно через час надо будет подкинуть в нее угля. Мать права, через несколько месяцев работы на кухне можешь уже по звуку определить, когда в печи кончается топливо.
Вот и рецепт.
Дать повисеть десять дней.
Ладно, эти голуби висели неделю, вполне достаточно. Первое, что она сделала сегодня утром, – отделила грудки и проверила, не осталось ли в них дробинок. Сьюзи, помощница на кухне, приготовила завтрак для постояльцев отеля. Грудки она обжарит позднее, потом завернет голубиные косточки в муслин, добавит пряные травы и положит в бульон вместе с грудками. Таким образом, не будет необходимости еще раз проверять, не попали ли в блюдо крошечные косточки, когда надо будет сливать бульон для подачи на стол.
Молодой Стэн и дядя Чарли были на седьмом небе от счастья, когда на прошлой неделе поступила просьба по поводу голубей, потому что это означало, что они могут «пострелять к чертям этих наглых воришек», как выразился Молодой Стэн, «и пустить их на дело».
Брайди тогда ответила:
– Я тебе голову оторву, если ты принесешь их мне в растерзанном виде. Голуби нужны мне целехонькие.
Изюм и Ягодка устроились вместе на кресле, но были явно настороже, дожидаясь, когда она выпрямится и вытрет руки о фартук. Они знали, что именно в этот момент им надо будет убраться. Она заглянула в зал для прислуги и кивком подозвала Сьюзи. Перерыв помощницы уже закончился, а ее собственный должен был начаться. Она улыбнулась собакам, усыпив их бдительность тем, что снова открыла кулинарную книгу, но только на минутку.
– Ну-ка, вы, – громко сказала она, вытирая руки о фартук. Собаки поспешно спрыгнули с кресла как раз в тот момент, когда на кухню вошла Сьюзи.
