Что-то не так в городе Идеал
Хелена Дагган
Город Идеал #1Лучшее фэнтези для детей
Вайолет крайне недовольна переездом в город Идеал. Почему все здесь слепнут и вынуждены носить специальные очки, чтобы хоть что-то видеть? Что за странные звуки слышатся по ночам и почему мама сама на себя не похожа? А потом отец Вайолет исчезает, и девочка вынуждена начать своё собственное расследование в компании нового таинственного знакомого, Мальчика. Вайолет ещё не знает, что ради спасения Идеала им предстоит сразиться в настоящей битве… Для среднего школьного возраста.
Хелена Дагган
Что-то не так в городе Идеал
© Георгиев А., перевод, 2020
© Издательство АСТ, 2020
* * *
…Иногда Вайолет нравилась тишина. Но не в этот раз. Когда ничего не видишь, отсутствие звуков пугает. Девочка зажала ладони между коленками и постаралась вспомнить весёлую песенку.
Неожиданно она услышала чьи-то тихие шаги; они становились громче – человек приближался к ней. Вайолет слепо повернулась в направлении звука.
– Мне нужно поговорить с твоим папой, – прошептал ей в правое ухо незнакомый голос.
– Кто здесь? – выдохнула она.
В помещение вошёл кто-то грузный.
– Теперь я тебя поймал, сиротка паршивый, – прозвучал другой голос.
Моей маме, первой мечтательнице
Глава 1. Мальчик
Он ждал, прислонившись к стволу дуба. Его скрывали сумерки и ветви садовых кустов. Он наблюдал. Отсюда он видел весь дом и ведущую к нему дорожку, посыпанную гравием.
И его могли увидеть, беспокоиться об этом было непривычно.
Уже не одну неделю город под названием Идеал жил известием о приезде доктора Юджина Брауна. Доктор поможет. Мальчик знал это лучше всего на свете. Надо только добраться до него прежде, чем тот изменится.
Спускалась ночь. Джордж и Эдвард Арчеры прошагали мимо и поднялись на крыльцо по каменным ступенькам. В доме загорелся свет, и Мальчик увидел их силуэты, движущиеся внутри.
Внезапно на траву у ног Мальчика упал свет, и он отпрянул дальше в тень. По гравию подъездной дороги прошуршал серебристый автомобиль и остановился возле Мальчика. Его сердце забилось сильнее. Урчание мотора стихло.
Массивная дверь дома распахнулась, и в освещённом проёме возникли силуэты близнецов Арчер. Мальчик наблюдал, неподвижный как статуя; мурашки пробежали по его спине.
Из машины выбрался водитель, с пассажирского места вышла женщина.
Мальчику не приходило в голову, что доктор приедет не один. Женщина неуверенно взглянула на мужчину поверх машины, тот смущённо улыбнулся, поднялся к близнецам и пожал обоим руки. Женщина последовала за ним, и все четыре фигуры скрылись в глубине дома.
Мальчик решился чуть-чуть податься вперёд из тени, но тут же замер, услышав голос доктора:
– Вайолет, милая, выходи из машины. Уже прохладно.
Задняя дверца автомобиля слегка приоткрылась и тут же захлопнулась, стоило листьям зашелестеть над головой Мальчика под дуновением ветерка.
Мальчик задержал дыхание и снова затаился в укрытии. Дверца машины опять открылась, и на сей раз маленькая, испуганная девочка побежала по гравию к дому.
Мальчик не удержался от смеха. Девочка сделала рывок, прыжками одолела ступеньки, вбежала в дом и с грохотом захлопнула за собой дверь. Двор погрузился во тьму.
Дверца машины так и осталась распахнутой. Пробираясь к кухонному окну, Мальчик закрыл её. Через окно он успел увидеть, как девочка входит в кухню.
Он уселся возле ступенек крыльца и стал ждать.
На Идеал спускалась ночь. Скоро пройдёт Дозор; нельзя, чтобы Мальчика опять заметили по эту сторону стены. Он вернётся рано утром, чтобы поговорить с доктором.
Он бросил ещё один взгляд в окно. Девочка устроилась между матерью и отцом – настоящая семья. Мальчик нащупал в кармане потёртую записку, и в груди у него что-то сжалось.
Глава 2. Молчаливый протест
Вайолет резко проснулась, когда машина въехала на хрустящий гравий и остановилась. Было совсем темно. Девочка оторвалась от тёплой кожаной спинки сиденья и выглянула в боковое окно. Дом большой, куда больше, чем их прежнее жильё. Он словно сошёл с картинки в журнале. За окнами горит свет.
Она ахнула и вжалась в сиденье.
В свете, льющемся через дверной проём, вырисовались два тёмных силуэта – один высокий, другой пониже. Отец Вайолет взглянул на маму, отстегнул ремень безопасности и выбрался из машины.
– О, мистер и мистер Арчер, – заговорил отец, приблизившись к мужчинам, – мы не рассчитывали на официальный приём.
– Ну что вы, доктор Браун, мы должны убедиться, что вы успешно устроились, – отозвался высокий, протягивая руку для пожатия.
– Мы весь день готовились, в доме всё блестит, чайник уже закипает, – подхватил низенький, выступил вперёд и ухватил руку отца Вайолет. – Вещи пока оставьте в машине и проходите, выпейте чаю. Вы, должно быть, вымотались.
– Вы так любезны, – проговорила мать Вайолет, поднявшись на крыльцо, чтобы поприветствовать Арчеров. – Не откажусь от чашечки чая…
Четвёрка прошла внутрь, позабыв о Вайолет, которая так и сидела в машине, обиженная на весь мир.
– Вайолет, милая, иди к нам. На улице прохладно, – крикнул из прихожей её отец.
Он всё-таки о ней не забыл. Впрочем, это не значит, что ему есть дело до Вайолет. Он думает только об этой работе. Когда он получил предложение, мать Вайолет заметила, что «это всем работам работа». А отец вёл себя так, будто ему вручили премию – что-то вроде Оскара для глазных врачей. Сказал он в точности вот что: «Я буду дураком, круглейшим дураком, если упущу этот шанс».
Её отец – офф… офто… офтальмолог, вот. Это значит – глазной хирург, целыми днями режет глаза. Вайолет это казалось ужасным занятием, и когда её спрашивали, она отвечала, что папа – оптик. Его дело много значило для него… Родители других детей только и говорили, как терпеть не могут ходить на службу, но только не её отец. Вайолет гордилась им, однако не обрадовалась, когда пришлось собрать вещи и расстаться с друзьями из-за папиной новой работы. Она решила, что он любит только себя, и сказала ему об этом, глотая слёзы, тем вечером, когда он объявил о переезде.
Вайолет открыла тяжёлую дверцу машины, высунулась наружу и поглядела влево и вправо.
Было темно, дорожку окружали большие деревья. Их огромные кривые ветки раскачивались на ветру, отбрасывая тени на гравий. Вайолет содрогнулась, когда листья принялись шептаться, нырнула обратно в машину и захлопнула дверцу, скрываясь от всех опасностей.
Мама всегда говорила, что у Вайолет чересчур живое воображение. И сама Вайолет не отказалась бы сделать его не таким живым. Сейчас она всматривалась в темноту и воображала всевозможных страшилищ, которые наверняка затаились среди обступивших машину деревьев.
Надо спасаться. Глубокий вдох. Ну, на счёт «три». «Раааз, двааа, триии…».
Она выскочила из машины, оставив дверцу открытой, и метнулась к дому. Не глядя по сторонам, взлетела по ступенькам и перескочила через порог.
Когда Вайолет захлопывала за собой дверь, ей почудилось, будто среди стволов хохочет эхо. Она прижалась спиной к стене и сползла на пол, стараясь восстановить дыхание. Это ведь не мог быть смех?
Дверца машины хлопнула, и Вайолет заледенела. Там кто-то есть? Сердце в груди заколотилось.
– Вайолет, это ты, малышка? – позвала её из комнаты мать. – Подойди и поздоровайся с нашими гостями.
Вайолет вытряхнула из головы мрачные мысли, решив, что шумел ветер. Опять это воображение, никак не уймётся! Злясь на себя, она поднялась на ноги.
Скинула туфли и оставила их у двери. Пол в коридоре был выложен блестящей кремовой плиткой, пройтись по нему в носках – одно удовольствие. Вайолет разбежалась, прокатилась до самой комнаты и остановилась перед кухонным столом.
На неё глядели четыре пары глаз – две смущённо, две в изумлении.
– Вайолет! – прикрикнул отец. – У нас гости.
Вайолет не ответила.
Накануне вечером она решила, что не будет разговаривать с отцом до тех пор, пока он не передумает, и они все вместе не вернутся домой. Не разговаривать с ним было невмоготу, потому что она любила его так, что не променяла бы и на миллиард фунтов. Но она и отец хотели разного. В сущности, и мама не рвалась переезжать. Роза Браун работала бухгалтером в процветающей фирме, и в их городе у неё осталось множество друзей; но она как-то сказала дочери, что иногда приходится поступать правильно, даже если это тяжело и тебе не хочется. Так вот, нынешний переезд – правильное решение для всей семьи.
Вайолет думала перестать общаться и с матерью, но тогда ей, единственному ребёнку в семье, вообще не с кем будет поговорить, по крайней мере до тех пор, пока она не заведёт здесь друзей.
Отец быстро нарушил тишину и познакомил её с двумя странными мужчинами, сидевшими за столом.
– Вайолет, это мистер Джордж Арчер.
– Джордж, просто Джордж.
Высокий поднялся из-за стола и подал руку девочке. Она постаралась удержаться от смеха. Джордж Арчер был таким длинным, что даже не мог выпрямиться в этой комнате с низким потолком. Он склонил голову набок так, что щека едва не касалась плеча. И всё у него было удлинённое: руки, как две змеи, пальцы, похожие на червяков, нос – тонкий, как карандаш – чуть не разрезает лицо пополам. Джордж Арчер был совершенно лыс, и его голова с кремово-белой макушкой блестела, как только что снесённое яйцо. Было видно, что стоять ему неудобно, и он быстро сел.
– Я Эдвард. Рад с тобой познакомиться, Вайолет, – сказал тот Арчер, что поменьше, и тоже приподнялся, пожимая руку девочки.
И опять Вайолет подавила смех. Она, даже не самая высокая в своём классе, была не ниже мистера Эдварда Арчера. Он ростом не вышел, зато в ширину хоть куда. Квадратный, как буханка хлеба. Голова посажена прямо на плечи, как будто он забыл, что шея тоже нужна, и глаза слегка выпучены, ни дать ни взять – хотят спрыгнуть с лица.
Братья были одеты в одинаковые коричневые костюмы и начищенные коричневые ботинки. У Эдварда Арчера на голове красовалась такая же смешная шляпа-котелок, как у человека без лица на картине, что так нравится папе[1 - Возможно, имеется в виду картина бельгийского художника-сюрреалиста Рене Магритта (1898–1967) «Сын человеческий» (1964). – Здесь и далее примеч. пер.]. У Джорджа Арчера тоже была шляпа, но она лежала на столе. Вайолет подумала: он не надевает её потому, что иначе она всякий раз сваливалась бы, когда он встаёт.
Глаза у обоих Арчеров прятались за очками в прямоугольных золочёных оправах и имели жутковатый красный цвет. Вайолет даже слегка испугалась, но тут Джордж снял очки.
– А-а, вот в чём дело. А я подумала, что у вас что-то с глазами, – Вайолет улыбнулась долговязому близнецу. – А почему линзы красные?
Джордж Арчер снова взгромоздил очки на нос.
– Они с розовым напылением. Мы…
– Вайолет, милая, – поспешно перебил брата Эдвард Арчер, – тут такое дело… Мы надеемся, твой папа нам поможет. Понимаешь, наш городок – само совершенство, только есть одна особенность: у нас каждый житель, буквально каждый, носит очки. И ты, Вайолет, и твои родители, когда поживёте немного у нас, заметите, что у вас затуманивается зрение, картинка по бокам становится мутной. И в конце концов вы все ослепнете. Сюда многие учёные приезжали, выясняли, в чём причина. Они говорят, беда в том, что мы живём слишком близко к солнцу.
– Мама! – Вайолет дёрнулась, стараясь не заплакать. – Я слепой быть не хочу. Я люблю смотреть. Я же знала, не надо было сюда ехать.
– Что ты, моя милая, я совсем не хотел тебя пугать, – теперь Эдвард Арчер заговорил ласково. – Поверь мне, это только на время. Эта неприятность пройдёт, стоит тебе уехать из города. Впрочем, я уверен, что ты останешься в Идеале надолго; отсюда никто не уезжает, – коренастый мужчина улыбнулся. – Мы нашли отличный выход. Эти очки полностью решают проблему. У нас их все носят. Говорят, они модные.
Он поправил на переносице собственные очки.
– Тебе, дорогая, надо будет сходить в нашу лавку с оптикой, и мы подберём тебе очки, – подхватил Джордж Арчер, тоже улыбаясь.
Вайолет невольно ухватилась за мамину полосатую юбку.
