– Приемлемый? – с надрывом спросила соседка, и я прикусила язык. Лучше бы молчала!
На этот раз в столовой нас никто практически и не заметил. Первокурсники успели познакомиться и разбиться на компании, оживленно обсуждая какие-то свои темы. Им с комнатами повезло больше, чем нам! Старшекурсников здесь были единицы, видимо, предпочитали готовить самостоятельно.
Поужинав, мы с соседкой вернулись в общежитие и зашли к коменданту. Женщина встречала нас с опаской, Николетта порывалась всё рассказать и пасть на колени, прося о новом боксе, но я всё время придерживала её за руку, периодически сжимая ладонь в знак предостережения. Мы справимся! Думали, побежим просить о новой комнате? Ничего подобного!
– А у вас нет двуспальных комплектов? – решила понаглеть я. Хоть какие-то преимущества должны же быть в этой комнате?
– Мы из четырех кроватей сделали две, – поспешила оправдаться Ники.
– Специально для вас – есть, – неуверенно улыбнулась лиа Кассиета. Надо же, совесть проснулась?
– Мы будем вам очень признательны, – одарила её потрясающей улыбкой соседка, и я чуть ли не закатила глаза к потолку. Быть милой – привычка этой девушки.
– И еще нужны новые жалюзи. Прежние уже валяются на подоконнике.
С неудовольствием Кассиета выдала нам и их. Забрав цветастый комплект постельного белья и жалюзи, мы отправились к себе в бокс. Заходили мы с опасением и потаенной надеждой, но последняя не оправдалась: по комнате все также летали проекции белых существ. Брр.
Мы кинули унылые взгляды на заляпанную плиту и прочую кухонную мебель, но решили, что сначала следует закрыть окна от света и отмыть ванную. К нашему огромному счастью, пребывание в последней прошло без эксцессов и в спальню мы вернулись живыми, но уставшими.
– Останется ли у нас время на кухню? – с надеждой на отрицательный ответ спросила соседка. Я не стала её разочаровывать.
– Нам ее вещи разобрать, а в ближайшее время мы всё равно пользоваться кухней не будем. У нас и продуктов-то нет.
– Тогда разбираем вещи и спа-ать! – радостно захлопала в ладоши девушка, а потом побежала за своим чемоданом.
Я последовала её примеру. Подтащила чемодан к шкафу, открыла и принялась выкладывать вещи на полки. В шкафу было предусмотрено отделение с паровой глажкой, поэтому я не заморачивалась по поводу развешивания одежды. Обувь убрала на нижнюю полку, после чего поднялась и оттряхнула руки.
– Учитывая то, что мы так рано проснулись, наше желание вернуться поскорее в постельку неудивительно, – заправляя кровать, прокричала Ники. Музыка всё еще грохотала в комнате.
Я не ответила, также занимаясь спальным местом. Когда все было подготовлено, мы выключили музыку, закрыли жалюзи и легли по кроватям. Минут десять мы лежали в тишине, нарушаемой воем фантомов. Потом мы, не выдержав, тоже взвыли вслед за ними и накрыли головы подушками.
– Слушайте, может, заткнетесь, а? – жалобно спросила я, но на мои мольбы они заголосили еще сильнее.
– Без наушников не обойтись, – проговорила Ники с другой кровати, и мы вместе встали и пошли к своим сумкам, чтобы достать нужный предмет электроники. Свет включался по щелчку.
Врубив на планшетах музыку и воткнув наушники, мы вернулись к своим местам и легли под одеяло. Теперь было совершенно не слышно завываний, поэтому я в блаженстве закрыла глаза и приготовилась спать. Я бы уплыла в объятия Морфея, если бы внезапно не зачесалась лодыжка. Зуд не проходил, а лишь усиливался, и через несколько минут чесалось всё тело.
– Аврора, меня кто-то покусал! У меня всё тело чешется!
– У тебя тоже? – удивилась я, скидывая одеяло. – Я в душ. Охлажу тело, может, зуд пройдет.
Зуд не прошел, но стало определенно легче. Я даже смогла провалиться в дремоту, но разбудила меня головная боль. Зарядка на планшете уже закончилась (днем я забыла его зарядить), поэтому сейчас я отчетливо слышала завывания.
Какой-то кошмар! Наверное, это от звуков голова разболелась. Я дотронулась рукой до волос и, вскрикнув, разбудила и Николетту! Волосы сверху, где они были приличной длины, были заплетены в мелкие косички.
– Аврора, что случилось?! – подбежала ко мне соседка, по дороге щелчком пальцев включив свет. Я вновь вскрикнула, только теперь от вида подруги. – Да что такое?!
– Ники, твои волосы! Они все в мелких косичках! Неужели ты не чувствуешь?!
– Я крепко заснула, – растерянно ответила она, а потом смысл моих слов дошел до неё, и она резко развернулась к зеркальным дверцам шкафа. – А-а! Что это?! Как?!
– Не знаю, – прошептала я, посмотрев на призраков наверху.
– Надо пойти к коменданту!
– Нет! – нахмурилась я. – Вот к ней мы точно не пойдем! Давай переживем с тобой эту ночь, а завтра придумаем, как решить проблему? Поищем в интернете, поспрашиваем у преподавателей?
– Но почему…?
– Потому что я не сдаюсь, – отрезала я, а потом направилась в сторону ванной. – Идем расплетаться.
Ники захныкала, но перечить мне не стала. Самоуверенная на первый взгляд девушка оказалась весьма послушной. Забрав из спальни стул, мы закрылись в ванной, включив воду, чтобы не слышать завывание. Первым делом решили расплести Николетту, но это оказалось не такой простой задачей! Она мне помогала, но даже нашими совместными усилиями мы не могли справиться с таким объемом работы.
– Давай отрежем? Я больше не выдержу, я спать хочу! – захныкала Ники.
– Ты сегодня говоришь «отрежем», а завтра жалеть будешь, – не согласила я. – Давай тогда завтра расплетем? Ничего страшного, если на учебу пойдем так.
– Мы завтра еще и на учебу пойдем?!
– У нас нет выбора. В МГУ занятия просто так не пропускают, тем более в первый день. Но сейчас я хочу спать.
Со вздохом Николетта согласилась, и мы пошли в свои кровати, где к нам вновь вернулся зуд. Со стороны соседки раздались всхлипы, да и мне, если честно, уже хотелось плакать. Из-за неудобной прически, голову сжимало, будто в тисках, а тело уже стало красным и жутко чувствительным.
– Аврора, кто же так сделал?
– Не хочу об этом думать, – прошептала я. Губы поджимались от едва сдерживаемых слез. – Давай, всё завтра. Здесь происходит что-то странное, но мы обязательно с этим справимся.
– Кажется, ты перенимаешь от меня оптимизм, – всхлипнула Ники.
– Заражаюсь, – ответила я с легкой улыбкой. К вою мы уже начали привыкать.
На самом деле, это во мне говорит инстинкт защитника. Когда рядом кто-то такой беззащитный как Ники, в нас просыпается способность оберегать, мы всей душой стремимся заслонить его от невзгод и утешить. Вот и со мной сейчас было то же самое.
Уже шел четвертый час ночи, тело устало, как и мозг, поэтому мы с соседкой провалились в долгожданный сон.
Глава 5
«Ты когда-нибудь чувствовал, что тебе не хватает того, кого ты никогда не встречал?»
Ричард Бах «Мост через вечность»
Утро не принесло радости: мы проспали, вся кожа болела и была расчесана, даже лицо выглядело опухшим, а торчащие в разные стороны косички на голове делали нас похожими на обезьян.
Ники, не привыкшая плохо выглядеть, сокрушалась перед зеркалом, пока я в ванной чистила зубы со скоростью спартанца. Причем уже с утра мне пришлось вытирать пол: он опять был весь в мыле, и на этот раз я не забыла выключить кран. Кажется, здесь существует потайной ход, и кто-то над нами шутит.
Но были и положительные моменты, а именно: отсутствие двух призраков и воя, поэтому моё настроение стремительно поднималось, и даже мое отражение в зеркале не делало его хуже. Да ладно! Вся галактика полна разных причуд, ну и что, что у меня с двух сторон выбриты виски, а посередине торчат косички? Пф, и похуже у некоторых встречалось! Наверное…
– Аврора! Ты должна это увидеть!
– Что там? – выкрикнула я, прополоскала рот и вышла в спальню, увидев застывшую перед зеркалом Ники. – Да успокойся ты насчет прически. Всё не настолько плохо!
– А? Что? Нет, я не о том думаю. Смотри.
Девушка указала вниз шкафа, где растекалась лужицами разноцветная краска. Я удивленно вытаращила глаза, а потом, подбежав к приборной панели, открыла створки. Со всех полок текла тягучая жидкость разных оттенков. Я схватила свою одежду с полок и стала по очереди разворачивать: вся она была пятнисто раскрашенной.
– Нет-нет, да как же так? Кто же это сделал? – шептала я, осматривая вещи.
– Я не знаю, Ави. Но что нам делать? Мы же не можем пойти в этом?
– У нас нет выбора, – сокрушенно ответила я. – Иначе нам засчитают прогул.
– Лучше прогул, чем опозориться!
– Я думала, что девушке передо мной плевать на чужое мнение. Она выше всех сплетен. Но, видимо, я ошибалась, – отрезала я, выбирая хоть какую-нибудь одежду, и направилась в ванную.
Там я закинула её в машинку на режим экспресс стирки, пока сама мылась в душе. Следом такую же процедуру проделала и Ники, после чего мы потянулись за нашей обувью, собираясь уходить.
– Ави, о нет! Мои туфли погрызены! Как и другая обувь! Это же Форбсины – последний писк моды! Да я их с таким трудом ухватила!
Это уже видела и я. Сжав кулаки от ярости, я напялила на себя дырявые кроссовки и вышла из комнаты, за мной последовала и соседка, смущенно оправляя цветную юбку сарафана. Пятна до конца не смылись, поэтому наша одежда напоминала аляпистый камуфляж.
Расписание нам было прислано на почту еще вчера вечером, как и карта здания, поэтому с поисками нужной аудитории проблем не возникло. Никто, кроме охранника, нам по пути не попался, да и тот не обратил на нас внимания, читая что-то на виджете. Мы ворвались в аудиторию, тяжело дыша и попутно извиняясь:
– Просим прощение за опоздание. Позволите присутствовать на паре? Причины мы изложим позже, – я так быстро протараторила, что не обратила внимания, с кем разговариваю. Аз Хош ур Сент. Он окидывал нас удивленным взглядом, пока студенты в аудитории скатывались от смеха под парты.
– Позволяю, – задумчиво ответил мужчина, оперевшись локтями на кафедру и продолжая с интересом рассматривать нас. В его взгляде не было насмешки, только живая заинтересованность.
Мы прошмыгнули на самые задние парты и пригнулись. Я нервно поправила ежик косичек и вздохнула. Кажется, самое страшное позади. А румянец на щеках – это не страшно. Вон, у Ники всё лицо оранжевое и уже даже не жалуется. Просто у неё есть проблемы похуже, а именно изгрызенные туфли и волосы, наполовину заплетенные в косы.
– Раз с вашей будущей профессией мы разобрались, то переходим к еще одним важным понятиям. Все ли знают, что такое экстраполяция и интерполяция? – спросил преподаватель, и кто-то на первом ряду поднял руку. – Пожалуйста, я слушаю.
– Интерполяция, или по-другому интерполирование, означает в вычислительной математике способ нахождения промежуточных значений величины по имеющемуся дискретному набору известных значений.
– Словно из учебника, – кивнул преподаватель с явно одобрительными нотками. – А теперь для тех, кто не совсем понял это определение. Например, у нас есть таблица давлений по соответствующим известным значениям температур. Но именно наша температура в таблице отсутствует. Что в этом случае нам предпринять? С помощью несложной формулы мы вычисляем промежуточное значение давления по известной нам температуре.
Пока он объяснял, за его спиной на голографической доске появлялись формулы, которые студенты послушно записывали.
– С этим разобрались. Переходим к экстраполяции. Кто знает?
– Экстраполяция – это метод научного исследования, состоящий в распространении выводов, полученных из наблюдения над одной частью явления, на другую его часть, то есть это научное прогнозирование событий, – ответил еще один парень, и преподаватель вновь удовлетворенно кивнул.
– Спасибо, всё верно, только в следующий раз поднимайте руку и, тем самым, спрашивайте разрешение. Для других же объясню вновь на примере, – за его спиной появился график, показывающий параболу. – Нам нужно вычислить значение вот в этой точке, но кривая заканчивается здесь. Тогда мы достраиваем параболу по заданной функции и смотрим, какое значение у нас имеется. Но здесь нам известна функция. В кривых жизни, как и во многих технических графиках, уравнений не будет, поэтому достраивать придется не только с помощью интуиции и внутренних способностей, которые вам тут помогут развить, но и с помощью расчетов и построений. И сложность нашей профессии заключается еще и в том, что нам нужно получить максимально правдивый ответ, словно вы находили точку по уравнению.
В аудитории была тишина. Все осознавали сказанные преподавателем слова. Как ни крути, но он был прав. И от этой истины мурашки по телу бежали.
– Чему мы будем учиться у меня на предмете и последующие пять лет? Интерполировать прошлое и экстраполировать будущее. Мы будем искать максимумы и минимумы кривых жизней, определять поворотные точки в жизни каждого человека, смотреть, какой эффект они оказывают не только на него, но и на окружающих. Будем оценивать связь всех существ, степень значимости, и применять все полученные знания для изменения судеб. Тот, кто думает, что жизнь повернуть невозможно, сильно заблуждается, – Аз Хош присел на стол, его глаза блуждали по аудитории, ловя любопытные и восхищенные взгляды студентов. – Земной этнограф – Николай Николаевич Миклухо-Маклай сказал одну замечательную фразу, вы все её должны запомнить, к тому же она короткая: «Кто твердо знает, что делать – тот приручает судьбу». Так вот, вы всегда твердо должны знать, чего желаете, какую цель ставите перед собой. Я не скажу, что нельзя сомневаться, ведь в сомнениях рождается истина, но если вы уже совершили действие, то назад пути нет. Теперь уже сомневаться поздно. И в нашей специальности нужно все правильно рассчитать, при этом зная, какой результат вы хотите получить. Именно от осознания желаемого стоит отталкиваться – не от истоков жизни человека, а от его сегодняшнего состояния. И тогда вы сможете приручить не только свою судьбу, но и судьбы многих тысяч людей.
– Неужели это будет возможно? – прошептал кто-то за первыми партами. Голос был женский.
– В этом мире возможно всё, стоит только поставить цель. Вы практически ничего не знаете о факультете Истинных знаний, но, поверьте, он знает всё о вас. Вы выбраны не случайно. Наверняка многие из вас до этого замечали, как вы все время пытаетесь просчитать события, определить, как тот или иной факт повлиял бы на вашу судьбу?
– Даже на судьбу друзей и родственников, – подтвердил Баскинс, и я тоже активно закивала головой. Со мной это действительно раньше случалось.
– Потому что у каждого из вас есть дар. Дар чувствовать и видеть максимумы и минимумы. Вы действительно можете на основе диаграмм жизни экстраполировать дальнейшие события.
– То есть теоретически мы можем подстроить так, чтобы кто-то влюбился в нас? – сказала еще одна однокурсница с задних парт, причем она так призывно выпятила грудь, что не осталось ни малейших сомнений, кого именно она хочет влюбить.
– Теоретически – да, и это может стать одной из тем дипломных проектов. Но вы должны учесть, что на поляторов их же дар действует очень слабо. Либо нужно составить девяноста девяти процентный прогноз и разработать безупречный план, либо выбросить эту идею из головы.
– У тебя мозгов для этого маловато будет, – хмыкнул её сосед по парте, и студенты негромко засмеялись.
– Прогнозы еще часто зависят от интуиции и силы дара, поэтому я не был бы так категоричен, – возразил Аз Хош, после чего посмотрел на наручные часы. – Пара окончена. Всех попрошу освободить аудиторию. Студентки, опоздавшие на лекцию, подойдите ко мне.
А я так надеялась, что он этого не скажет! Но нам пришлось подчиниться. Преподаватель собирал портативный компьютер, с помощью которого высвечивалась голограмма, и внимания на нас не обращал, пока все студенты не покинули аудиторию. И вот тут Аз Хош вскинул на нас заинтересованный взгляд.
– Можно ли полюбопытствовать, такой внешний вид обусловлен личными предпочтениями или вынужденными обстоятельствами?
– Второе, – переглянувшись, уверенно ответили мы с Ники.
– Понимаете, – поспешно начала соседка, – наш бокс странный. Он словно живой. Последние сутки были худшими в моей жизни. Вы даже не представляете, через что нам пришлось пройти!
– Кажется, я догадываюсь, – пробормотал он, складывая рабочий планшет в портфель. – Какой, говорите, у вас бокс?
Мы переглянулись и назвали номер, а преподаватель еще больше нахмурился и попросил его проводить. Ничего не понимая, мы послушались, даже не боясь опоздать на пару. Может, он сейчас будет просить коменданта выдать нам другой бокс? Но мои предположения оказались неверны, ведь мы миновали кабинет лиабе и сразу отправились к лифтам. Через турникеты преподаватель прошел легко, так как компьютеры сканировали его личность и занесли в электронный журнал.
– А что вы собираетесь делать? – полюбопытствовала Ники.
– Кое-что проверить, – задумчиво ответил он.
Вскоре мы подошли к двери нашего бокса. Открыв её, мы пропустили преподавателя, а потом уж последовали за ним в спальню. На меня тут же жгучей волной нахлынуло смущение, так как вся наша одежда была свалена фактически на середину комнаты, и среди неё было и нижнее белье. И вот как раз-таки трусики, на мой взгляд, лежали на самых приметных местах. Но Аз Хош не обратил никакого внимания на бардак, он присел на корточки и несколько раз постучал по полу пальцем. Ответом была тишина.
– Э-э, а что вы делаете? – всё же решила спросить я.
– Хочу вызвать вашего обидчика.
– Вы уверены, что это поможет? – недоверчиво уточнила я.
– Вы совершенно не слушали мою лекцию? – недовольно ответил он вопросом на вопрос. – Я же там говорил, что нельзя быть абсолютно уверенным, так как самоуверенность – это слепота. Она мешает нам видеть очевидные факты. По тому, что я увидел сегодня, у меня есть предположение с большой долей вероятности.
Отвечать я не стала, ведь не имела понятия, о каком предположении он говорит. Тем временем Аз Хош вновь постучал по полу и принялся ждать. Не дождавшись нужной ему реакции, он проговорил:
– Или выйдешь сам, или я ток пущу по комнате, а потом включу пожарную сигнализацию.
Я не на шутку заинтересовалась адресатом, и он поспешил удовлетворить моё любопытство и выйти из шкафа – створки мы не закрывали. Это был маленький зверек, действительно похожий на шиншиллу. Он перебежками подобрался к нам, пока не оказался перед Аз Хошем и не встал на задние лапы. Ручной? Это его вчера видела Ники? Но как он тут оказался?
