Джек Фэруэдер "Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц". Читать онлайн бесплатно.

Читать Джек Фэруэдер "Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц
Отзывы на книгу Джек Фэруэдер "Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц

Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц
Джек Фэруэдер

МИФ Культура
Это первая полная книга об удивительной истории Витольда Пилецкого. В 1940 году он добровольно отправился в новый концентрационный лагерь, созданный нацистами, – Аушвиц. Витольд организовал в лагере подпольную сеть и на протяжении двух с половиной лет тайно передавал на волю информацию о происходящем. Благодаря ему миру открылись подробности и масштабы преступлений нацистов в лагерях смерти. Автор тщательно собрал архивные данные и семейные источники, провел эксклюзивные интервью с участниками событий. В результате получился правдивый, но в то же время захватывающий рассказ о героизме, сопротивлении самым ужасающим обстоятельствам и попытке одного человека изменить ход истории. На русском языке публикуется впервые.

Джек Фэруэдер

Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц

Информация от издательства

Научный редактор канд. ист. наук Сергей Кормилицын

Издано с разрешения автора c/o Larry Weissman Literary, LLC и P. & R. Permissions & Rights Ltd. with PRAVA I PREVODI

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Посвящается Филипу и Линн Асквит – в благодарность за поддержку, а также Стелле и Фрэнку Форд – моей бабушке и моему дедушке

Тот много делает, кто много любит. Тот много делает, кто хорошо делает. Хорошо делает тот, кто служит общему благу более, чем своей воле.

Фома Кемпийский

Введение

С грохотом подъехали и остановились грузовики. Послышались выстрелы и крики. В дверь постучал сторож.

«Немцы здесь, – закричал он. – Спрячьтесь в подвале или уходите через сад на заднем дворе»[1 - Из беседы с Островским, 9 марта 2016 года; Ostrowska, [Wspomnienia 1], p. 5.].

Человек в квартире не шелохнулся.

Оккупированная нацистами Варшава. Раннее утро 19 сентября 1940 года. Немцы вторглись в Польшу годом ранее, развязав в Европе Вторую мировую войну. Гитлер еще не сформулировал свои планы по уничтожению евреев. Сейчас он намерен разрушить Польшу, ликвидировав ее квалифицированную рабочую силу. Страну охватил жестокий террор. Тысячи польских граждан – врачей, учителей, писателей, юристов (как иудеев, так и католиков) – хватают прямо на улицах, расстреливают или арестовывают. В июне немцы открыли новый концентрационный лагерь для некоторых категорий заключенных. Он называется Аушвиц. Но о том, что происходит за его забором, почти ничего неизвестно.

Человек в квартире знает об утренней облаве и о том, что арестованных, скорее всего, отправят именно в этот лагерь. Вот почему он здесь. Ему дано секретное задание: проникнуть в лагерь, сформировать ячейки Сопротивления и собрать доказательства преступлений нацистов.

Входную дверь с треском выламывают, и на лестнице раздается тяжелый топот. Мужчина надевает пальто и замечает, что в комнате напротив в кроватке стоит трехлетний мальчик и смотрит на него широко раскрытыми глазами. Его плюшевый мишка упал на пол. В дверь заколотили кулаками. Мужчина быстро поднимает медведя и протягивает малышу, пока его мать впускает немцев.

«Скоро увидимся», – шепчет он ребенку. И, вопреки инстинкту самосохранения, сдается в плен[2 - Из беседы с Островским, 9 марта 2016 года.].

Витольд Пилецкий стал узником Аушвица добровольно. История этого человека, уместившаяся в столь короткую фразу, подвигла меня начать поиски, занявшие пять лет. Я проследил его путь от земледельца до участника подполья в оккупированной Варшаве и разведчика, попавшего в грузовике для скота в эпицентр величайшего из зол, сотворенных нацистами. Витольд стал мне почти родным. И я снова и снова возвращаюсь к этой простой фразе и к тому моменту, когда он сидел в квартире в ожидании немецкой облавы, и размышляю над тем, как в свете его истории выглядит день сегодняшний.

Впервые о Витольде мне рассказал мой приятель, Мэтт Макаллистер, осенью 2011 года. Мы с Мэттом вместе писали репортажи о войнах на Ближнем Востоке и пытались осмыслить события, свидетелями которых стали. Мэтт со свойственной ему бравадой отправился в Аушвиц, чтобы лицом к лицу встретиться с величайшим злом в истории человечества. Там он узнал о подпольном отряде Витольда. Рассказ о нескольких храбрецах, которые противостояли нацистам, немного подбодрил нас, но меня поразило то, как мало известно сейчас о миссии Витольда – предупредить Запад о преступлениях нацистов и организовать подпольный отряд с целью уничтожить концлагерь.

Отчасти картина прояснилась через год, когда самое длинное донесение Витольда было переведено на английский язык. История донесения примечательна сама по себе. В 1960-х годах этот документ попал в руки польского историка Юзефа Гарлиньского, однако все имена там были зашифрованы. Благодаря опросам выживших и логическим умозаключениям Гарлиньскому удалось восстановить значительную часть имен, и он опубликовал первые данные о деятельности Сопротивления в концлагере. Затем, в 1991 году, научный сотрудник Государственного музея Аушвиц-Биркенау Адам Цыра обнаружил неопубликованные мемуары Витольда, второе донесение и другие отрывочные записи, хранившиеся в польских архивах еще с 1948 года. Среди этих материалов оказался и составленный Витольдом ключ к шифру, скрывавшему имена его товарищей.

Я прочел донесение Витольда в 2012 году. Автор излагал пережитое в Аушвице точным и сухим языком. Однако рассказ его состоял из фрагментов информации, местами даже встречались искажения. Из-за страха, что арестуют его товарищей, он опускал важные эпизоды, скрывал душераздирающие подробности и тщательно описывал то, что представляло интерес для его аудитории – военных. У меня накопилось много серьезных вопросов, на которые не было ответов. Что стало с разведданными, которые он собрал в Аушвице, рискуя жизнью? Сообщил ли он британцам и американцам о массовых убийствах евреев задолго до того, как истинное назначение лагеря признали публично? Если так, скрывались ли представленные им сведения? Сколько жизней можно было бы спасти, если бы его предупреждениям кто-то внял?

Я воспринял эту историю и как личный вызов: я был в том же возрасте, что и Витольд в начале войны, у меня, как и у Витольда, – семья, маленькие дети, дом. Что заставило Витольда, рискуя всем, идти на подобное задание и почему его добровольное самопожертвование так глубоко тронуло меня? Я узнал в нем такую же неуемную душу, что однажды увлекла меня на войну и с тех пор не давала покоя. Какой урок Витольд мог бы преподать мне о моей собственной жизни и разлуке с близкими?

Я прилетел в Варшаву в январе 2016 года, чтобы найти ответы на свои вопросы. Первым, кого я хотел увидеть, был сын Витольда, Анджей. Я нервничал перед встречей с ним. В конце концов, кто я такой, чтобы внезапно разбередить рану, связанную с историей его отца? Когда Витольда расстреляли, Анджей был еще ребенком. В течение пятидесяти лет ему говорили, что его отец – враг народа. Конечно, он никогда в это не верил, но узнать подробности истинной миссии Витольда ему удалось только в 1990-х годах, когда были открыты архивы коммунистов.

Разумеется, я волновался напрасно. Анджей оказался добрым и открытым человеком. Однако он сразу предупредил меня: «Не знаю, что еще вы найдете и с чего надо начинать искать».

И я ответил: «С вас».

Я понимал: о Витольде известно так мало, что важна любая мелочь, какую Анджей мог мне сообщить. Я не знал, о чем думал Витольд помимо того, о чем он писал, и того, что могли бы рассказать мне о его образе мыслей такие люди, как Анджей. Я даже не предполагал, что в живых осталось столько людей, знавших Витольда лично. Некоторые из них никогда прежде не делились своими воспоминаниями – возможно, потому, что не осмеливались говорить об этом при коммунистах, а может, просто потому, что их никто не спрашивал.

Помимо бесед с живыми свидетелями я хотел проследить путь Витольда. Во время войны многие здания были разрушены, но часть из них сохранилась, и самым важным для меня местом была квартира, где арестовали Витольда. После того как я увидел все локации своими глазами, мне стало легче описывать то, что там происходило. Но еще лучше было пройти этот путь с живыми свидетелями. Оказалось, что трехлетний мальчик из той самой квартиры жив. Его зовут Марек. Они с матерью, невесткой Витольда, пережили войну, но потом коммунисты выгнали их из дома. Впервые за семьдесят лет я привел его в этот дом. Там Марек вспомнил о плюшевом мишке – этот случай красноречиво свидетельствовал о способности Витольда даже в момент сильнейшего стресса думать не только о себе.

Конечно, я знал: чтобы написать книгу, понадобятся сотни, если не тысячи таких деталей. Посетив Государственный музей Аушвиц-Биркенау, я понял, где их найти. В музее хранится более 3500 свидетельских показаний людей, выживших в лагерях, сотни из них касаются деятельности Витольда или описывают события, очевидцем которых он был. Большая часть тех документов прежде никогда не переводилась и не публиковалась. Весь этот материал мог приблизить меня к пониманию поступков Витольда, что мне и было нужно – проникнуть в его мысли и попытаться ответить на вопрос о том, что заставило его сопротивляться.

Любой, кто изучает холокост, совершает для себя открытие: речь идет не только о гибели миллионов ни в чем не повинных европейцев, но и о коллективной неспособности признать весь ужас ситуации и что-то предпринять. Руководство стран-союзниц не хотело видеть правду, а встретившись с ней лицом к лицу, не сумело сделать решительный шаг. И это был не только политический провал. Узники Аушвица тоже не осознавали масштабов холокоста, в то время как немцы превращали концлагерь из тюрьмы с жестокими правилами содержания в фабрику смерти. Они поддались обычному человеческому инстинкту – не обращать внимания, оправдывать или отрицать массовые убийства как нечто не имеющее отношения к их собственной борьбе. Однако Витольд поступил иначе. Он рискнул своей жизнью ради того, чтобы мир узнал об ужасах концлагеря.

Работая над книгой, я все время пытался понять, какие качества выделяют Витольда из общей массы людей. Но когда я нашел и прочитал его записи и встретился с теми, кто знал его или сражался с ним плечом к плечу, я понял: пожалуй, самое замечательное в личности Витольда Пилецкого – фермера, отца двоих детей, не отмеченного особыми заслугами, не отличавшегося особой набожностью, – то, что к началу войны он был таким же простым человеком, как и мы с вами. Осознав это, я задался новым вопросом: как же этот обычный человек нашел в себе достаточно моральных сил, чтобы собирать сведения, сообщать об ужаснейших преступлениях нацистов и действовать, когда другие предпочитали закрывать глаза на происходящее?

Полная противоречий история Витольда – это новая глава в хронике Аушвица и рассказ о том, почему человек порой способен рискнуть всем ради ближнего.

Шарлотт, 2020

От автора

Перед вами не художественное произведение. Все цитаты и подробности взяты из первоисточников: свидетельств очевидцев, мемуаров и личных бесед. Большая часть двух с лишним тысяч первоисточников, которые легли в основу этой книги, на польском и немецком языках. Все переводы выполнены моими замечательными помощниками – Мартой Гольян, Катажиной Чижиньской, Луизой Вальчук и Ингрид Пуфал, если не указано иное.

Два надежных источника информации о жизни Витольда в концлагере – это отчет, составленный им в Варшаве между октябрем 1943 года и июнем 1944-го, и мемуары, написанные в Италии летом и осенью 1945 года. Несмотря на то что писал он на бегу, не имея под рукой своих заметок, в его рукописях на удивление мало ошибок. Тем не менее Витольд не идеальный рассказчик. По возможности я старался обработать его записи, исправить ошибки и восполнить пробелы. Важным источником стала коллекция Государственного музея Аушвиц-Биркенау, которая насчитывает 3727 свидетельств заключенных. Я обращался и к другим архивам, где содержатся документы о значимых деталях и контексте тех событий. Это Архив новых актов в Варшаве, Краковский национальный архив, Центральный военный архив Польши, Институт национальной памяти, Библиотека Оссолинеум, Британская библиотека, Польский институт и Музей Сикорского, Фонд изучения польского подпольного движения, архив «Хроника террора» в Институте Витольда Пилецкого, Национальный архив Великобритании, Библиотека Винера, Имперский военный музей, Национальный архив США и Мемориальный музей холокоста в Вашингтоне, Президентская библиотека Рузвельта, Гуверовский институт, Архивы Яд Вашем, Центральный сионистский архив, Федеральный архив Германии в Кобленце и Берлине, Федеральный архив Швейцарии, фонд Archivum Helveto-Polonicum и Архив Международного комитета Красного Креста[3 - Данные любезно предоставлены Войчехом Плосой (Wojciech Plosa).].

Кроме того, у меня была возможность работать с семейным архивом Пилецких, письмами и мемуарами, которые хранятся в семьях близких товарищей Витольда и помогают пролить свет на его решения. Дети Витольда, Анджей и Зофия, часами рассказывали мне о своем отце. Невероятно, но, когда я начинал свое исследование, некоторые из боевых товарищей Витольда были еще живы. Они тоже поделились своими мыслями и чувствами.

Описывая концлагерь, я руководствовался правилом Витольда: «Нельзя ничего преувеличивать; даже малейшее искажение оскорбляет память тех прекрасных людей, что там погибли». Воссоздание некоторых сцен основано на единственном источнике (найти дополнительные не удалось) – это отражено в сносках. В ряде случаев я описывал детали лагерного быта, которые Витольд определенно наблюдал, но не упоминал в своих отчетах. Я цитирую источники в примечаниях в том порядке, в котором они использованы в каждом абзаце. Приводя диалоги, я ссылаюсь на источник информации (один раз на каждого участника). При возникновении противоречий предпочтение я отдавал мнению Витольда, если не указано иное[4 - Pilecki, The Auschwitz, loc. 521; Pilecki, [List], October 19, 1945, PUMST, BI 6991, p. 2.].

Рассказывая о Витольде и его окружении, я употреблял имена или их уменьшительные формы в соответствии с тем, как эти люди сами обращались друг к другу. Кроме того, я попытался свести к минимуму аббревиатуры, например обозначал главные силы Сопротивления в Варшаве одним словом «подполье». Я сохранил довоенные варианты топонимов. Название «Освенцим» относится к городу, а «Аушвиц» – к концлагерю.

Список карт

Карта 1 – карта Сукурчей, составленная по воспоминаниям сестры Витольда (#m1)

Карта 2 – Польша, 1939 год (#m2)

Карта 3 – Варшава, 1939 год (#m3)

Карта 4 – концентрационный лагерь Аушвиц, 1940 год (#litres_trial_promo)

Карта 5 – донесение с просьбой о бомбардировке, 1940 год (#litres_trial_promo)

Карта 6 – связи в лагере, 1941 год (#litres_trial_promo)

Карта 7 – план расширения лагеря, март 1941 года (#litres_trial_promo)

Карта 8 – местоположение нового лагеря Биркенау, 1941 год (#litres_trial_promo)

Карта 9 – маршрут доставки донесения об отравлении газом советских военнопленных, 1941 год (#litres_trial_promo)

Карта 10 – связи в лагере, 1942 год (#litres_trial_promo)

Карта 11 – побег Стефана и Винценты, 1942 год (#litres_trial_promo)