Сергей Куц "Вор и проклятые души"

grade 4,0 - Рейтинг книги по мнению 20+ читателей Рунета

Я умер, но возвращен к жизни. Потому что стал ключом первородной тьмы к Орнору. Проклятый пепел! Я помнил сделку и все, что произошло потом. Сражение с Низверженным и его войском. Я заплатил страшную цену, чтобы спасти Алису, и проиграл. Она снова под властью возвратившегося бога. Но я спасу ее! Ее и дочь инквизитора, а потом найду способ вернуть свою душу! Вместе со мной Томас Велдон. Внутри него душа мертвого колдуна, и инквизитору открыта черная магия. Нет слов, чтобы описать глубину нашего падения, однако мы принимаем помощь наших новых союзников. Прокляты их души, и прокляты наши.

date_range Год издания :

foundation Издательство :АЛЬФА-КНИГА

person Автор :

workspaces ISBN :978-5-9922-3127-4

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 14.06.2023

Вор и проклятые души
Сергей Куц

Николас Гард #3
Я умер, но возвращен к жизни. Потому что стал ключом первородной тьмы к Орнору. Проклятый пепел! Я помнил сделку и все, что произошло потом. Сражение с Низверженным и его войском. Я заплатил страшную цену, чтобы спасти Алису, и проиграл. Она снова под властью возвратившегося бога. Но я спасу ее! Ее и дочь инквизитора, а потом найду способ вернуть свою душу!

Вместе со мной Томас Велдон. Внутри него душа мертвого колдуна, и инквизитору открыта черная магия. Нет слов, чтобы описать глубину нашего падения, однако мы принимаем помощь наших новых союзников. Прокляты их души, и прокляты наши.

Сергей Куц





Вор и проклятые души

Глава 1

Свой или чужой?

– Что с твоей рукой?

Я покосился на Томаса Велдона. Правая половина его лица укрыта капюшоном, а око безумного Неакра – черной повязкой. Монах буравил меня взором левого глаза. Будто насквозь собирается проткнуть! То в душу заглядывает, то на руку смотрит.

Проклятье! Без него тошно! Я мысленно выругался. Правая моя рука держала левую за запястье, словно баюкая. Я медленно сжимал и разжимал пальцы. Пальцы с черными и по-звериному острыми когтями. Как у нежити. Моя…

– Кровь и песок!

Возглас вырвался помимо воли. Моя ли это рука! Как у человека: ладонь, пальцы, только вместо ногтей – когти, а кожа – от запястья и дальше вниз – нелюдская… Змеиная… Чешуйчатая, сухая, серо-зеленая. Проклятый пепел!

– Это цена.

Я вздрогнул. Голос дьявола… Николас Гард помнил все. Я прекрасно осознавал, что и когда произошло. Помнил сделку с Люцифером. Я стал ключом сатаны к Орнору. Именно я призвал его в наш мир, а вместе с ним и четырех всадников апокалипсиса. Предвестников конца времен!

Но пока мир не изменился, уж точно во внешнем проявлении, а Люцифер минуту назад просто сидел на пне и грел над бездымным костерком руки. Сейчас он появился пред взором. Обошел, держась от меня и Велдона в нескольких футах, и изучающее разглядывал обоих.

Инквизитор сжался под взглядом Люцифера, еще больше натянув капюшон монашеской рясы на обезображенный черной магией лик. Бьюсь об заклад, Велдон зашептал про себя молитвы против нечистой силы, а если спросить его о чем-нибудь, то зашипит, как огромный взъерошенный кот.

Дьявол усмехнулся. Со стороны казалось, что церковник забавляет его, и враг рода человеческого не прочь удостоить вниманием этого грешника. Чтоб поиздеваться над простым смертным.

– Молись, святой отец, – произнес сатана, достав из-под одежд нательное Распятие, и с издевательским выражением на лице поцеловал маленький крестик. – Он непременно снизойдет в милости Своей!

Томас Велдон все-таки зашипел.

– Ты! – Монах выставил в сторону сатаны дрожащий указательный палец. – Ты!

– Я. – Люцифер развел руки и негромко рассмеялся. – Я – это я! А кто ты, монах? Еще святой отец или уже чернокнижник Неакр? А может, чернокнижником обрел себя Томас Велдон? Инквизитор из славного города Бранда?

Церковник смотрел на дьявола исподлобья, согнувшись чуть ли не пополам. Дернув рукой, словно укрывшись невидимым плащом, он вдруг отошел. Я бы проводил его изумленным взглядом – Томас Велдон столь быстро отступил! – да по-прежнему не мог отвести глаза дольше чем на пару ударов сердца от жуткой пятерни, в которую превратилась моя правая рука.

И сердце сильно стучит в груди. Оно снова бьется, хоть я сегодня умер. Умер, чтобы вернуться к жизни.

– Это плата. – Люцифер опять заговорил со мной, как будто не отвлекался вовсе на инквизитора. – Не забыл уговор? А, Николас?

Я кивнул. Молча. Потребовалось усилие, чтобы оторвать взгляд от левой руки, но правой продолжал держаться за запястье и все так же сжимал и разжимал пальцы изувеченной руки. Будто проверял, будто не верил, что эта конечность чудовища теперь моя плоть.

Тонкие губы сатаны скривились в усмешке. Люди говорят и пишут, что все они разные, а, в сущности, каждый такой же, как другие. Но иногда люди удивляют, хотя скорей дают повод для насмешки.

– Ты ж помнишь, Гард!

Я помнил слова сатаны, когда стоял на лестнице из темного гранита, уходящей в бесконечную высь. Под ней была бурлящая раскаленная лава, а вокруг – серый и пустой предел. Видел это сейчас, как если бы вернулся в прошлое, и слышал Люцифера:

– Ты получишь бессмертие, но не твоя плоть. Тебе нужны будут еда, питье и крыша над головой, ты будешь чувствовать боль и при этом будешь почти неуязвим! Тебя можно будет убить! Но я воскрешу тебя! Снова и снова, сколько бы ты ни умирал. Только с каждой новой жизнью твой облик все меньше будет походить на человеческий.

Я закрыл глаза, и видение исчезло.

Предо мой стоял смертный. В приличном кафтане, какие любят успешные купцы, поверх неброской темной одежды; на ногах сапоги из мягкой кожи. Чуть тронутые серебром, коротко стриженные темно-русые волосы, черные глаза, ястребиный хищный нос и тонкие губы. А в глазах – вечная насмешка над людьми.

Тот, кого я видел перед собой, вытряхнул остатки табака из курительной трубки и спрятал ее в кармане кафтана. Простое, житейское действие. Как будто обычный человек. Но это был враг рода людского, а я призвал его и отдал свою бессмертную душу.

Я, Николас Гард, его слуга и одновременно ключ к нашему миру.

– Лови!

Возглас Люцифера вывел из оцепенения. Какое-то быстрое движение, и я поймал обломанный сук. Левая змеиная рука поймала… Пальцы с черными когтями сжали толстую почерневшую и твердую, как сталь, ветвь старого дерева. Длиной в две ладони.

– Сожми крепче! – велел вкрадчивый голос сатаны. – Сильней! Раздави!

Моя серо-зеленая рука подчинилась. Она раздавила крепкий сук в труху, как изгнившую деревяшку. Чудовищная сила! Кровь и песок!

– Ну и рожа у тебя, Гард, – развеселился дьявол. – Будь проще.

Смеху сатаны вторил второй, женский. Я совсем забыл о ней! Обернувшись, увидел богато одетую даму в искусно сшитом полушубке из лисьего меха. Распахнутом, несмотря на зимнюю пору, снег и легкий мороз. Корсет бордового платья с узорами из серебряных нитей высоко подпирал соблазнительную грудь.

Женщина была красива. Длинные подвернутые ресницы и карие глаза. Красная помада на чувственных губах под стать длинным огненно-рыжим волосам. Их уложили так, чтобы полностью открывали шею, а сверху свили пару рожек, направленных в противоположные стороны. Две пряди то ли выбились из прически, то ли с умыслом были оставлены, чтоб обрамлять улыбающийся лик.

– Позволь представить тебе Ирменгрет, – произнес Люцифер.

Дама опустила взор и склонилась в придворном реверансе. На вид ей чуть за тридцать. В самом расцвете женственных чар – уже не девица, но до увядания целая вечность.

– Для своих можно просто Ирма, – добавил дьявол.

– А я? Свой или чужой? – Мой голос прозвучал хрипло.

Как же хотелось услышать, что я им чужой…

– Ты свой, Николас.

Я свой… Кровь и песок!

Ирменгрет обошла меня, искоса поглядывая. Затем остановилась рядом с сатаной, посмотрев на него с собачьей преданностью.

– Кто она?

Не слишком учтиво спрашивать о даме, как будто ее нет рядом. Даже грубо, но я знал, что спрашивать о незнакомке нужно у дьявола. Леди покосилась в мою сторону, однако недовольства в ее глазах не было.

Люцифер ответил будничным тоном:

– Ирменгрет – вампир.

Рыжеволосая красавица перевела взор на меня и обольстительно улыбнулась. Клыков у нее нет.

– Она из высших, таких ныне в Орноре… Впрочем, не время сейчас для упоминания их числа и имен. Скажу лишь, что Ирма – старейшая из вампиров.

Дама в роскошных одеяниях поморщила нос. Не понравилось, когда сатана назвал ее старейшей из племени кровососов. Я мысленно выругался. Вампир! Вот уж кого точно не хотелось лицезреть! Но… Я посмотрел на изуродованную руку и в сотый, наверное, раз вспомнил содеянное и кто я такой. Я не меньшее чудовище, чем стоящая напротив молодая женщина, либо вампирша: без разницы, кто или что на самом деле укрывается под личиной красивой дамы.

Дьявол, что замер в шаге позади особы, которую представил старинным именем Ирменгрет, кивнул, когда она вновь обернулась к нему. Потом снова посмотрела на меня. Чуть склонила голову набок, уронив две пряди на лицо, это сделало ее еще соблазнительней.

– Будем знакомы, Николас!

Вампирша подошла ко мне и протянула руку.

– Я рада вас видеть. – Она вновь улыбнулась.

А спину будто обожгло! Взгляд Томаса Велдона вонзился в меня!

– Гард! – воскликнул он. – Твое грехопадение не должно быть бо?льшим!

Я оставил церковника без ответа. В сравнении с тем, что было сотворено, следующий мой поступок – сущий пустяк. Николас Гард склонился в вежливом поклоне, отведя когтистую лапу за спину, и, взявшись человеческой рукой за тонкие пальчики, поцеловал их. От нечисти в женском обличье пахло духами.

Будто не в глухом, дремучем лесу, а во дворце посреди бального зала. Вампирша ничем не отличалась от живой. Я ожидал получить холодное прикосновение. Думал, что прильну губами к давно остывшим пальчикам. Но Ирма ничем не походила на неживую. Ни за что не принял бы ее за нежить. Да и день нынче, а вампирша, облаченная в роскошные одежды, ничуть не боится дневного света. Мы в зимнем лесу, где солнца хоть и мало, но оно есть, а вампиры дневной свет не жалуют в любом случае.

Кажется, эта вампирша была исключением из правил.

– Ирма – моя верная слуга. – Рядом появился сатана. – Она призвана сюда, чтоб вывести вас из Запустения. Хотя инквизитора можешь оставить.

– Инквизитора я заберу с собой.

Для меня шутка дьявола была с привкусом горечи. Я шел в Черный замок, чтобы спасти троих, но вытащил только одного. Лишь Томаса Велдона, а моя любовь и Лилит снова во власти Низверженного.

– Неакр тоже пригодится, – добавил я.

Зато мой юмор оценили – Люцифер рассмеялся, и вампирша тоже.

Совсем как человек. Нет, не похожа она на восставшего из могилы кровососа. Я вдоволь насмотрелся на нежить за два месяца, проведенных в Сумеречье и Запустении. Нет ни черных белков без зрачков, ни неутолимого голода и вечной охоты до людской крови. Ирменгрет больше меня походила на обыкновенного смертного. Она во всем похожа на живого человека. По крайней мере нет у нее ни звериных когтей, ни хотя бы острых зубов.

– Ты хорош собой, – вампирша с бесстыдной откровенностью рассматривала меня, – ночные дети редко столь сладки.

– Он мой! – Люцифер сложил руки на груди. – Запомни это, Ирма. Ты должна лишь вывести троих из Запустения!

Я слушал, опустив голову. Ночные дети! Нечисть и нежить Орнора! Вампирша причислила к ним и меня. Неужели Томас Велдон прав и я пал столь низко, что более не могу называться человеком? Неужели я чужой для рода человеческого?

– Я людского племени! – Повернувшись спиной к сатане и его верной слуге, я направился к Велдону и замер как вкопанный.

Дьявол сказал, что из Проклятых лесов нужно вывести троих. Совсем забыл про третьего. Про того, кто покоился рядом, укрытый орденским плащом, когда я вновь увидел дневной свет после смерти.

Он по-прежнему здесь. Лежит, не шевелится, из-под черного плаща видны только перепачканные грязью темные кавалерийские сапоги со шпорами. Неужели это тот, кто был ранен в битве с Низверженным? Страшно представить, что это действительно он.

– Но кто это? – вопрос сорвался с уст сам собой.

Люцифер, который вновь оказался рядом, посмотрел на меня и церковника, задержав взгляд на инквизиторе. Монах вскинул подбородок, отчего открылась обезображенная магией правая половина лица. Томас Велдон показывал свою непокорность. Он не принял дьявола, хоть и его грехопадение не знает границ, ибо не отгородился от Люцифера непрестанной молитвой, не избавил себя от его присутствия. Церковник мог хотя бы уйти, но остался здесь, рядом с Николасом Гардом. Только проклятый светом вор может избавить его дочь от власти возвратившегося бога.

– В ваших святых книгах его зовут Войной, – сказал сатана.

И я, и Томас Велдон вздрогнули. Церковник еле слышно простонал:

– Всадник апокалипсиса! Один из предвестников. Что же… Конец времен! Он случится? Или уже начался? Возможно ли без одного из предвестников?

Велдон был не в себе. Не замечая, что заговорил вслух, монах сыпал и сыпал вопросами. Заткнулся он лишь тогда, когда заговорил дьявол:

– Предначертанное изменилось. Никто не знает, что должно теперь произойти. Ни я, ни Он! Но предвестник сгинул бы навеки, если бы не воплотился в человеческом теле.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом