– Это я? – прозвучало у меня за спиной.
Она вновь бесшумно подошла и напугала меня. От неожиданности я возмутилась:
– Сюда, – с натиском сказала я, – никому нельзя входить!
Она опять внимательно всмотрелась в мое лицо и неожиданно согласно кивнула:
– Понятно! Больше не войду.
Я так удивилась, что простила ее. Тем более, она уже была здесь.
– Вам нравится? – спросила я ее, указывая на портрет.
Мне интересно было узнать ее мнение, потому что рисунок был очень необычным.
– Похожа, – сказала она.
И это все. Кажется, ее не смутило уродство портрета. А может, его замечаю только я. Я сняла лист с подрамника и отправилась к Коке.
Кока возлежал на шезлонге под зонтом и не читал, и не спал как обычно. Он о чем-то грезил, глядя прямо перед собой в одну точку. Если так будет продолжаться, то скоро у него разовьется бессонница. Бедняга! Совсем выбился из привычного ритма.
Кока не замечал меня. Я подсунула ему под нос портрет Кэт. Кока вздрогнул:
– Что это? – спросил он.
– Кэт, – коротко ответила я. – Похожа?
– Ужасный портрет! Убери его! Ты никогда так не рисовала.
– Знаю, – согласилась я, – сама удивлена. А разве она не такая?
– Она красивая, – протянул Кока.
Кажется, мой муж находится под чарами этой женщины и не замечает ее странностей.
– Представляешь, – сообщила я ему, понизив голос, – она задушила гуся, скрутив ему шею!
– И что?
– Это было очень жестоко.
– Галина тоже часто убивает птиц. Тебя же это не смущает.
– Да, но Кэт это сделала с особой жестокостью.
– А ты видела, как это делает Галина?
– Нет.
– Так о чем тут говорить?
Кока прав. Похоже, я сама наделила Кэт какими-то свирепыми свойствами. Наверное, потому что мы познакомились при необычных и ужасных обстоятельствах. Нужно перестать нервировать себя и подозревать ее неизвестно в чем. Успокоившись, я ушла интересоваться, что у нас с обедом.
Кэт хлопотала у плиты: в духовке жарился гусь, а в кастрюле варилась подлива с невероятным запахом.
– А где Галина? – спросила я ее.
– Я отпустила ее, – сообщила Кэт.
– Угу, понятно, – кивнула я.
Она отпустила ее… Вспомнив, что сняла с Кэт все подозрения и теперь отношусь к ней доброжелательно, я миролюбиво спросила:
– Вы умеете готовить?
– Да.
– Вкусно пахнет.
– И не только пахнет, – заверила она.
– Уверена, что так и есть, – подбодрила я ее.
Она в ответ только хмыкнула.
Через полчаса Кэт давала распоряжения, а услужливый Кока накрывал на стол. Батюшки, это что ж такое делается?! Кока работает! Грядет апокалипсис, не иначе! Если бы я знала в тот момент, насколько была недалека от истины.
Гусь был восхитителен, а подлива к нему – волшебной! Я даже позабыла обстоятельства, при которых птица оказалась у нас на столе.
– Вы прекрасно готовите! – искренне похвалила я Кэт.
Она согласно кивнула, что вполне естественно. Но что меня опять удивило – это реакция Коки. Он засиял так, будто я похвалила его самого. Весь его вид говорил о том, что он гордится этой женщиной. Но ведь это я его жена, это мной он должен гордиться! Тем более, что очень часто есть чем! А не Кэт, совершенно посторонним человеком. Да! Тяжело мне будет относиться к ней без предвзятости…
– Тебе нужно сменить прическу, – вдруг сказала она мне.
– Я давно уже собираюсь это сделать, – согласилась я, – только вот не представляю, какой она должна быть.
– Я знаю, – заверила она меня.
– Да? И какой?
– Ножницы есть?
– Конечно!
– Еще нужно купить краску для волос. Где магазин?
– В поселке есть магазин. Но не уверена, что там продают хорошую краску.
– Я схожу и куплю. Где он находится?
– Я могу показать, – предложил Кока.
Что ж, очевидно, что мой муж уже влип. Он очарован Кэт и готов выполнять любое ее желание. Мешать ему в этом не вижу смысла. Если человек чем-то поглощен, остальное для него не имеет значения – это я знаю по работе. Выйти из этого состояния и очнуться он сможет только сам. Отрезвить его намеренно не получится: сейчас он глух и слеп. Придется пока мириться.
– Что ж, идите, – сказала я им.
Они быстро собрались, оставив мне грязную посуду и неубранный стол. Я опять перешла в разряд прислуги.
Я прибралась на кухне и позвонила дяде Вене. В конце месяца у меня должна состояться выставка в Нью-Йорке. Следовало прояснить организационные моменты.
– Алиса, здравствуй дорогая! Как ты поживаешь? – ответил Вениамин Петрович.
– Все в порядке, дядя Веня!
– Что-то случилось? – насторожился он.
– С чего вы взяли?
– Ты не умеешь врать. Твой голос подозрительно бодр. Говори, в чем дело?
Что я могу рассказать ему? Что спасла от смерти молодую сексуальную женщину, из-за которой моя семейная жизнь трещит по швам? Звучит странно, да и долго рассказывать. Если буду скрытничать, Вениамин Петрович примчится сюда через несколько часов, чтобы прояснить обстановку. Придется рассказать полуправду.
– Да с Кокой у меня проблемы, – объяснила я дяде Вене.
Его это сообщение обрадовало.
– Я тебе давно говорил… – начал он.
– Я помню, – перебила я.
– Ладно, не переживай, наладится! А если нет, то еще лучше! – утешил он.
– Хорошо. Я звоню насчет выставки, – сменила я тему.
– Визу я открыл, документы подготовил, картины уже переправил, насчет аукциона договорился, билеты доставят на днях. Ты как? Готова?
– Да.
– Я за тобой заеду во вторник двадцать первого в десять утра.
– Хорошо, буду ждать!
Я послонялась по дому, включила телевизор. Никак не удавалось сосредоточиться на экране. Я переключала каналы и думала о своих семейных делах. Четыре года мы жили спокойно и беззаботно, и вот за два дня наш уютный мирок изменился. В него вторглась хищная и сильная женщина. Я, конечно же, не была к подобному готова, поэтому сейчас мне непросто решить, что делать дальше: чтобы сохранить нашу семью, нужно избавиться от Кэт. Но теперь у меня нет уверенности в завтрашнем дне. Если Кока созрел для любовных приключений, то неважно, будет Кэт рядом или нет. Крах нашей семьи – вопрос времени. Завтра или через неделю подвернется другая женщина, и Кока западет на нее. Не могу же я изолировать его от внешнего мира! Да и стоит ли? Пусть все идет своим чередом. Будет так, как должно быть, а я понаблюдаю за своим мужем. Даже интересно узнать, как он проявит себя в нынешних обстоятельствах.
Приняв решение, я вдруг ни с того ни с сего захотела поотжиматься. Вернее, попробовать это сделать. Мне едва удалось приподнять тело на руках. А уж о том, чтобы хлопать в ладоши между отжиманиями, и говорить нечего. А кричать «хоп» – и подавно! Я обессилено распласталась на траве. Да, спорт не мой конек!
В этот момент подошли Кока и Кэт. Они не заметили мое обессиленное тело, и я услышала их разговор:
– Ты божественна! – сказал Кока.
– Помни об этом, – наказала она ему.
– Я никогда этого не забуду! – заверил он.
Я почувствовала себя неловко, будто специально притаилась и подслушиваю их разговор. Пришлось подать голос и заодно попробовать перетянуть одеяло на себя.
– Кока, – позвала я мужа слабым голосом.
Он огляделся, увидел меня неподалеку. Понял, что я все слышала, и густо покраснел. Все еще стыдно ему. Значит, не все потеряно.
– Кока! Я вот упала и встать не могу, – жалобно сказала я.
– Давай, держись за меня, – он протянул мне руку, – у тебя что-то болит?
– Нет. Просто поскользнулась и ушиблась, когда падала.
– Ну, давай осторожненько поднимайся, – Кока был искренне участлив.
Видимо, сработал рефлекс. Он привык опекать меня, когда я «нездорова».
– Дай, я! – сказала Кэт.
Она подхватила меня под руки и поставила на ноги.
– Можешь идти? – спросила меня.
– Не знаю.
– Держись! – она взяла меня на руки и быстро добежала до ближайшего шезлонга. Секунда – и я уже сидела в нем. Кока оторопел и вновь вперился в Кэт масляными глазами. Не думала, что мужчин могут привлекать настолько сильные женщины. В общем, в этом поединке победила Кэт! Ну я хотя бы попыталась.
– Купили краску? – поинтересовалась я.
– Нет. Не было нужной, – сказала Кэт.
– Завтра поедем в Москву. Можно? – спросил Кока.
– Езжайте! Стричься будем?
– Завтра, когда будет краска, все сделаем одновременно, – объяснила Кэт.
– Хорошо. Я пойду прилягу. Сегодня ночью плохо спала.
– Тебе помочь дойти? – предложил Кока.
– Нет. Я сама.
Я взяла в библиотеке первую попавшуюся книгу и ушла в спальню. Может, чтение отвлечет меня. Я устроилась в кровати и открыла книгу. Это был Ги де Мопассан. Неудачный выбор! В его новеллах полно сексуального подтекста, а иногда и откровенных сцен. Мне сейчас этого вполне хватает и в жизни. Я отложила книгу и попробовала уснуть. Я слышала, как работал телевизор на первом этаже, о чем-то рассказывал Кока. Однако он стал намного словоохотливей, чем раньше. Завоевывает сердце богини. Я уснула.
