Интересно, но и Глаузер отказался от парашюта.
В отсеке было запрещено курить, и, как обычно, когда запрещено, тогда больше всего тянет. В конце концов Дургин достал пачку папирос. Вендель крикнул так, что перекрыл все шумы:
– Ты с ума сошел, подполковник? А ну прекратить!
– Да я и не начинал, – нахмурился Дургин, пряча папиросы обратно в карман.
Наконец самолет начал снижение, постепенно сбрасывая скорость. Не прошло и пяти минут, как шасси, ударившись о бетон, покатило «хенкель» по взлетной полосе.
Штурмбаннфюрер облегченно вдохнул и начал снимать парашют. Его примеру последовал Ленц.
Самолет остановился, двигатели затихли, но шум в голове еще стоял. Грунов встал и едва не упал – суматошный полет давал о себе знать. Поддержал его Сазонов.
Командир экипажа вместе со стрелком вышли из пилотской кабины:
– Вот и все, господа, мы на аэродроме Лежино.
– И как, обер-лейтенант, вы летаете на этих консервных банках?
Пилот улыбнулся:
– В кабине гораздо удобнее. В отсеке было плохо, потому что борт не до конца переоборудован из бомбардировщика в транспортный самолет, как только технари закончат работы, это будет хороший лайнер.
– Нашел тоже лайнер.
Бортстрелок открыл дверь, выставил трап.
Командир экипажа указал на выход:
– Прошу, господа!
Качаясь, из самолета на землю спустились эсэсовцы, Глаузер, перебежчики.
У «Опеля» их ждал офицер в звании оберштурмбаннфюрера СС – Грунов определил это по петлицам.
К эсесовцу подошел штурмбаннфюрер:
– Господин оберштурмбаннфюрер, задание спецотдела VI Управления РСХА выполнено. Полковник Грунов с заместителем и начальником разведки вывезены на занятую нашими войсками территорию и доставлены в Ригу. Руководитель операции штурмбаннфюрер Вендель.
Оберштурмбаннфюрер пожал Венделю руку:
– Хорошо, Конрад, твоя машина у штаба, можешь отдыхать. Глаузера оставь здесь.
– Яволь, герр оберштурмбаннфюрер. Мне перед отъездом представить вам русских?
– Не надо, сам разберусь.
– Хорошо.
Штурмбаннфюрер и оберштурмфюрер пошли к стоявшей в стороне машине.
Оберштурмбаннфюрер подошел к русским и обер-лейтенанту.
Последний вскинул руку:
– Хайль Гитлер!
– Хайль, Вилли. Как прошла операция? Сложно было?
– А разве, герр Рейтель, штурмбаннфюрер Вендель вам не доложил?
– Я у тебя спрашиваю. Ведь именно ты должен был исправить ошибку, если бы ее допустил Вендель.
– Все прошло в штатном режиме, по плану, герр оберштурмбаннфюрер.
– Хорошо.
Подполковник СС подошел к бывшим советским офицерам.
Грунов представился:
– Начальник штаба стрелкового корпуса, полковник Грунов. Естественно, уже бывший.
Рейтель кивнул, посмотрел на ЗНШ:
– Заместитель начальника штаба полка по строевой, подполковник Дургин.
– Начальник разведки корпуса, майор Сазонов.
Грунов выступил вперед:
– У меня в портфеле секретная документация и карты.
– Это хорошо, но пока вы добирались сюда, наверняка ваше командование уже приняло меры, чтобы данные в документах потеряли свою ценность.
– В каких-то да, в каких-то этого не сделать за день, даже за несколько дней.
– Ганс! – крикнул через плечо оберштурмбаннфюрер.
– Я! – Шарфюрер подбежал очень быстро.
– Забери портфель у этого господина.
– Слушаюсь.
Грунов передал портфель шарфюреру. Тот ушел с ним в «Опель».
– Теперь, господа, позвольте представиться: заместитель начальника специального отдела VI управления Главного управления имперской безопасности, оберштурмбаннфюрер Рейтель. Прикомандирован в Рейхскомиссариат «Остланд» исключительно для организации работы объекта, которым будете руководить вы.
Офицеры переглянулись.
Грунов спросил:
– Что за объект, герр Рейтель?
– Всему свое время. Узнаете. Сейчас мы пообедаем, хотя время уже приближается к ужину, после чего поедем в Ригу, где вы встретитесь с начальником спецотдела штандартенфюрером СС Герхардом Тимме. Он вам все объяснит. Понимаю, у вас много вопросов, зададите их позже, сейчас прошу в автомобиль!
«Опель» подвез офицеров к столовой летного состава, где в отдельном зале был накрыт стол на четыре персоны. Оберштурмбаннфюрер от обеда отказался, но остался присутствовать. После чего предатели и Глаузер с подполковником СС выехали в Ригу, до которой было около двенадцати километров.
Спустя десять минут «Опель» прибыл в столицу Латвии, но не поехал к центру города, где размещалось управление рейхскомиссариата войск СС, службы СД и полиции, гестапо, а свернули на небольшую и малозаметную улочку. Пройдя несколько сот метров автомобиль остановился у зеленых ворот. Водитель посигналил.
Из калитки появилась физиономия солдата в форме СС, затем заскрипели засовы, ворота открылись. Машина въехала в небольшой дворик, остановилась у входа в довольно красивый, одноэтажный дом.
На крыльце появился обершарфюрер.
Рейтель бросил назад:
– Ожидать! – и покинул автомобиль.
Дургин поговорил:
– А немцы-то не особо приветливые к нам.
Сазонов вздохнул:
– Что вы хотели, подполковник, они же не знают, оправдаем мы их доверие или нет. Уверен, совсем скоро их отношение к нам кардинально изменится.
– Вы, майор, предполагаете, нас планируют привлечь к операции, которая приблизит победу рейха? А по-моему, заставят собирать по концлагерям пленных, готовых воевать против Советов и создавать из них боеспособное соединение. Показывать тем самым, что много русских не просто ненавидят режим Сталина, но и готовы воевать против него.
Грунов раздраженного процедил:
– Молчите!
Ему самому не нравилась такая ситуация. Столько было приложено усилий для перехода за линию фронта, переброску в Ригу, а в итоге – какой-то дом на окраине…
Рейтель поднялся на крыльцо. Обершарфюрер выбросил вперед руку:
– Хайль Гитлер!
– Хайль! Штандартенфюрер Герхард Тимме на месте?
– Так точно. Но ожидается приезд бригаденфюрера Айкеля.
Рейтель удивленно переспросил:
– Айкеля? Он что, ради бежавших русских прилетел из Берлина?
– Не могу знать, герр оберштурмбаннфюрер. Узнаете у герра Тимме. Он в гостиной комнате, приказал сначала пропустить вас, а затем уже русских.
– Хорошо.
Рейтель прошел в холл, зашел в просторную гостиную, меблированную в строгом германском стиле.
В кресле у камина сидел штандартенфюрер Герхард Тимме, начальник спецотдела VI Управления РСХА.
– Разрешите, герр штандартенфюрер?
Тимме повесил на держак кочергу, которой ворочал дрова в камине:
– Подъехали?
– Так точно, герр штандартенфюрер.
Тимме повернулся, с недоумением посмотрел на заместителя:
– Что случилось, Марк? Ты чем-то раздражен?
– А вы, герр Тимме, на моем месте не разозлились бы?
– Не понимаю.
– Почему в операции по переброске высоких офицеров РККА вы использовали меня втемную? Я знал только, что предстоит встретить трех русских офицеров, но кто они, откуда и что собой представляют, до меня не довели. И только в последнюю очередь, вернее, перед самой поездкой на аэродром, я узнаю, кого мне предстоит встречать. Это что, недоверие ко мне? Я, ваш заместитель, полагаю, не заслужил подобного отношения к себе.
Тимме покачал головой:
– Марк, присядь в кресло, выпить не предлагаю, так как через десять минут должен подъехать бригаденфюрер Айкель, можешь приказать денщику сварить кофе. Чашку выпить успеешь. Заодно и успокоиться.
– Успокоиться? После того, как вы поступили со мной?
Штандартенфюрер поморщился:
– Марк, ну не возводи в степень. На эту операцию был наложен гриф «совершенно секретно». Я был оповещен о разработанной операции в Берлине только перед ее реализацией, а точнее, перед заброской в тыл русских группы гауптмана Хальзера.
– Мне совершенно ни о чем не говорит эта фамилия.
– Один из особых диверсантов абвера.
– Я счастлив.
– Слушай, Марк, – повысил голос полковник СС, – прекрати, в конце концов, строить из себя обиженную ревнивую даму. Ты прекрасно знаешь, что иногда нас всех используют втемную. При всем своем желании я не мог поделиться с тобой той информацией, которую получил перед операцией. Не имел права. Но теперь ты узнаешь все! Вернее, после визита бригаденфюрера. Уверен, он откроет нам все карты.
Рейтель немного успокоился или показал, что успокоился, достал пачку сигарет:
– Разрешите, герр Тимме?
– Кури.
Оберштурмбаннфюрер только прикурил сигарету, когда раздался звонок городского телефона.
