– На этом мой доклад окончен, – сказала София, победно улыбаясь уголками губ. – Время кино!
Умные доски и настольные мониторы загорелись, и все приготовились смотреть фильм о Хорошей Компании.
Глава 9. Кино в полете
В конференц-зал вернулась Эмеральда, толкая перед собой тележку, на которой сидела Джини. Когда стюардесса начала раздавать напитки, малышка принялась кидать на стол конфеты и пакетики орешков, как с движущейся платформы на параде.
Маленькое представление Джини понравилось всем, в особенности – Налини.
– О-ой, – умилилась она, помахав девочке колокольчиком с браслета: – Малышка Джини!
Шум открываемых банок газировки, пакетов чипсов и конфет напоминал маленькую бурю.
– О-о-о-о, – пропищала Джини, хватая Эмеральду за руку.
Краем глаза Лукас заметил – или ему показалось, что он заметил, – на запястье у Эмеральды татуировку.
– Тишина! – взревел тренер Крид. – Время кино.
Робби указал на монитор.
– Я подготовил два видео, демонстрирующих, как у нас в целом обстоят дела с Хорошей Компанией.
Свет в зале погас, и на мониторах появился белый шум. Робби принялся комментировать, подробно объясняя происходящее в кадре. Трэвис с Лукасом открыли по пачке мармеладных мишек и высыпали их на стол.
– Эту запись наши агенты украли в Вазиристане – регионе на северо-западе Пакистана, там несколько лет назад разбомбили одну из наших школ для девочек.
На экранах появились довольно четкие кадры съемки.
В бедной захолустной деревеньке бушевала песчаная буря. Возле черного автобуса с тонированными окнами топталась кучка мальчишек в возрасте от девяти до четырнадцати лет. Лица у них были скрыты масками, на плечах висели автоматы Калашникова.
– Этих ребят называют скарктоссцами, – пояснил Робби. – У нас есть все основания полагать, что вы встретитесь с ними в Париже.
– Кто такие… – начал спрашивать кто-то из Второго Класса, но фильм уже продолжился.
Робби указал на появившуюся на экране женщину:
– Это Сиба Гунерро, президент и управляющая Хорошей Компании.
Мисс Гунерро провела согнутым пальцем по своим волосам цвета перец-с-солью, бросила быстрый взгляд через солнцезащитные очки в оправе «кошачий глаз» и резко похлопала в ладоши.
Тогда мальчишки забросили в старый оштукатуренный дом дымовые бомбы. Спустя пару мгновений из дымящегося здания начали выбегать дети в лохмотьях, и скарктоссцы стали затаскивать их в автобус. Когда автобус заполнился, мисс Гунерро залезла на водительское место и умчалась в пустыню.
– Обратите внимание, – сказала София. – Это автобус-амфибия, то есть он может передвигаться и на земле, и под водой при условии, что окна и двери герметично закрыты.
Робби включил свет.
– На этом первое видео заканчивается, – сказал он.
София щелкнула пультом, и ролик остановился. Вместо него на экранах появилась фотография мужчины афро-азиатского происхождения с длинными пальцами и идеальными ногтями. Одет он был в парку с подбитым мехом капюшоном, на лице у него намерз иней, а растянутый в улыбке рот демонстрировал идеальные зубы, напоминавшие клавиши пианино.
– Этот снимок, на котором изображен мистер Лю Бунгуу, был сделан двенадцать лет назад на одном из крупнейших кораблей Хорошей Компании, «Леденце», который часто ходит по Аргентинскому морю, – пояснила София. – Бунгуу, как его зовут большинство людей, родился в молдавском лагере для беженцев Хорошей Компании около тридцати пяти лет назад. Он – настоящий человек без гражданства. Теперь он планирует купить детей-мультилингвов[5 - Мультилингв – человек, который одинаково хорошо владеет несколькими языками. Как правило, мультилингвами называют не тех, кто специально учил языки, будучи взрослым, а тех, кто с детства рос в многоязычной среде.], чтобы они помогли ему устроить государственные перевороты и свергнуть правительства в странах Азии, Африки, Европы и обеих Америк.
Робби добавил:
– В настоящее время мистер Бунгуу считается мировым лидером по продаже детей.
– Что это значит? – спросил Лукас и оглядел комнату, пытаясь понять, не показался ли кому-то его вопрос тупым. Никто ничего не сказал.
София объяснила:
– Это значит, что он никого не похищает. Но за последние двенадцать лет он купил или продал больше детей, чем кто-либо в мире.
– Предавец, значит, – сказал Трэвис. – Получается хорошенькая игра слов.
– Какая игра слов? – поинтересовалась Керала.
– Продавец-предатель, – объяснил тот.
Все посмеялись над остроумием Трэвиса. Смешки оборвал голос Робби.
– А главный поставщик детей для Бунгуу, – прямо сказал он, – это… как вы уже догадались…
Налини подключилась к разговору:
– Сиба Гунерро и Хорошая Компания. – Она рассмеялась. – Два очка в мою пользу!
София принялась объяснять взволнованным голосом:
– Детский труд, как многие из вас знают, широко распространен в значительной части мира – от Мавритании в Западной Африке, на всем Среднем Востоке до Пакистана и Индонезии. Детей берут в рабство и вынуждают выполнять самую разную работу. А некоторые девочки становятся малолетними невестами.
На словах «малолетние невесты» все девочки хором протянули «фууууу» и принялись обсуждать услышанное. София щелкнула пультом и загрузила следующее видео. Разговор о малолетних невестах потух вместе со светом.
– Эй, ребята! Не отвлекайтесь от мониторов, пожалуйста, – сказал Робби. – За туристическими зонами в Париже через камеры наблюдает Министерство безопасности. Этой записью мы обязаны хакерскому мастерству Трэвиса.
Трэвис улыбнулся:
– На самом деле отдел коммуникаций склеил эти записи с некоторыми из наших, снятых оператором Сопротивления.
Кадр затрясся: оператор бежал по парку. Он тяжело дышал, и было слышно, как под ногами у него хрустит гравий.
– Простите, что видео не слишком четкое, – добавил Робби. – Но мы не хотели, чтобы получилось как в прошлом году, когда всю съемочную группу захватила Хорошая Компания.
Камера замерла и показала панорамный вид. Парковые скамейки. Деревья. Туристы. Затем камера сфокусировалась на женщине в солнцезащитных очках в оправе «кошачий глаз», сверкавших в лучах солнца.
– Напоминаю, это наша подруга мисс Гунерро, – пояснил Робби. – Посмотрите поближе.
Мисс Гунерро откинулась на спинку скамейки. Она надменно улыбалась и в своем длинном, усыпанном блестками платье походила на престарелую актрису.
Робби ухмыльнулся:
– Возможно, это первая и единственная запись того, как мисс Гунерро улыбается!
Все засмеялись – шутка будто разрядила заметно нарастающее напряжение. Робби продолжил:
– А улыбается она потому, что ей только что доложили, что Хорошая Компания выручила как никогда много денег. Их акции выросли – в основном благодаря вот этому дядьке, который к ней сейчас подходит, мистеру Чарльзу Магнусу, главе службы безопасности Хорошей Компании. Мистер Магнус – бывший полицейский, и он в международном розыске за воровство, убийство и похищение людей.
Видео продолжилось.
Чарльз Магнус оказался приземистым бородатым мужчиной лет около сорока. Он был одет в зеленый кожаный комбинезон, похожий на те, что носят мотоциклисты. На ремне у него висела куча всего: пистолет, золотые наручники, мобильный телефон. Магнус сел рядом с мисс Гунерро. Та высморкалась в бумажный платок.
– Обожаю эту часть, – прокомментировал Робби. – Только послушайте, какое жизнерадостное вступление.
– Ненавижу Париж, – сказала мисс Гунерро. – Грязный город.
Она швырнула платок на землю, рядом с банкой от кока-колы лайт, и кашлянула:
– Тут везде мусор и полно лягушатников, которые совершенно не говорят по-английски.
Чарльз Магнус ответил:
– Ну, Сиба, Париж же все-таки французский город. Вполне логично, что французы – во Франции – говорят по-французски.
Мисс Гунерро уставилась на Магнуса поверх очков:
– Не умничай, Чаки. Я знаю, ты нынче горд собой. Думаешь, будто новая волна похищений увеличит прибыль и наши инвесторы обалдеют от радости, но не давай этой мысли засесть в своей глупой башке.
– Какие приятные люди, – с иронией сказал Робби, когда видео остановилось и ненадолго зависло, прежде чем продолжить воспроизводиться.
Астрид добавила:
– Ага, компания-то Хорошая.
Чарльз Магнус сказал:
– Мой план сработает, если мы соберем беспризорников со всего мира. Это все равно, что похищать мексиканцев в Соединенных Штатах. Никто их не хватится.
Робби снова влез:
– Очередное доказательство, что они не только преступники, но еще и ксенофобы[6 - Ксенофобия – неприязнь ко всему чуждому, в том числе к людям иной народности, религии, социального положения и т. п.] и расисты.
Высказывание Магнуса вызвало бурю негодования – все собравшиеся в комнате стали возмущаться:
– Ненавижу их.
– Кошмарные люди.
– Да что с ними не так?
– Да разделения на страны в мире вообще уже не должно существовать.
Даже обычно молчаливая Сора Кова не выдержала.
– Какие ничтожества, – сказала она.
Тренер Крид прогремел:
– Тихо!
Мисс Гунерро открыла серебристую, похожую на термос канистру, из которой заструился белый туманный дымок. Женщина вдохнула его, закрыла крышку и как будто успокоилась. Затем она прошипела:
– Сопротивление было?
– Это про нас, ребята, – вставил Робби.
Чарльз Магнус ответил:
– Прошел такой слушок. Но волноваться нечего. Если Новое Сопротивление явится – мои ребята с готовностью их встретят.
Мисс Гунерро спросила:
– Скарктоссцы?
Магнус ответил:
– Да. Я мобилизовал несколько групп в парижском «Глобусе». А вчера моя команда «А» разделалась с парочкой сторонников Нового Сопротивления на Эйфелевой башне. Так что нам известно, что им что-то известно. А если что-нибудь пойдет не так – у меня в парижской полиции есть пара дружков, задолжавших мне услугу-другую.
София поставила видео на паузу – оно замерло на кадре с чешущим бороду Чарльзом Магнусом.
– Я знаю, что должен это знать, – сказал Терри, вытирая шоколад с губ. – Но что… что за скарктоссцы, говорите?
Лукас почувствовал облегчение: не один он был не в курсе.
– Фактически скарктоссцы – это наемные убийцы, – ответил Робби. – Большинство из них – мальчишки от десяти до восемнадцати лет. Все те, кто постарше, хотят работать в отделе безопасности. У них ноль образования и практически нет надежды его получить. Их отличительные черты – черная форма и жидкие усики, как пушок персика.
Лукас утвердился в своих подозрениях. Мальчишки, которые затащили его в фургон на парковке, были скарктоссцами. Но, возможно, двойными агентами или кем-то вроде.
Робби секунду оглядывал комнату, давая ребятам переварить информацию.
– Лукас, – сказал он. – Ты как будто хотел что-то сказать.
– Нет, ничего, – отозвался Лукас. – Продолжай.
Робби стал рассказывать дальше:
