Наталья Сапункова "Королевская невеста"

– Эй, ты, девка! А ну-ка отойди от него! – проорал Гантер, с грохотом бросая на пол кучу дров.

– Тише, кучер, – Азельма посмотрела на него через плечо. – Если хотите помощи, не кричите и не пугайте меня до смерти. Я же должна взглянуть, что за болезнь у вашего лорда?

Такое с ней иногда бывало в лесу – накатывало приятное чувство свободы, уверенности и желание быть нахальной. В городе, в замке – никогда…

– Затопите печь, будьте так добры, – сказала она. – И развяжите Валя, пусть он помогает.

– Что ещё прикажете, миледи? – заискрил глазами кучер.

– Я бы на вашем месте занялась лошадьми, не то уморите их. Хорошо, я сама затоплю печь. Спасибо за дрова.

– Потом пойдёшь и обиходишь лошадей.

– Нет. Я не кучер и не конюх.

Взглянув на раненого, она вздрогнула, вдруг встретившись с взглядом, поражающим яркой голубизной – так же, как поразила её утром синева глаз короля. И – вот это да, – он улыбнулся. Раненый улыбнулся.

– Успокойся, Ган, – сказал он чуть хрипло. – Не серди нашу спасительницу. Заплати мальчику и пусть поможет тебе с лошадьми. А она пусть останется. Как тебя зовут, девушка?

– М-м… Азельма. Мое имя Азельма, милорд.

– Моё имя Найрин. Ты иди, Ган, – он теперь смотрел на кучера. – Нам нельзя потерять лошадей.

Кучер подчинился.

– Пошли, – он взял за плечо Валя, и оба вышли.

Азельма занялась печкой. Где лежит огниво, она знала – в ящике под столом среди других мелочей. Огонь разгорелся легко – кучер молодец, дрова принёс сухие, из середины поленницы. Согреть воды…

Она взяла ведро и направилась к выходу.

– Куда ты? – окликнул раненый, – вернись!

– Я за водой, колодец сразу за домом, – любезно пояснила девушка. – Вы бы не волновались, милорд. Я обещаю, что не убегу. И Валя не брошу, вы же понимаете.

– Хорошо, я верю.

– Да и ваш кучер вряд ли меня упустит, милорд.

– Я Найрин. Не зови меня милордом. Ган пошутил. Говоришь, и колодец в порядке, и рядом? И дом неплох. Хорошее место, и пустует, – он обвел взглядом комнату и остановил его на лице девушки.

– Я же сказала, отец устроил тут охотничий дом. Сейчас тут бывают охотники и лесорубы. За этим колодцем следят, потому что не всем охота ходить на ручей феи…

– Он совсем близко? Ручей феи? – аж дернулся Найрин. – Я бы тоже хотел…

Азельма похолодела, сообразив, что чуть не выдала себя – проговорившись, назвав барона отцом. К счастью, Найрин не понял или не обратил внимания.

– Близко. Вам лучше пока полежать…

Она поспешно вышла, скоро вернулась с полным ведром и поставила воду греться.

– Вам, должно быть, хочется выпить горячего, милорд… Найрин. Как вы себя чувствуете? Больно?

– Не очень, – он слабо улыбнулся. – Дай мне пока простой воды, пожалуйста.

– Да-да, – она ковшиком зачерпнула воды и напоила раненого, он попробовал забрать у неё ковшик, но только расплескал.

– Вы так слабы, – вздохнула она, и положила руку на его щёку, – у вас есть жар? О да. Есть.

– Несколько дней придётся отлежаться, – сказал он. – На тебя вся надежда.

– Я должна посмотреть рану.

– Смотри, если должна.

Она опять аккуратно расстегнула на нём одежду, размотала повязку, и только покачала головой – кожа вокруг раны покраснела, и кровь сочилась, стоило Найрину пошевелиться.

– Что скажешь, фея? – он чуть улыбнулся.

– Ну какая я фея! – вздохнула она, – лекарь был бы вам куда полезнее меня, милорд.

Отлежаться несколько дней, всего-то – это был бы прекрасный расклад.

– Ты знаешь лекаря, которому полностью доверяешь?

– Нет, увы. Здешняя знахарка уехала к дочери в Лисс, вернется не скоро. Есть лекарь в замке, но ему я бы не доверилась. Вы ведь от кого-то убегаете, да?

– Догадливая фея. За нас ты можешь получить награду, а за помощь нам – наказание. Потому Ган взялся вас запугивать. Нам слишком важна ваша помощь и ваша верность. Ради брата ты постаралась бы, да?

– Конечно, – она кивнула.

– Только мне кажется, что он тебе не брат. Верно?

Она отвернулась и промолчала.

– Любимый? Жених? Просто попутчик? – настаивал Найрин.

– Неважно, милорд. Я сделаю для него всё то, что сделала бы для брата. Я постараюсь придумать что-нибудь. А пока присыплю рану золой, не станете возражать?

– Нет. Я не раз слышал о таком. Доверюсь тебе…

Она нагребла свежей золы в плошку и отставила остудить, а пока вымыла просяную крупу, которую нашла среди запасов, и поставила варить кашу. О масле в кашу, конечно, можно только мечтать, по крайней мере до завтра, но придётся уж господам разбойникам, или кто они там, довольствоваться тем, что есть. Там же, в запасах, она обнаружила мешочек с сушёной ромашкой, заботливо собранной кем-то летом, и заварила. Не самое сильное лекарство в данном случае, но хоть что-то. В замке есть травы получше, завтра она привезёт их и приготовит отвар. Как ни странно, Азельме подумалось, что она вовсе не боится этих двоих. И не слишком сердится… ну разве только немного. Вот из-за угроз в адрес Валя и сердится. И ей хочется им помочь, что бы они там не натворили. И конечно, это всё как-то неправильно… настолько неправильно, что об этом стоит поразмыслить!

Азельма густо присыпала рану Найрина свежей золой. Это хорошее средство, а лучшего всё равно нет. Не завязывая, прикрыла полотном.

– Теперь просто отдыхайте, милорд.

– Успеется, – улыбнулся тот. – Скажи, здешняя фея – она добрая? Добро или зло она делает людям чаще всего?

– Я не знаю, – она даже растерялась. – Наверное, поступки фей трудно оценить, и понять непросто. Феи не добрые и не злые…

– Там, где я рос, тоже жила фея. Возле маленького озера. Его так и называли – Озеро Феи. Мы с моей нянькой раз в год ходили к озеру делать подарки этой фее. Я не слишком понимал, зачем, но няня считала, что фея будет защищать меня и помогать. Кажется, сейчас я в этом нуждаюсь, так что хочу сделать подарок и здешней фее. Ты мне поможешь?

– Вы хотите, чтобы я пошла к источнику, милорд?

– Ты ведь говорила, что не боишься? Прошу тебя. Вот, – он снял с пальца небольшой перстень с белым камнем, – брось его в источник и попроси… ты сама найдёшь, что сказать, да? Чтобы беда миновала, чтобы планы сбылись, я оказался дома, и все были счастливы.

– Хорошо, – продолжая удивляться, Азельма взяла кольцо. – Тогда подождите. Я скоро вернусь. Присмотрите, чтобы ваш кучер ничего не подумал и не обидел моего Валя.

– За это не беспокойся.

Она выскользнула из дома, но к воротам не пошла – не хотелось попасть на глаза кучеру и объясняться с ним. Выбралась через дыру в заборе – тут их было много, для того, кто знает.

Ей даже в голову никогда не приходило идти к источнику, чтобы просить фею о чем-то. Но тут… Этот Найрин в опасности, и кто знает, возможно, фея и захочет вмешаться…

Вообще, она бывала у знаменитого ручья множество раз, зимой и летом. Это был родник, который появлялся из земли между двух больших камней, падал в каменную чашу, чем-то напоминающую грубо вытесанную раскрытую ладонь, весело стекал по склону и уже скоро терялся между травы и камней, а зимой – под ледяной коркой. Родник никогда не замерзал, вода текла даже в лютые морозы, кого-то это восхищало, кого-то пугало. И где-то рядом обитала фея. Вон за теми кустами якобы отец её и встретил! Вода в роднике была очень вкусная, но мало кто наклоняется к нему, чтобы напиться – люди сюда не часто приходят. Боятся феи?

И где тут, скажите на милость, может скрываться фея? Холодный зимний лес. Разве фея не должна жить в прекрасном дворце?

Азельма подошла к роднику вплотную. Это потому что снега так мало выпало этой зимой, а то пришлось бы тонуть в сугробах. Она перевела дух, даже улыбнулась. Стало спокойно, пусть ненадолго – ведь сейчас же придётся вернуться. Конечно, она волновалась из-за встречи с этими непонятными «разбойниками», хотя и старалась виду не показывать. И захотелось пить. Глядя на эту сверкающую, звонкую воду, наверное, всем хотелось пить!

Сначала она положила кольцо Найрина на край чаши. Поклонилась низко.

– Добрый вечер, светлая леди! Я пришла передать тебе подарок от одного… хорошего человека, – Азельма затруднялась, как лучше представить Найрина, но, кажется, такая рекомендация вполне годилась. – Он ранен, светлая леди, его рана воспалилась! Прошу тебя, верни ему здоровье, пусть он благополучно доберётся до своего дома и будет здоров и счастлив! Прошу тебя, светлая леди, очень прошу! И пусть этот… кучер не навредит Валю! – имя кучера она отчего-то позабыла, – я верю, что они не собираются вредить, но Валь сам бывает горяч и не всегда разумен! О, пожалуйста! И если я могу услужить тебе в ответ – только дай знать!

Вот, вроде всё сказано. Азельма всё-таки зачерпнула в горсть воды, напилась. В который раз подумала – вкусная какая! А синеглазый король пробует разные изыски за графским столом, но приходилось ли ему хоть однажды отведать такой воды? И оценил бы он, если пришлось бы?

– Спасибо за воду, светлая леди! – она опять поклонилась и собралась уходить, но взглянула напоследок на чашу…

Кольца не было.

Только что кольцо с белым камнем лежало там, Азельма сама видела – и пропало! Не могла же она его смахнуть случайно? А вода, что падает в чашу и разбивается хрустальными брызгами – такая яркая, светлая, хотя уже смеркается…

Азельме захотелось убежать, и побыстрее! Но вдруг…

Откуда-то прилетела шишка и ударила её в плечо. Откуда шишка, почему шишка?..

Белка. Большая рыжая белка с пышным хвостом прыгнула на ветку в нескольких шагах от девушки. Таких белок много было в этом лесу, но они не вели себя столь нахально, а удирали со всех лап. В Лиссе их пушистые зимние шкурки хорошо продавались.

– Постой-ка, не спеши, не поговорили ещё! – проговорила белка и подпрыгнула на ветке, раскачавшись.

Девушка замерла, забыв, как дышать. Она ведь… не спит?.. И не бредит?..

А белка заверещала, как будто засмеялась, и продолжала:

– Почему себе ничего не просишь, дурочка маленькая? Хотя бы защиты? Взаперти в сторожке с тремя мужчинами – и не боишься ничего?

– Ты ли это, светлая леди? – опомнилась Азельма.

– Я, не я – отвечай!

– Я с тремя мужчинами, но Валь мне как брат, Найрин ранен и нуждается в помощи, а кучер кажется мне благородным человеком, светлая леди. Поэтому мне нечего просить. Спаси только Найрина, прошу тебя!

– Дурочка и есть, – отозвалась белка. – Куда тебе без короля?! Чтобы весь королевский курятник тебе служил, и стража хвостом ходила, тогда будет хорошо…

– Нет, светлая леди, такого мне не надо! – взвилась Азельма, потому что слова нахальной белки… точнее, добрейшей феи отчего-то ударили её в самое сердце. – Не хочу я ни короля, ни его курятника! Даже видеть больше не хочу никогда! Я сама как-нибудь… – она быстро вытерла пальцами слезы, которые навернулись на глаза.  – Спаси только Найрина. Прошу тебя, спаси Найрина!

– Я тебя поняла, – недовольно проворчала белка, – не хочешь так не хочешь, как будто тебе его кто-то навязывает! Ишь, король ей не надобен! Гордячка глупая!

– Нет, я не… – совсем смутилась девушка. – Но не надо, прошу вас…

– Слушай, как лечить того дурня! – перебила белка. – Под чашей найдёшь кувшинчик. Наполни его моей водой. И пусть понемногу пьет. За день кувшинчик выпьет – придёшь и ещё наберешь. И так семь дней. Меньше и не надо! Не сможешь ты – пусть твоя сестра приходит. Моя вода и будет ему лекарством.

– Смогу конечно! – обрадовалась Азельма. – Что бы ни случилось, я смогу! А сестра – это Фалина?

– У тебя что ли много сестёр?

– Только Фалина… Но захочет ли она хотя бы разговаривать со мной?

– Сами договаривайтесь, сестрички. А то ишь ты – что бы ни случилось…  Всё, ступай! Ах, да. Тому скажи – подарком он мне угодил. Я люблю, когда подарки не золотом оплачены, а сердцем, это кольцо как раз такое! Но расстался он с ним оттого, что жить очень хочет.  Я помогаю ему, потому что ты просишь, девочка! И пусть не боится, никто их тут не найдёт! Если ты не приведёшь. Ну или твоя сестрица. Всё, всё, иди! – она махнула хвостом и одним скачком перемахнула на соседнее дерево.

– Спасибо, светлая леди! – Азельма помахала ей вслед и принялась искать обещанный кувшинчик.

Нашла, доверху наполнила водой из родника и заторопилась в сторожку.

– Где тебя носит так долго? – взъярился кучер при её появлении.

Гантер. Вот, сразу вспомнилось, как его зовут.

– Эй, ты, не смей на неё кричать! – возмутился Валь.

– Тебя не спрашивают, мальчишка!

Может, он и благородный человек, но не слишком любезный. Азельма обошла Гантера, приблизилась к спящему Найрину.

Он тут же открыл глаза – выходит, не спал. Выдохнул с жадной надеждой:

– Вернулась? Сделала?..

– Да, милорд. Я даже поговорила с феей.

Все замерли.

– Ей понравился ваш подарок, милорд. Она сказала, что ценит подарки, оплаченные не золотом, а сердцем, а ваш как раз такой. Не знаю, что именно это значит…

– Это кольцо – память о моей матери. Я отдал его, но оно словно всё ещё на моей руке.

– Эта вода – ваше лекарство, пейте по нескольку глотков, а завтра я принесу ещё. И так семь дней.