Будильник смартфона блямкнул, когда в Сан-Диего было шесть утра. В это время на Восточном побережье уже девять, и Ева наверняка проснулась.
Можно звонить.
16. Про трёх уникумов
За минувшие несколько дней Ева извелась в ожидании Одинцова, но и времени даром не теряла.
Перед вылетом из Нью-Йорка она успела заехать на Седьмую авеню и в тамошних бутиках нанесла заметный урон своему банковскому счёту, зато теперь не чувствовала себя замухрышкой. С нею в Майами доставили чемодан с гардеробом, достойным ослепительной путешественницы.
Первые шаги на подиуме Ева сделала больше двадцати лет назад, и последние тоже остались далеко в прошлом, но за время научной работы бывшая модель не растеряла умения впечатлять мужчин. Вейнтрауб ждал её к ужину, и Ева вышла из гостевых апартаментов настоящей королевой.
Облегающее платье оставляло плечи открытыми, а разрез позволял любоваться умопомрачительными ногами. Стройности и длины им добавляли едва заметные туфли на тончайшем каблуке. Вечерний макияж и роскошные вьющиеся волосы, собранные в замысловатую причёску, довершали неотразимый образ.
Окинув Еву взглядом, Вейнтрауб шелестом сухих ладошек изобразил аплодисменты и заметил:
– Тебя стоило пригласить хотя бы ради этого зрелища.
– Большое спасибо, – благосклонно кивнула Ева. – После того как меня объявили мёртвой, особенно хотелось напомнить себе и окружающим, что я ещё жива.
Шпилька была предназначена Борису, которому Вейнтрауб разрешил остаться на ужин и переночевать в своём особняке. Бывший муж наговорил Еве комплиментов, но при первой же попытке расспросить её о вчерашних событиях Вейнтрауб заявил:
– Вам нет нужды знать больше, чем вы знаете. Я обещал обеспечить вашу безопасность, а чрезмерное любопытство ещё никому не удлинило жизнь.
Борису и вправду не нужно было знать ни о том, кто такой Салтаханов, ни о связи флешки с Ковчегом Завета, ни о том, какое отношение к этому имеет Ева. Разговор за ужином шёл о какой-то безделице, зато сбылась мечта Бориса о большом стейке: визуализация сработала. Вейнтрауб рекомендовал к мясу коллекционное вино из своего подвала; объяснил, почему знатоки не пьют бордо 1964 и 1986 годов, а после ужина изъявил желание пообщаться с Евой наедине.
Ей пришлось повторить историю появления Салтаханова с флешкой и своего побега из России. Вейнтрауб не интересовался Одинцовым и Муниным – лишь пару раз между делом спросил, не знает ли Ева о планах своих компаньонов. «Одинцову известно про убийство? Вот и прекрасно, – сказал старик. – А Мунину? Пока нет? Но Салтаханов сперва хотел обратиться именно к нему… Что ж, видимо, придётся немного подождать».
Ева старалась говорить как можно меньше, чтобы не сболтнуть лишнего. Вскоре она сослалась на усталость и ушла спать.
На следующий день Борис был отправлен домой в Пало-Альто в сопровождении охранников, которых приставил к нему Вейнтрауб. Ева с утра получила доступ к файлам, из-за которых всё закрутилось. Она с интересом разбирала выцветшие буквы на отсканированных старых машинописных листах.
Выписка из приказа
Председателя Объединенного государственного
Политического управления при С.Н.К. С.С.С.Р.
№ 28 / «С»
Москва, 2 февраля 1933 г.
1. Утвердить штатное расписание рабочей группы, откомандированных в центральный аппарат О.Г.П.У. из Главнауки Наркомпросвещения в кол-ве 6 чел.
В дальнейшем группу именовать «АНДРОГЕН».
2. Руководителем группы назначить ЗУБАКИНА Бориса Михайловича. Предоставить ему право самостоятельно подбирать и представлять к назначению в штат в рамках установленных лимитов любых специалистов, необходимых для работы.
Собственный персонал группы тов. ЗУБАКИН может назначать самостоятельно внутренними приказами.
3. В распоряжение группы выделить один автомобиль из гаража О.Г.П.У. и спец/дачу в Красково (Дача № 18).
4. Закрепить к группе уполномоченного тов. ВЛАСОВА Евгения Сергеевича.
5. Прикомандированных ученых содержать под Присягой в штатах специального аппарата О.Г.П.У. с ежемесячным содержанием.
6. Финотделу центрального аппарата произвести все необходимые расчёты для закупки инвентаря, спец. оборудования, литературы, в т. ч. по командировкам по прямому представлению тов. ЗУБАКИНА.
Председатель О.Г.П.У. при С.Н.К. тов. МЕНЖИНСКИЙ.
Остальные тексты были выдержаны в том же духе и так или иначе касались проекта «Андроген». Ева понимала едва ли треть прочитанного: она не знала историю России, не знала советских сокращений и аббревиатур, и тем более не могла разобраться в перечнях оборудования или химикалий. Но до неё вполне доходил общий смысл, а гриф «Совершенно секретно» и росчерки самого Сталина свидетельствовали о крайней важности документов.
Еве сейчас очень пригодилась бы помощь Мунина, только без разрешения Одинцова звонить ему было нельзя. Ева смогла дозвониться Одинцову ранним утром, но её наверняка слушали люди Вейнтрауба, поэтому она ограничилась лаконичным сообщением о перелёте из Нью-Йорка во Флориду. Ева не догадывалась, что Одинцов уже поблизости – на Кубе. В ожидании удобного момента для следующего звонка она тянула время и сама пыталась кое-что понять.
За поздним ланчем Ева спросила Вейнтрауба:
– Почему вы так уверены, что эти документы имеют отношение к Ковчегу Завета? Мало ли чем в тридцатые годы занимались русские… Салтаханов просил дать информацию про Зубакина; ему подобрали всё, что было, и сведения о проекте «Андроген» вполне могли оказаться на флешке случайно.
Старик приоткрыл в улыбке идеальные фарфоровые зубы.
– Дорогая Ева, – сказал он, – когда речь идёт о Ковчеге Завета, случайность исключена. Ты же не станешь отрицать, что интерес Салтаханова к Зубакину связан с Ковчегом? И флешка попала к нему из-за того, что сам он был связан с Ковчегом. И к Мунину он хотел обратиться, и к тебе пришёл, поскольку вы оба связаны с Ковчегом… Не слишком ли много случайностей? А ведь это лишь то, что видно с первого взгляда. И я пока вижу больше, чем ты. Из проекта «Андроген» вскоре выросло, по сути, то же самое, что у нас в Германии называлось «Аненербе». Только русские принялись за дело на два года раньше, и занимался этим именно Зубакин…
Ева помнила, что во время поисков Ковчега не раз возникал разговор про Немецкое общество по изучению древних сил и мистики – «Аненербе». И Вейнтрауб напомнил, что лаборатория его отца тоже работала под крылом этого секретного института.
– Про «Аненербе» я знал немногое, поскольку был очень молод и всего лишь ассистировал в некоторых опытах, – говорил старик. – Название общества может ввести в заблуждение. Древние силы, мистика… Конечно, там хватало и сумасшедших, и религиозных фанатиков, и мошенников, которые занимались откровенной чертовщиной. Но мой отец искал строгие научные решения для самых фантастических задач. Искал – и находил, прошу заметить! В том, что ему удалось сделать, не было никакого колдовства. Пока наш дом под Берлином не разбомбили, он больше года получал электричество от генератора с КПД выше ста процентов. Ты скажешь, что это невозможно, потому что противоречит законам физики. Но никакого нарушения не было: генератор использовал энергию, которую черпал где-то в глубинах Вселенной, – и отдавал нам больше, чем ему требовалось для работы, вот и весь фокус. По такому же принципу действует Ковчег.
– Вы ведь наверняка прочли документы перед тем, как показать их мне, – сказала Ева. – Я пока не добралась до конца. Очевидно, там сказано, каких успехов сумел добиться Зубакин. Только это не важно, потому что Ковчег Завета нашли мы, а не он. Дело закрыто.
Вейнтрауб погрозил Еве тонким восковым пальцем.
– Дело не закрыто! Я почти разучился читать по-русски и только заглянул в бумаги, но даже мне понятно, что речь там не о поисках Ковчега. Проект «Андроген» – это исследовательская работа, для которой понадобился Зубакин со своей группой. Его специалисты знали Священное Писание, Каббалу, эзотерику – и при этом обладали трезвым умом и широким научным кругозором.
– Если речь не о Ковчеге, значит, я права, и документы попали к Салтаханову случайно, – резюмировала Ева, но старик твердил своё:
– Группа Зубакина не искала Ковчег. У неё была совсем другая задача, но родственная… Хорошо. Ты ведь сейчас участвуешь в работе с Ковчегом? Не говори, что это не так, у меня хорошие информаторы. Сейчас Ковчег в руках лучших учёных мира. Скажи, они уже получили доступ к энергии Космоса?
– Нет. Вы же знаете, что сперва надо расшифровать надписи на скрижалях и прочитать универсальные формулы мироустройства.
– Но вам удалось хоть немного продвинуться?
– Разве что немного. Это не такое быстрое дело. Есть одна проблема…
Проблема действительно была. Расшифровка состояла из множества крохотных шагов, но после каждого шага можно было двигаться в нескольких направлениях. Путь исследователей сразу разветвлялся. На следующем шаге каждая ветвь снова давала несколько побегов; каждое ответвление вело к новым вариантам, и так далее. Число этих вариантов нарастало лавиной, и вскоре даже суперкомпьютеры перестали справляться с расчётами, хотя работа была ещё далека от завершения.
Ева благодаря сотрудничеству с биологами знала, что такая же проблема породила теорию направленной эволюции, которая исправляет ошибки теории Дарвина.
В основе земной жизни лежат нуклеотиды. Сложные органические соединения последовательно стыкуются друг с другом и формируют информационную молекулу ДНК. В процессе эволюции они могут изменять свою последовательность…
…и проблема в том, что чем длиннее молекула ДНК, тем больше существует возможных вариантов последовательности нуклеотидов. Теория Дарвина предполагает, что все варианты равновероятны, а природа занята их перебором. Если первая комбинация оказалась неудачной – начинается проверка второй; не подошла вторая – настаёт очередь третьей, пятой, десятой, сотой… Но математика неумолима: когда число нуклеотидов переваливает за сотню с хвостиком, на простой перебор их комбинаций требуется больше времени, чем существует Вселенная.
В молекуле ДНК не сто, а больше трёх миллиардов пар нуклеотидов. На перебор их комбинаций жизни Вселенной тем более не хватит. То есть, вопреки теории Дарвина, эволюция происходит не стихийно во все стороны, а направленно. В основе мироздания лежит алгоритм, который помогает сразу выстраивать нуклеотиды наилучшими способами. Этот алгоритм на каждом шаге подсказывает природе, в какую сторону ей развиваться.
– Такой же алгоритм предстоит найти для Ковчега, – сказала Ева, и неожиданно старик согласился:
– Правильно! Именно поэтому Зубакин со своей группой пытался изготовить устройство, задающее алгоритм. Нечто такое, что позволяло бы на каждом шаге взаимодействия с Ковчегом выбирать из всех вариантов наиболее удачный.
Дальнейшим объяснениям помешал телефонный звонок Мунина. Вейнтрауб потребовал, чтобы Ева ответила. Историк нервничал, спрашивал об анализах ДНК, нёс какую-то чушь о своём родстве с Евой…
– Мне сейчас не до шуток. Абсолютно, – сердито сказала Ева, оборвала разговор и снова повернулась к старику:
– По-вашему, русские знали про скорое обретение Ковчега и готовились к расшифровке скрижалей?
– Я понятия не имею, о чём они знали, – пожал плечами Вейнтрауб. – Но я вижу, чем они были заняты. Группа Зубакина решала сугубо техническую задачу. Им поручили создать устройство для коммуникации с Ковчегом. Нечто вроде пульта управления с обратной связью… И не смотри на меня так, будто я выжил из ума. Это чистая логика. Даже у самого простого устройства есть кнопка включения-выключения. У лампочки, например. Твой смартфон сложнее лампочки, поэтому и управляется сложнее. Ковчег несоизмеримо более сложен, чем смартфон, и всё же это устройство, с которым люди когда-то взаимодействовали… Кстати, зря ты так сурова с нашим юным другом. По-моему, это снова он.
Вейнтрауб кивнул на смартфон Евы, который звякнул несколько раз, извещая хозяйку о полученных сообщениях. Старик был прав, сообщения с картинками пришли от Мунина. Ева взглянула на присланные данные генетического анализа, на прямое указание своего родства с историком и, повинуясь команде Вейнтрауба, перезвонила.
– Ты там в Лондоне пьяный? Что за чушь собачья?
– Я трезвый, – ответил Мунин. – И это никакая не чушь. Мы с тобой родственники.
Ева выслушала сбивчивый рассказ историка, который подтверждали результаты теста ДНК. Генетический анализ не определял в точности степень родства, он показывал его вероятность, но Ева знала, насколько это серьёзно. И главное, она знала одну из двух клиник, названных Муниным. Клиника принадлежала Вейнтраубу и выросла из биологической лаборатории, для которой Ева когда-то разрабатывала математику. Ошибки быть не могло: если сравнение результатов анализа говорит в пользу родства, значит, так оно и есть. Мунин – родственник Евы…
Она пообещала историку перезвонить и обрушилась на старика:
– Вы ничего не хотите мне объяснить? В базе данных содержится анонимная информация. Алгоритм сравнивает параметры, а не конкретных людей. Результаты моих анализов можно было сравнить с результатами Мунина только по нашей просьбе или по решению суда. Ни того, ни другого у вас нет. На каком основании вы вторглись в нашу частную жизнь? И как вам удалось подтасовать сведения о нашем родстве из второй клиники?
– Никакой подтасовки! – Вейнтрауб снова улыбался. – Это чистая правда. С твоей помощью я создал одну из лучших лабораторий в мире. Она обрабатывает биологический материал не только для моей клиники, но и для многих других. В том числе для израильтян, к которым обратился Мунин. Анализов было два, но оба попали ко мне и оба показали, что вы с Муниным родственники. Оставалось лишь сделать маленькое дополнение к расшифровке, несколько слов…
Старик велел кельнеру налить им с Евой вина и продолжил:
– Дорогая Ева! После того как ваша троица обманула меня в России, я пытался найти вам адекватную замену. Разными способами, в том числе при помощи генетики. Твои данные хранятся в лаборатории давным-давно, ты предоставила их сама. Мунин тоже сам прислал свою слюну на анализ. Он указал в заказе фамилию и, конечно же, это от меня не ускользнуло. Мне нужны были такие же три уникума, как ты и твои друзья. Я думал, что среди многих миллионов землян найдётся другая троица, которая поможет мне… в одном деле. Я ошибся – и очень рад своей ошибке. Вы действительно уникальны. А значит, мне не нужны другие, мне нужны именно вы. Я очень рад и предлагаю тебе разделить со мной эту радость.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=63624122&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
