– Нифрон тоже знает наш язык… в крепости полно фрэев, которые говорят на рхунском.
– Но не между собой же! Может быть, рэйо понимает только по-рхунски. Но тот, второй, говорил не как фрэй, а как человек.
Персефона с сомнением покачала головой.
– Тебе до сих пор снятся кошмары?
– Нет, кошмары тут ни при чем. Понимаю, это звучит…
– Брин, прошло совсем мало времени. Я до сих пор просыпаюсь в холодном поту, а ведь рэйо утащил не меня…
– Он действительно существует.
– Ну хорошо, допустим, ты права. Но откуда кому-то из рхунов знать, что в темнице под Верентеноном держат рэйо? И зачем ему прятать эту тварь?
– Помнишь дом, мимо которого мы проходили в самый первый день? – спросил Рэйт, спускаясь по лестнице. – Тот, в котором раньше жил Малькольм?
– Это когда он чуть не подрался с тем дерганым парнем? – уточнил Тэш.
Рэйт кивнул. Учуяв запах жареного мяса, они с Тэшем тут же спустились с парапета и направились к полевой кухне, развернутой рядом с тренировочным двором. Когда наступает время ужина, все дела отходят на второй план.
– Да. Мэрил сказал, что живет один, но я видел, что на втором этаже кто-то есть.
– Помню-помню, ты тогда еще сказал об этом, но я никого не заметил.
У Тэша заурчало в животе. Он просто умирал с голоду. Целый день наматывал круги по тренировочному двору, проходил полосу препятствий и сражался в учебных поединках, и теперь от запаха еды у него потекли слюнки.
– Там точно кто-то был. Увидел, что я смотрю на него, и тут же отошел от окна.
– Думаешь, рэйо?
Дьюриец пожал плечами.
– Тогда почему Мэрил соврал нам?
– Может, там была женщина? Фрэйская женщина?
– Я тоже сначала так подумал, только зачем ему ее прятать? Какая ему разница, что мы подумаем? Малькольм тоже удивился, что Мэрил нам наврал. Та история до сих пор не выходит у меня из головы. Зачем ему лгать?
Брин рассталась с Персефоной в полной уверенности, что она ей не поверила. Иначе обязательно бы что-то предприняла. Однако киниг лишь ласково уговорила Брин остаться и поесть, так что девочке стало ясно – она решила, что ей всего-навсего приснился дурной сон.
Конечно, Брин чувствовала обиду из-за того, что ее не приняли всерьез, но ей действительно пора было поесть. За обедом Персефона забросала ее незначительными вопросами, никак не связанными с рэйо и бессонными ночами. Они поговорили о Роан – та на износ работает в кузнице, пытаясь создать идеальный металл, и о гномах, ставших ее преданными рабами. Обсудили покрывало, сшитое Падерой из кусочков ткани: на нем были изображены события прошедшего года, в том числе сражение с Бэлгаргаратом. Идея воплотить историю в картинках принадлежала Брин, только она постеснялась признаться в этом во всеуслышание.
Еще они много говорили о «Книге Брин». Девушка расшифровала тридцать табличек, повествующих о происхождении богов, о том, как Феррол, Дром и Мари создали фрэев, гномов и людей и как появился на свет Проклятый по имени Уберлин, после чего дети Эреба свергли своего отца. Разбираться в тексте – нелегкое занятие. Иногда значки Древнего невозможно было разобрать, а иногда он изъяснялся столь туманно, что смысл ускользал. История богов стала первой полностью завершенной частью «Книги Брин», не считая формулы металла, которую Брин расшифровала специально для Роан. Девушка завернула пергаменты в овечью кожу и положила в сундук. Она объяснила Персефоне, что решила хранить отдельные части книги порознь, чтобы труд ее жизни не погиб в результате какого-нибудь несчастного случая, например, пожара. Потом, когда книга будет полностью закончена, она сделает с нее копию и объединит все части в один большой том.
К концу обеда Брин почти забыла о рэйо – на что, Персефона, видимо, и рассчитывала, когда просила ее остаться. Будь то ночной кошмар, девушке бы полегчало от вкусной еды и приятной беседы. Однако легче ей не стало. Когда Брин вышла из Кайпа, солнце уже клонилось к закату, и тревога ее лишь усилилась.
Я не успею добраться домой до темноты.
Брин принялась спускаться по лестнице, ведущей в город, как вдруг сзади раздался знакомый голос:
– Эй, Брин!
Тэш. Он поспешно догонял ее, перепрыгивая через три ступеньки. Девушка остановилась, чтобы подождать его, прижимая ранец к груди и изо всех сил сдерживая улыбку. Я ему нравлюсь!
– Провожу тебя до дома, ладно?
Тэш весь запыхался от бега. Он отбросил волосы, упавшие на глаза, и вытер пот со лба. Вечернее солнце осветило его лицо, подчеркнув молодую бородку, опушившую щеки и подбородок.
Какой же ты красивый.
– Боишься, чтобы со мной чего не случилось?
– Ну да, вроде того.
Брин говорила в шутку и не ожидала, что он скажет «да». Оказывается, Тэш здесь не для того, чтобы заигрывать с ней; он пришел ее защищать. Его забота тронула и одновременно напугала девушку.
– Правда? Что сказал Рэйт?
– Он не считает нас чокнутыми. Более того, он припомнил одного парня по имени Мэрил с холма Иоланды. Тот утверждал, что живет один, но Рэйт заметил, что в его доме был кто-то еще.
– Думаешь, это он укрывает рэйо?
– Не уверен. Мы знаем только, что он нам наврал и что он кого-то прячет. Рэйт собирается поговорить с Малькольмом, потому что тот когда-то жил вместе с Мэрилом. А что сказала Персефона?
– Похоже, не поверила. Она считает, мне приснился кошмар. Зато я узнала, что там за помещения под Верентеноном. Это дьюрингон, темница. Персефона говорит, галанты держат в камерах разных тварей, чтобы изучать их повадки. Может быть, среди них был и рэйо.
– Я все-таки не понимаю, как можно приручить его.
– Значит, и ты мне не веришь?! – сомнения Тэша стали для Брин последней каплей.
– Я этого не говорил. Я тебе верю. Мне просто интересно, кому под силу приручить такую тварь.
– А, ну хорошо, – уже спокойнее отозвалась Брин.
– Моя мама говорила, рэйо способны уничтожить целую деревню. Они делают курганы из костей загубленных ими людей. Предположить, что кто-то держит у себя в доме рэйо… все равно что заявить – мышь держит у себя дома кота, понимаешь? Ерунда какая-то.
– Тот человек – то есть мышь, говоря твоими словами, – сказал, что у него с рэйо уговор.
– О чем мышь будет договариваться с котом? Тем более – с голодным котом? У него что, есть какое-то волшебное оружие или, например, ошейник, который сдерживает рэйо?
Глаза Брин загорелись, однако она тут же с сомнением покачала головой.
– Как ты додумался до… ладно, неважно. Нет, вряд ли у него есть волшебный медальон или что-то подобное. Но если рэйо сидел в темнице, как он оттуда выбрался? Может быть, именно тогда они и договорились. Вроде как «ты мне, я тебе».
– Мышь освободила кота, а тот пообещал ее не есть?
– Думаю, мышь хотела большего. Иначе зачем ей вообще выпускать кота из дьюрингона? Нет, этой мыши нужно что-то еще.
– Что, например?
– То, на что рэйо точно согласится. То, что рэйо сделает и так.
– То есть убьет множество других мышей?
– В ту ночь тот, второй, предлагал дождаться весны. Нифрон считает, фрэи нападут именно весной. Совпадение?
– Весна уже пришла, – сказал Тэш. – Разве ты не заметила?
Они шли по извилистой мощеной улочке. В домах горел свет, окна занавешены. Там жили фрэи, и Брин казалось, что они тайком подглядывают за ними из-за занавесок. Чем они занимаются? Что они думают о рхунах, разгуливающих по их улицам?
– Ты сказал, Мэрил живет на холме Иоланды?
Тэш кивнул.
– Значит, он фрэй?
– Нет, человек. Он был рабом, так же как и Малькольм. Похоже, после смерти Шэгона унаследовал его дом.
– Ясно, – со вздохом протянула Брин.
– Что не так?
– Просто если бы Мэрил был фрэем, тогда понятно, почему он хочет натравить рэйо на людей, когда придет войско эльфов. Отлично придумано – рхунов пожирает неведомое чудовище. Но человек, тем более раб, такого замыслить не может. Мэрил на нашей стороне.
– Не уверен, – возразил Тэш. – Кажется, Мэрилу нравилось быть рабом. По словам Малькольма, Мэрил возомнил себя равным фрэям. Только вот настоящие фрэи – по крайней мере, те, которые не инстарья, – собрали вещи и сбежали, а рхуну-рабу бежать некуда.
– Правда? – Брин задумчиво прикусила губу. – Тогда начинает кое-что вырисовываться.
– Ты о чем?
– Мне кажется, Мэрил и правда мог замыслить убийство и договориться с рэйо. Только как убедить в этом Персефону?
– Нам нужны доказательства, – заявил Тэш. – Я знаю, где живет Мэрил. Схожу и проверю. Прямо сейчас.
– Пойдем вместе.
Тэш серьезно посмотрел на девушку.
– Нет, я пойду один. Если ты права, это может быть опасно.
Брин хмуро кивнула.
– Знаю, уж поверь мне. Именно поэтому я тебя одного не отпущу. – Она взглянула на два клинка у Тэша на поясе и вспомнила учебные поединки во дворе. – Как думаешь, сможешь справиться с рэйо? Не позвать ли нам…
Тэш выпрямился и положил ладони на рукояти мечей.
– С ними я сильнее всех, кроме Сэбека. Я вполне способен справиться с одним-единственным рэйо.
– Тогда почему бы мне не пойти с тобой?
– Ладно, – сдался Тэш. – Пойдем заглянем к господину Мэрилу и проверим, есть ли у него гости.
Брин совсем не знала эту часть города. Тэш несколько раз останавливался и поворачивал обратно. Улицы в Алон-Ристе напоминали запутанный лабиринт, дома стояли тесно и на разных уровнях – иногда Тэш смотрел вниз на нужную улицу, но не знал, как на нее попасть. Брин уже начала волноваться, что они не доберутся до цели, когда Тэш вдруг остановился.
– Здесь, – произнес он, указывая на дом с дверным молотком в виде меча и щита.
– Мы два раза мимо него проходили, – заметила Брин.
– Да, но мы шли с другой стороны, – сказал Тэш, однако Брин не сочла это достойным объяснением.
К тому времени во всех окнах уже зажглись огни. Только в доме Мэрила было темно.
– Думаешь, дом заброшен? – спросила Брин.
Тэш показал на цветочные клумбы.
– Нет. Кто-то ухаживает за цветами.
– Тогда почему так темно?
– Мне кажется, окна завешены одеялами.
– Фрэи называют их занавесками, – объяснила Брин. – В моем доме они тоже есть. Смотрится очень мило. Правда, они все равно пропускают свет. Если внутри горит свеча, снаружи ее видно. Может, никого нет дома?
– Вряд ли Мэрил выводит эту тварь на прогулку. Кто знает, вдруг ему просто нравится сидеть в потемках. Рэйо нужен свет?
– Вряд ли. Тот, который меня похитил, света не зажигал. Я думаю, они хорошо видят в темноте. – Брин снова покосилась на мечи Тэша. – От оружия, наверное, проку немного, если ничего не видишь.
