– Адептка Лэсарт!!! – проревел инкуб.
– И чего он к тебе всё время цепляется? – возмутилась Тиана.
– Он просто другие имена не запомнил… Бедняжка, – почти искренне посочувствовала я Натану Ройсу, наступившему на верблюжью колючку.
Дальнейшее продвижение офицера через двор напоминало манёвры по минному полю, когда же он добрался до нас, у Арии сдали нервы:
– Простите, офицер, это случайность. Обычно материальные иллюзии у меня не выходят. Я и зачёт по ним получила только с помощью… – Тут Ария прикусила язык и с опаской покосилась на профессора по бытовым иллюзиям.
Вот госпожа Ортон не мёрзла. Её шуба была настоящей. В общем, нет в этом мире справедливости!
– Развоплотить сможете? – мрачно поинтересовался инкуб.
– Не-е-ет, – пролепетала совершенно несчастная Ария и громко шмыгнула носом.
– Да вы не переживайте, к утру сама развеется, – обнадёжила я. – Подскажите, нам долго ещё на холоде торчать? Мы так и замёрзнуть можем.
– И это тоже не понравится вашим родителям? – едко уточнил офицер Ройс и, не дожидаясь ответа, направился в сторону длинного одноэтажного строения: – Чего замерли? Уже примёрзли? Учтите, сопливые, синенькие адептки не в моде. Таких замуж не берут.
Совсем бедного из-за намёка на возможную женитьбу приплющило!
– Так мы не горим желанием вот прямо сейчас отправиться под венец. Нам бы сначала до местной академии добраться. Там выбор больше!
Офицер споткнулся на ровном месте. Ан нет. Снова верблюжью колючку не заметил.
Несмотря на то что во дворе гарнизона не было ни души, я не сомневалась, что за нами наблюдали. Слух об озабоченных матримониальными планами адептках обязательно разлетится по Карагату. Мужская солидарность по сравнению с женской – так, художественная самодеятельность. Жуть до чего предсказуема!
– Офицер Ройс, потрудитесь объяснить, что происходит! – Это госпожа Ортон вспомнила, что она тут за старшую. – За нами должны были прислать повозки и грифонов из академии.
– Не приедет никто. Заночуете в казарме. А завтра уже доставим вас на место назначения. – Офицер Ройс повернулся к нам и с заметным удовольствием добавил: – Предлагалось отвести вас в город и разместить в гостинице, но я не могу позволить, чтобы столь чистые, кроткие и благородные создания оказались без присмотра. Пошевеливайтесь или останетесь без ужина!
Парни подхватили вещи и поплелись за гхаровым инкубом.
– Динара, вот и зачем он так? В гостинице нам всем было бы удобнее, – тихонечко сокрушалась Тиана.
Я не стала говорить, что мужская логика временами бывает похлеще женской. Не хотелось обижать одногруппников.
* * *
Ночью меня разбудили. Я только начала проваливаться в сон, как почувствовала, что левую лодыжку оплело нечто прохладное, скользкое и настойчиво потянуло на себя. Сердце пропустило несколько ударов, а горло сжала ледяная лапа ужаса, пока до меня дошло, что это всего лишь материальная иллюзия.
– За плетение высший балл, за внезапность дам в глаз. Войский, ты вконец охамел… – зло прошипела я, пытаясь восстановить дыхание.
Сердце бешено колотилось в груди, а по спине стекали ручейки холодного пота. В нормальных магических школах мальчики подкладывают девочкам на стулья кнопки-верещалки и мажут по ночам красящей пастой, а эти заикой сделают ещё до получения диплома!
– Икару плохо.
Всего два слова заставили меня подпрыгнуть на постели.
– Почему сразу не сказал?
– Так тебя фиг добудишься. Лежала как неживая, только на магию и среагировала, – Георг виновато улыбнулся. – Сильно напугал?
– Завтра ночью узнаешь, – мстительно пообещала я.
Девчонки и госпожа Ортон крепко спали, поэтому я завернулась в покрывало, сунула ноги в туфли и поспешила к бархатной ширме, разделяющей спальное помещение казармы на две части. Иллюзорный занавес перед сном наколдовала госпожа Ортон. Хоть какая-то от неё была польза.
– Кто на этот раз? – шёпотом спросила я.
– Кошмары.
– Это я уже поняла, создал он кого?
– Я уже ответил. Ты только не ори. – Георг протянул мне платок.
Я понятливо кивнула и закусила уголок. Лучше перестраховаться, чем разбудить своим воплем всю округу.
Зря иллюзионистов считают неженками. Наша магия способна оживлять самые безумные и жуткие порождения разума. Икар создал кошмары – чёрные шарообразные сгустки дыма, из которых торчали извивающиеся щупальца. Я насчитала семерых, но знала, что это только начало. Чем глубже сознание мага проваливалось в сон, тем страшнее и многочисленнее становились его создания.
– Разбудить пробовали? – спросила я у адептов.
Те кучковались в дальнем уголке, отгородившись огненной чертой. Эта граница была соткана из чистой силы. Обычная иллюзия не смогла бы остановить монстров. Кошмары бродили вдоль неё, но не пытались пересечь. Они словно знали, что их жертвы не смогут удерживать барьер бесконечно.
Икар сидел на постели с широко открытыми глазами и невидяще смотрел перед собой. Когда я увидела его в таком состоянии впервые, ребята едва смогли убедить меня не мчаться в школьный лазарет. Теперь, спустя год, я знала, что лекари тут бессильны. Ни один эликсир, пусть даже и магический, не в силах исцелить душу.
– На счёт три, – предупредила я Войского. – Раз, два… погнали!
Я отважно бросилась к Икару, молясь, чтобы его создания оказались нематериальными. На кончиках пальцев вспыхнули яркие искры. Твари, клубящиеся у моих ног, заволновались и отступили, яркий свет они не любили, но и отогнать надолго он их не мог. Обернувшись через плечо, увидела, что Георг успел перебраться через светящуюся черту и теперь вместе со всеми подпитывал её своей магией. Я же приблизилась к Икару. Отчего-то его кошмарики, пусть даже и самые жуткие, никогда не пытались причинить мне вред.
Сев на постель, легонько встряхнула адепта. Он был совершенно ледяным на ощупь. С каждой минутой, погружаясь глубже в сон, Икар всё больше терял связь с реальностью. Ему вообще нельзя было перемещаться в Карагат!
Мы знали, что Икар дезертир, но не представляли, ни почему он сбежал из армии, ни его настоящее имя. Ребята говорили, что кошмары мучили Икара с первого дня в ШИПе, но прежде они были безобидными тенями, скользящими в темноте. За годы обучения сила адепта возросла, улучшились и создаваемые иллюзии. Икар был на редкость талантливым магом.
– Икар, ты меня слышишь?
Мне уже не раз доводилось видеть его погружённым в кошмар, так что я точно знала, что ни физическая сила, ни холодная вода сейчас не помогут. Я должна была разговаривать и уговаривать Икара очнуться.
Прикоснувшись к лицу парня, я снова поразилась тому, насколько его кожа была холодной. Плюнув на приличия, размотала покрывало и укрыла нас обоих. Теперь мы находились в плотном коконе, а вокруг нас хищными спрутами извивались кошмары. Одно из щупалец мазнуло меня по лицу. Иллюзии становились материальными!
Позади раздалась приглушённая брань, и комнату озарили яркие вспышки – ребята пытались остановить материальные кошмары иллюзорными светляками.
– Икар, пожалуйста, не подставляйся. Если военные гарнизона увидят твоих питомцев – потащат к магу. Это я знаю тараканов в твоей голове чуть ли не поимённо, а другие просто не поймут.
– Динара… – С его губ сорвался тихий стон.
Следом я уловила шум за спиной – кошмары покинули пределы комнаты.
– Да чтоб тебя! – Я крепко обняла Икара и поцеловала.
Способ был спорный, но в прошлый раз сработал на ура. Правда, Икар от меня потом две недели шарахался как от скаженной. Спасибо папе за то, что породил такую страшненькую иллюзорную меня.
– Динара? – Глухой голос Икара возвестил, что он снова с нами. – Что ты делаешь в моей постели?
– Фуф! Получилось… – пробормотала я в шею адепту.
С удовольствием отползла бы подальше, если бы он наконец-то перестал меня обнимать. Огромный плюс, что на нас покрывало, минус – у всех иллюзионистов отличное воображение.
– Адептка Лэсарт, когда вы пеклись о сохранности репутации, я и представить не мог, что спасать придётся в первую очередь адептов ШИПа.
Икар наконец-то перестал изображать из себя рыбу-прилипалу. Я неуклюже скатилась с постели, снова завернулась в покрывало и буркнула:
– Ничего не было. Вы же инкуб и можете точно определить…
– Что ничего не было только у вас, – едко произнёс офицер Ройс.
Я в замешательстве посмотрела на Икара, но тот лишь отвёл взгляд. Ладно, завтра всё выясню, и не отвертится!
– Адептка Лэсарт, одевайтесь и следуйте за мной, – тоном, не подразумевающим возражения, приказал офицер Ройс.
– Зачем это? – грозно вопросил Войский.
– Будем разбираться с отсутствием реакции на мужские объятия.
– Ха-ха! Очень смешно. Войский, не дёргайся. Он издевается. Икар, как ты? Всё нормально?
Вместо ответа парень повалился на кровать, ещё и подушкой накрылся. Неблагодарный. Мог хотя бы спасибо сказать.
* * *
Офицер Ройс пригласил меня в кабинет начальника гарнизона. Тот находился в соседнем здании. Услышав, что придётся выйти на ночной холод, едва зубами не заскрипела от злости. Вот и что такого мне собирались сообщить, что не могло потерпеть до утра? Иллюзии Икара развеялись, едва адепт проснулся, так что Натан Ройс позвал меня явно не из-за них, а вот колючки по-прежнему радовали глаз и ноги отважившихся пересечь двор гарнизона. Хорошо, что я чувствовала магию на расстоянии и не вляпалась бы даже с закрытыми глазами. Просёкший это дело инкуб приказал топать первой «вон до того крыльца».
– Знаете, это как-то не по-джентльменски, – кокетливо сообщила ему я.
Мужчина наигранно осмотрелся:
– Вы здесь где-то видите джентльмена?
Я же назло ему поплелась вдоль казармы. Хоть и дольше, зато не придётся служить проводником для гхарового инкуба. Пока я прикидывала, насколько бесчестно будет по-быстрому наколдовать пару колючек позади себя, мне на плечо легла мужская ладонь.
– Стой.
– Ну что ещё?!
– Под ноги смотри.
Тут только я заметила, что едва не налетела на ползущих в темноте субъектов. Они медленно передвигались вдоль стены и шёпотом звали какого-то горшу. Для таинственного существа уже было приготовлено подношение: кусок сырого мяса и блюдце молока.
– Дозорные Торн и Лекас, потрудитесь объяснить, что здесь происходит! – гаркнул Натан Ройс.
Мне стало жалко рядовых. Нашёл из-за чего орать, причём рядом с окнами казармы. Ещё девочек разбудит. Несмотря на суровый окрик инкуба, рядовые ужасаться не спешили и с земли не поднялись. Может, этот Натан Ройс и не начальник вовсе?
– Духи земли разбушевались. Надо бы задобрить, – пояснил держащий в руках блюдце с молоком.
– Офицер, Лекас истинную правду говорит. Мы как раз территорию обходили, так один из-под казармы как выползет и меня за ногу хвать, потом дёрг и чуть не повалил!
Оу! Значит, кошмары Икара всё-таки успели просочиться наружу.
– Поднялся. Дыхнул, – с раздражением приказал инкуб.
– Так уйдёт же не откушавши. Злой будет.
– А я, по-вашему, добрый?
– Да вы, эссир Ройс, злой, как гхар, с тех пор как вас в дозор не взяли, а вместо этого оставили за новобранцами присматривать, – проворчал мужчина, а потом с заметным сожалением отставил блюдце и поднялся на ноги.
Быстро наклонившись, рядовой Торн шумно и резко выдохнул в лицо инкуба. Луковое амбре долетело даже до меня.
– Теперь Лекас.
– Вы ещё не нанюхались? – простонала я, зажимая нос. – Они же в одной столовой ели.
– Но не пили… – задумчиво, словно самому себе, объявил офицер Ройс, как только и второй рядовой на него дыхнул.
– Либо налейте уже, либо отпустите. А я пошла. Холодно тут. – И я устремилась к крыльцу. Хорошо, что рядовой не рассмотрел хваталки твари, сцапавшей его за лодыжку.
Кабинет начальника гарнизона оказался заперт, так что мне пришлось дожидаться Натана Ройса в тамбуре. Заодно и иллюзию подходящую на лицо набросила. Что бы мне ни поведали, я собиралась демонстрировать полнейшее безразличие.
* * *
Если вам дали хорошее образование, это ещё не значит, что вы его получили. Я вот за пять лет взяла от преподавателей по-максимуму, поэтому одного пристального взгляда на обложку личного дела хватило, чтобы понять: оно ненастоящее. Вот и почему я в коридоре ШИПа не была такой глазастой? Да потому, что не догадывалась, что меня подставят!
Госпожа Ортон полностью сфабриковала моё личное дело. Скопировала магией почерк штатного секретаря и выдала не соответствующую действительности характеристику. Да у меня в лучшие годы таких отметок не было! Нет, училась я неплохо, но круглой отличницы из меня не вышло, а после смерти отца я оказалась в числе отстающих. На какое-то время учёба перестала меня интересовать. Школа стала местом, где я спала, ела и присутствовала на занятиях, вернее, лекции посещал мой фантом. Я же билась над загадкой смерти отца, так что большую часть неудов получила совершенно справедливо, а когда спохватилась, учебный год подходил к концу.
Зато девочки мне завидовали. Они сочли, что я влюбилась и всё свободное время провожу с ни-и-им! В школе я носила иллюзию вечно сияющей физиономии, так что о моём горе не узнала ни одна живая душа.
Сначала было тяжело всё держать в себе, а потом ничего, привыкла. Смирилась же я с тем, что меня не узнала ни кормилица, ни замковый конюх, ни деревенский целитель. Самые близкие люди не признали во мне леди Элену Сатор. Это и стало последней каплей, больше в родовом имении Саторов я не появлялась. Теперь у меня другая цель – вскрыть тайник отца в столичном особняке. И я бы справилась, если бы не эта гхарова поездка в Карагат! Пусть я и носила личину никогда не существовавшей Динары Лэсарт, в душе я оставалась Сатор, а для представителей этого рода никогда не существовало непреодолимых преград!
Это я и повторяла себе, листая фальшивое личное дело.
Удивительно пунктуальная? Потрясающе исполнительная? Невероятно аккуратная? Светлая голова в сочетании с завидным магическим потенциалом? Самая лучшая выпускница за все годы существования Школы Иллюзий и Преображения?
– Удивлена, да? – ехидно поинтересовался эссир Ройс.
– Не характеристика, а некролог какой-то! – Я в сердцах хлопнула папкой по столу.
А если и мне немного поколдовать над личным делом? Не всё же госпоже Ортон развлекаться! Я сейчас себе такую характеристику напишу, что со мной ни один боевой маг дел иметь не захочет!
