Бой большого проржавевшего Погребального Колокола эхом разнесся по всей Гильдии Убийц. Люди в черном бежали со всех сторон, толкая и отпихивая друг друга, чтобы поскорее оказаться во дворе.
Совет Гильдии спешно собрался у дверей кабинета доктора Проблемса. Заместитель доктора господин Низз осторожно постучал в дверь.
– Входите!
Члены совета вошли внутрь.
Кабинет Проблемса занимал самую большую комнату в здании. Посетителям всегда казалось странным, что Гильдия Убийц тяготеет к таким просторным, светлым, прекрасно спроектированным помещениям, которые ассоциировались скорее с джентльменским клубом, чем с местом, где ежедневно замышляются жестокие убийства.
На стенах висели жизнерадостные картины со сценами охоты, хотя, если присмотреться, в качестве дичи на них изображались не олени и не лисы. Кроме картин имелось несколько групповых гравюр, а также иконографии, совсем недавно вошедшие в моду. На одной из них были запечатлены сразу все члены Гильдии в черных одеждах и с улыбающимися лицами. Они стояли, выстроившись в несколько рядов, за исключением самых младших, которые сидели впереди, скрестив ноги, а один из них даже успел скорчить гримасу[6 - По какой-то неведомой причине на каждой групповой иконографии присутствует подобный персонаж.].
В дальнем конце комнаты стоял большой стол из красного дерева, за которым еженедельно заседали старейшины гильдии. В другом конце располагалась личная библиотека Проблемса и небольшой верстак. Над верстаком висел аптечный шкафчик – с сотней маленьких ящичков. Названия на ящичках были написаны особым секретным шифром Наемных Убийц. Впрочем, предосторожность эта явно была излишней, поскольку посетители, не являвшиеся членами Гильдии, настолько теряли здесь волю от страха, что не смели отказаться ни от каких предложенных им напитков.
Потолок поддерживали четыре колонны из черного гранита, на которых были высечены имена самых знаменитых Наемных Убийц за всю историю. В центре прямоугольника из колонн располагался рабочий стол Проблемса, занимавший площадь в четыре квадратных метра. А сразу за столом возвышался сам хозяин кабинета с лицом почти таким же деревянным, как его мебель.
– Нужно провести поголовную перекличку, – немедленно приступил он к делу. – Кто-нибудь покидал Гильдию?
– Нет, сэр.
– Вы в этом уверены?
– Охранники, дежурившие на крышах домов Филигранной улицы, утверждают, что никто не входил и не выходил, сэр.
– А кто присматривал за ними?
– Они следят и друг за другом, сэр.
– Очень хорошо. А теперь слушайте меня внимательно. Обломки должны быть убраны. Если кто-то попытается покинуть здание, не спускать с него глаз. Все должны смотреть за всеми. Гильдия должна быть обыскана снизу доверху. Всё понятно?
– Но что мы будем искать, доктор? – выразил недоумение младший преподаватель отравлений ядовитыми веществами.
– Все… что может быть спрятано. Если вы обнаружите нечто вам непонятное, немедленно зовите членов совета. И ни в коем случае не прикасайтесь.
– Но, доктор, здесь может быть спрятано что угодно…
– Это будет совершенно особенное нечто. Всё ясно?
– Нет, сэр.
– Отлично. И чтобы этой убогой Стражи здесь духу не было! Эй, мальчик… принеси мою шляпу. – Доктор Проблемс вздохнул. – Наверное, придется доложить об этом патрицию лично.
– Глубоко сочувствуем, сэр!
Капитан ничего не говорил до тех пор, пока они не пересекли Бронзовый мост.
– В общем, так, капрал Моркоу, – произнес он наконец, – помнишь, я говорил тебе, как важна наблюдательность?
– Так точно, капитан. Я всегда внимательно прислушиваюсь к вашим замечаниям.
– И что ты там заметил?
– Кто-то разбил зеркало. Все знают, что убийцы любят зеркала. Но если там был музей… зачем понадобилось вытаскивать зеркало во двор?
– Прошу прощения, сэр!
– Кто это сказал?
– Я внизу, сэр. Младший констебль Дуббинс.
– Ах да. Ну и?
– Я немного разбираюсь в фейерверках, сэр. После них всегда по-особому пахнет. Но я не почувствовал этого запаха, сэр. Там воняло чем-то другим.
– Неплохо… учуяно, Дуббинс.
– А еще там валялся кусок обгоревшей веревки с блоками.
– Там воняло драконом, – произнес Ваймс.
– Вы уверены, капитан?
– О да, – ответил Ваймс, поморщившись.
Даже после кратковременного нахождения в обществе госпожи Овнец запах дракона уже не спутать ни с каким другим. Когда во время обеда кто-то кладет тебе на колени голову, ты ничего не можешь с этим поделать. Ты просто вкладываешь ей в рот маленькие кусочки пищи и чертовски надеешься, что эта тварь не икнет.
– В той комнате стоял стеклянный шкаф, – сказал Ваймс, – а теперь он разбит вдребезги. Ха! Кто-то что-то похитил. В пыли валялся кусок картона, но его стащили, пока я общался со старым Проблемсом. Я бы долларов сто отдал, лишь бы узнать, что там было написано.
– Но зачем, капитан? – осведомился капрал Моркоу.
– Затем, что мерзавец Проблемс не хочет, чтобы мне это стало известно.
– А я знаю, что пробило в стене дыру, – сказала вдруг Ангва.
– Что?
– Взорвавшийся дракон.
Некоторое время они шагали в ошеломленном молчании.
– Вполне возможно, сэр, – согласился Моркоу. – Эти дьяволята бумкают даже от падения шлема.
– Значит, дракон, – пробормотал Ваймс. – А с чего ты решила, что это был именно дракон, младший констебль Ангва?
Ангва замялась. Ответ «мне рассказала собачка» вряд ли положительно отразится на служебной карьере, рассудила она.
– Возможно, женская интуиция? – произнесла Ангва.
– Возможно, – скептически произнес Ваймс, – ты даже рискнешь интуитивно угадать, что именно было украдено?
Ангва пожала плечами. Моркоу обратил внимание, как интересно двигается ее грудь.
– Наверное, нечто такое, что убийцы хранили и на что регулярно любовались? – предположила она.
– Так я и думал, – проворчал Ваймс. – Полагаю, теперь ты скажешь, что эта псина – свидетель…
– Гав?
Эдвард д’Муэрто задернул шторы, запер дверь на засов и прислонился к ней спиной. Это было так несложно!
Подойдя к столу, он положил на него тонкий сверток длиной около четырех футов.
Затем осторожно развернул его, и вот… оно… Нечто особенное.
«Нечто» было очень похоже на тот рисунок. Как это типично для человеческой природы: целая страница дотошных подробнейших чертежей арбалетов, и рядом – вот это, фактически на полях, будто что-то малозначительное.
Оно выглядело таким простым! Казалось бы, зачем это прятать? Вероятно, потому, что оно пугало. Люди всегда боятся настоящей мощи. Она заставляет их нервничать.
Эдвард поднял предмет и, немного покачав, обнаружил, что он очень удобно ложится в руки и идеально прилегает к плечу.
– Моя ж ты прелесть!
В тот самый момент Эдвард д’Муэрто, можно сказать, исчез. Что-то еще существовало некоторое время, но то, чем оно являлось и как оно думало, уже не имело ничего общего с человеческим.
На следующий день в полдень сержант Колон повел новобранцев на стрельбище, что на Лучном Вале.
А Ваймс тем временем отправился патрулировать город вместе с Моркоу.
Он чувствовал внутри себя бурление. Что-то щекотало кончики его изъеденных ржой, но еще активных инстинктов, пытаясь привлечь внимание. Поэтому сидеть на месте было нельзя. Капрал Моркоу едва поспевал за своим начальником.
Во дворе Гильдии убийцы-стажеры до сих пор убирали обломки.
– Убийцы при свете дня, – пробурчал Ваймс. – Удивительно, что они не превратились в пыль.
– В пыль превращаются вампиры, сэр, – подсказал Моркоу.
– Ха! Ты прав. До чего докатился Анк-Морпорк – всюду наемные убийцы, лицензированное ворье и кровососы! Знаешь, парень, а ведь когда-то он считался Великим Древним Городом…
Совершенно бессознательно они стали… следовать в ногу.
– Это когда у нас были короли, сэр?
– Короли… Короли? Черт возьми, нет!
Двое убийц удивленно оглянулись.
– Я тебе так скажу, – продолжил Ваймс, – Монарх – это кто? Абсолютный властитель, правильно? Главный, так сказать, босс…
– Если только он не королева, – заметил Моркоу.
Ваймс пристально посмотрел на капрала, затем кивнул.
– Ладно. Если королева, то главная боссисса…
– Нет, это годится только в том случае, если она молодая женщина. Думаю, королевы должны быть старше. Может… боссиняа? Нет, это скорее для совсем юных принцесс. Хм… Ну, тогда, наверное, боссиха…
Ваймс остановился. «В этом городе определенно что-то витает в воздухе», – подумал он. Если бы Создатель сказал: «Да будет свет в Анк-Морпорке!» – то он не смог бы ничего сделать, поскольку все жители немедленно принялись бы спорить, какого цвета должен быть этот свет.
– Ладно, остановимся на определении «верховная власть», – сказал он и зашагал дальше.
– Хорошо, сэр!
– Но это же неправильно, согласен? Когда один человек распоряжается жизнью и смертью всех подданных.
– Ну, если он хороший человек… – начал было Моркоу.
– Что?.. Что? Ну ладно… Ладно! Допустим, он хороший человек. Но его заместитель – он тоже хороший? Очень хочется в это верить. Потому что он тоже будет верховным правителем – «именем короля» и все такое. И весь остальной королевский двор… должен состоять из хороших людей. Потому что если хотя бы один из них окажется нехорошим, то немедленно расцветет коррупция и кумовство!
– Патриций – верховный правитель, – заметил Моркоу, кивнув проходившему мимо троллю. – Добрый день, господин Карбункул!
– Но он хотя бы не носит корону, не сидит на троне и не твердит по любому поводу, что правит по праву, – ответил Ваймс. – Терпеть не могу эту сволочь. Но, следует отдать должное, патриций – честный, как штопор.
– И все же хороший человек в роли короля…
– Ну хороший. И что дальше? Королевская власть сводит с ума, юноша. Честные люди начинают кланяться и приседать перед тем, чей дедушка был бо?льшим ублюдком-убийцей, чем их собственный. Слушай, я охотно верю, что когда-то у нас были хорошие короли, но! Короли порождают других королей. Кровь берет свое, и не успеешь оглянуться, как наверху оказывается кучка высокомерных ублюдков-убийц! Они начинают рубить головы королевам и драться с собственными кузенами каждые пять минут! Были у нас времена, когда такое продолжалось столетиями! И вот как-то раз один человек крикнул: «Довольно с нас королей!» – и мы восстали, и победили проклятую знать, и стащили короля с его трона, и приволокли на Саторскую площадь, и отрубили там его проклятую голову! Так-то!
– Ух ты! – произнес Моркоу. – А кто это был?
– В смысле?
– Ну, кто первый крикнул: «Довольно с нас королей»?
Ваймс заметил, что вокруг стали останавливаться люди и смотреть на него во все глаза. Его красное от гнева лицо стало красным от смущения. Впрочем, разница в оттенках была почти незаметной.
– Э-э… он был командиром Городской Стражи, – пробормотал он. – Его звали Старина Камнелиц.
– Никогда о таком не слышал, – признался Моркоу.
– Ну, о нем мало писали в исторических хрониках, – ответил Ваймс. – Бывают такие гражданские войны, после которых хочется делать вид, будто ничего особенного не случилось. Бывает, что человек совершит какой-нибудь важный для всех поступок, и о нем тут же забывают – ради его же блага. Видишь ли, именно он взялся за топор. Никто больше не осмелился. В конце концов, это королевская шея. А короли, – выплюнул Вайс, – они же особенные. Даже после того как все увидели… личные королевские покои и очистили их… немножко… Даже после этого никто не решался очистить мир. И тогда Камнелиц взял топор, послал всех к черту и сделал всё сам.
– А какой это был король? – не унимался Моркоу.
– Лоренцо Добрый, – сухо ответил Ваймс.
