Затем она достала из небольшой кухонной кладовой два фонарика и запасные батарейки. Упаковала хлеб, который испекла вчера, взяла пакеты с макаронами, рисом и приправами, кофе и чай. Уложила в маленький переносной холодильник скоропортящиеся продукты и замороженное куриное филе. Они с Максом не останутся голодными – хотя бы какое-то время.
Взгляд Ланы упал на набор ножей: роскошных, с отличными японскими лезвиями. Она копила на них пару месяцев. Но они стоили своих денег. Возможно, все брать не следовало, но и оставить их она не могла. Расстаться с ними было бы невыносимо. И потом, это полезные инструменты.
Приняв решение, безработный теперь су-шеф закатала ножи обратно и отложила в сторону. Она сама их понесет.
Потом Лана вернулась в спальню и, какой бы глупостью это ни казалось, аккуратно заправила постель и красиво разложила подушки. После этого оделась: теплые вещи, толстые носки, крепкие ботинки.
Когда раздался стук Макса – семь раз: три-три-один, – Лана бросилась к двери и принялась отодвигать засовы и открывать замки. А распахнув дверь, кинулась на шею любимому.
– Я не позволяла себе беспокоиться в твое отсутствие, – прошептала она, втягивая его в квартиру. – Так что волнение накапливалось и прорвалось в ту секунду, когда ты постучал.
К глазам Ланы подступили слезы, и она рассмеялась, увидев бордовый рюкзак с розовой окантовкой.
– Тебе же нравится этот цвет, – протягивая подарок, улыбнулся ей Макс. – А в магазине был один подходящий.
– Я тебя обожаю. – Смахнув слезы, Лана взяла рюкзак. – Ого, уже тяжелый.
– Я набил их припасами – твой и свой. Только мой – мужественного защитного цвета. – Макс намеренно умолчал о том, что среди его вещей находится также девятимиллиметровый пистолет с коробкой патронов, найденный в полуразграбленном магазине. – А еще я положил каждому по многофункциональному инструменту, набору для фильтрации воды и мотку амортизирующего троса. – С этими словами он снял шапку и пригладил волосы. – Мы с тобой истинные горожане, милая, и окажемся в незнакомой нам дикой среде.
– Зато мы будем вместе.
– Я никому не позволю причинить тебе вред.
– Хорошо. А я буду всеми силами защищать тебя.
– Давай сложим оставшиеся вещи. Возможно, придется какое-то время идти пешком, пока не наткнемся на подходящий транспорт. Я хочу выбраться из Нью-Йорка до темноты.
Когда они упаковывали рюкзаки, Макс заметил скатку с ножами и вопросительно приподнял брови:
– Ты собираешься взять все?
– Я не положила ни одной пары туфель от Маноло. Знаешь, как это тяжело? Ужасно!
Он поразмыслил минуту, затем выбрал бутылку из винной стойки и засунул в свой рюкзак.
– Кажется, так будет справедливо.
– Так и есть. У тебя тоже есть нож. Это ведь ножны на поясе?
– Это оружие. Ради предосторожности. – Заметив, что Лана ничего не ответила, Макс расстегнул передний карман рюкзака и достал пистолет с кобурой.
– О боже, только не это! – Она в ужасе отступила на шаг. – Мы же оба ненавидим огнестрельное оружие.
– Нас ждет неизведанная территория. И опасная к тому же. – Макс решительно закрепил кобуру на ремне. Затем взял Лану за руку и сжал пальцы. – Ты не выходила на улицу почти две недели. Поверь мне, пистолет – необходимость.
– Я верю тебе. Но очень хочу как можно быстрее выбраться из города и оказаться там, где оружие не потребуется. Идем, я готова.
Лана начала было натягивать голубое кашемировое пальто, которое подчеркивало цвет ее глаз, подарок Макса на Рождество, но он покачал головой, и она со вздохом сменила непрактичную вещицу на теплую зимнюю куртку. Но с вызовом намотала на шею кашемировый шарф. Никак не прокомментировав это, Макс помог ей надеть рюкзак.
– Не тяжело?
– Я горожанка, которая посещает спортзал. – Лана согнула в локте руку, демонстрируя бицепсы. – Вернее, посещала.
С этими словами она перекинула через грудь ремень сумочки.
– Лана, может, не стоит…
– Я бросаю кухонный комбайн, жаровню и один раз ношенные сапоги от Лабутена, но любимую сумочку не оставлю. – Поведя плечами, чтобы приспособиться к весу рюкзака, девушка кинула на собеседника упрямый, вызывающий взгляд. – Приговор или не Приговор, всему есть предел, Макс. Всему есть предел.
– Это те сапоги выше колен, которые ты надела в комплекте с моей рубашкой на голое тело?
– Точно. Значит, два раза ношенные.
– Я буду скучать по ним не меньше тебя.
Лана улыбнулась и порадовалась про себя, что даже в таких обстоятельствах они с Максом могут развеселить друг друга.
Он подхватил собранную ею сумку и открыл дверь.
– Нужно идти быстро. Будем двигаться на север, пока не найдем грузовик или внедорожник.
Вновь посерьезнев, Лана кивнула.
Они направились к лестнице, которая находилась в конце общего коридора. Дверь последней квартиры приоткрылась.
– Не ходите наружу.
– Не останавливайся, – велел Макс, когда девушка замедлила шаг.
В проем между створкой и косяком высунулась женщина по имени Мишель. Лана знала только, что соседка работала в рекламном отделе, недавно развелась и проматывала на вечеринках немаленькое семейное состояние.
Теперь же ее волосы висели грязными сосульками вокруг лица, шевелясь, словно от ветра. А по квартире за спиной женщины летали тарелки, стаканы, подушки и фотографии в рамках.
– Не ходите наружу, – повторила она. – На улицах царит смерть. – Затем Мишель безумно улыбнулась, помахав пальцами в воздухе. – Я не могу это контролировать! Просто не могу! Мы все сумасшедшие. Мы. Все. Сумасшедшие.
С диким хохотом она захлопнула дверь.
– Как думаешь, мы сумеем ей помочь? – спросила Лана Макса.
– Нужно идти, – ответил он, беря девушку за руку и подталкивая в сторону лестницы.
– Она такая же, как мы.
– Только вот некоторые не в состоянии справиться с проснувшимися способностями и сходят с ума, как эта женщина. Имеющая иммунитет к вирусу, но приговоренная к смерти. Такова нынешняя реальность, Лана. Не останавливайся.
Они молча спустились на три этажа и оказались в узком вестибюле.
Почтовые ящики щерились пустыми зевами, а оторванные дверцы казались дразнящими языками. Стены пестрели нецензурными надписями. В воздухе висел тяжелый запах застоявшейся мочи.
– Я не знала, что в здание кто-то сумел пробраться, – дрожащим голосом произнесла Лана.
– Вандалы испоганили весь первый этаж, – отозвался Макс. – Большинство жильцов уже давно унесли оттуда ноги. Не думаю, что в доме вообще осталось много людей.
Они шагнули за порог и очутились под яркими солнечными лучами и по-зимнему холодным ветром. До Ланы донеслись запахи дыма и гари, гнилой пищи и смерти.
Не останавливаясь, они торопливо шли через остатки прежней жизни. Весь их мир заключался в этом лабиринте улочек, магазинов и кафе. Теперь же здесь царили запустение и разрушение. На обезлюдевших дорогах громоздились брошенные или разбитые машины. В ужасной тишине шаги двух путников порождали оглушительное эхо.
Лана ощутила тоску по непрерывному шуму моторов, гудкам, голосам и другим звукам, которые сливались в симфонию этого города. Она скорбела по прежнему Нью-Йорку, оставляя за спиной его улицы.
– Макс, боже мой, в той машине остались тела.
– Некоторые люди были слишком больны, чтобы ехать в больницу, но все равно пытались. Каждый раз, как я выходил, таких несчастных становилось все больше. Нельзя останавливаться, любимая. Мы ничем не сумеем помочь.
– Но бросать их вот так тоже неправильно! Хотя что сейчас есть правильного? Даже если вакцину начнут распространять уже завтра… – Лана оборвала сама себя, услышав в молчании Макса ужасную правду, будто он высказал ее вслух. – Ты считаешь, что никакого лекарства не будет?
– Мне кажется, погибших гораздо больше, чем сообщают в новостях. И это еще не конец. Вряд ли ученые близки к созданию вакцины.
– Нельзя допускать такие мысли, Макс, нужно надеяться на лучшее…
Пока Лана говорила, перед ними из разбитой витрины магазина выпрыгнула девчонка не старше пятнадцати лет с набитым рюкзаком на спине.
Слова приветствия и ободрения так и не сорвались с языка Ланы, потому что незнакомка злобно ощерилась и выхватила нож.
– Бросайте пожитки, неудачники, и живо проваливайте. Может, тогда останетесь живы.
Лана отшатнулась, испытывая страх вперемешку с удивлением. Макс вышел вперед и заслонил ее.
– Сделай нам всем одолжение, – предложил он. – Разворачивайся и уходи.
Тощая девчонка с торчащими из-под шерстяной шапочки светлыми волосами со свистом разрезала ножом воздух.
– Твоя сучка уже не будет казаться миленькой с дырками по всему телу. Бросайте свои вещи, или пожалеете!
Когда девчонка сделала выпад, стараясь пырнуть ножом Макса, Лана инстинктивно вскинула руку, чувствуя, как в душе разрастается ужас.
Малолетняя грабительница отлетела на несколько футов назад, вопя от боли, и шлепнулась на тротуар, удивленно распахнув глаза. Это дало Максу время достать из кобуры пистолет.
– Держись от нас подальше. Убирайся отсюда!
– Так вы из этих, – с ненавистью процедила девчонка, глядя на Лану прищуренными глазами. – Уникумы. Это вы во всем виноваты. Мерзкие выродки. – Она сплюнула и убежала.
– Макс, как ты?..
– Быстрее, убираемся отсюда. Она может привести приятелей.
Они сорвались на бег. Макс при этом не выпускал пистолет из рук.
– Что она имела в виду под…
– Позже. Смотри, там внедорожник.
Лана заметила серебристый джип с помятым бампером. И почти сразу наткнулась на распростертые тела. Макс убрал пистолет и схватил ее за руку, заставив бежать быстрее.
– Подожди, там погибшие… – Их кровь уже засохла.
– Не обращай внимания. – Макс уже открыл дверь машины, и тут тишину нарушил взревевший вдалеке двигатель. – Быстро, забирайся внутрь!
Лане пришлось пройти по луже крови и переступить через тела, чтобы неловко заползти в салон внедорожника. Резкий звук выстрела заставил девушку подпрыгнуть и скорчиться, пока Макс торопливо запрыгивал в машину и забрасывал их вещи на пустое заднее сиденье. Потом он вытянул руку по направлению к стартеру.
Из-за угла вылетел мотоцикл и помчался в их сторону. Позади водителя с развевающимися черно-красными волосами сидела неудачливая грабительница.
– Поймай Уникумов! – визжала она. – Убей их!
Вслед за ними из-за угла вывалилась группа людей. Четверо или пятеро мужчин бросились к внедорожнику, стреляя на бегу.
– Ну же, давай! – сквозь стиснутые зубы шипел Макс, на его лице выступил пот.
Лана закрыла глаза, думая о несбывшихся мечтах и том будущем, которое могло бы наступить, если бы все удалось. Что ж, они с возлюбленным хотя бы умрут вместе.
В это время Макс радостно воскликнул, услышав звук заработавшего мотора, врубил первую передачу и надавил на газ.
– Держись, – предупредил парень, выкрутил руль, и машина рванула прочь от разъяренной толпы, взвизгнув шинами.
Лана вздрогнула, когда боковое зеркало с ее стороны разлетелось от пули, а внедорожник налетел на край обочины, отъехал назад и натолкнулся на другую машину, прежде чем Макс выровнял его.
Они понеслись по улице, стараясь оторваться от преследовавшего их мотоцикла.
Когда они приблизились к еще одному скоплению разбитых и брошенных автомобилей, Макс даже не сбросил скорость, лавируя между ними в опасной близости. Пару раз раздавался скрежет металла о металл, летели искры.
Лана осмелилась бросить взгляд назад.
– Мне кажется, они нас нагоняют. Макс, боже, у той девчонки пистолет. Она…
В воздухе раздался свист пуль. Послышался звук разбитого стекла.
– Наверное, попали в заднюю фару, – угрюмо пробормотал Макс, так резко сворачивая за угол Пятнадцатой улицы, что внедорожник едва не перевернулся, и направляя машину на восток. – Мне придется сбросить скорость, пока мы едем по городу, чтобы пробраться через заторы и брошенные автомобили. У наших преследователей маневренность гораздо выше. Лана, тебе придется повторить тот прием, который ты использовала на улице.
– Я и сама не понимаю, как это вышло! – выпалила она, с ужасом закрывая лицо руками. – Я была напугана.
Макс резко крутанул руль, потом вернул его в прежнее положение, наехав на уже расплющенный курьерский велосипед.
– Теперь страшно? Сбей мотоцикл! Опрокинь их, или мы сами можем погибнуть!
В этот раз пуля попала в заднее окно. Осколки стекла разлетелись в стороны. Лана обернулась и вскинула руку, вложив в удар весь свой страх.
Переднее колесо мотоцикла задралось вверх, а заднее приподнялось над землей. Девчонка завопила, слетела со своего места и врезалась в корпус брошенной машины. Крик резко оборвался. Мужчина удержался на сиденье, сражаясь с управлением. Однако вскоре потерял контроль, перевернулся вместе с мотоциклом и, кувыркаясь, покатился по дороге.
– Боже, я их убила! Я убила их, да?
