После их позорного бегства я так запутала следы, что никто больше не найдет это место. Пусть будет белое пятно на карте. Нужно было давно это сделать, но я думала – кто сюда полезет, в эту глушь? Оказывается, полезли.
Ксенофонт запрыгнул на кровать, улегся рядом и заурчал так, что его тело начало сотрясаться, как в лихорадке.
– Что бы они ни замыслили, у них ничего не вышло. А то взяли моду…
Я хотела сказать: «Взяли моду нарушать границы личного пространства. И мое личное пространство – это без малого тридцать квадратных километров».
Кот меня отлично понял, по глазам вижу.
– Это были друзья твоего хозяина?
Ответом мне послужил хитрый прищур.
– Нет, конечно. Ну какие это могут быть друзья. Враги?
Тут меня осенила догадка:
– Эти жалкие колдунишки хотели проникнуть в башню и лишить нас книг. Негодяи! – возмутилась я. – Разграбили бы башню. У этих чужие артефакты прямо прилипают к рукам.
Тут мой взгляд упал на прикроватный столик, где лежал красивый кристалл, который я забрала из башни. Ну, кроме книг. Подумаешь, это не считается. Мне можно.
Мы с котом немного полежали.
– Но теперь-то мы с тобой, Ксенофонт, заживем, как нам нравится. Никто не будет мешать.
Стоило этим словам вылететь у меня изо рта, как окружающую тишину, словно нож, прорезал крик. Нет, даже не крик, а рык, или вопль, или стон. Короче, какой-то исступленный, полный безысходной тоски и боли звук, что у меня аж челюсть свело.
– Это еще что?
От неожиданности я даже села и отбросила компресс. Ксенофонт скатился с кровати, прижал уши, зло зашипел, продемонстрировав при этом отменный набор острых клыков.
– Им что, мало? Опять! Но как?
Это был удар. Не могла моя магия не подействовать! Но зато ничто так не тонизирует и не придает сил, как ярость. Я-то планировала валяться в неге несколько дней, но раз такое дело…
Через несколько минут я была готова испепелить любого мага, вставшего у меня на пути. Плащ развевался у меня за плечами, словно крылья, волосы встали дыбом и завились мелкими спиральками, между ними пробегали искры – это я поняла по характерному потрескиванию.
У башни я оказалась в рекордно короткий срок, потянула носом воздух.
– Кто здесь? – грозно спросила я.
Никто не отозвался. Видно, боятся.
Я медленно начала обходить башню по кругу.
Он лежал на траве, прямо около черного входа, и глядел в небо. Колдун даже не соизволил повернуть головы, его губы что-то шептали, но услышать, что именно он говорил, не представлялось возможным.
Я рассудила, что лучше всего сразу показать магу, насколько ему здесь не рады. А то если начать с вежливой отвлеченной беседы о погоде, то в нем может зародиться ложная надежда. Нет, сразу к делу.
– Эй, ты! – пошла в атаку я. – Чего разлегся? Вставай и проваливай отсюда, нечего тебе здесь делать!
Вот так просто и понятно. Вполне себе доходчиво, прямолинейно. А то мужчины вечно делают вид, что не понимают намеков, так тут все прозрачно.
Колдун вскочил и бросился прочь.
Ничего себе! Весьма удачные переговоры. Я ожидала, что он будет препираться, протестовать. Но все получилось на удивление легко.
Достигнув края полянки, маг упал, нелепо взмахнув руками, подлетая в воздух. Как будто кто-то невидимый выбил почву у него из-под ног, ну или дернул за поводок.
А потом маг снова закричал. Мне пришлось зажать уши. Если мы с Ксенофонтом услышали его в домике и это проняло до костей, то можно представить, какой эффект получился вблизи.
Тем временем у колдуна начали подергиваться руки, потом его выгнуло дугой, на губах запузырилась пена.
Пффф! Еще и припадочный какой-то. Раз такой болезный, то, спрашивается, чего это он забрался в такую даль? Ему бы в столицу, там целители с их зельями. Тем более осенью разные обострения приключаются.
Маг немного побился в конвульсиях, после чего все-таки взял себя в руки и пополз в сторону башни. Тут его совсем отпустило, он сел, тряхнув головой. Сфокусировав взгляд на мне, он прохрипел:
– Воды…
Что-то в его голосе было такое… Заранее проклиная свое мягкосердечие, я сходила в башню, плеснула в ковш воды из кувшина и принесла страдальцу.
Пока маг жадно пил, я смогла его рассмотреть повнимательнее. Из-под черного балахона, перехваченного в талии широким поясом, торчали голые волосатые ноги с лепными икрами и со ступнями нехилого такого размера. Пятки почернели от грязи.
Лицо хорошее. Матушка моя называла такой типаж породистым, что бы это ни значило. Если нужны подробности, то вот: два глаза – хорошие, изумрудные, нос – тоже хороший, и рот на месте.
Напившись, колдун вытер рот тыльной стороной широкой, как лопата, ладони:
– В-ведьма? – хрипло спросил он.
Я даже не посчитала нужным ответить. И так видно.
– Все, воды попил – давай лети отсюда…
– Не могу… – сказал он.
Вот с детства не люблю, когда мне перечат. Я прищурилась и посмотрела ему прямо в глаза. Пусть поймет, что ответ в корне неверный.
– Я бы ни секунды не задержался в этой дыре, но…
На дыру я обиделась, все-таки тут мой дом. И только я могу называть свою глушь «дырой».
– Но? – Я угрожающе сделала шаг вперед и нависла над ним.
Поскольку он сидел на земле, я могла это проделать.
– …но я теперь привязан к башне.
Колдун, пошатываясь, поднялся на ноги, потянулся так, что хрустнули суставы. Какой он высокий. Когда на земле валялся, казался помельче. Он поправил свой балахон и направился ко входу в башню.
– Привязан, так отвяжись.
– Да, еще кто-то спутал все следы и энергетические линии переломил.
Хм… интересно, кто бы это мог быть?
– Так это твои друзья тут выплясывали вчера?
– Братья ордена Онсельма Рихтенбергского. Проклятые предатели и интриганы.
– И за что они тебя так? – Я добавила своему голосу сочувствующие интонации.
Маг бросил на меня такой взгляд.
– Заточили, чтобы я не мог явиться на Совет.
– Послушай, путы можно разорвать. Давай же, напрягись. – Я пошла вслед за магом. – Тебе тут не место.
Он задумчиво огляделся и пробормотал:
– Странно. При башне должен жить фамильяр.
Не успел явиться, а уже хочет моего кота. Как типично для колдунов. Думают, что весь мир принадлежит им.
Вдруг он резко остановился и развернулся ко мне, я едва успела вовремя затормозить, иначе воткнулась бы в колдуна, так сказать, на полном скаку.
– Где мои манеры? Я маг первой ступени…
– Всего-то. Начинающий, значит.
– Это высшая ступень. – Его глаза сурово блеснули. – Кавалер ордена часов и чаш, магистр непознанных наук…
О, это надолго! Сейчас как возьмет разгон – не остановишь. Любят они пышность титулов, а как начнут друг другу навешивать блестящие значки, так все, считай, конец. Колдун продолжал перечислять свои регалии и наконец произнес:
– Мерлин.
– Что?
– Маг первой ступени…
– Да нет. Имя?
– Меня зовут Мерлин.
– Серьезно?
– Абсолютно.
Нет, ну надо же!
– Мерлин, как глава всех магов? – переспросила я, все еще сомневаясь, что правильно поняла.
– Да.
– Похоже, родители прочили тебе блестящую карьеру. Был бы мерлин Мерлин?
Маг насупился.
– Могу я узнать имя своей собеседницы? – чопорно осведомился он.
– Не стоит.
Он удивленно воззрился на меня, а я бросила на прощание:
– Счастливо оставаться.
Отправилась к своей хижине.
Что ж… если он привязан к башне – замечательно. Мне необязательно его видеть. Жаль, конечно, что теперь не придешь так свободно за книгами, но я что-нибудь придумаю.
Глава 3 Бой с умертвиями
Утром со стороны лужайки выпал снег. Допускать снег в огород колдовских растений – это глупый предрассудок. Но в остальном лесу стояла зима. Я выглянула в окно и порадовалась, что снег нужного белого цвета.
В прошлом году, когда у меня была зима, для настроения сделала снег розовым. К концу дня я чуть с ума не сошла. Было ощущение, что лопнула огромная розовая свинья. В общем, цветной снег – это глупость. Я пробовала синий – темновато получается. Белый и только белый – вот единственный приемлемый вариант.
Сегодня по плану у меня должен быть выходной. Зимой на меня нападает задумчивое настроение. Хорошо затопить печку, смотреть на сиреневые ранние сумерки и петь песни.
Но зимнее настроение так и не пришло. Меня беспокоило то, что поблизости обретался сильный маг. Знаю я их подлую породу. От скуки или же по злобе такой экземплярчик может свести на нет все мои усилия. А в этих лесах я добилась уже очень многого.
На болотах вновь завелись блуждающие огоньки – трех видов. Недавно заметила, как на тонких, неокрепших ногах из одного бочага в другой перевалился болотник. На его круглой, поросшей мхом башке светилась поганка.
По веткам спокойно прыгали ауки, и их веселые «ау» разносились теперь по всему лесу. Прошлым летом русалка, которую я принесла сюда мальком и выпустила в озеро, отложила икру. Длинные слизистые ленты крепились к водорослям, а русалка плавала вокруг, отгоняя хищных рыб и карликовых ихтиандров.
В общем, лес только начал становиться волшебным, а тут раз – и маг. Именно маги добились того, что в нашем мире многие лесные обитатели остались лишь в легендах. Совершенно бездумным истреблением, хищническим освоением лесов маги… Так, стоп. Иначе я заведусь.
Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Не помогло.
Да, еще я увидела ЕГО. Он пробирался к моему дому, практически плыл через сугроб.
Я едва не застонала. Значит, не так уж он и привязан к своей башне, раз может довольно свободно расхаживать. Ну все. Не видать мне покоя.
Он добрался до входной двери и забарабанил в нее изо всех сил. Было крайне сложно делать вид, что я ничего не слышу.
Потом он почти впечатался носом в окно и корчил дикие рожи. Я отвернулась и принялась подбрасывать в печку дрова.
