Где-то далеко в горах раздался трескучий грохот – это сорвались лавины и устремились вниз по склонам.
– Нет, он невыносим! Что он себе позволяет? Я так и знала, что от магов ничего хорошего не жди. Он пытается все разрушить!
Я не успела опомниться, как уже шагала к башне, хотя мне казалось, что я найду ее в руинах, а Мерлин, скорее всего, убрался куда он там хотел… на Совет магов.
Сила заклинания поражала. Мощь зашкаливала. Не представляю себе привязку, которая после такого воздействия не исчезла бы.
?
Башня стояла целехонькая. Мерлин сидел на крыльце, уперевшись лбом в ладони. Когда он отнял руки от лица, я вздрогнула и мысленно ухмыльнулась.
Если бы дух из табакерки его сейчас увидел, то у него бы не повернулся язык, или чем он там вещает, назвать мага «красавчиком». Все лицо было покрыто укусами. Упыри постарались.
Я нахмурилась и постаралась придать голосу строгости.
– И почему это, скажи на милость, ты решил устроить землетрясение?
Мерлин выдал: «Мфрм», – и махнул рукой в сторону леса.
– Они… Они…
– Упыри? – подсказала я.
– Да! Я хотел их убить!
– Чем? – с чисто научным любопытством спросила я.
Он смешался, но ответил:
– «Арканис». Они отвлекали.
– «Арканис»? – не поверила я.
Видно, они его здорово допекли, что Мерлин бухнул по ним таким ужасным заклятием.
– И как результат?
Он скривился.
– Я хотел избавиться от привязки. Медитировал, открыл магические потоки, очистил мысли и отрешился от мира, но эти твари каким-то образом умудрились обойти защитные печати и проникли в башню.
Ха! Упыри в этом мастера. Они тысячелетиями приспосабливались и оттачивали полезные умения. Не удивлюсь, если среди них появятся магически одаренные особи, которые разработают систему ритуалов.
А Мерлин продолжал сокрушаться:
– Они пили мою кровь, словно маги-отступники под Ральдоном.
– Ты участвовал в Ральдонском штурме? – удивилась я.
– Да, – сухо подтвердил он.
Мерлин как-то даже повысил свои ставки в моих глазах.
Ральдон – довольно красивая крепость. Была. Пока в ней не окопалась кучка воинствующих безумцев. Они организовались в совершенно дикий культ и принялись творить совершенно непотребную магию.
Мои взгляды на колдовство нельзя назвать консервативными, я здесь нарушила не одну сотню правил и различных магических конвенций и декретов, но у меня есть принципы: я против омерзительных ритуалов и всего такого прочего.
– Ладно, я поговорю с упырями. Сделаю им внушение, они больше не будут нападать, – сказала я. – Но земля дрогнула не от «Арканиса».
– «Проветто», – тихо сказал маг.
– Ого! Не слабо.
– «Не слабо», – передразнил маг. – Но даже «Проветто» не смогло разорвать привязку.
Я села рядом с ним.
– Послушай, как та кучка голых клоунов, что прыгали тут перед башней, смогла сотворить такие мощные чары? Они бросались всеми символами и тянули унылые заклинания. Непохоже, что произошло что-то серьезное…
– Так ты видела, что происходило? – изумился он.
– Частично.
Мерлин задумчиво почесал щеку.
– Дело действительно не в ритуале. Эти… – он довольно грубо выразился, – взяли из Ральдона артефакт – черный камень. Его сила меня здесь удерживает.
– У каждого артефакта есть срок жизни.
– На пятьсот лет хватит, – мрачно сказал Мерлин.
– Долго. – Я даже погрустнела.
Мне стало немного жаль мага. Самую капельку. Вот же не повезло, придется сидеть в моих лесах, жить в этой башне. День за днем таскаться по тропкам.
С другой стороны, это значит соседство на пятьсот лет. На меня напало редкостное благодушие, и я предложила:
– Может, сон? Лет на пятьсот? Проснешься бодрый и свежий, разорвешь поводок и разберешься со своими недругами. Могу помочь с чарами.
Маг продолжал задумчиво расчесывать упыриные укусы.
– Нет, – сказал он. – Сон – это для слабаков.
Поднявшись, Мерлин с хрустом потянулся.
– Пойду поохочусь, – сказал он. – Мне нужно остыть. Если какие-нибудь опасные твари будут настолько беспечны, что попытаются напасть, то схватка – это то, что мне сейчас нужно.
Поохотиться? Мои тварюшки! Моя нечисть! Мои магические создания!
– Уже? – поразилась я и постаралась урезонить мага. – Так скоро? Ты же только что кастовал два сильнейших заклинания подряд.
– Я быстро восстанавливаюсь, – сказал Мерлин. – Все дело в дисциплине и регулярных тренировках. И потом, для охоты не нужна магия.
– Но ты не можешь…
– Не могу чего?
Он навис надо мной, и мне пришлось сильно запрокинуть голову назад, чтобы увидеть выражение его лица.
– Не можешь просто брать и убивать местных существ, – сказала я, выбираясь из его тени и тоже поднимаясь на ноги. – Не для того я их здесь разводила, чтобы на них охотились. «Твари», как ты выразился, весьма редкие! А некоторых больше нигде не встретишь, кроме как в моих лесах.
Вся моя вспыхнувшая к магу приязнь испарилась без следа.
– Так вот чем ты здесь занимаешься! А я-то гадал, что может делать ведьма в этой глуши! Нашла занятие – наводнять мир опасной, жуткой, омерзительной нечистью. И как только они тебя не сожрали и не растерзали?
Глаза Мерлина метали молнии, голос гремел подобно раскатам грома. Гневался и отчитывал меня, а я этого не люблю.
– То есть те умертвия в подвале – твоих рук дело? – вопрошал он, пронзая меня суровым взглядом.
– Это не мои, – сказала я, но не стала выдавать Ксенофонта.
А то если он начнет читать нотации коту, то тот уйдет в леса, одичает, прибьется к стае волков, научит их чему-нибудь плохому.
– Нет, такое поведение точно нужно пресекать. Ладно погода – это еще можно понять. Но разводить монстров на заднем дворе – ни в какие рамки.
– Просто мои рамки это позволяют. – Я уперла руки в бока, чтобы выглядеть, как грозная ведьма. – И потом, ты тут всего несколько дней, а я только и слышу бесконечную критику или угрозы.
– Угрозы? – опешил маг.
– А как еще называется «возьму под ответственность», «вернемся в город» и вот это вот все?
Я смотрела сердито, но при этом лихорадочно думала, что же делать.
Усыпить. Без всяких яблок. Лет на шестьсот, чтобы наверняка. Нужно все хорошенько рассчитать, подготовиться и плавненько заколдовать моего соседа.
Я сменила гнев на милость, улыбнулась милой и очень доброй улыбкой.
Хорошо бы освежить магическую формулу «Морталис вивендис» – сон, смерти подобный, а то сейчас и не вспомню, как там точно будет во второй части заклинания: «ха-ар-мас ин» или «ха-ар-мак ир», и как идут указательные пальцы.
Мерлин тяжело молчал и тоже что-то обдумывал. Мне не понравился неестественно яркий блеск его глаз. Видно, мысли в его голове бродили опасные.
– Ведьма, – начал он тоном, не предвещающим ничего хорошего.
Голос его был таким добрым и успокаивающим, что у меня по шее побежал холодок.
– Я принял решение. Тебя надо спасать.
– Опять! – едва не застонала я.
– Да. Пока тебя не растерзали.
– Никто не собирается…
– Пока не свели с ума и не обглодали косточки. Я не могу выбраться отсюда, но, возможно, у меня получится…
И Мерлин начал чертить руками знаки для открытия портала.
Тут я реально испугалась.
– Я же запутала дорогу, ты не сможешь проложить путь через завесу.
Но он не слушал, колдовал, уверенный в собственных силах.
– Если что, тебя вынесет не в такую глушь, там будут маги и другие ведьмы.
– Я не хочу! – завопила я.
Дом ведьмы там, где ее кот. И я сама выбрала это место. Но упрямец не слушал и продолжал свое черное дело. В воздухе начинала неприятно светиться голубая дыра.
Надо было действовать решительно. Нет, мне не тягаться с ним в силе, но… Я никогда не уклонялась от опасности, всегда встречала трудности лицом к лицу. Вот и сейчас вместо того, чтобы бежать, я шагнула прямо к магу.
Когда я нервничаю, я колдую. И в голову лезет всякая дичь, ни одного приличного заклинания. Я повисла на шее у мага и поцеловала.
Как минимум четыре заклинания и одно проклятие окутали его серебристыми лентами.
Ему пришлось приостановить создание портала. Трудно одновременно выводить руками магические пассы и освобождать свою шею от цепких ведьминских объятий.
– Ведьма, – прорычал он. – Таким примитивным способом тебе меня не остановить.
Мерлин отмахнулся, и одна из серебристых лент заклинаний распалась, но три другие продолжали кружить.
– У тебя не получится нарушить концентрацию. И эти смехотворные штуки на меня не подействуют.
Еще одна лента рассеялась, но другие проворно извивались и крутились вокруг него и сплелись во что-то невообразимое. Главное, я пыталась вспомнить, что наколдовала во время поцелуя, но, убей меня, не могла. В памяти образовался провал. Я отпрыгнула от мага и завопила:
– Да что ты прицепился, как клещ! Я тебе никто, ты мне никто! Живу, как хочу! Не полезу в эту дырку между мирами.
Мерлин шагнул ко мне. Портал заколыхался и послушно поплыл за магом, словно воздушный шар на веревочке.
Намерения колдуна было нетрудно просчитать: он желал меня поймать и отправить в неизвестном направлении.
Я попятилась проворнее. Кому захочется отправляться в скользящий портал, еще и не слишком стабильный? Костей потом не соберешь!
Мерлин неотвратимо приближался. Мы вместе с моей гордостью, возглавляемые здравым смыслом, бросились наутек, но перед этим я метнула в мага тяжелое заклинание «Арморис» – оно должно было если не прекратить преследование, то хотя бы умерить пыл мага.
«Арморис» благополучно присоединилось к остальным заклятиям. Одежду мага теперь покрывали серебристые и черные нити. Со стороны могло показаться, что он прошелся через очень большую и липкую паутину. Но Мерлин посчитал ниже своего достоинства тратить даже секунду времени, чтобы стряхнуть с себя мои чары.
– Ты же мне потом спасибо скажешь! И поймешь, что я был прав, – выдал он, и решив, что бегать за мной – слишком энергозатратно, окружил огненным кольцом.
