После нападения сильфиды Эзра больше не разрешал мне бродить по Броселианду одной. Он всегда ходил со мной. Однажды даже ночью. Мы устроили пикник на берегу Зеркала фей. В ночь Бельтайна [3 - Бельтайн – кельтский языческий праздник начала лета, отмечается 1 мая.] вода озера в свете луны переливалась серебром. Моя семья традиционно отмечала этот праздник с другими ведьмами. А меня оставили дома, потому что я слишком ослабла. И хотя я не жаловалась Эзре, он пришел ко мне и отвел к озеру. Я так надеялась, что он меня поцелует. Но, конечно же, он этого не сделал. Сегодня я понимала, что он никогда не смотрел на меня так, как я на него. Если он когда-то и испытывал ко мне чувства, то, скорее, что-то вроде тех, которые возникают к младшей сестренке.
Эш молча сжал мою ладонь.
– Тут очень красиво и намного спокойнее, чем я думал.
– На пути сюда мы встретили кучу демонов, тебе этого не хватило? – лениво пошутила я. – Так или иначе, а я не жалуюсь.
– Мне просто кажется это странным. Не уверен, что дело только в том, что здесь собралось так много людей, владеющих магией. Даже в Ренне периодически возобновляются налеты.
– Не беспокойся. – Я похлопала его по руке. – Ты еще пожалеешь, что взялся нас сопровождать.
– Нет, не думаю.
Пемпон состоял всего из нескольких домов, разбросанных прямо в Броселианде на более крупных полянах. Центром его стал известный еще в Средневековье торговый поселок. Тогда лес покрывал всю внутреннюю область Бретани. С течением времени его понемногу срубали. Даже имя его люди давно забыли. Brocеliande – волшебный лес. Такое название ему дали кельты. А сегодня царство друидов, фей и богинь превратилось в место, откуда исходило зло.
И пусть я испытала это на собственной шкуре, мне до сих пор сложно в это поверить. Мое детство было просто замечательным, несмотря на то что я выросла без родителей. Дома всегда пахло свежеиспеченным хлебом, самостоятельно сваренным смородиновым вареньем и сушеными травами. Мы много играли вместе, а по вечерам у камина читали вслух свои книжки. Зимой катались на коньках на замерзших озерах в лесу, и я всегда мечтала увидеть сквозь лед стеклянный дворец, в котором Вивиана якобы воспитала Ланселота. Лучшего друга короля Артура, который позже предал его, полюбив жену короля.
Ничего я не желала так отчаянно, как чтобы вновь все стало по-прежнему, поскольку у моих детей когда-нибудь должно быть такое же счастливое детство, как и у меня. И я не позволю отнять это у меня. Однако для этого нам нужно сразиться с демонами и победить их. Они здесь лишние. Это наш мир. Вот только, похоже, между моим желанием и его воплощением стоял не кто иной, как Эзра Токвиль.
Эме остановила машину. Шины захрустели по гравию.
– Все-таки ресторан еще работает. – И каждый из нас расслышал облегчение в ее голосе.
Меня накрыло неуместное чувство спокойствия, пока я рассматривала решетчатые балки, окружавшие гранит песочного цвета. Они сильнее обветшали, но в остальном тоже почти ничего не поменялось. Металлическая табличка над дверью, на которой было написано название ресторана, негромко поскрипывала и висела криво. В окнах трепетали от ветра занавески в красную клетку, оттуда доносились обрывки шансона, который Роза, очевидно, продолжала слушать на своем любимом граммофоне. За маленьким уличным столиком сидели двое стариков. Они играли в триктрак – французский вариант нардов. Le Coq была самой популярной гостиницей в деревне, и в этом отношении тоже явно ничего не изменилось. Мы вышли из машины и, привлекая к себе любопытные взгляды, направились к входной двери.
Один из двоих мужчин – Генри, бывший егерь Броселианда, – поднялся, чтобы с нами поздороваться. Словно не веря, он мозолистой рукой дотронулся до моей щеки, и я заметила слезы в его все еще лучистых синих глазах, которые практически скрывали многочисленные морщины у него на лице.
– Хорошо выглядишь, девочка, – растроганно пробормотал он. – У Розалинды глаза на лоб вылезут. – В детстве он часто брал меня с собой в лес и учил, как аккуратно приближаться к животным, чтобы наблюдать за ними.
– Здорово снова оказаться дома.
Генри задумчиво кивнул:
– Тут уже не так, как раньше, – предупредил он меня. – Я больше не хожу в лес.
– Мне очень жаль. – Генри любил Броселианд, и наверняка ему было бесконечно тяжело держаться от него на расстоянии.
– Все так, как есть. – Вздохнув, пожилой колдун сел обратно, не забыв перед этим окинуть Эша внимательным взглядом.
Эме открыла скрипучую деревянную дверь, и нам навстречу тотчас хлынули знакомые ароматы. Пахло муль-фрит [4 - Муль-фрит – блюдо французской и бельгийской кухни из вареных мидий и картофеля фри.], жареной рыбой, бретонскими гречневыми блинчиками и Розиным легендарным ягненком солончака. Далеко не все столики в зале оказались заняты, большинство гостей – ведьмы и колдуны, хотя была и парочка обычных людей. Как раз многие старики и отказывались уезжать и жить за границей беженцами.
Роза с тремя тарелками в руках пробиралась по узеньким проходам между столами. Оглянувшись на дверь и увидев нас, она едва их не выронила. Потом тут же поставила все блюда на один из столиков и пораженно накрыла ладонями свои толстые щеки. Разговоры будто бы стали тише, когда она затрясла головой. А после этого так быстро бросилась к нам, как это позволяли ее габариты и узкое пространство.
– Девочки мои, – пролепетала она, приветствуя нас. – Это правда вы? – Роза прижала сначала Эме, а затем Маэль к широкой груди с неизменным белым фартуком в рюшах. Ее курчавые волосы за последние два года еще больше побелели, но в остальном она осталась прежней. Роза вздохнула, и в этом вздохе прозвучали одновременно облегчение и разочарование. – Вы вернулись. Почему? Это ведь так неразумно. – Из фартука она выудила огромный носовой платок и промокнула свои карие глаза. – Вы снова здесь, – повторила она.
Эме прочистила горло, а Маэль просияла и расцеловала Розу в круглые щеки.
– Нам надо было вернуться.
Роза вздернула густые брови. Позже, когда останемся одни, придется давать ей объяснение получше. Громко хмыкнув, она повернулась ко мне.
– Вианна, – почти благоговейно произнесла Розалинда мое имя. – Ты уже выздоровела? – После того как я кивнула, она обняла меня. Сперва осторожно, словно я стеклянная, а потом крепче, когда поняла, что я уже не такая хрупкая. – Клянусь всеми феями. Поверить не могу. – Она гладила меня рукой по волосам. Кожа на ее ладони давно загрубела и покрылась мозолями. А радость во взгляде сменялась тревогой. – Как бы мне хотелось, чтобы твоя mеmе увидела тебя сейчас. Какая ты красивая. – Из глаз у нее вновь покатились слезы. Роза не просто лучшая подруга нашей бабушки и хозяйка этого ресторана, она тоже была ведьмой. После смерти mеmе она нас, можно сказать, удочерила. Ее внук Адриан ходил с Эме и Эзрой в один класс в лицее, но в отличие от Эзры после школы не уехал из Пемпона, а научился готовить у своей бабушки. И однажды собирался взять на себя руководство рестораном.
– Ты же тоже все еще тут, – ответила Маэль.
Роза отмахнулась:
– Я старая женщина и никуда не уйду. Если умру, то только в Броселианде.
– А как Адриан? – спросила я.
Она поджала губы.
– Не захотел меня слушаться. Адриан! – проорала она через весь зал. – Ты только взгляни, кто тут у нас!
Видимо, он решил не оставлять свою упрямую бабушку одну. Пускай это и было опасно, поскольку Адриан не унаследовал ее магических способностей. Порой магия просто перепрыгивала через какое-то поколение, а мальчики и без того реже получали дар.
Роза еще раз стиснула меня в крепких объятиях, и я рассмеялась сквозь слезы после ее фразы:
– Ну, теперь у тебя хоть появилось немножко мяса на ребрах. – Лишь сделав такие выводы, она наконец меня отпустила и уперла руки в бока. – Пойдемте, мои сладкие. Пойдемте. Путешествие наверняка было тяжелым. И вы явно давно не ели нормальной пищи. Я накормлю вас нашими фирменными блюдами, а вы подробнейшим образом расскажете мне, что с вами происходило. А прежде всего, кто тот симпатичный юноша, который вас привез. Ты снова творишь глупости, Маэль? Ты же его не приворожила? – Она пригвоздила своим шоколадно-карим взглядом мою блондинистую сестру.
Маэль звонко расхохоталась:
– В качестве исключения, Роза, этот раз не на моем счету. Эш здесь не ради меня.
Глаза у Розы расширились, и она уставилась сначала на Эме, а затем на меня так пристально, как только возможно, при тусклом свете.
– Мило, мило, – проговорила она, расслабляясь. А я задалась вопросом, к какому выводу она пришла. Естественно, ей тоже известна история моей безответной любви. В пятнадцать лет это не было и вполовину так стыдно, как сейчас. Тысячи раз на кухне я изливала ей душу. Может, попозже спросить ее об Эзре? Роза подвела нас к одному из столиков.
– Эш меня исцелил, – с небольшим запозданием пояснила я. – Без него я бы никогда не вылечилась.
– Тогда он, должно быть, очень хороший колдун, – подытожила Роза. – Я это сразу почувствовала. – Обернувшись к нему, она протянула Эшу руку. – У бабушки Вианны не получилось ей помочь. Это сделало ее несчастной. Те времена были самыми ужасными для всех нас. Мы у тебя в долгу, мой мальчик.
– Огромное спасибо. Но с большей частью Вианна справилась сама, – заявил Эш со своей привычной скромностью и пожал ей руку. – Надеюсь, друзья Вианны станут и моими друзьями.
Роза зашлась глубоким, хриплым смехом, который всегда будто раздавался прямо у нее из живота.
– Мы друзья, пока ты хорошо обращаешься с моими девочками. Вас послала Конгрегация, не так ли? – Она погрозила нам толстым пальцем. – Мы тут хоть и за стеной живем, но не на Луне.
– Он член Конгрегации, – сообщила ей я, и Роза слегка вздрогнула. К счастью, за спиной у своей бабушки возник Адриан, и до ответа дело не дошло. Конгрегация тут не пользовалась хорошей репутацией. Люди хранили верность Ложе. Адриан поставил на стол блюдце с соленым маслом и корзинку со свежим белым хлебом. За ними последовали тарелочка с вареными артишоками и соус винегрет из острой горчицы.
– А вы от дефицита определенно не страдаете, – коротко заметила Маэль. – Настоящий пир.
– Ложа обеспечивает нас всем необходимым. – Адриан взял меня за руку и поднял из-за стола. – Долговязый парень, который явно пренебрегал собственной едой, потому что был еще и очень худым. Черные кудрявые волосы он заплетал в косичку. – Ты выглядишь замечательно, – шепнул он мне на ухо и крепко обнял. – Эзра будет в шоке. Он уже в курсе, что ты вернулась? Ему это не понравится.
Я сглотнула и высвободилась из его объятий. Он смущенно заправил мне за ухо прядь волос и покачал головой.
– Мы больше не поддерживаем связь. – Я опустилась на деревянный стул, проигнорировав то, как он наморщил лоб, взяла кусочек хлеба и намазала маслом. – На вид просто божественно и так вкусно пахнет! – воскликнула я с наигранным восторгом. – Как же я соскучилась по твоей еде, – добавила я и не врала. Пока болела, я питалась как птичка, что бы ни готовили мне Роза и Адриан.
Он еще пару секунд понаблюдал за мной, как смотрел всегда, чтобы я сделала хотя бы два укуса, и опять скрылся у себя на кухне. Адриан лучше меня знал, что Эзра вычеркнул меня из своей жизни. Они были лучшими друзьями. Но, быть может, они теперь тоже не так много общались, как раньше. У Эзры, скорее всего, дел по горло. Но нас ему все равно придется выслушать.
После хрустящего хлеба и артишоков мы набросились на тарелку с гребешками – все, кроме Эша, который отказался их даже пробовать.
– Ты заставлял нас есть кровяную колбасу, – напомнила ему Маэль, прокалывая вилкой плотное белое мясо моллюска. – Вот это была реальная дрянь.
– Ничего подобного, – заспорил он, но, к счастью, Адриан тут же подал луковый суп и тарт. Далее последовал тушеный кролик с розмарином и картофелем. Мы чокнулись бокалами с красным вином за наше возвращение, и когда я уже думала, что скоро лопну, Роза принесла масляный пирог и четыре чашечки черного кофе.
– Не стоит тратить на нас все продукты, – осторожно сказала Эме.
– Сегодня мы празднуем, – объявила Роза. – Нечасто выдается такая возможность. Поэтому наслаждайтесь ею.
Перед двумя следующими блюдами мы сдвинули несколько соседних столиков и теперь сидели вместе со всеми остальными посетителями за одним длинным столом. Кого-то я знала с детства, другие, по всей видимости, сюда переехали. Генри со своим партнером по игре уселся на противоположной стороне стола и напропалую флиртовал с Розой. Когда на улице начало темнеть, мы поставили подсвечники. Никто не уходил домой, и я готова была спорить на что угодно, что этим людям целую вечность не доводилось так беззаботно провести вечер. Эш внимательно прислушивался к звукам, доносившимся снаружи. Как минимум до тех пор, пока Адриан не захлопнул окна и не закрыл их ставнями с обеих сторон. Перед дверью он опустил тяжелую балку и закрепил ее железным прутом. У меня возникли сомнения, что это остановит демона. Большинство присутствующих проигнорировали такие меры предосторожности, однако не укрылись они ни от кого. Прежде жители Пемпона до поздней ночи танцевали на улицах. Эш взял меня за руку, когда я погрузилась в молчание, и мягко ее сжал.
– Время для сидра с Cr?me de Cassis, ты так не думаешь? – прошептал он мне на ухо. – Или хочешь домой?
– Не хочу. Я бы сейчас с удовольствием потанцевала.
Глаза Маэль вспыхнули в огоньках свечей, и старшее поколение тоже с восторгом встретило мое предложение. Один мужчина встал и направился к пианино в углу, другой снял со стены укулеле. Вместе они начали наигрывать бретонскую народную песню.
– Omnia de finaris. – По приказу Розы посуда сложилась в стопки, и мы понесли ее на кухню. Скажи я ей, что моя магия окончательно пропала, это бы ее расстроило.
– Давай я, – сказал Адриан, когда я собиралась взять следующую горку тарелок.
– У Вианны достаточно сил, – вмешался Эш. – Не волнуйся. Она может делать все, что ей захочется. Даже носить посуду.
– Вот именно, Вианна может. – Развеселившись, я покачала головой. – Если бы захотела, могла бы танцевать весь месяц без передышки.
Взгляд темных глаз Адриана стал еще скептичнее. Придется пройти долгий путь, чтобы все-таки убедить Розу, его и моих сестер тоже, что я больше не слабенькая, как веточка.
– Ну ладно, – произнес Адриан, и его губы изогнулись в усмешке. – Тогда раздвинем-ка мы столы.
Вскоре после этого Роза поставила на барную стойку огромный поднос с bolenno?. Так называются бретонские чашечки, из которых пьют сидр, который действительно все еще остался, хотя и без Cr?me de Cassis. Мы все чокнулись друг с другом. Затем я пригубила напиток и незаметно передернула плечами. Могло быть и послаще. Эш хитро улыбнулся, тоже отставил свою чашку и потащил меня танцевать. От одной мелодии к другой музыка становилась все быстрее, и я танцевала по очереди с ним, с Маэль, с Адрианом, с Эме или с кем-то из других гостей. И только когда полностью выдохлась и вспотела, вернулась к стойке и сделала еще один большой глоток сидра. Вкуснее он не стал, но жажду утолил. К тому времени я устала до чертиков, но уходить не хотелось. Никогда еще не чувствовала себя более живой. Эш помог мне взобраться на барный табурет.
– Может, лучше воды? – Он внимательно на меня посмотрел. – Или хочешь еще этой кислой яблочной штуки?
– Вода подойдет. Наверно, яблочная штука – это все же не мое.
– Я же говорил. Один момент. – Он направился к столу, где Адриан расставил вино, воду и стаканы, чтобы мы могли сами себе наливать. А я незаметно потерла лицо двумя ладонями, чтобы прогнать усталость. Пока болела, я записывала с Эзрой на маленьких бумажках все, что хотела сделать, если поправлюсь. «Протанцевать всю ночь напролет», – значилось в одной из них, и это самое желание я сегодня воплощала в жизнь. Кроме него, там были всякие сумасшедшие идеи, например, полететь на Луну, слепить снеговика в Антарктиде или искать жемчуг в Тихом океане. А на секретных бумажках, которые никогда не видел Эзра, я писала: «Целовать Эзру, пока у нас не заболят губы», «Заняться любовью с Эзрой под звездным небом», «Выйти замуж за Эзру», «Родить детей от Эзры». Я улыбнулась этим воспоминаниям. Желание и мечты больной девочки-подростка, которая считала, что умирает. Теперь я уже не та девочка, но и стыдиться за те мечты не буду. Они были такой же частью меня, как и моя магия. То, что они никогда не сбудутся, не означало, что я должна отказаться и от своих сил.
– Сто евро за твои мысли?
Услышав эти слова, я застыла. На лбу выступил пот, я слегка покачнулась на табурете. Это наверняка либо от алкоголя, либо от переизбытка танцев. Одной рукой нащупала стойку, чтобы ухватиться за нее. И только тогда обернулась на голос. Меня пристально изучали карие глаза. Мы не раз задавали друг другу этот вопрос. Что-то вроде игры: угадай мысли другого. Для него это не составляло особого труда. Как ему в голову пришло, что теперь он имеет право спрашивать меня об этом? Какое-то мгновение я просто смотрела на него, и с его лица сползла улыбка. Два года я его не видела, а теперь вынуждена довольствоваться тем, что открывалось мне в мерцающем свете. Сердце грохотало в грудной клетке. Я надеялась, что смогу лучше себя контролировать, когда впервые снова с ним встречусь. Однако он застал меня врасплох. Его взгляд блуждал по моему лицу и телу, а у меня постепенно учащалось дыхание. Расправив плечи, я сжала руку, лежащую на коленях, в кулак.
– Эзра, – поприветствовала я его самым равнодушным тоном, на который только оказалась способна.
В его глазах что-то промелькнуло. Прежде я связала бы это с затаенной страстью. В моих юных мечтах любой самый незначительный жест превращался в нечто гигантское. Пока я не вернулась обратно в реальность. И приземление вышло очень жестким. Когда он не отвечал на мои письма, я ему звонила. На гордость наплевала, мне необходимо было услышать его голос. Вскоре после нашего переезда в Гластонбери демоническая лихорадка разразилась во всю мощь. Но намного сильнее, чем болезнь и все ее ужасные побочные эффекты, меня подкосила тоска по Эзре. На звонки он никогда не отвечал, и мне всегда передавали, что его нет. И он ни разу не перезвонил. Создавалось впечатление, что Эзра умер. И я оплакивала его точно так же. Вот только теперь он стоял передо мной и казался практически незнакомцем. Наша связь была всего лишь фантазией, потому что мужчина, который существовал лишь в моем воображении, не мог быть настолько жестоким. Кожу словно начало покалывать, когда он приблизился еще на шаг. Ему следовало прекратить все намного раньше, но, вероятно, тогда он слишком меня жалел. От стыда затошнило, но я подавила кисловатый привкус, появившийся в желудке. На тот момент я была абсолютно уверена в своих чувствах. И у меня не закрадывалось даже мысли, что однажды я буду их стыдиться.
– Хорошо выглядишь, – первым нарушил молчание он. – Здоровой. – Голос Эзры вибрировал у меня в животе.
– Благодарю. – Больше мне ничего не удалось выговорить. А что на это скажешь? Из-за своей безответной любви я лишилась куда большего, чем мечты. С тех пор как он меня бросил, я перестала доверять самой себе, поскольку тогда не сомневалась, что он тоже меня любил. Два долгих года без единого слова преподали мне лучший урок.
– Когда вы вернулись?
– Сегодня утром. – Я не могла взглянуть на него снова. И вместо этого поискала глазами своих сестер. Эме стояла с Адрианом в противоположном конце зала. Заметив, кто рядом со мной, она шагнула вперед, но Адриан ее остановил. Маэль самозабвенно танцевала, а Эш, хоть уже и держал в руках мою воду, пока еще разговаривал с Розой. С этой ситуацией мне придется разобраться самой. Сотни – нет – тысячи раз я проигрывала в подсознании нашу встречу. У меня получится.
– Тогда почему ты здесь, а не отдыхаешь? – последовал следующий вопрос Эзры. Он налетел на меня, как пикирующий орел. – Сколько вы ехали? Десять или одиннадцать часов? Ты же явно устала. – От его недовольного рыка по спине побежали мурашки.
– Не думаю, что тебя касается, как я провожу ночи. – Вначале голос чуть дрожал, но затем стал тверже. – Была рада с тобой увидеться, Эзра. Надеюсь, ты хорошо провел последние два года. А теперь прошу меня извинить. – Надо было уйти от него, прежде чем я ляпну что-нибудь, в чем позже буду раскаиваться. Большей неловкостью, чем моя девичья влюбленность, было бы сейчас дать ему понять, как тяжело он меня ранил. Я спрыгнула с барного табурета, но из-за нервов оступилась и совершила серьезную ошибку. Пытаясь сохранить равновесие, я ладонью уперлась ему в грудь. Тут же его тепло передалось мне, и ноги подогнулись. Он одной рукой обнял меня за талию и притянул к себе.
– Я тебя держу, – прошептал он. Горячее дыхание ласкало мне ухо. Эти слова прозвучали с каким-то странным облегчением, а его руки обхватили меня крепче. Все мое восприятие обострилось. Мы дышали в одном ритме, его пальцы сжимались и разжимались у меня на спине, а по моему телу прошла волна жара. От него до сих пор пахло тем мужчиной, которого я любила каждой клеточкой своей души. Все это показалось мне обманом. Я с такой силой оттолкнула его от себя, что мой план не показывать ему своих чувств мгновенно рухнул.
Еще секунду я наслаждалась шокированным выражением его лица.
– Ви, нам с тобой нужно поговорить.
– Не нужно, – уверенным голосом парировала я. – И не называй меня так. Меня зовут Вианна. – На ватных ногах я направилась в сторону Эша. Разумеется, нам нужно поговорить. Но не здесь и не сейчас и уж точно не о личном. Только о нашем задании.
Эшу хватило одного взгляда мне в глаза, чтобы сообразить, что что-то стряслось, а затем он посмотрел на того, кто стоял у меня за спиной. Улыбка у него на губах погасла.
– Пошли. – Он повел меня в дальнюю часть помещения. Я села за один из столиков и залпом осушила стакан воды. После этого немного полегчало. К нам протолкалась Эме с тремя чашками сидра.
– На, выпей.
Мне не хотелось, но вид Эме предсказывал, что выбора она мне не оставляла. Надо постараться, чтобы привести ее в ярость, а в данный момент она была в дикой ярости. Даже ее рыжие волосы до плеч светились, как будто вот-вот запылают. Она присела рядом со мной.
– Адриан позвонил Эзре и рассказал, что мы здесь. Мне следовало предупредить его, чтобы он так не делал.
– Да ладно. Все нормально, – перебила ее я, пока не стало еще хуже. – По крайней мере первая встреча уже позади. – Изобразив натянутую улыбку, я сделала большой глоток яблочного вина. Кстати, сейчас оно оказалось намного вкуснее. Видимо, Эме и Маэль боялись этой первой встречи точно так же, как и я. Мне никогда не удавалось прятать свои эмоции, поэтому всю драму они пережили буквально вместе со мной. – Значит, телефоны еще работают? – задала я самый неважный вопрос.
– Сотовые – нет. Но работают те, что подключены к старым линиям. – Эме продолжала смотреть в сторону Эзры. Тот облокотился на барную стойку и болтал с Адрианом.
– Я растерялась, когда так внезапно его увидела, – извиняясь, произнесла я. – В следующий раз буду держать себя в руках.
– Конечно. – Ответ Эме прозвучал неубедительно. Они с Эшем обменялись взглядами.
Все мы знали, что поставлено на карту. Эзра должен нас выслушать, поэтому важно напомнить ему о нашей дружбе. Тут нет места моей злости и тоске.
– Давай еще немного потанцуем, – предложила я Эшу. Наш уход не должен выглядеть как побег.
Эме кивнула:
– Скажу Маэль, что мы скоро поедем.
Эш взял меня за руку, и мы направились к остальным танцующим. Мужчина за пианино как раз заиграл медленную музыку. Эш притянул меня к себе, я положила голову ему на грудь и, закрыв глаза, постаралась расслабиться. Ничего не случилось. Мы с Эзрой снова встретились и перекинулись парочкой общих фраз. Когда я пересекусь с ним в дальнейшем, будет легче. Ладони Эша гладили меня по спине, успокаивая. Как бы я хотела, чтобы мне хватало этой надежной симпатии. Как бы хотела ответить на нее взаимностью. Факт, что у Эша было худощавое телосложение, противоречил тому, как хорошо он натренирован. Но его скорее можно назвать ученым, а Эзру – охотником. А мне вообще не следовало начинать их сравнивать. Я чуть-чуть повернула голову. Совсем капельку, просто чтобы лучше видеть бар. Эме остановилась возле Эзры и заговорила с ним. Рядом с ними двумя стоял второй мужчина, с интересом прислушивавшийся к их диалогу. Он спиной прислонился к стойке и крутил в руке стакан с коричневатым напитком. Локти он приподнял и ни на миг не сводил взгляда с Эме. А потом светловолосый незнакомец заулыбался, как будто прекрасно проводил время. Ни разу его тут не видела. Но об Эме он зубы обломает. Она не клевала на красивые мордашки. Он маг Ложи? Раньше они были рассыпаны по всему свету и только на Бельтайн или Самайн [5 - Самайн или Самхейн – традиционный кельтский праздник, приуроченный к окончанию уборки урожая, отмечается в ночь с 31 октября на 1 ноября.] собирались в Броселианде. Но полагаю, при нынешних обстоятельствах все двенадцать жили здесь.
– Поехали отсюда, – попросила я Эша, который вместе со мной наблюдал за тем незнакомым парнем.
– На данный момент это лучшее решение. – Он взял меня за руку, и мы направились к бару.
