Платье королевы
Дженнифер Робсон
Novel. Мировые хиты
Увлекательный исторический роман об одном из самых известных свадебных платьев двадцатого века – платье королевы Елизаветы – и о талантливых женщинах, что воплотили ее прекрасную мечту в реальность.
Лондон, 1947 год
Вторая Мировая война закончилась, мир пытается оправиться от трагедии. В Англии объявляют о блестящем событии – принцесса Елизавета станет супругой принца Филиппа. Талантливые вышивальщицы знаменитого ателье Нормана Хартнелла получают заказ на уникальный наряд, который войдет в историю, как самое известное свадебное платье века.
Торонто, наши дни
Хизер Маккензи находит среди вещей покойной бабушки изысканную вышивку, которая напоминает ей о цветах на легендарном подвенечном платье королевы Елизаветы II. Увлеченная этой загадкой, она погружается в уникальную историю о талантливых женщинах прошлого века и их завораживающих судьбах.
Лучший исторический роман года по версии USA Today и Real Simple.
«Замечательный роман, особенно для поклонников сериалов в духе «Корона» [исторический телесериал, выходящий на Netflix, обладатель премии «Золотой глобус»]. Книга – интимная драма, которая, несомненно, вызовет интерес». – The Washington Post
«Лучший исторический роман года». – A Real Simple
Дженнифер Робсон
Платье королевы
© 2019 by Jennifer Robson
© Keystone/Getty images
© Тора С., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
?
В память
о Реджине Антонии Марии Креспи
(1933–2017),
иммигрантке, швее
и любимой бабушке
Спокойно спи, смотреть остерегайся
Назад; лети вперед, мечта, без промедленья
(В пустыне за тобой – столп соляной –
Безмолвный памятник сомненьям).
Спи, прошлое; грядущее, очнись
И уходи – тебе открыта дверь,
А вы, трусливые сомненья, спите дальше,
В вас нет нужды, о, только не теперь.
Набат бомбежки заменяет новогодний звон,
И до благих намерений – убитым дела нет:
Намеренья и блага оставьте для живых,
А мертвые – мертвы в тридцать восьмом.
Усни под плеск воды,
Наутро Завтра-реку перейдем, не побоясь глубин;
Не Стикс, не Лета перед нами,
Сегодня спим
У Рубикона – жребий брошен тут;
Настанет час платить по всем счетам,
Однажды солнце засияет снова,
И чаши в равновесие придут.
Луис Макнис «Осенний дневник», часть XXIV
– 1 –
Энн
Англия, графство Эссекс, г. Баркинг
31 января 1947 г.
Без четверти шесть Энн шагнула из мастерской в сумерки, а когда она добралась до дома, уже совсем стемнело. Обычно прогулка от станции ей нравилась – идти недалеко, зато можно проветрить голову после рабочего дня. Однако сегодня дорога домой не доставляла удовольствия: Энн дрожала от холода, пробиравшегося под пальто, а подошвы ботинок износились настолько, что с тем же успехом можно было идти босиком.
Завтра суббота. Энн отстоит очередь в мясную лавку, а потом, если останется время, заглянет к сапожнику. Он уже дважды чинил эти ботинки – на новую обувь у нее не хватало купонов. Если повезет, на следующей встрече «Женского института» удастся выменять не слишком поношенную пару.
Она свернула на Морли-роуд; лишь через несколько дней лунный свет будет освещать дорогу домой, а сейчас только память вела Энн сквозь ночь. Пара шагов – и она у двери. Отодвинув занавеску, которая защищала от зимних сквозняков, Энн щелкнула выключателем на стене и вздохнула с облегчением, когда прихожую залил теплый свет лампы. Накануне электричества не было с восьми часов вечера и до самого утра.
– Милли, это я! – окликнула она невестку.
В холодной гостиной стояла темнота, но из кухни доносились аппетитные запахи.
– Ты поздно!
– Поезда теперь ходят реже – видимо, ради экономии топлива. А вот пассажиров меньше не стало. Я целую вечность ждала на станции, пока смогла втиснуться в вагон.
– Ты слышала, завтра опять ожидается снег? Представь, что будет с поездами.
– Ох, не хочу даже думать!.. По крайней мере, пока не оттаю.
Энн повесила пальто и шляпку на шаткую вешалку за дверью и сняла ботинки.
– Ты не видела мои домашние туфли?
– Я забрала их сюда, чтобы согрелись.
Энн выключила свет и, подхватив сумку, прошла через гостиную в кухню. Милли стояла у плиты, приглядывая за маленькой кастрюлькой.
– Вчерашний картофель и овощи с последним кусочком окорока. – Молли с улыбкой мельком взглянула на Энн, затем наклонилась и открыла дверцу духовки. – Вот, держи. – Она протянула Энн домашние туфли. – Прекрасно прогрелись, и заметь, я их не сожгла.
– Ты прелесть. О-о, как замечательно!
– Так я и думала. Что принесла?
Энн над раковиной осторожно освобождала из газетного свертка небольшой глиняный горшок. Стряхнув прилипшую к нему землю, Энн приподняла горшок и показала Милли зеленые росточки.
– Это вереск. От королевы.
– Королева подарила вереск? Тебе?
– Не мне одной. Нам всем. Тем, кто работал над последним комплектом платьев. Они с принцессами берут эти наряды в Южную Африку. Было так много вышивки бисером! Одно платье – его королева наденет на двадцать первый день рождения принцессы Елизаветы – расшито блестками почти полностью. Поэтому в знак благодарности нам прислали вереск из Шотландии.
– Не так уж велика эта благодарность. – Милли наморщила нос.
– Разве ты не видела, как вереск цветет? Красота невероятная! А это, между прочим, белый вереск. Одна из девушек сказала, он приносит удачу.
Милли вернулась к плите и продолжила помешивать еду.
– Думаю, все готово. Я разложу ужин по тарелкам, а ты можешь накрыть на стол.
– Хорошо, а еще я включу приемник. Послушаем семичасовые новости по радио «Лайт».
Отбытие королевской семьи в Южную Африку наверняка станет главным событием дня. Монархи, как известно, не из тех, кто просто прыгает в кэб с парой чемоданов. Если верить газетам, поездка должна начаться с процессии экипажей от Букингемского дворца до вокзала Ватерлоо, где король, королева и принцессы в сопровождении десятков слуг и помощников официально попрощаются с множеством сановников перед посадкой в поезд до Портсмута. А платья, костюмы и вечерние туалеты, которые помогала шить Энн, станут частью исторического путешествия.
Она работала на мистера Хартнелла уже одиннадцать лет. Пора бы привыкнуть к тому, что королева носит наряды, созданные руками Энн. Ее родных и друзей этим уже давно не удивить. Милли так и вовсе скептически смотрела на Энн, когда та приходила домой с горящими от возбуждения глазами.
А вот Энн решительно ничего не могла с собой поделать. Она до сих пор не уставала изумляться. Ничем не примечательная девушка из Баркинга, она должна была, как многие другие, несколько лет трудиться на фабрике или в магазине, а потом выйти замуж и посвятить себя супругу и детям. Но по прихоти судьбы Энн устроилась в мастерскую самого известного в Британии модельера, стала одной из лучших его вышивальщиц и работала над платьями, которыми восхищались и о которых грезили миллионы женщин.
Впрочем, все могло сложиться иначе. Когда четырнадцатилетняя Энн окончила школу, у нее не было денег на курсы секретарей или стенографисток. Поэтому она отправилась на биржу труда, где женщина с землистым лицом показала ей список вакансий. Одни названия наводили ужас. Помощник оператора швейного станка, подмастерье токаря, чистильщик паровозных двигателей. Энн в отчаянии перевернула страницу и прочитала:
«Ученица вышивальщицы, центральный Лондон, всему научим».
– Вот, – застенчиво сказала она, указывая на надпись. – «Ученица вышивальщицы». Что это за работа?
– Я знаю не больше твоего. Дай-ка посмотрю регистрационный номер… Верно, вакансия у Хартнелла, который шьет наряды для королевы.
– Для королевы?!
– Да, – отрезала женщина. – Тебе нужна работа или нет?
– Нужна! Только… я не очень ловко шью.
– Ты что, читать разучилась? Тут сказано: всему научат. – Она записала адрес на листе бумаги и сунула его Энн через стол. – Я позвоню и предупрежу, что ты придешь. Тебя будут ждать завтра к половине девятого. Не опаздывай. И вымой руки.
По дороге домой Энн едва не пританцовывала, так ей не терпелось поделиться важной новостью – Лондон! Королева! – Но ее мать только тяжело вздохнула.
– Вышивальщица, говоришь? Ты хотя бы нитку в иголку-то вдеть сможешь? Тебя выставят за порог после первого же стежка! Попомни мои слова, девочка.
– Меня будут ждать! На бирже труда не предложат другую работу, если я завтра не появлюсь в мастерской. Пожалуйста, мама! Иначе у меня будут неприятности.
