Дневники и письма
Эдвард Мунк
Великие художники. От первого лица
Эдвард Мунк (1863–1944) – выдающийся норвежский художник, известный далеко за пределами своей родины. Российской публике он знаком в основном по картинам «Крик», «Мадонна», «Больной ребенок» и «Девушки на мосту». Подлинной вершиной своего творчества он считал символистскую серию картин «Фриз жизни», над которой работал на протяжении нескольких десятилетий.
Мунк – не только один из самых узнаваемых живописцев своего времени, но и автор уникальных текстов: литературных дневников, воспоминаний, неоконченного романа, философских размышлений о жизни и искусстве, афоризмов и публицистических текстов, а также огромного количества писем, соответствующего его широкому кругу общения. В книгу вошла подборка самых любопытных и значительных текстов, созданных художником в течение жизни. Большая их часть публикуется на русском языке впервые.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Эдвард Мунк
Дневники и письма
This translation has been published with the financial support of NORLA
Издательство и авторы благодарят музей Мунка в Осло за любезно предоставленные материалы (тексты и иллюстрации).
© ООО «Издательство АСТ», 2021
© Е. Рачинская, составление, примечания, перевод, 2021
© М. Макаридина, составление, примечания, перевод, 2021
© Е. Воробьева, составление, примечания, перевод, 2021
Предисловие
«К свету»
О текстах Эдварда Мунка
Это издание – плод совместного труда трех переводчиц, увлеченных Мунком. У каждой из них свой стаж в «мункологии» и своя степень интереса к личности и творчеству этого мастера. Однако их объединяет восприятие Мунка не только как художника, но и как автора уникальных текстов, которые наконец пришло время опубликовать на русском языке.
Мунк писал всю свою жизнь, с юности до самой смерти, ведя записи разной степени интимности и литературности. На некоторых своих записных книжках он на склоне лет даже оставил пометки «сжечь», однако сам этого не сделал, что говорит о его желании, чтобы они все-таки были прочитаны «понимающими людьми». В одном интервью он как-то обмолвился, что хотел стать не художником, а писателем, и что многие его замыслы рождались именно в текстах. Кстати, именно так, в форме литературной зарисовки, и возник знаменитый мотив «Крик», ставший своего рода мировым брендом, не теряющим популярности до сих пор.
Самые ранние дневниковые записи Мунка относятся к 1879–1882 годам. Литературные амбиции зародились у него позже, около 1889 года, когда он после смерти отца стал записывать свои воспоминания. С тех пор, вдохновленный заветом друга по богемному кружку, писателя и философа Ханса Егера – «Пиши свою жизнь» (Du skal skrive ditt eget liv), он не переставал создавать тексты в самых разных жанрах: литературные зарисовки, полемические статьи, воспоминания, стихотворения в прозе, наброски романа, пьесы. Свою знаменитую символистскую серию «Фриз жизни» (Livsfrisen) Мунк хотел издать в виде альбома на двух медиа-языках, сопоставив текстовые и визуальные версии одних и тех же ключевых мотивов. Реализовать этот замысел в полной мере художнику не удалось, однако частично он воплощен в итоговом альбоме-портфолио «Древо познания Добра и Зла» (Kunskabens Tr? paa Godt og Ondt, 1930–1935), выдержки из которого приведены в этом издании.
В течение своей жизни Мунк общался и дружил со многими знаменитыми писателями – Ибсеном, Стриндбергом, Пшибышевским и другими. Он получил хорошее образование, в основном домашнее, прекрасно знал историю скандинавской и европейской литературы, следил за новейшими художественными течениями – а во многом и сам задавал ход их развития. Интересовали его и философские, и социальные вопросы, и научные открытия. На своем долгом веку – несмотря на наследственные недуги, Мунк прожил 81 год (1863–1944) – он стал свидетелем смены парадигм в искусстве: от реализма и натурализма к импрессионизму, экспрессионизму и абстракционизму.
Все свое литературное наследие – около 3000 страниц записей и дневников, а также огромный эпистолярный фонд – Мунк завещал муниципалитету Осло: «Черновики моих литературных работ завещаются коммуне Осло, которая, проконсультировавшись со специалистами, сможет определить, в какой степени и в каком объеме их следует опубликовать» (завещание Мунка, городской архив Осло, док. PN 1253). Сегодня почти все его записи находятся в ведении Музея Мунка, который выложил их в открытый доступ на портале emunch.no. Отдельные издания с подборками его текстов выходили на английском, французском, чешском и других языках. Благодаря международному издательскому проекту Музея Мунка «Бесплотной тенью покидаю тебя…» они впервые стали доступны и на русском языке в переводе Елены Рачинской.
Настоящее издание больше по объему, чем эта первая подборка, вышедшая в 2019 году, и отбором текстов здесь занимались сами переводчицы, а не музей. Сюда включены не просто отдельные цитаты и афоризмы: три части сборника отражают структуру всего корпуса текстов художника. Первая – литературные дневники, воспоминания и наброски романа, который Мунк так и не закончил; вторая – его философские размышления об искусстве, жизни и структуре Вселенной, афоризмы, воспоминания о современниках и публицистические тексты, опубликованные при жизни; третья – переписка с друзьями и родственниками, где он проявляет себя уже не только как литератор или философ, но и как остроумный собеседник.
Стиль его дневниковых заметок явственно отличается от публицистики и эпистолярия. Они довольно хаотичны – и по структуре, и по пунктуации, и даже по орфографии: у Мунка прослеживаются некоторые признаки дислексии, нередко свойственной гениям. Мы постарались по возможности верно отразить дух оригинала, хотя это нелегко. Особенно причудливо и непривычно может выглядеть обилие тире – любимого знака препинания художника, которым он часто заменял точки и запятые. Нам важно сохранить оригинальный вид этих текстов, чтобы читатель мог почувствовать их особую ритмику, поэтому мунковские тире остались на своих местах.
В этом смысле мы солидарны с французским переводчиком Мунка Люсом Хиншем, который в предисловии к сборнику текстов художника (Jеr?me Poggi, Luce Hinsch. Еcritsde Edvard Munch. 2011) написал: «С одной стороны, сохранять его орфографию при переводе кажется задачей невыполнимой, однако редактура и корректура лишают эти тексты присущей им особой тональности. Поэтому мы сознательно решили как можно ближе следовать стилю оригинала, сохраняя всю его суггестивную силу».
Многие исследователи сходятся в том, что написание текстов было для Мунка не только «автоархеологической», мемуарной, но и терапевтической практикой. Он и сам писал, что занимается самоанализом в психоаналитическом ключе, «препарируя» собственную душу.
И в визуальном, и в словесном творчестве Мунк любил по многу раз повторять и варьировать одни и те же мотивы, добиваясь некого отстранения и выводя их на уровень универсальных символов. Общая траектория движения его жизни и творчества – движение к Свету и Солнцу (mot Lyset), к «прояснению смысла жизни» не только для себя, но и для других. Следуя по этому пути, ему удалось создать из своих переживаний, прожитых, осмысленных и объективированных в «двойной кодировке» – через слово и изображение, – собственную символическую вселенную и личную мифологию, которая оказалась актуальной для миллионов людей.
Напоследок мы хотели бы привести две цитаты, которые могут в какой-то мере облегчить читателю понимание текстов Мунка – не только на языковом, но и на смысловом уровне.
Первая – это слова Александра Блока о пишущих художниках: «Прекрасен своеобразный, ломающийся стиль художников. Они обращаются со словами как дети; не злоупотребляют ими, всегда кратки. Они предпочитают конкретные понятия, переложимые на краски и линии (часто основы предложения – существительное и глагол – совпадают, первое – с краской, второе – с линией» (статья «Краски и слова», 1905). Вторая – цитата из записных книжек философа и поэта Сэмюэля Кольриджа (1772–1834), которую Карл Густав Юнг использовал как эпиграф для своей книги воспоминаний, сновидений и размышлений: «Он взглянул на свою душу в телескоп. То, что раньше представлялось совершенно беспорядочным, оказалось прекрасными созвездиями – ему открылись скрытые миры внутри миров».
Желаем приятного знакомства с мирами Эдварда Мунка.
Елена Рачинская («Литературные дневники»)
Мария Макаридина («Философия жизни и искусства»)
Евгения Воробьёва («Письма»)
Автопортрет. Рисунок пером. 1930-е гг.
I
Литературные дневники
Предисловие к первой части
Елены Рачинской
«Фриз жизни» – нить, связавшая воедино эту часть книги, подобно тому, как, по словам Мунка, изогнутая береговая линия Осгорстранна[1 - Осгорстранн – прибрежное курортное местечко недалеко от Осло, где Мунк часто проводил лето с 1885 по 1905 год, а потом бывал наездами на протяжении почти всей жизни. В 1897 году Мунк приобрел там скромный домик, где в настоящее время расположен его дом-музей.] связывает воедино сам «Фриз». В подборке текстов мы следуем тематической очередности, задуманной художником для развески полотен на выставке Сецессиона 1902 года[2 - О Сецессионе см. прим. 76.]. Художник разделил картины на три группы: «Любовь», которая в свою очередь делится на две подгруппы – «Семя любви» и «Расцвет и гибель любви», – «Страх перед жизнью» и «Смерть».
В разделе представлены записи Мунка как об истории создания «Фриза», так и о событиях, впечатлениях, чувствах и идеях, легших в его основу, – от коротких заметок на разрозненных листках до плотно заполненных мелким почерком записных книжек и машинописных текстов, которые художник готовил к печати.
Композиционный центр подборки образует «Иллюстрированный дневник», где от трагических воспоминаний о матери Мунк сразу переходит к рассказу о своей первой любви – о событиях лета и осени 1885 года, тем самым помещая феномен любви в контекст страха и смерти. Выполненные карандашом и тушью дневниковые зарисовки эпизодов из детства и юности, впечатлений, исполненных радости и счастья, тревоги и отчаяния, стали первыми набросками изобразительного воплощения мотивов «Фриза».
В конце жизни Мунк охарактеризовал свои записи так: «Заметки, которые я делал всю жизнь, – не дневник в обыденном смысле этого слова – это отчасти довольно продолжительные пассажи о потрясших мою душу событиях и впечатлениях – отчасти стихотворения в прозе».
Е. Рачинская
Машинописная подборка выдержек из дневников. Не датирована
Создание «Фриза жизни»
<…>
Сен-Клу, 1889[3 - На странице над этим текстом рукописное примечание Мунка на печатной странице: «Выдержки из дневниковых записей об искусстве, которые предполагается опубликовать».]
Danseuse espagnole[4 - Фр. «испанка-танцовщица».] – 1 франк – Позвольте пройти.
Вытянутый зал – с обеих сторон галереи – под галереями круглые столики – люди сидят и выпивают – сплошь цилиндры – лишь изредка дамские шляпки.
В дальнем конце над цилиндрами, над клубами сизого табачного дыма ходит по канату крохотная женщина в лиловом трико.
Я прохаживаюсь между стоящими зрителями – высматриваю красивое девичье лицо – нет, не то – вот это вроде ничего.
Когда девушка замечает, что я смотрю на нее, ее лицо застывает, превращается в маску, она смотрит прямо перед собой.
Раздаются аплодисменты – лиловая танцовщица с улыбкой кланяется и исчезает.
Следующим номером цыганский хор. – Любовь и ненависть, тоска и примирение – и прекрасные мечты – нежная музыка сливается с красками. Все краски – кулисы с зелеными пальмами и синим морем – яркие цвета цыганских нарядов – в сизой пелене табачного дыма.
Музыка и краски целиком и полностью завладевают моими мыслями. Нежная мелодия уносит их на легких облаках в мир радостной светлой мечты.
Я должен что-то создать – я чувствовал, у меня получится – словно фокус – я придам созданию форму своими руками.
Они еще увидят.
Крепкая обнаженная рука – склоненная загорелая шея – на его вздымающуюся грудь кладет свою голову молодая женщина.
Она закрывает глаза – рот приоткрыт, губы подрагивают – она вслушивается в слова, которые он шепчет, зарывшись лицом в ее длинные распущенные волосы.
Я напишу так, как увидел нынче, только в синеватой дымке.
В сие мгновение эти двое себе не принадлежат, они лишь звенья в цепи тысяч поколений, что связывают один род с другим.
Иллюстрация в дневнике
И люди почувствуют святость и власть этого мгновения и снимут перед ним шляпу, как в церкви.
Я напишу серию таких картин. Довольно писать интерьеры, мужчин за чтением и женщин за вязанием. Надо писать живых людей, которые чувствуют и дышат, страдают и любят.
Я почувствовал, что должен это сделать. – У меня получится. – Плоть примет форму, цвета оживут. —
Настал перерыв – музыка смолкла. Мне стало немного грустно.
Я вспомнил, сколько раз прежде я чувствовал нечто похожее, а когда заканчивал картину – люди покачивали головами и улыбались.
И вот я снова на Итальянском бульваре – белые электрические лампы, желтые газовые фонари – тысячи чужих лиц, в электрическом свете похожих на привидения.
Три года спустя я собрал несколько эскизов и картин во фриз – впервые их показали в Берлине в 1893 году. «Крик» – «Поцелуй» – «Вампир – „Любящая женщина“»[5 - Свое знаменитое название «Мадонна» картина получила позже.] (см. Иллюстрации).
Это было во времена реализма и импрессионизма[6 - Карандашная помета на полях: 18[…]85.]. —
