Однажды в октябре
Александр Борисович Михайловский
Александр Петрович Харников
Ангелы в погонахОднажды в Октябре #1
В 2012 году к берегам Сирии, охваченной пламенем войны c терроризмом, вышла российская эскадра под командованием контр-адмирала Ларионова. Но из Средиземного моря 2012 года она неожиданно попала в море Балтийское, где шел октябрь 1917 года. Через несколько часов начнется германская операция «Альбион», а еще месяцем позже должны произойти события, десять дней которых «потрясли мир». А пока на носу Моонзунд – героическая и одновременно бесславная страница русской истории. Большевики в Петрограде власть еще не взяли, но Временное правительство Керенского уже бессильно и беспомощно.
С кем быть, вопросов нет, но на кого сделать ставку в партии большевиков? Как перевернуть политическую шахматную доску так, чтобы пролетарская революция не переросла в гражданскую войну, и не раскрутился маховик братоубийственной бойни? Кто для молодой Советской России станет другом, а кто врагом? Кто проведет огромную мятущуюся страну между двумя крайностями, позволив ей избежать самого страшного?
Герои этой книги сделали свой выбор, и все последующие события мировой истории пошли совсем по другому пути…
Александр Михайловский, Александр Харников
Однажды в Октябре
Часть 1. Крах «Альбиона»
Нигде и никогда, вне времени и пространства
ГОЛОС звучал, перекатываясь в головах людей громовыми волнами.
– Службе Обеспечения Эксперимента приступить к созданию темпоральной матрицы!
– Докладывает Служба Обеспечения Эксперимента. Сканирующая линза создана, процесс обнаружения и локализации объектов запущен. – После длящейся вечность паузы, заполненной стуком метронома, ГОЛОС продолжил: – Обнаружено и локализовано шестнадцать надводных и два подводных объекта, объекты в воздухе отсутствуют. Приступаю к процессу сканирования. Десять… двадцать… пятьдесят… восемьдесят… сто… Сканирование завершено, матрица сформирована.
– Службе Обеспечения Эксперимента приступить к трассировке темпоральных узлов-реципиентов.
– Докладывает Служба Обеспечения Эксперимента. Трассировка темпоральных узлов инициирована. Первый доступный узел-реципиент – 4 января 1942 года от рождества Христова, координаты: сорок четыре дробь тридцать один в Гринвичской системе координат. Второй доступный узел-реципиент – 11 октября 1917 года, координаты: пятьдесят девять дробь двадцать. Третий доступный узел-реципиент – 9 февраля 1904 года, координаты: тридцать семь дробь сто двадцать пять. Четвертый доступный узел-реципиент – 5 июня 1877 года, координаты: тридцать девять дробь двадцать пять. Остальные энергетически доступные темпоральные узлы-реципиенты заблокированы логическими запретами первого и второго уровней.
– Выявленные темпоральные узлы-реципиенты санкционированы, Службе Обеспечения Эксперимента приступить к процессу копирования матрицы.
– Служба Обеспечения Эксперимента к процессу копирования матрицы приступила. Первая копия – готово, копирование успешно! Вторая копия – готово, копирование успешно! – ГОЛОС посуровел и в манере диктора еще того, советского, телевидения, произнес: – Дорогие товарищи, наш рейс прибыл в 1917 год, за бортом 11 октября означенного года по Григорианскому календарю, позиция в самом центре Балтийского моря. Местное время – восемнадцать часов. Командир корабля и экипаж прощаются с вами и просят сохранять спокойствие и мужество. О своих семьях не беспокойтесь, о них позаботятся ваши Оригиналы. – ГОЛОС посуровел. – Делайте что должно, и да свершится что суждено! Аминь!
Узел второй, 11 октября (28 сентября) 1917 года, Балтийское море
Серый мрачный осенний балтийский закат; над волнами Балтики, смешиваясь с туманом и низкими дождевыми облаками, медленно расползается линзообразное облако грязно-желтого тумана. Его медленно сносит на восток упорным, сырым, как все вокруг, западным ветром. Тут нет посторонних глаз, которые могли бы увидеть, как на только что пустой глади моря из тумана из ниоткуда появились корабли под андреевскими флагами. Много кораблей – эскадра, или даже флот…
18:01 ТАКР «Адмирал Кузнецов», каюта контр-адмирала Ларионова
Контр-адмирал Ларионов сидел как оглушенный ударом молнии. В глазах фиолетовые и розовые пятна, в ушах звон, во рту сухость. Двадцать восьмое сентября – по старому, одиннадцатое октября – по новому стилю. Ровно за четыре недели до того момента, который потряс мир. Рука адмирала протянулась к селектору.
– Капитана первого ранга Иванцова.
– Слушаю, товарищ контр-адмирал, – донесся в ответ чуть хриплый голос.
Адмирал помолчал, затем бесцветным голосом произнес:
– Значит, так, Сергей Петрович… Как нам только что сообщили свыше, здесь и сейчас у нас тут война. Первая мировая, если кто в школе учился. От моего имени объяви готовность номер один. Приказ: по всему, что несет опознавательные знаки Германской империи, открывать огонь на поражение без всякого предупреждения. И пусть запишут в журнал. С «Москвы» поднять воздух вертолет ДРЛО, с «Кузнецова» – Су-33 в комплектации разведчика. Истребительного барража не надо – нам тут пока воевать в воздухе не с кем. Доставь сюда со «Смольного» команды ГРУшников и СВРовцев… – Адмирал сделал паузу. – Журналистов, пожалуй, тоже. Пусть тоже будут под рукой – время такое. Через час Военный совет, собери командиров кораблей, Бережного с Антоновой и этого… – контр-адмирал заглянул в список, – спецкора Тамбовцева. Меня о нем предупреждали, что в истории хорошо разбирается, а нам сейчас такой позарез нужен.
– Так точно, товарищ контр-адмирал, сейчас дам задание, все будет сделано… – Начальник штаба соединения помедлил. – Что еще?
Адмирал на мгновение задумался.
– Сергей Петрович, как все сделаешь, зайди ко мне минут на пять, есть разговор.
– Хорошо, товарищ контр-адмирал. – Иванцов кашлянул. – Это все?
– Да, все, спасибо…
Адмирал Ларионов отключил селектор. Потом немного подумал и потянулся к личному ноутбуку. Он прекрасно понимал, что имел в виду тот, кто их сюда заслал. Завтра утром германская армия и флот начнут операцию «Альбион», цель которой – захват Моонзундского архипелага. Вон на книжной полке стоит затрепанный томик Пикуля, «Моонзунд» – книга, которая, можно сказать, и привела его во флот.
Адмирал встал и прошелся по каюте. Он думал.
Минут через пятнадцать оглушительный грохот, пронизавший весь корабль, возвестил, что самолет-разведчик стартовал. Еще через некоторое время в каюту вошел капитан первого ранга Иванцов.
– Разрешите, Виктор Сергеевич?
– Заходи и садись, – кивнул Ларионов, – разговор у нас с тобой будет не совсем обычный.
– Слушаю вас, товарищ контр-адмирал…
– Ты ведь, Сергей Петрович, у нас коммунист? – Вопрос адмирала выглядел скорее утверждением.
– Коммунист, товарищ контр-адмирал, – ответил Иванцов, – но беспартийный.
– Это как?! – не понял Ларионов.
Иванцов вздохнул и устроился на стуле поудобнее.
– Убеждения у меня стопроцентно коммунистические. Но тот цирк-шапито, в который превратил партию товарищ Зю, мне категорически противен. Можете считать меня убежденным сталинистом.
– Это хорошо, – адмирал кивнул, – потому что вон там, – он указал туда, где, по его предположению, находится восток, – в пятистах километрах отсюда, в славном городе Петрограде, сейчас находится товарищ Сталин в самом расцвете своих тридцати девяти лет. Сидит, наверное, и готовит к печати очередной номер газеты «Рабочий путь» – так сейчас после многих запретов и закрытий называется газета «Правда».
– Я это помню, товарищ контр-адмирал, – кивнул Иванцов. – Что-нибудь еще?
– Да нет, спасибо, Сергей Петрович, можете быть свободны… – Адмирал встал. – Просто теперь я уверен, что полностью могу на вас рассчитывать. Будьте добры, к началу Военного совета подготовьте краткую справку, что сейчас происходит в России и в мире.
18:30. Учебное судно «Смольный»
Журналист Александр Васильевич Тамбовцев
«Он шел на Одессу, а вышел к Херсону…» – почему-то вспомнилась мне строчка из старой героической песни про матроса-партизана Железняка. Как и он, отправились мы в Сирию начала XXI века, а угодили прямиком на Балтику образца осени 1917 года. Вот такие дела. Все произошедшее, конечно же, совершенно невероятно и может восприниматься не иначе как чудо, сотворенное кем-то, чьи пути совершенно неисповедимы… Но отныне это чудо следует принимать как данность. Напутствие, данное нам Голосом, давало некоторый ориентир и вселяло надежду, что случилось все это с нами не просто так.
Кстати, если верить тому, что вещал тот загадочный голос, у меня есть вполне реальный шанс встретиться с героем вдруг вспомнившейся мне песни, матросом-анархистом Анатолием Григорьевичем Железняковым. Личность, кстати, легендарная. Сей кадр отлично владел французским языком, рисовал, хорошо играл на фортепиано. Это вам не пьяный «жорик» с двумя классами ЦПШ, семечками, клешами, метущими улицу и жаргоном гопника с Лиговки.
6 сентября 1917 года Железняков сумел удрать из «Крестов», где он тянул 14-летний срок. Сейчас он уже в Кронштадте, заседает в Центробалте… Так что, даст Бог, увидимся с человеком, который в 1918 году прикрыл говорильню, именуемую Учредительным собранием. Этот факт вдохновляет, не говоря уже о том, что теперь у нас появилась вполне реальная (и даже, чувствую, неизбежная) возможность познакомиться и с другими историческими личностями гораздо более широкого масштаба…
А пока меня срочно затребовали на «Кузю». Меня захотел увидеть сам адмирал Ларионов. Похоже, мне придется снова вернуться к делам, которыми я уже давно не занимался. И от этого я невольно встрепенулся – словно старый боевой конь, услышавший звук горна. Значит, повоюем еще!
19:15 ТАКР «Адмирал Кузнецов», адмиральский салон
– Товарищи офицеры! – открыл Военный совет адмирал Ларионов. – Мы собрались здесь, чтобы определиться, что нам делать дальше и чего от нас хочет та сила, что забросила нас в это время. Вы все уже знаете, что через несколько часов германский флот начнет операцию «Альбион», а еще через четыре недели будет Великий Октябрь. И если у нас хватит сил и средств разрушить все планы германского командования на Балтике, то я не вижу ни возможности, ни необходимости как-то мешать приходу большевиков к власти… Я готов выслушать ваше мнение по этому поводу, чтобы определиться с нашими дальнейшими действиями в этой необычной ситуации…
Невысокий, худощавый, начавший седеть мужчина в полевой форме с полковничьими погонами поднял руку.
– Полковник Бережной, куратор спецгруппы ГРУ. Я не буду рассуждать, что да почему, а сразу перейду к делу. Товарищ контр-адмирал, я думаю, все тут разделяют мнение, что Временное правительство, которое уже развалило все, что можно развалить, и предало все, что можно предать, обречено, и чем быстрее его вынесут на лопате, тем лучше. Что же должны делать мы? Как сказал классик, «если не можешь предотвратить, то возглавь». Здесь есть работа по нашей специальности. Телефон, телеграф, почта, вокзалы, госбанк и на сладкое – Зимний. Но считал бы необходимым предварительно провести доразведку на местности. Живая реальность может значительно отличаться от общепринятой истории. Сами знаете, как часто у нас из черного делали белое, и наоборот. Кроме того, было бы неплохо завязать контакты с нужными людьми…
– Товарищ полковник, с кем именно вы хотите контактировать? – переспросил капитан первого ранга Иванцов. – Случайно не с Троцким ли?
– Если надо будет, то и с Троцким, – ответил Бережной, – но в первую очередь нас интересует тот, кто уже один раз принял нашу страну с сохой, а оставил ее с ядерным оружием. Слова «товарищ Сталин» вам о чем-нибудь говорят?
– Говорят, товарищ полковник, – кивнул Иванцов. – Но почему в таком случае не Владимир Ильич Ленин?
– Так он сейчас не у дел, товарищ капитан первого ранга, – ответил Бережной, – находится в Выборге, на территории Великого княжества Финляндского, и руководит подготовкой к вооруженному восстанию виртуально. Впрочем, его фигура заслуживает внимания. Это теоретик и тактик, которых еще надо поискать. К тому же он пользуется в партии огромным авторитетом. Но… – полковник помедлил, – очень хотелось бы знать, как Ильич поведет себя в новых условиях…
– Понятно, – сказал Ларионов и переглянулся с Иванцовым. – Кого думаете послать в Петроград?
– Кхм… – прокашлялась полковник Антонова Нина Викторовна. – Мы тут этот вопрос между собой уже обсуждали. И с Вячеславом Николаевичем пришли к общему мнению, что в случае необходимости на встречу со Сталиным отправится Александр Васильевич Тамбовцев. Он и журналист (коллега поймет коллегу), и офицер запаса по нашему ведомству, и вообще человек с большим жизненным опытом. Я считаю, что он найдет для товарища Сталина нужные слова. Для сопровождения и маскировки вместе с ним в Петроград осени 1917 года пойдет молодая журналистка с телеканала «Звезда» Ирина Андреева. Подобная пара – молодая девушка и пожилой мужчина, хороша тем, что общим вниманием будет пользоваться именно девушка. Кроме того, она сама по себе уже достаточно опытный военный журналист. Пойдут они туда, где можно найти редактора газеты «Рабочий путь» – в типографию «Труд» на Кавалергардской улице, это недалеко от Смольного. Кроме того, дадим им на всякий случай двух-трех крепких ребят для прикрытия.
– Хорошо, – кивнул адмирал, – ваш план пока принимается. Что еще? У кого есть другие мнения?
– Товарищ контр-адмирал, – поднял руку командир сторожевика «Ярослав Мудрый», – а что если мы, по указанию тех, кто нас сюда забросил, должны переиграть Первую мировую войну?
Адмирал тяжело вздохнул и посмотрел на своего начальника штаба.
– Нет, товарищи, – покачал головой капитан первого ранга Иванцов, – не сходится. Тогда нас забросили бы в август четырнадцатого, а не в октябрь семнадцатого. Ведь всего делов-то: высадить десант под Данцигом, захватить мосты и перерезать железную дорогу на Кенигсберг. С современным вооружением наши морпехи могли бы целую вечность удерживать позиции против полевых пушек немцев и винтовок Маузера. А тем временем Самсонов с Реннекампфом таки заняли бы Восточную Пруссию и уничтожили обороняющую ее 8-ю армию. Ну и, конечно, бомбить с воздуха в немецком тылу все, что шевелится, не без этого. А сейчас уже поздно: что выросло, то выросло.
– Это понятно, – кивнул контр-адмирал Ларионов. – Хотя чувствую, что побомбить немцев нам еще придется. Еще вопросы будут?
Офицеры напряженно молчали, и он продолжил:
– Ладно, тогда закончим с демократией и перейдем к приказам. Первое – операции по свержению Временного правительства присвоить кодовое наименование «Фестиваль». Ответственный за разведку и планирование – полковник Антонова Нина Викторовна, ответственный за силовую часть – полковник Бережной. Для обеспечения силовой части операции «Фестиваль» полковнику Бережному временно подчиняется сводная корабельная группа «Питер» под командованием капитана первого ранга Перова. Состав корабельной группы: БПК «Североморск», десантные корабли: «Саратов», «Новочеркасск», «Калининград», «Александр Шабалин», учебные корабли «Смольный» и «Перекоп», военный транспорт «Колхида», а также танкер «Дубна». Рота спецназа ГРУ и отдельная вертолетная группа специального назначения уже находятся в распоряжении полковника Бережного и в переподчинении не нуждаются. Второе – операцией «по принуждению Германской империи к миру» командовать буду лично я. Принуждать немцев к приличному поведению будут: ТАКР «Адмирал Кузнецов», ракетный крейсер «Москва», эсминец «Адмирал Ушаков», сторожевики «Ярослав Мудрый» и «Сметливый». Подводные лодки «Алроса» и «Северодвинск» останутся пока в резерве, вместе с небоевыми судами соединения. «Северодвинску» на Балтике тесно как крокодилу в ванной, а работу «Алросе» мы пока на придумали… Можно, конечно, послать лодку для блокирования восточного конца Кильского канала, но авиация, разбомбив шлюзы, сделает это и быстрее, и эффективнее.
– Товарищ контр-адмирал, – поднял руку командир «Алросы» капитан 2-го ранга Павленко, – моя лодка может занять позицию с балтийской стороны датских проливов, напротив Копенгагена. Я думаю, что англичане могут договориться с Данией, и после разгрома на Балтике германского флота и блокирования Кильского канала попробуют проникнуть в Финский залив. Тогда мы могли бы наглядно, потопив пару-тройку дредноутов, объяснить адмиралам Его Величества, что посторонним вход воспрещен.
– Хорошо. Подойдите сюда, – адмирал Ларионов указал точку на карте, – займете позицию вот здесь. Задача – не пропустить на Балтику ни одного корабля Антанты. Ни военного, ни торгового. Топите без предупреждения, здесь так принято. – Он обвел взглядом собравшихся. – Что-нибудь еще?
Капитан первого ранга Иванцов посмотрел на полковника Бережного.
– Вячеслав Николаевич, у меня к вам есть одна просьба…
– Говорите, Сергей Петрович, – кивнул тот.
– Поскольку вам подчиняются и рота спецназначения ГРУ, и отдельная вертолетная группа специального назначения, то не могли бы вы поделиться специалистами? Возможно, в ходе операции нам придется проводить точечные операции на побережье, а у вас в Питере для ударных вертолетов пока нет никаких задач…
– Виктор Сергеевич, – обратился Бережной к контр-адмиралу, – во время скрытой фазы «Фестиваля» нам понадобится максимум два взвода спецназа и четыре вертолета Ка-29. Когда речь пойдет о взятии власти, то будет необходимо сосредоточить на выполнении главной задачи все силы.
– Вы правы, – кивнул адмирал, – Питер – это главное. Первый ваш сигнал – и мы все поставим на место. Что еще?
Полковник Бережной пожал плечами.
– Все, товарищ контр-адмирал. Командовать полуротой спецназа, прикомандированной к флоту, будет майор Гордин. Кроме всего прочего, на «Североморске» надо освободить ангар. Пусть его Ка-27 перелетит пока на «Адмирал Кузнецов». На этом точно все. Разрешите приступать?
– Приступайте, товарищ полковник… – Адмирал перевел свой взгляд на капитана первого ранга Перова, по совместительству являвшегося командиром БПК «Североморск». – Ваша корабельная группа, соблюдая маскировку, выдвигается в Финский залив. Будьте осторожны, возможны минные поля. Я вас, Алексей Викторович, потому и посылаю, что вы сможете провести корабли даже в этом «супе с клецками». Первая промежуточная точка – остров Гогланд. Остальные корабли получат конкретные приказы по мере разработки операции. Все, все свободны.
Офицеры молча покидали Военный совет. Слишком грандиозна была задача, слишком неопределенными были начальные условия. Все что они знали об этом времени – это мифы. Советские мифы, антисоветские мифы, постсоветские мифы… И теперь им предстоит узнать, каков он был на самом деле – Октябрь 1917 года – и, мало того, принять в этих событиях участие. Встретить многих интересных людей. Некоторых из них убить. И сделать все, чтобы история России пошла другим путем…
