После 13 лет брака Ларри заявил, что променял меня на няню – девушку на 14 лет его моложе. Моей первой мыслью было: «Этого не могло случиться с нами, мы идеальная пара. Няня мне почти как дочь, как она могла предать мое доверие?». Когда Ларри стал жить с ней, я слегла на месяц. За одну ночь я превратилась из уверенного, независимого, энергичного человека в абсолютного зомби, парализованного депрессией, о которой раньше только читала в книгах. Однажды вечером я лежала в кровати, сравнивая тишину в доме с ужасом и смятением в своей голове, когда вдруг услышала, как скрипнула дверь гаража. «Он вернулся, – подумала я. – Он хочет начать все сначала». Я сбежала вниз в одной пижаме, не забыв, правда, глянуть в зеркало, чтобы проверить, как я выгляжу, – и только тогда поняла, что дверь гаража заперта. Я все выдумала. И я внезапно поняла: «Я лишилась не только супруга, я лишилась рассудка». От моей уверенности в себе ничего не осталось. Я чувствовала себя ненастоящей, пустой оболочкой – слишком опустошенной, чтобы проходить терапию, растить ребенка или заслужить достойного партнера. Жизнь принадлежала другим, но не мне. Три года спустя я все еще боролась с депрессией – спустя много времени после того, как мы с мужем вновь сошлись, – когда на семинаре, посвященном посттравматическим стрессовым расстройствам[6 - Пострадавший партнер, узнав о неверности супруга, часто демонстрирует психологические и физиологические симптомы, схожие с теми, которые испытывают люди с посттравматическим расстройством. Ранее такой диагноз могли поставить только тем, чья жизнь подверглась угрозе (Справочник по критериям диагностики DSM – IV, 1994, с. 209). Сейчас много спорят о том, чтобы включить в новое Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам (DSM – V) «менее стрессовые» ситуации, в которых напрямую жизни человека ничто не угрожало (McNamara, 2007).], я узнала, что люди, подвергшиеся чрезвычайному эмоциональному перенапряжению, очень часто отдаляются от жизни и теряют связь с собой, вплоть до галлюцинаций. У меня в голове щелкнуло: так оно и было. У моей депрессии есть название. Я не сходила с ума. То, что я испытывала, было вполне нормально. Знай я об этом заранее, я бы не чувствовала себя так одиноко и, возможно, раньше шагнула бы навстречу будущему. Если бы кто-нибудь помог мне осознать, что происходит, это был бы акт величайшей доброты.
С этого начинается глава: с подготовки вас к потерям, с которыми сталкиваются все, кто оказался в горниле неверности. Как только вы поймете, что ваши реакции естественны, вы, скорее всего, перестанете чувствовать себя опустошенным после предательства, и яростные эмоции немного улягутся. Как только вы сможете предугадать свои ощущения и дать им название, вам будет легче с ними справляться. Когда вы наблюдаете свои чувства со стороны и начинаете понимать, что именно причиняет вам боль, начинается процесс исцеления. Главное – помнить вот что: ничто не угрожает исцелению сильнее, чем потеря надежды как таковой.
ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ИЗМЕНЫ
Скорее всего, в этот момент вы испытываете физиологические изменения на уровне нервной системы и когнитивного восприятия. Когда адреналин и другие гормоны стресса атакуют симпатическую нервную систему, вы оказываетесь в состоянии повышенного возбуждения. Вы постоянно выискиваете признаки измены. В состоянии хронического беспокойства и напряжения вам сложнее заснуть, вы часто просыпаетесь среди ночи и реагируете на малейший шум. Вы испытываете постоянную усталость от недостатка сна и навязчивых мыслей.
Ваш разум все время подвержен воздействию ярких удручающих воспоминаний, ощущений, образов. Сны становятся жестокими и тревожными. Просыпаясь, вы чувствуете себя потерянным или дезориентированным.
То, что случилось с Глорией, 39-летней журналисткой, – случай вполне типичный. «В тот день, когда муж признался мне в измене, я потерялась по дороге на работу, – рассказала она мне. – Я боялась, что схожу с ума. По этой дороге я ходила каждый день в течение пяти лет».
Похожая история произошла с Пэм, риелтором 37 лет: «Когда Джефф признался, что влюбился в другую женщину, я заставила его собрать вещи и уйти из квартиры. На следующих выходных я поехала к друзьям на остров Блок, чтобы не оставаться в одиночестве. По дороге я остановилась посмотреть матч по гольфу и решила прогуляться вдоль поля. До этого момента все шло хорошо. Но когда было пора возвращаться к машине, я не смогла вспомнить, где оставила ее. Спустя час поисков я ее нашла, но меня так трясло, что я вся в слезах вернулась домой. Я отменила все встречи и все выходные пролежала в кровати. Я так расстроилась не из-за своей рассеянности, но из-за значения, которое придавала ей, – я думала, что схожу с ума».
Из-за изменений в нервной системе вы можете испытывать ужас и беспомощность под воздействием нахлынувших эмоций. «Весь аппарат, отвечающий за скоординированную, слаженную и целеустремленную деятельность, разбивается вдребезги»[7 - Abram Kardiner, quoted in Herman (1992), p. 35.], – пишет Абрам Кардинер, описывая нейрофизиологические последствия травмы.
Еще одна, совершенно иная физиологическая перемена связана с выбросом в нервную систему эндогенных опиоидных пептидов, схожих по действию с морфием. Они притупляют чувствительность к боли и ограждают от зашкаливающих эмоциональных перегрузок. Иными словами, тело сжимается, впадает в спячку, закрывается от всего. Спектр чувств и ощущений сужается, и вы теряете интерес к отношениям и занятиям, которые буквально неделю назад доставляли вам удовольствие и заряжали энергией. Вы пытаетесь собраться с силами и понимаете, что их у вас практически нет. Мысли рассеянны. Вам трудно сосредоточиться. На работе вы перекладываете бумаги на столе, дома сидите и смотрите в никуда. Разуверившись в своей способности взаимодействовать с миром, вы изолируетесь от него, замыкаетесь в себе. Вы ощущаете странное оцепенение и отстраненность.
«Ты как будто механически выполняешь повседневные дела, осознавая, что часть тебя умерла, – говорит Стефани, коррекционный педагог 42 лет. – Когда-то мне казалось, что нас с Джоном соединяет золотая нить. Я бросала взгляд через комнату и чувствовала, как невидимая сила притягивает нас друг к другу. Теперь максимум, что я могу сказать, это “я справляюсь”. Мы все еще вместе, но внутри я мертва».
В своем романе Separation («Разделение») Дэн Фрэнк описывает эмоции пострадавшего партнера, переживая в реальности измену жены: «Он жил в состоянии ужаса, но теперь кошмар начал уступать место гладким унылым берегам грусти. Ужас подвижен, грусть статична. Как вода в сосуде»[8 - Franck (1993), p. 126.].
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ИЗМЕНЫ
Существует девять типов потерь, через которые проходит пострадавший партнер. Все они вариации одной главной потери – самого себя. Возможно, вы не сразу опознаете эту потерю, поскольку она не очень заметна. Окружающие видят вас, но не видят, как внутри вы истекаете кровью. Внезапно вы чувствуете, что лишились:
1) идентичности;
2) ощущения исключительности;
3) самоуважения, поскольку унизились и попрали свои базовые ценности, чтобы вернуть партнера;
4) самоуважения, поскольку не смогли признать, что с вами поступили несправедливо;
5) контроля над своими мыслями и действиями;
6) фундаментального ощущения порядка и справедливости мира;
7) религиозной веры;
8) связи с другими;
9) целей – и даже желания жить.
Потеря идентичности: «Я не знаю, кто я»
Узнав об измене партнера, вы вынуждены по-новому взглянуть на самого себя. «Если ты, спутник моей жизни, не тот человек, каким я тебя считал, и наш брак – ложь, то кто я?» – спрашиваете вы. Внезапно вы чувствуете себя сломленным, искалеченным и совсем не тем человеком, которым привыкли себя считать.
В прошлом вы могли сказать о себе, что вы способный, независимый, веселый, смелый, дружелюбный, отзывчивый, уравновешенный, любящий, великодушный, привлекательный человек. Теперь – нет. Теперь вы ощущаете себя человеком с сотней отрицательных качеств: завистливым, разъяренным, мстительным, истеричным, ограниченным, ничтожным, обидчивым, испуганным, одиноким, физически истощенным, оскверненным, уродливым, мнительным, дискредитированным в обществе. Вас ослепил обман партнера, и привычные очертания «я» размываются. Вы сомневаетесь в своих положительных качествах, в своей привлекательности, в самой способности взаимодействовать с миром.
«“Яркая, спортивная, бесшабашная”, – так писали обо мне в выпускном альбоме, – вспоминала Джейн, бухгалтер, 31 год, пять лет в браке. – Теперь, когда Джон мне изменил, у меня нет энергии и желания даже выйти на улицу. Я чувствую себя беззащитной».
Роберта, прожившая в браке 14 лет, также пыталась справиться с внезапной потерей идентичности. «Раньше я себе нравилась. Я всегда думала о себе как о хорошем человеке, как о любящей и достойной любви личности. Теперь это ушло. Я не могу перестать думать, что Джон изменил мне из-за того, что я слишком милая, слишком обычная. Возможно, я не случайно одинока. Может быть, ни один хороший человек не захочет отношений со мной».
Если вы пребываете в такой же депрессии, как Роберта, то, скорее всего, начнете преувеличивать свои недостатки и винить себя за измену партнера. Вы сводите себя к самым ненавистным качествам. Вы считаете, что это ужасное несчастье случилось лишь по вашей вине. «Если только я переделаю себя, то смогу вернуть партнера», – думаете вы, будто судьба ваших отношений находится исключительно в ваших руках. В будущем вам придется найти силы и взглянуть на себя объективнее и соразмерно распределить вину. Но сейчас вы не сможете абстрагироваться.
Потеря базового ощущения себя наносит более глубокую рану, чем неверность сама по себе. Что может быть более травмирующим, чем чувство, что вы застряли в чуждой вам оболочке, что вас оторвали от вашей внутренней сути, через которую вы всегда определяли, кто вы есть?
Потеря ощущения исключительности: «Я думал, я что-то значу для тебя. Теперь я понимаю, что мной пользовались»
Вместе с вашим пониманием себя пропадает уверенность в том, что вы с партнером созданы друг для друга, что никто, кроме вас, не сделает его счастливым, что вместе вы создали монолитный союз, который нельзя было разорвать и уничтожить. После измены уходят две бесхитростные иллюзии: исключительность вашего брака и чувство вашей уникальности и ценности.
Когда Мириам была подростком, ее изнасиловал отчим, а мать отказалась верить ее обвинениям. Мириам стала относиться к себе как к бракованному товару и выбирала мужчин, которые относились к ней с тем же презрением, что и родители. Окончив курсы, она устроилась работать секретарем в юридическую фирму. Там она познакомилась с Эдом. Поначалу она не верила, что нравится ему: «Разве кто-то может заинтересоваться мной?» – думала она. Однако Эд оказался великодушным и заботливым. Через три месяца Мириам согласилась выйти за него замуж. Она не была страстно влюблена, но Эд был первым человеком, с которым она почувствовала себя достойной, ценной, чистой. Спустя год она узнала, что он спал со своей секретаршей, и недавно обретенное самоуважение рухнуло. «Ты был для меня самым дорогим человеком во всем мире, – сказала она ему, – моим лучшим другом, первым человеком, кому я доверилась. С тобой я чувствовала себя в полной безопасности и могла поделиться с тобой всем на свете. Но что самое главное – ты помог мне поверить в себя, в то, что со мной все нормально, что я не виновата в том, что случилось со мной в детстве, что это произошло не потому, что я плохая. Впервые в жизни я чувствовала себя особенной и любимой за то, какая я есть. Теперь я понимаю, что меня использовали, что я мусор».
Если вас, как Мириам, сознательно отверг человек, благодаря которому вы почувствовали себя незаменимым, то вы можете дискредитировать себя не только как партнера, но и как родителя. Пав духом после разрушения семьи, вы можете разувериться, что значите что-то для своих детей, будете думать, что вам практически нечего дать другим, даже тем, кто вас любит и кому вы нужны больше всего.
«Я серьезно подумывала о том, чтобы взять и уехать отсюда, оставив позади всех и вся, – признается Нэнси, мать девятимесячной дочери. – Я чувствовала, что не могу соревноваться с подружкой Джима – она казалась такой молодой и живой по сравнению со мной. Разве мой ребенок захочет жить со мной, с неудачницей? Что я вообще могу дать ей? Я перестала ощущать себя заботливым, значимым, достойным человеческим существом. Слава богу, я поняла, что это говорит моя депрессия, и не поддалась порыву. Пусть я больше не была исключительной для Джима, но я по-прежнему оставалась единственной матерью для своей дочери».
Если вы, как Нэнси, потеряли свое ощущение исключительности и чувствуете себя призраком человека, которым некогда были, поймите: нельзя доверять восприятию себя, пропущенному через призму неверности партнера. В данный момент вы вряд ли в состоянии оценивать себя адекватно.
Потеря самоуважения, поскольку вы унизились и попрали свои базовые ценности, чтобы вернуть партнера: «Я сделаю все, что угодно, чтобы сохранить эти отношения»
То, что вы готовы валяться в ногах у своего партнера, чтобы сохранить отношения, может показаться самой непростительной на свете вещью. Вы понимаете, что ваши отчаянные попытки вернуть все назад идут вразрез с вашими базовыми ценностями и принципами. Не только ваш партнер покинул вас, вы сами покинули себя.
История Джейн – показательный пример крайностей, на которые человек идет ради партнера, – крайностей, заканчивающихся стыдом и гневом.
«За год до того, как я узнала об измене мужа, у меня развился рак груди, – рассказывала Джейн. – Радикальная мастэктомия и силиконовые импланты как будто вернули меня к прежней жизни. Но когда Дэйв признался мне, что у него роман с другой женщиной, я впала в такую депрессию, что не могла есть и стремительно сбросила пять килограмм – и моя здоровая грудь стала плоской по сравнению с искусственным имплантом. И тогда я решила имплантировать и вторую грудь. Поверить не могу, что была так глупа и думала, что это исправит ситуацию. Пластический хирург, с которым я консультировалась, ни разу не спросил меня о мотивах и не предупредил о рисках. Маммолог говорил, что вносить изменения в здоровую ткань опасно – в будущем ее может быть трудно обследовать, но я предпочла не слушать его и пошла на операцию. Превыше всего для меня была внешность, моя способность физически конкурировать с любовницей мужа. Разумеется, в итоге я снова набрала вес, и теперь моя здоровая грудь больше, чем вырезанная».
Муж Джейн вернулся в семью, но она продолжала мучить себя. «Я смотрю на себя и думаю: “Где была я? Где были мои мозги? Как я могла до такой степени потерять контакт с собой? Как я могла растоптать свои приоритеты?” Я смотрю на себя в зеркало и пытаюсь понять, как все это случилось».
Руфь, бухгалтер, 47 лет, – еще один пример того, как пострадавший партнер жертвует своим достоинством и самоуважением ради сохранения отношений. «Я не могла избавиться от мысли, что соревнуюсь и проигрываю молодой любовнице Джерри, – рассказывала она мне, – и я тратила – тратила понапрасну – время и деньги, примеряя эротическое белье в дорогом магазине, в то время как мне следовало навестить маму, которая лежала в больнице после удаления раковой опухоли. Это так больно, что мне противно даже говорить об этом. Это унизительно – то, что я сделала, то, кем я стала».
Джед, 33-летний редактор в одном из крупнейших издательских домов Нью-Йорка, переживал похожие мучения.
Моя жена Джулия сотни раз обещала мне порвать со своим любовником, и каждый раз я ей верил. Однажды она попросила у меня разрешения провести с ним выходные, чтобы они могли проверить свои чувства, и у меня хватило глупости согласиться. Разумеется, она продолжала встречаться с ним. Потом она попросила меня несколько дней пожить в нашем пляжном коттедже, чтобы они напоследок встретились в нашей квартире в Нью-Йорке. Представьте себе, я согласился! Я чувствовал, будто меня приговорили к изгнанию, как соучастника преступления.
В то время мне казалось, что у меня нет выбора. У меня была мизерная зарплата, и я не мог просто уйти. Но, согласившись на нечто настолько неприемлемое, я изменился изнутри. Я чувствовал, что Джулия поиздевалась надо мной, но, что еще хуже, я чувствовал, что сам над собой издеваюсь. Мы снова вместе, но я изо всех сил пытаюсь вернуть себе самоуважение. Я не ставил ей ультиматумов. Я едва возражал ей. Я был в каком-то ступоре, точно животное в неволе. Я рассчитывал, что она, как всегда, вернется ко мне, и оказался прав. Но я ни разу не спросил себя: «Нужно ли мне это? И какую цену я плачу?»
Всем, кто чувствует себя как Джед, Джейн или Руфь, важно понять, что базовые ценности не изменились, но эмоциональный вихрь временно повредил способность принимать разумные решения в защиту лучшего «я». Со временем вы окинете более ясным и сочувственным взглядом все, через что вы прошли, и поймете, почему вы так поступили. Если вы чувствуете, что потеряли себя, будьте уверены, что вы не одиноки и что ваша реакция точно соответствует травме. Из-за эмоционального шока вам кажется, что почти все ведут себя так, чтобы растравить ваше сожаление и ненависть к себе. Если вы сможете принять то, насколько глубоко неверность вас изменила физиологически и психологически, то, возможно, научитесь не судить себя так строго.
Потеря самоуважения, поскольку вы не смогли признать, что с вами поступили несправедливо: «Почему я не обозначил границы?»
Ваше самоуважение может дать трещину, если вы вспоминаете дни, когда еще ничего не знали о тайне партнера, и осознаете, что отмахивались от подозрений или держали их при себе. «Почему я так безропотно принимал отговорки партнера? – удивляетесь вы. – Как можно было вести себя настолько трусливо и глупо и не поставить партнера перед фактами?»
Очевидно, что не все подозрения оправданны; некоторые люди подвергают сомнению абсолютно все и выдумывают то, чего на самом деле нет. Однако зачастую улики говорят сами за себя.
После измены жены Том с недоумением вспоминал, как на протяжении нескольких месяцев чувствовал, что происходит, но оставлял эти мысли на задворках сознания: «Моя жена продает программное обеспечение и много путешествует. Однажды, когда она вернулась из Лондона, я решил сделать ей сюрприз и встретить в аэропорту. Я видел, как она и ее начальник проходили зону досмотра, и по тому, как он приобнял ее за талию, я сразу понял, что они любовники. Но что я сделал? Я ушел – она так и не узнала, что я был там, – и отправил ей цветы с запиской: “Мне кажется, я тебя теряю”. Она, прочитав это, высмеяла меня за мою тревогу, и знаете что? Я начал сомневаться в том, что видел. Но глубоко внутри я все равно знал».
Бетти, психолог, прожившая в браке 11 лет, не меньше поражалась магии, свершившейся у нее в голове, когда она попыталась отделаться от тревожной информации: «Когда я вернулась с конференции по поведенческой терапии в другом городе, я спросила мужа Джима, как он провел субботний вечер. Он сказал, что очень устал и лег спать сразу после ужина. Но почему-то я спросила и няню, что она делала в тот вечер. Она сказала, что допоздна обсуждала с Джимом его работу на кухне. Я понимала, что их слова не сходятся, но была не в состоянии смириться с выводами. Мне была невыносима мысль о том, что подобное случилось со мной. Я ничего не сказала. Но истина была налицо, и мне так стыдно».
Дэйв, женатый четыре года, рассказал мне, как столкнулся с подобным обманом: «Однажды я нашел у жены в машине нераспечатанный презерватив. Обычно мы не пользуемся этой маркой, так что я задал ей вопрос. Она наспех сочинила какую-то глупую историю, что это пришедший по почте образец, – этому вранью не поверил бы и полнейший идиот. Я вспоминаю об этом и удивляюсь, почему я ничего не предъявил ей, почему решил все замять».
Дэйв, Бетти, Том – все они заглушили свой внутренний голос. Ради сохранения иллюзий они отмели правомерность подозрений. Их неспособность разобраться или возмутиться тем, что происходит, обеспечивала сохранность величайшей ценности – их подлинного «я». «Потеря себя происходит одновременно с потерей голоса в отношениях, – пишет Дана Кроули Джек в книге Silencing the Self («Заставляя себя молчать»). – Голос – это индикатор самости»[9 - Jack (1991), p. 32.].
Как только факт измены открылся, вы можете впасть в другую крайность – сверхбдительность. Ваши подозрения, скорее всего, будут настолько стихийными и беспощадными, что вы уже не отличите правду от вымысла, что бы ваш партнер ни говорил и ни делал. Вы будете не в состоянии доверять не только своему партнеру, но и собственному восприятию. «Что мой партнер скрывает от меня, – будете думать вы, – и что я скрываю от себя?»
На определенном уровне этот переход от слепоты к сверхбдительности представляет собой процесс адаптации. Разум не отпускает воспоминания о травме, чтобы защитить вас от боли в дальнейшем. Если вы с партнером разойдетесь, недоверие, скорее всего, последует за вами и в новые отношения. Если вы решите остаться вместе, оно может ослабнуть, если партнер докажет свою верность, но вряд ли когда-либо исчезнет полностью.
Потеря контроля над разумом и телом: «Как мне отключить голову? Как мне остановить себя?»
Вероятно, у вас появятся навязчивые мысли, вы будете прокручивать в голове ложь партнера, подробности измены, события, которые привели к ней. Вы можете с головой уйти в работу или хобби, лихорадочно погружаясь в них в стремлении рассеять тревожность. Однако ни одна из этих реакций не даст вам облегчения, которого вы ищете. Давайте рассмотрим некоторые из них и разберемся, почему они бесполезны.
Навязчивые мысли: «Как мне отвлечься?»
Разум обладает собственной волей, и в подобные тяжелые времена ее трудно подчинить. Одержимость захватывает вас, и порой вы понимаете, что просто смотрите в никуда, в то время как сознание атакуют образы партнера и его любовника, лишая вас сна и концентрации.
С того дня, когда Джейн узнала об измене Марка, она зациклилась на этом. «Я все время думала об одном и том же – это как заевшая запись, только в голове, – говорила она мне. – Мысленно я вела с ним бесконечные разговоры: “Я всегда была рядом с тобой, Марк, – говорила я ему. – Я всегда была с тобой”. Я просыпалась в три утра от того, что Марк снился мне вместе с этой женщиной в постели, и я представляла, как она касалась его, как он возбуждал ее. Я пыталась разобраться во всем, но на самом деле делала себе только хуже».
Другой пострадавший партнер, Стив, каждую свободную минуту сопоставлял улики, подтверждавшие обман жены. Сам с собой или вместе с ней он проигрывал в голове одни и те же мысли: «Получается, когда в прошлом мае ты сказала, что на нашу годовщину поедешь в деловую поездку, на самом деле ты была с ним? Когда я застал тебя говорящей по телефону, ты говорила с ним, в нашей спальне?»
«Как бы меня ни бесило, что меня обманули, – говорил мне Стив, – меня больше беспокоит то, что разум засорился. Прежде я никогда не мыслил подобным образом».
Не удивляйтесь, если поймаете себя на том, что прокручиваете в воображении сцены жестокой мести партнеру или его любовнику. Свирепость этих картинок может вас встревожить, ведь они идут вразрез с привычным образом мыслей, но в сложившихся обстоятельствах в этом нет ничего противоестественного.
«Раньше я считал себя достаточно уравновешенным человеком, – говорил мне пострадавший партнер. – Теперь меня поглотила ненависть. Я слышу, как выкрикиваю оскорбления жене и ее дружку, и я хочу, чтобы они страдали. Вчера я видел, как он переходил улицу, и представил, как переезжаю его машиной. В конечном счете, конечно, страдаю я. Им абсолютно все равно, что я могу дойти до ручки».
Если размышления сильно мешают вашей текущей жизни, то откройте прямо сейчас главу 8 (#litres_trial_promo), где найдете советы о том, как их пресечь. Кроме того, вы можете проконсультироваться с врачом относительно препаратов, которые помогут вам успокоиться и спать по ночам. В то же время постарайтесь принять все с вами происходящее как естественную реакцию на шокирующее открытие. Максимум, что вы можете сделать прямо сейчас, – это с сочувствием взглянуть на свои навязчивые мысли. Пусть они ни к чему полезному не ведут, но именно так мозг восстанавливает порядок и справедливость в вашем мире и дает ощущение контроля над жизнью.
Компульсивное поведение: «Как мне остановить себя?»
Из-за недоверия вы станете вести себя компульсивно (маниакально) и рефлекторно – без причин и ограничений.
«Прошло шесть месяцев с тех пор, как я узнала, что происходит между ним и его помощницей, – говорила мне Мардж, – но я по-прежнему продолжаю проверять карманы его куртки, ящики стола и все остальное. Когда он спит, я читаю его сообщения. Я прогуливаюсь мимо ресторанов и отелей, куда он обычно водит свою подружку, – я узнала, как через айфон отследить его местоположение. Я звоню ему в офис, чтобы убедиться, что он там, а если его там нет, ввожу пароль и слушаю его голосовую почту. Иногда я нанимаю частного сыщика, чтобы узнать, действительно ли он там, где говорит. Я даже считаю его таблетки “Виагры”, чтобы узнать, не был ли он с кем-то еще. Я слежу, я проверяю, я расставляю ловушки. И я трачу на это невероятное количество времени и денег. Я понимаю, что не контролирую себя, но не могу себе помочь. Кто сделал из меня детектива?»
Вы, как и Мардж, наверняка не хотите, чтобы в дальнейшем вас кто-нибудь вновь обманул. Если ваш партнер клянется в верности, проверка может в какой-то степени подтвердить его слова. Однако ваша беспрестанная бдительность, скорее всего, утомит вас морально и физически – и еще сильнее подорвет самооценку. И она уж точно не вернет доверие или близость, которые вы надеетесь восстановить.
Слежка за партнером – всего лишь одна из форм навязчивого поведения. Курение, алкоголь, шопинг, ремонт – все это попытки снизить уровень тревожности, заглушить боль и вознаградить себя доступными вам способами.
Кроме того, вы можете обнаружить, что стали сексуально активнее, порой в безответственной или вульгарной форме. Случай клиентки по имени Гейл довольно типичен: «В тот вечер, когда я узнала об измене Тома, я пошла в бар, напилась и переспала с незнакомцем. Я даже не знаю его имени. На следующий день я пошла на свадьбу и поняла, что флиртую с мужем моей соседки по комнате из колледжа. Я была не в себе, я даже пыталась подцепить парня, севшего рядом со мной в метро. Все это так унизительно – то, как я заигрывала с ними и обесценивала себя. Дело не в том, что мое поведение было некорректным или аморальным, – это было бессмысленным саморазрушением. Как будто из-за того, что мне причинили боль, я хотела доказать всему миру, что мне все равно. Как будто потому, что меня заставили почувствовать себя никем, я должна так же относиться и ко всем остальным. Мне было так горько, я хотела отвернуться от всего доброго и достойного – от себя в том числе».
Другая распространенная форма компульсивного поведения – чрезмерное увлечение фитнесом и диетами, которые, как вы надеетесь, помогут хотя бы частично вернуть контроль над жизнью, сделать вас привлекательнее для партнера и восстановить самооценку. Конечно, определенная выгода есть – вы можете улучшить здоровье, станете более подтянутым и отпустите скрытое напряжение. Но все же вы должны понимать, что в гиперкритическом депрессивном состоянии вы не в состоянии адекватно оценить свою физическую привлекательность и рискуете загнать себя в изнурительный, экстремальный и беспощадный режим. Идите в зал и тягайте железо или живите на одних салатах, если вам от этого легче, но не забывайте, что никакие программы тренировок и никакая средиземноморская диета не выкорчуют корень проблемы – страх остаться брошенным или ваше разрушенное ощущение себя.
Другой вид компульсивного поведения – искать людей, которые имеют влияние на вашего партнера, и упрашивать, чтобы они помогли вам вернуть его обратно. По крайней мере, это поддерживает на плаву надежды и, как и чрезмерные нагрузки, создает иллюзию власти над судьбой ваших отношений (или как минимум участия в ней). Тяжело просто сидеть и смотреть, как разваливается ваша жизнь.
«Я отчаянно хотела вернуть Гленна, так что долгие часы по крупицам пыталась выстроить отношения с теми, к чьему мнению он мог прислушаться, – вспоминает Эбби. – Я связалась с его родителями и лучшими друзьями и умоляла их, чтобы они поговорили с ним. Я звонила его братьям и их женам, даже священнику. Я угрожала увезти детей из страны, если он со мной разведется, – не то чтобы я собиралась это сделать, но я хотела надавить на его родителей, которые не вынесли бы разлуки с внуками и стали бы убеждать Гленна остаться со мной. Я металась во тьме, но я отказывалась просто остановиться и помолиться, чтобы он вернулся».
Некоторые из вас обнаружат, что беспрестанно мечутся между крайностями: сохранить отношения или разорвать. «Настроение постоянно меняется, – рассказывает пострадавший партнер Тина. – Я просыпаюсь с желанием не иметь ничего общего со своим мужем и оказаться как можно дальше от него. Час спустя я люблю его больше жизни и хочу проводить с ним каждую свободную минуту. Я постоянно спрашиваю себя: “Достоин ли он того, чтобы за него бороться?” Когда я отвечаю “да”, то веду себя максимально мило, стараюсь роскошно выглядеть и готовлю его любимые блюда. Я не собираюсь облегчать ему уход от меня. Но когда я думаю: “Неужели мне нужен этот мужчина, он же отвратителен”, то назначаю встречу с адвокатом и готова с пеной у рта отстаивать свои права. Дело не в том, что я не могу принять решение, я не могу перестать принимать их».
Чтобы отвлечься и отогнать чувство одиночества, вы можете встречаться с различными людьми, которые вам не интересны. Как и другие формы компульсивного поведения, эти отвлекающие факторы работают как временный антидот от тревожности и ощущения пустоты. Но если вы хотите восстановиться, вам нужно замедлиться, повернуться лицом к своей боли, выяснить, почему случилась измена, и решить, что вы намерены делать дальше.
Это страшно – ощущать, что вы потеряли контроль над своим разумом и телом, что ваш образ мыслей почти не оказывает влияния на ваше поведение. Но не сомневайтесь, что, хотя вы и ощущаете себя странно, ваше поведение на самом деле странным не является.
Потеря фундаментального ощущения порядка и справедливости мира: «Все вокруг бессмысленно»
Вы полагали, что понимаете, как устроен этот мир, и через это понимание можете контролировать свою жизнь. «Чему быть, того не миновать», «Что посеешь, то и пожнешь» – эти и другие максимы, которыми вы жили прежде, вероятно, казались вам неопровержимыми. Но когда вы узнаёте об измене партнера, вера в порядок и справедливость мира разваливается на куски, а вместе с ней и убежденность в том, что вы хороший человек, что мир по сути своей безопасен, не случаен и упорядочен.
Испытывая личный крах такого масштаба, вы вынуждены пересматривать базовые понятия о чести и справедливости во всех сферах жизни, включая любовь и брак. Вы, возможно, никогда не формулировали эти убеждения, но, как только они оказались под вопросом, вы с потрясением осознаете, до какой степени полагались на них. Ваша вера в то, что за Х всегда последует Y, иными словами, вера в то, что вы можете предвидеть и совершать действия, приводящие к любви, давала вам ощущение безопасности и эффективности. Она придавала вашему миру надежную структуру. Теперь вы осознаёте, как слаб ваш контроль над собственным счастьем и что никто не гарантирует, что другие люди, даже самые близкие, будут поступать с вами по справедливости.
Когда Сэм узнал, что его жена спала с 23-летним плотником, весь его мир рассыпался на части: «Я считал себя достойным мужем, который заслуживает любовь своей жены, – говорил он мне. – Я был предан ей целиком и полностью и всегда ее поддерживал: помогал по дому и в работе над ее дипломными проектами. Я старался быть уравновешенным и рассудительным, даже если она вела себя иначе. Моя мама часто говорила: “Обращайся с женой как с королевой, и она сделает тебя королем”. Смешно. Может быть, я в чем-то очень сильно ее подвел, но она ни разу не заговорила об этом и не дала мне возможности что-то изменить. Теперь я чувствую, что меня обманули и предали. Я вижу, что человек не получает ничего за то, что ведет себя достойно; на самом деле его могут даже ударить ногой в лицо. Я ненавижу ее за то, что она со мной сделала. Я стал циничным и эгоистичным, и я сомневаюсь, что когда-нибудь снова смогу думать о людях – или о любви – с прежней теплотой».
До эмоционального хаоса, который повлекла за собой измена, вы, как и Сэм, вполне возможно, придерживались некоторых общих убеждений о том, как работают отношения.
• «У меня есть понимание того, как сложился мой брак».
• «Если я сам хороший и любящий человек, то меня будут любить в ответ».
• «Если я достойный партнер, то моему браку ничего не грозит».
• «Я знаю, что делать, чтобы мой партнер был счастлив».
• «Я могу доверять своему лучшему другу».
