Елена Вячеславовна Хафизова "Διαδεμα"

Сын болгарыни, как и Борис,

Ближе всех к его сердцу стоит.

За Василия князя молись,

Младший в доме отца, как Давид!

Гасли силы державного льва,

Мощь скудела бестрепетных рук.

И седая его голова

Знала: смерть предвещает недуг.

И Бориса Владимир зовет,

Чтоб принять с печенегами бой.

И любимому сыну дает

Восемь тысяч дружины с собой.

Печенеги бежали дружин.

В то же время Владимир угас,

Верным слугам Борису служить

Оставляя последний приказ.

Святополк же по смерти отца

Захватил долгожданный престол

И к Борису отправил гонца,

Чтобы брат далеко не ушел.

Дабы в Киев его заманить,

И владенья сулил и любовь,

Замышляя, как Каин, пролить

Неповинную братнину кровь.

О затее безжалостной той,

Чтобы всех на пути своем смять,

Упрежден был в дороге святой,

Но не стал поворачивать вспять.

«Так же чешский убит Вячеслав…

Путь злодЕянья скользок и скор».

И, дружину свою отослав,

Князь на Альте раскинул шатер.

«От своей я судьбы не бегу.

Никого не сгублю за себя.

Только Глеба я не сберегу…

Но обнИмемся скоро любя!..

Не поставь брату зол сих во грех,

Вероломство прости и обман!»

И хвалил Искупителя всех,

Как хвалил сладкопевец Роман.

«Может быть, и раскается он –

Носит имя в крещенье Петра…»

Тяжек, крепок и страшен был сон.

Шепот злой полыхал вкруг шатра.

И, лишь только зарделась заря,

Стал на утреню праведный князь.

И, сквозь полог мольбу его зря,

Не дерзали злодеи напасть.

Но умолкнул псаломский напев.

Лег на ложе Борис недвижим,

Ожидавшим войтИ повелев

И испОлнить, что следует им.

Не успели приспешники весть

Об убийстве Бориса сказать,

Как и Глебу с ним равную честь

Поспешил Святополк оказать.

«Неразрывна меж братьями нить,

Нет покоя, покуда он жив».

И второго решил умертвить,

К беззаконью еще приложив.

И ко Глебу послал он сказать,

Ни на час не замедлить пути,

Если дышащим хочет застать

Тот отца и приникнуть к груди.

И немедля отправился князь,

И кружилась земля посолонь.

И, на устии Волги, преткнясь,

Вмале ногу вреди ему конь.

Дальше плЫл он навстречу беде,

На кораблик спеша пересесть.

У Смоленска пристал он в ладье,

На Смядыни пришла ему весть

От Предславы, любимой сестры,

Что теченью положен конец:

«Не ходи, брат! Мечи их остры.

Нет Бориса. Почил уж отец».

Как гроза, разразилась беда

Над душой, как полуденный смерч.

«Для чего же и жить мне тогда,

Если лучших похитила смерть?