Фергюс Хьюм "Преступление в повозке"

– Насколько же вы глупый. Я хочу попасть в Сарлейскую ферму за две мили отсюда. Я направлялась туда, когда споткнулась об эту вашу вредоносную веревку.

Дик внимательно рассмотрел ее очаровательный вечерний наряд, который теперь был хорошо виден, так как плащ на ней распахнулся.

– Вы всегда так наряжаетесь в дальний путь?

– Конечно же, нет. Я ушла в спешке и… и…

– Да, да. Все нормально. Я не задаю лишних вопросов.

– Вы не получите ответов, даже если спросите! – сердито крикнула красавица, но затем, с невинной непосредственностью сама начала расспрашивать собеседника: – А что на счет вас?

Дик усмехнулся чисто женской логике этого поведения.

– Ну, – отозвался он, – что именно насчет меня?

– Кто вы?

– Разъездной торговец всякими горшками, котелками, подсвечниками, кистями.

– Ерунда. Вы – джентльмен…

– Которому выпала тяжелая участь, если позволите закончить ваше высказывание.

– Вы умеете серьезно разговаривать?

– Иногда, когда в жизни наступает светлая полоса.

– А сейчас? – спросила дама довольно сочувственным тоном.

– А сейчас она у меня темная. У меня есть повозка, старая кляча, еще один комплект одежды и несколько монет. Вот такая унылая участь, – пожал плечами Дик.

– А еще хорошая внешность, молодость, сила, надежда, ум и целый мир перед вами!

– Вы перечисляете то, что есть у каждого молодого человека, – ответил Лоусон невозмутимо, удивляясь этому материнскому упреку.

– Я считаю, что судьба благосклонна к вам, – серьезно сказала девушка.

– Да, она же привела сюда вас.

– Это не мой выбор, – сухо отрезала незнакомца. – Я бы хотела оказаться где-нибудь в другом месте.

– На Сарлейкой ферме, например.

– Именно. Но как я могу добраться туда с вывихнутой лодыжкой?

– Боже мой, мадам…

– Я не мадам, – перебила леди.

– Извините, мадмуазель. Что я хотел сказать, так это то, что в вас есть отвага.

– Спасибо! – Девушка покраснела и стала еще привлекательнее. Мне она нужна.

– Господи, конечно же, нужна, сидеть здесь и разговаривать так спокойно, при том, что у вас вывихнута нога!

Красавица снова покраснела, и ее глаза засверкали. Ее собеседник действительно, он был очаровательным молодым джентльменом, который знал, как сделать комплимент, и, очевидно, признавал несомненное превосходство женщин.

– Однако, – продолжила она вслух свои рассуждения, – я не думаю, что ваши комплименты помогут мне в моей ситуации.

– Зато они помогут немного разрядить сложившуюся обстановку, – нравоучительным тоном возразил Дик. – А если посмотреть на это с практической точки зрения…

– Что я и просила вас сделать последние тридцать минут, – прервала его девушка, морщась от боли в лодыжке.

– Я могу довезти вас до Сарлейской фермы в моей повозке, – продолжил Лоусон, как будто его и не перебивали.

– Великолепно! – потерявшаяся леди захлопала в ладоши. – И вы оставите меня у домика, не требуя объяснений?

– О, даю слово! – пообещал Дик.

– Ах, вы такой… хороший, – вздохнула его собеседница. – Но я предполагаю, что мы больше никогда не встретимся. Мистер… мистер…

– Лоусон. Ричард Максвелл Джордж Генри Лоусон.

– Почти королевское имя, – заметила девушка, но не стала называть свое имя в ответ. – Но так как больше мы не увидимся, мистер Лоусон, я благодарю вас.

– Почему же мы… почему мы не можем встретиться снова?

– О, потому что… потому что…

– Назовите три причины. Ну же!

– Нет! – еще сильнее разозлилась леди, что сделало ее еще соблазнительнее. – Вы опять задаете мне вопросы.

– Вы мне тоже их задали, – напомнил Ричард.

– Женщина имеет на это право. И у меня еще больше разболелась лодыжка, пока вы тут стоите и смеетесь над моими страданиями.

– Ох, нет-нет-нет. – Дик был обескуражен и подошел ближе к девушке. – Я сейчас же запрягу лошадь, но вы должны позволить мне отнести вас в повозку.

– Лошадь всего в двух шагах от нас, – резко сказала леди, – и вы можете отнести меня в повозку после того, как приведете ее сюда.

– Вы правы!» – видя, что спорить с этой странной дамой бесполезно, Дик отправился на тропинку, где он так неожиданно нашел незнакомку – и у него вырвался вопль удивления и отчаяния. Лошадь исчезла, только веревка и поводья лежали на земле.

– Что случилось? – крикнула девушка.

– Лошадь сбежала… потерялась… пропала. Можете сами посмотреть.

– Ох! – в голосе красавицы отчетливо послышалась нотка волнения. – Должно быть, она отвязалась.

– Похоже на то». – Лоусон снял веревку с березы и вернулся к костру. – А может быть, ее украли? С вами не было вора? – Он метнул пронзительный взгляд в сторону девушки, на что она тут же обиделась.

– Разумеется, нет, – рассерженно ответила она. – Я не хожу по лесу с людьми, которые крадут коней. Какой же вы глупый! Идите и поймайте лошадь.

– Разумный совет, мадмуазель. Но это займет много времени – пробираться сквозь этот густой лес… а вы… – Лоусон поднял ее вместе с одеялом своими сильными руками, что вновь вызвало в ней возмущение, но не напугало ее.

– Что? Что вы делаете? – пробормотала она, чувствуя, что всецело может ему довериться.

– Тут могут быть всякие… бродяги», – объяснил Дик, надеясь, что Селвин не испортит ему все в ближайшее время.

– А, хорошо, – вздохнула девушка и позволила ему отнести ее в повозку, укутать потеплее в одеяло и подоткнуть подушку. – Поторопитесь, – попросила она, когда он нежно укладывал ее на кровать.

– «Весь шар земной готов я облететь за полчаса[3 - Уильям Шекспир «Сон в летнюю ночь», акт 2, сцена 1.]», – ответил Лоусон воодушевленным голосом. – Возьмите фонарь и ничего не бойтесь.

Лоусон был озадачен исчезновением старой кобылы. Если следовать безоговорочной логике, получалось, что кто-то снял с животного поводья, чтобы оно могло уйти. Но зачем и кто это сделал? Мучительно пытаясь найти ответ на вопрос, Ричард стал на ощупь пробираться по непроглядному лесу. Он не мог придумать ни одного разумного объяснения случившемуся.

Он все дальше уходил от поляны, от повозки и от своей бесценной гостьи. Тьма оказалась не такой уж непроницаемой, когда его глаза попривыкли к полумраку: за деревьями виднелся свет, и Лоусон мог продвигаться по лесу без особых трудностей. Где-то вдали часы пробили одиннадцать раз.

– Уже одиннадцать, – прошептал Дик, осторожно ступая по, как ему казалось, неизвестной местности. – Будь проклята эта лошадь!

В этот самый миг он услышал внизу шорох. Какое-то существо пробралось у него под ногами и ринулось куда-то в сторону. И тут же до него донесся отдаленный, но отчетливый звук выстрела револьвера. Лоусон, не понимая, что происходит, резко развернулся и стал быстро пробираться обратно к поляне. Полный стремления спасти девушку от возможной опасности, он помчался вперед вслепую и врезался в ствол дерева. И следующие минут пятнадцать он абсолютно не понимал, где он и что происходит.

Затем, пытаясь прийти в себя и оправиться от тупой боли в голове, Ричард стал прокладывать путь сквозь лес более осмотрительно. Каким-то образом он дополз до поляны, где сразу заметил, что костер потух и остались только тлеющие угли. Он взбежал по ступенькам повозки, распахнул дверь и влетел внутрь. Никто не ответил на его зов, и он встал на колени, чтобы поискать фонарь, который сразу же попался ему в руки. Включив его, Лоусон, как и ожидал, увидел на кровати женщину, но осветив ее фонарем, он увидел совсем другое лицо – и у него перехватило дыхание. Девушка исчезла. На ее месте была пожилая женщина – абсолютно незнакомая ему. И она была убита – выстрелом прямо в сердце.

Глава 3

Вот так история! Дик привалился к стене, пытаясь хоть как-то разобраться в событиях этого вечера. Луч его фонаря лихорадочно заплясал, освещая бездыханное тело.

Все произошедшее складывалось в цепочку тайн. Девушка, появившаяся на поляне так неожиданно, исчезла, оставив вместо себя женщину практически втрое старше. Но еще хуже и еще необъяснимее был тот факт, что эта женщина оказалась мертвой, причем умерла она недавно, так как тело было еще теплым. Она тоже была одета в дорогой вечерний наряд, а на груди у нее виднелась кровь, и Дику хватило беглого взгляда на тело, чтобы понять, что ее застрелили, попав точно в сердце. Но зачем и почему?

– Проклятье! – вырвалось у Лоусона, уже в третий раз за этот вечер, и он задумался, как же ему выпутаться из этой ужасающей ситуации, в которую его загнала злая судьба.

Он прекрасно осознавал, что его легко могли арестовать.

Затем инстинктивное стремление человека обезопасить себя, насколько возможно, взяло верх и побудило его к мгновенным действиям. Селвин мог приехать с табаком в любой момент, так что необходимо было спрятать тело, прежде чем полицейский заметит его. Интуиция предложила путешественнику быстро унести эту чертову улику куда-нибудь подальше, где ее вряд ли смогут найти. Человек, ведущий разъездной образ жизни и постоянно рискующий, начинает соображать гораздо быстрее: не успел Лоусон до конца продумать весь свой план, как обнаружил, что уже выносит свой страшный груз прочь из повозки. И пока он нес тело через поляну, мимо потухшего костра и пруда, ему удалось выбрать идеальное место, чтобы его спрятать. Правда, эту мысль тут же вытеснила другая. Ричард сообразил, что не может закопать тело, так как если его найдут, что, скорее всего, рано или поздно произойдет, то близость к этому месту деревни Сарлей и факт скрытия трупа обернутся против него. Будет лучше, решил он, просто положить тело где-нибудь в лесу, как будто женщина именно там погибла от выстрела неизвестного убийцы.

Но куда ее положить? Ответ пришел Дику на ум так быстро, что было очевидно: добрый ангел был сегодня на его стороне. Девушка пришла со стороны тропинки у березы, поэтому можно было предположить, что пожилая женщина – возможно, ее мать – последовала за девушкой, чтобы присмотреть за ней. Вероятно, именно так все и было. Лоусон, помнящий, что время летит и на счету каждая секунда, не стал тратить эти драгоценные секунды на обдумывание этой идеи: он отнес свою жуткую ношу к тропинке, прошел по ней небольшое расстояние и аккуратно положил труп на землю. К счастью, он был достаточно осторожен и тщательно обернул вокруг тела плащ, прежде чем переносить его, так что его серый костюм не испачкался кровью, и его ничто не могло скомпрометировать. Соблюдя все эти меры предосторожности, он был убежден, что никакие улики в любом случае не способны указать на него или его повозку.

Прежде чем покинуть это ужасное место, Дик навел фонарь на безжизненное белое лицо убитой. Оно было очень красивым, с правильными аристократическими чертами. Поскольку жизнь покинула это тело, на лице не было никакого выражения, которое могло бы что-то сказать о характере несчастной. Но Лоусон посмотрел на резкий контур ее губ и подбородка, на форму носа и на широкий и высокий лоб и пришел к заключению, что при жизни эта дама была властной и влиятельной особой. Также он заметил, что ее туфли были совсем не пригодны для хождения по такой местности и что на ней было много украшений: на шее, на запястьях и на пальцах. Даже под черной кружевной вуалью, закрывающей ее густые седые волосы, блестели украшения с алмазами, что, очевидно, говорило о ее достатке и о хорошем положении в обществе. Наконец, присутствие драгоценных камней наводило на мысль, что ограбление точно не было мотивов преступления, и делало это убийство абсолютно бессмысленным.

Естественно, Лоусон предпочел бы подольше поизучать труп и место убийства в надежде найти что-то, что дало бы ему подсказку об имени жертвы, но времени на основательные поиски не было. Он хорошенько оглядел себя со всех сторон, освещая свою одежду фонарем, чтобы убедиться, что на нем не осталось никаких подозрительных следов. Потом он удостоверился, что земля была слишком сухой и твердой, чтобы на ней можно было обнаружить следы. Судьба оказалась благосклонной к нему, все было в порядке, и мужчина с облегчением поспешил обратно на поляну, радуясь, что самое тяжелое теперь позади. Задумчиво потирая свой подбородок у вновь разведенного костра, он начал обдумывать свой следующий шаг с гораздо большей осмотрительностью.

Логичнее всего было пойти к Селвину. Дик натянул штаны и сапоги и направился к дороге, по которой он приехал, казалось, целую вечность назад. По пути он придумал оригинальную версию событий, которая объясняла все случившееся, не особо впутывая его в это дело. Пока он шел, часы на церкви пробили половину двенадцатого.

– Слишком рано, – заговорщически прошептал Лоусон, шагая через лес, освещенный холодным, ясным светом луны. – Надо растянуть время, когда я был без сознания из-за того, что врезался в ствол дерева. Иначе Селвин удивится, почему я не поднял тревогу раньше.

Деревенский полицейский опаздывал на свой обход, поэтому Лоусон свернул на главную дорогу. Громкий стук тяжелых ботинок дал ему понять, что кто-то приближается, и в эту же секунду Дик бросился бежать с такой невероятной скоростью, что налетел на Селвина и толкнул его на ближайшую ограду.

Полицейский тут же схватил свой фонарь и издал возглас удивления при виде лица друга, который еле дышал.

Придя в себя, молодой человек подскочил к офицеру, с трудом пытавшемуся перевести дыхание.

– Селвин! – Ричард схватил старого друга за руку и поспешно затараторил: – Бежал… всю… дорогу… выстрел… слышал… выстрел… давно… выстрел… выстрел!

– Браконьеры? – уточнил сразу же напрягшийся констебль.

Лоусон смахнул пот с лица и присел на обочину, чтобы восстановить дыхание.

– Может быть, – кивнул он. – В любом случае… выстрел. Я слышал один. Разве браконьеры…

– О, они повсюду, сэр. Не дают мне ни дня покоя. Когда?..

– В четверть одиннадцатого. – Дик поднялся с земли, теперь уже похожий на себя, так как он устал делать вид, что запыхался от бега. – Я лег спать пораньше, – Лоусон ненавидел лгать, но это было необходимо для блага девушки, хотя он и понимал, что она могла быть вовлечена в преступление, – но мне стало жарко. Поэтому я натянул штаны и сапоги и, выйдя на свежий воздух, обнаружил, что моя лошадь исчезла. В лесу, пока я искал ее, я услышал выстрел. Это было примерно в четверть одиннадцатого, так как я слышал бой часов.

– Где вы были в тот момент, сэр?

– В чаще леса, искал эту чертову лошадь. Когда я услышал выстрел, я побежал обратно, посмотреть, что произошло. В темноте я врезался в дерево и потерял сознание на некоторое время.

– На сколько именно? – Селвин посветил фонарем на лицо Ричарда и кивнул, увидев синяк у него на лбу.

– Вот этого я не знаю. – Дик обхватил пульсирующую голову обеими руками. – Не знаю. В любом случае, когда я пришел в себя, я сразу побежал искать тебя.

– Это браконьеры! – усмехнулся Селвин. – Пойдемте, сэр. Прямо как в старые добрые времена. Я рад, что вы здесь, сэр, – и он снова усмехнулся.

Некоторое время спустя двое мужчин уже обыскивали каждый куст в поисках браконьера. Селвин оглядел поляну и мысленно сделал пару замечаний при свете поднимающейся луны. Он увидел, что лошади действительно не было, дверь повозки была открыта, а у костра лежало одеяло. Все совпадало с историей, рассказанной Лоусоном. Полицейский задумчиво почесал голову.

– Кажется, все так. Вы уверены, что вам все не приснилось? – уточнил он.

– Чепуха! Я не спал. Давай внимательно осмотримся здесь.

Селвин послушался и стал внимательно изучать все вокруг. Дик при этом все время подгонял и приободрял его. Желая, чтобы именно Селвин был тем, кто обнаружит тело, он стал постепенно подводить его к тропинке, надеясь, что его друг наткнется на него. Так и случилось. Полицейский закричал о находке, пока Ричард нарочно осматривал противоположную сторону поляны. Лоусон подбежал к нему на крик.

– Ау! Где ты? – позвал он.

– На этой дьявольской тропинке, сэр. Сюда, сюда!

– Куда? – Лоусон остановился у березы. – Крикни еще раз!

Селвин снова позвал его, и Дик пробежал по тропинке, намеренно петляя то в лево, то в право между деревьями, как будто не зная, куда бежать. Он прибежал, запыхавшись, и увидел освещенное фонарем лицо трупа и самого полицейского, чрезвычайно взволнованного.

– Убийство, сэр. Посмотрите на кровь. И на женщину. – Селвин подошел поближе и нагнулся. – О, Боже, это же леди Хэмбер! – Молодой человек выпрямился, совершенно обессиленный. – Леди Хэмбер, – повторил он серьезно.

– Леди Хэмбер! – повторил Дик и тоже почувствовал, что силы оставляют его. Он вспомнил письмо. – Леди Хэмбер! – Его голос звучал так же серьезно, как и у Селвина.