Альмира Рай "Плен – не подчинение"

Плен – не подчинение
Альмира Рай

Охотники за мечтой #8
– Если хочешь остаться, придется спать со мной, – прозвучало грубо, дерзко, вызывающе. Как приговор. Без единого сомнения, что именно он имеет в виду под словом «спать». Мы ведь знаем друг друга от силы десять минут.

– Прости, что?

Вопрос риторический. Но мужчина ответил. Сидя на корточках у камина, он застыл с поленом в руке и окинул меня жестким взглядом. Жестким, но похотливым. Каким-то звериным, опасным, доводящим до ужаса и холодка по спине.

– Спать, – повторил громче и кивнул на кровать. – Столько раз, сколько я захочу. И только тогда накормлю и отвезу в город. Не нравится?

А теперь он очень выразительно посмотрел на дверь, этим самым заканчивая предложение.

Альмира Рай

Плен – не подчинение

Добро пожаловать в мир вампиров, оборотней, ведьм, колдунов и ночных охотников, которые живут среди нас!

Книга серии "Охотники за мечтой". В каждой книге новые герои. 

ГЛАВА 1

Сначала был протяжный писк в ушах. Затем боль, пронизывающая голову сотнями игл. А после свет. Яркий, режущий в глаза, вызывающий слезы.

Я зажмурилась и жалобно застонала, чувствуя, как каждый хрящик в теле стонет вместе со мной. Что-то липкое щекотало щеку, скатываясь к подбородку. С трудом подняв вялую руку, я даже не сразу смогла найти путь к собственному лицу. На ладони кровь. В голове пустота и все тот же писк. А снаружи этот маленькой металлической коробочки, в которой я оказалась зажата, – снег. Один только снег и деревья. В одно из них врезалась моя машина. Я была за рулем. Одна. И кажется, на мили вокруг никого, один только лес. Какого хрена я здесь?

Попыталась вспомнить хоть что-то, но в голове полнейший мрак. Застонала вновь, позвала на помощь – и тишина в ответ. Такая же холодная, как и температура воздуха. Почему зима? Где я? И самое смешное… кто? Черт возьми, я даже имени своего вспомнить не могла.

– Хорошо, – слабо шепнула, успокаивая саму себя. Очевидно, я попала в аварию, раз этот ствол прямо передо мной. Очевидно также то, что машина допотопная, раз в ней нет даже подушек безопасности, и моя кровь на руле. Коробка передач не автоматическая. Ну и последний вывод – я умная девочка, раз умею водить это. А значит, должна придумать, как выбраться отсюда.

Посидев так еще мгновение до тех пор, пока грудная клетка не начала дрожать от холода, я наконец собрала силу в руках и потянулась к дверце. Она не поддалась. Стеклоподъемники были механическими, так что я начала крутить, чувствуя боль абсолютно везде с каждым движением.

Но что делать? Не торчать же в холодной машине до полного окоченения. Только окно было открыто, я отстегнула ремень безопасности, спасший мою жизнь, и поставила ногу на сиденье, чтобы оттолкнуться. Теперь поняла, почему не чувствовала стоп – была босая. В одних только джинсах, явно на несколько размеров больше, каком-то мешковатом сером мужском свитере и босая. На мне даже не было нижнего белья – я чувствовала. И тогда напросился новый пугающий вывод. Я откуда-то бежала. Иначе как еще объяснить этот вид?

Осмотрела салон – на сиденьях пусто. Была надежда, что хоть какие-то тряпки имелись в багажнике, потому я начала выбираться, прихватив с собой ключи. На связке был пушистый коричневый брелок в форме следа от лапки, и это все мне совершенно ни о чем не говорило.

Снег обжег ладони, ступни, мгновенно просочился под одежду, вызывая лавину дрожи по телу. И все же холод не помог моему мозгу запуститься – ни единого воспоминания о собственной жизни до того, как я попала в аварию. Я подумала, что не выживу. Умру прямо так. Потому что… ну какие у меня шансы, черт возьми?

А потом разозлилась на себя за эту мысль. Можно сколько угодно ныть, но пока не приступишь к делу, не сдвинешься с мертвой точки. Потому я заставила себя встать. Ноги тут же провалились по колена в снег. Деревья, деревья – вот и все, что я видела. Удивительно, что эта рухлядь вообще передвигалась по бездорожью. Это был какой-то непонятный мне и смешной на вид джип. Обойдя его, я даже не увидела логотип марки. Но зато заметила, что следы от шин припорошены снегом. Значит, я долго пробыла в отключке. Открыла дверцы багажника и подавила разочарование – опять ничего. Ни теплого одеяла, ни обуви. Дьявол, даже коврика или каких-либо инструментов.

Я вернулась в салон, обшарила бардачок, но кто-то явно позаботился о том, чтобы в машине не оказалось вообще ничего полезного для выживания. И ничего не работало. Я не могла включить печку и согреться или радио, чтобы хотя бы понять, где я. Пришла в голову идея слить бензин, но как  это сделать без трубки, куда его набрать и как поджечь?

Чем больше я пыталась думать, тем сильнее раскалывалась голова. Я схватилась за нее и закричала. Никто не отозвался. Только какая-то птица, пролетев над деревьями, зловеще завизжала, словно насмехаясь надо мной.

Я решила идти. Глупое решение. Но оставаться было еще глупее. В машине было так же холодно, как и снаружи. Сухо, да. Но шансы выжить нулевые, если останусь, и есть один процент из ста, что я на кого-то набреду, если пойду по следам от шин. Кого? Того, от кого сбежала? Может быть, это мой парень или муж? Может, он обидел меня? Но не так сильно, чтобы терять из-за этого жизнь.

Я прошла шагов триста, уже совершенно не чувствуя пальцев ног, когда следы резко оборвались. Как будто машину просто сбросили с неба. И никакого намека на дорогу или тропу. Безумие!

– Помогите! – заорала я осипшим от мороза голосом. Сил почти не осталось. Это конец. Я хотела просто прижаться к ближайшему дереву и разрыдаться. А потом может быть заснуть, зная, что уже никогда не проснусь. Я даже была рада тому, что ничего не помнила. Не так уж и больно отпускать жизнь, которая перевернута на чистую страницу, и на ней нет ни единой строчки. Сразу точка и все.

Сделала еще несколько последних шагов, просто чтобы доказать себе, что это не я слабачка и сдаюсь, это жизнь меня ломает, и у нее свои планы. Еще шаг – затошнило, перед глазами появились белые блики. Еще – ноги куда-то провалились, я их даже согнуть не смогла, просто не чувствовала. Упала, руки ушли под снег, а тело потянуло вниз. Я покатилась с сугроба, уже не разбирая, где небо, а где земля. Когда склон закончился, я уже не поднялась. Попыталась, пошевелила рукой, но… зачем? Ладно, я все же сдалась, признаю это. Я размазня.

А там, в небе красиво. Бело и снежинки повалили густым потоком. Когда первая упала на лицо, я еще была способна ее чувствовать. А затем раздался отдаленный стук. Снова. И снова.

Я улыбнулась непонятно чему, позволяя векам опускаться. Но неожиданно ворвавшаяся в мою голову мысль перевернула все сознание вверх дном. Топор! Это удары топора.

Новый стук. Опять.

Я резко распахнула глаза, буквально вырвавшись из лапищ смерти и заставив себя открыть второе дыхание. Звук, казалось, исходил отовсюду, и не понять точно, но это было бы полнейшим абсурдом сдаваться за шаг от спасения, верно?

– Вставай! – прорычала себе. Ноги не шевелились, но я согнула их руками, перекатилась, начала ползти. Первое на пути дерево помогло мне встать. И тогда звук стал разборчивее. Повертев головой, я даже увидела размытое темное пятно за густым рядом стволов. Хижина? Струйка дыма в небо и новый стук. Люди?

– Помогите! – мою вялую мольбу они никак бы не услышали, потому я поклялась себе, что дойду сама. От дерева до дерева. Отталкиваясь от одного ствола, царапая ладони о грубую кору, волоча онемевшими ногами и хватаясь за новый ствол, как за буек в море. Три секунды на отдых, не дольше, и снова в путь. Оставалось совсем немного, стук прекратился. Где-то за домиком послышался скрип. И я смога позвать на помощь чуть громче.

Последнее дерево. До спасения всего пять шагов. Я сделала один, и дверь хижины грозно распахнулась, ударившись о стенку и до чертиков меня напугав. Хотя нет. Пугал он. Мужчина с топором и сигарой в зубах. Он был в джинсах, высоких сапогах и легкой курткой на голое, блестящее от пота тело. И он был мощным. Я даже не посмотрела на его лицо. Въелась глазами в разбитый на кубики живот, протянула руку… и свалилась. А дальше мрак. Пустота победила, оставив мне напоследок мысль, что моя жизнь теперь в руках этого громилы с топором.

***

Хорошо, я очнулась даже раньше, чем думала. За окном было так же светло, а мужчина, склонившийся надо мной, все в той же одежде и почти докуренной сигарой в зубах. Он выдохнул густой дым, и в мой нос ударил резкий аромат – не только сигары, но и мужчины. Я сама несколько секунд не шевелилась, лишь смотрела на него испуганным кроликом, пытаясь сложить два плюс два. Память все еще не вернулась, а незнакомец ни капельки не казался приветливой и адекватной личностью. И хуже всего, я даже не смога понять, что он спросил низким хриплым басом.

Это был грубый язык, я понятия не имела какой. Мотнула головой.

– Я не понимаю, – вяло прошептала. Он скривился и вздохнул так, будто увидел дерьмо на своем ботинке.

– Американка, – произнес он уже понятно. – Какого хрена тебя занесло в Сибирь?

Я напрягла извилины и поняла, что название знакомое, и все же оно не открывало тайну, в какой части мира я нахожусь. Хозяин хижины разглядывал меня издевательски, сидя на табурете напротив. Даже не попытался согреть или накрыть пледом. Я сама только сейчас отметила, что он посадил меня в тряпичное кресло, и поджала ноги под себя, пытаясь согреть их. В доме было тепло, но мокрая одежда на мне вызывала крупную дрожь до клацанья зубов. И все равно ни капли сочувствия в холодных черных глазах.

Я не ответила, сосредоточилась на его внешности, пытаясь понять – могла ли знать его раньше? Он не казался очень уж удивленным моим появлением, но он в принципе мог быть таким бесчувственным сухарем по своей натуре, живущим отшельником в какой-то Сибири. Думаю, у меня бы хоть что-то екнуло, если бы я знала его. А так – смотрела и ничего. Выше меня на полторы головы, с огромной развитой мускулатурой и покрытыми мозолями грубыми пальцами. Гладкая смуглая кожа и немного волос на идеально высеченной гриди. Весь его вид вопил, что он сволочь, хам и, вероятно, маньяк. На фоне этой его мрачной ауры просто поразительной казалась красота лица. Черты правильные, я бы даже сказала идеальные. Ровный лоб, хищный разрез глаз, густые брови, прямой нос и полные губы. Судя по недельной щетине, время от времени он вспоминал об уходе за собой. Но судя по запаху, ему стоило бы вспоминать об этом чаще. Слишком уж резкий…  Дикий.

– Кто ты? – новый вопрос, сказанный таким тоном, что если не отвечу – пожалею.

– Я не знаю, – прошептала я, решив сказать правду. На выдумки голова не была способна. – Моя машина попала в аварию, и я просто… ни черта не помню. Где я? В смысле, в какой стране? Здесь поблизости есть полиция?

Мужчина зловеще хмыкнул и наклонился, ставя руки на подлокотники кресла. Я бы с радостью вжалась в спинку сильнее, потому что он, откровенно говоря, пугал.

– По-твоему, я должен поверить в эту хрень? Босая американка заблудилась где-то в Сибири и совершенно случайно нашла меня? – Яд и ненависть в каждом слове.

Не дождавшись оправданий, мужчина резко встал, напугав меня до холодка по спине и с обещанием чего-то очень плохого заявил:

– Не знаю, кто тебя послал, кукла. Но раз ты пошла на это, то должна была знать, что на моей территории действуют только мои правила.

– Я н-не… Не знаю, я не представляю, куда идти. Просто позвони в полицию или кому-то, кто мог бы отвести меня в город. У тебя есть машина? Мне нужна помощь. Пожалуйста!

Мрачный взгляд стал пустым, и мудак просто направился к камину. Его по-прежнему совершенно не волновало мое состояние. Я бы с радостью сняла мокрые шмотки и бросилась к огню, но вместо этого бесполезно пыталась растереть предплечья.

– Если хочешь остаться в этом доме, придется спать со мной, – прозвучало грубо, дерзко, вызывающе. Как приговор. Без единого сомнения, что именно он имеет в виду под словом «спать». Я же не могла поверить, что он так просто озвучил это. Мне! То есть… Мы ведь знаем друг друга от силы десять минут.

– Прости, что? – вырвалось возмущенное. Вопрос риторический, я не хотела слышать ответ.

Но придурок ответил.

Сидя на корточках у камина, он застыл с поленом в руке и окинул меня жестким взглядом. Жестким, но похотливым. Каким-то звериным, опасным, доводящим до ужаса и еще большей дрожи.

– Спать, – повторил  по слогам и кивнул на кровать в углу хижины. – Секс. Трах. Я буду иметь тебя во всех позах этой ночью. Столько раз, сколько захочу. И только тогда накормлю и отвезу в город. Не нравится?

А теперь он очень выразительно посмотрел на дверь, этим самым заканчивая предложение.

ГЛАВА 2

Я и до этого переваривала происходящее с трудом, а теперь просто оторопела от несказанно «заманчивого» предложения.

Хотя был в этом всем один большой жирный плюс. У меня хотя бы был выбор, вернее, иллюзия выбора. Очевидно ведь, что если я выйду за порог этой лачуги, погибну. Ступни еще не согрелись, я дрожала от холода, который, казалось, пробрался до костей. Единственное разумное решение – остаться и делать все, что нужно для выживания.

Со мной была только одна вещь – мое чутье. И прямо сейчас я решила повиноваться ему.

Приложив ледяные пальцы к ране на лбу, стерла засохшую кровь и осмотрела хижину. Слишком крохотная для него. Старая. Мебели минимум – небольшой квадратный стол с двумя табуретками, кресло и кровать у камина. В зоне, отведенную под кухню, была еще одна дверь во двор, печь, умывальник и допотопный холодильник. Я нашла то, что искала у двери. На полу стояли две пару обуви – сапоги, в которых мудак меня встретил, и кроссовки, кажется, двенадцатого размера – огромные.

– Я могу занять у тебя обувь?

Он изогнул бровь, послав мне уничижительный взгляд.

– Нет.

– Куртку?

– Блядь, нет!

– Прекрасно. Ты был очень милым. Спасибо за гостеприимство.

«И гореть тебе в Аду» – это я не сказала, только подумала. Вставать не хотелось, я только-только начала согреваться.

– А в каком направлении твой ближайший сосед? – спросила я, схватившись за ручку двери и в последний раз посмотрела на чокнутого ублюдка. Нет, правда, а ведь он мог уже десять раз меня изнасиловать и прикопать у себя на заднем дворе. Я была рада просто тому, что он давал мне уйти. – Забей. Найду сама.

Он смотрел на огонь и даже бровью не повел, когда я вышла за дверь. Кажется, снаружи стало еще хуже. Ветер колол лицо и пальцы, кусал мороз, а «милые» снежинки, будто капли кислоты, прожигали кожу. И вся холодная одежда на мне задубела за секунду. Я буквально услышала хруст джинс, когда сделала первый шаг. Вот сейчас самое время забрать все слова о том, что я умная девочка. Дура! Такая обезбашенная дура… Мне не жить.

Я по-геройски обошла хижину и дошла до сарая, где ненормальный держал сухие дрова. Можно было бы на время укрыться там, но он найдет меня, и мы вернемся к тому разговору снова. Я ушла, зная, что шансов найти кого-то адекватного в этой глуши еще меньше. И думаю, он тоже прекрасно знал об этом. Идти мне некуда, только на верную смерть. Но зато я умру с достоинством, по своему выбору. Как будто в этом есть хоть капля смысла…

Громкий и настойчивый хруст снега заставил меня застыть и обернуться. Громила шел ко мне. В тех своих уродливых серых сапогах и видом полнейшего безумия на злом лице.

– Ты совсем больная? – зарычал он и снес меня с ног прежде, чем я успела сказать «эй». Мир перевернулся вверх дном, и меня понесли.

– Ты дал мне уйти.

– Я передумал, – был его ответ. – Глупо отказываться от куклы, которая к тому же сама ко мне пришла. Ты так пожалеешь об этом!

То, с каким зловещим предвкушением он это сказал, вызвало во мне панику и страх. Сознание тут же подкинуло десятки красочных сцен, насколько жестоким мог бы быть со мной этот мужчина. И он приступил сразу же. Только толкнул дверь хижины и внес меня, я тут же с криком полетела на кровать, а он начал живо раздеваться. Сначала на пол полетели ботинки, затем его куртка. Я в ужасе схватилась за покрывало и вжалась в стенку.

Он пошел ко мне, как оголодавший зверь, готовый разорвать свою жертву, и я понимала, что сейчас лучше всего просто договориться с ним, как он и предлагал. Признать, что это было приемлемо для меня, и не злить его еще больше. Но инстинкты… все, что у меня было. Потому я выставила ноги в тот момент, когда он опустился на кровать, и толкнула его в живот. Он зашипел скорее от холода, а не потому, что едва не упал. И определенно разозлился еще больше.

А я соскочила с кровати и схватила полено. Бросила в его рожу одно, затем второе. Он отбивал их руками, как чертовые надувные мячики. И был уже в ярости. Я схватила кочергу, но не успела даже замахнуться, когда он с ревом перехватил мои руки и врезался со мной в стену, прижимая к ней руки и все остальное тело.

– Еда и теплая одежда вперед! – завизжала я и зажмурилась в ожидании боли.

Прерывистое горячее дыхание на моем виске было. Каменное тело, сковавшее меня по рукам и ногам, тоже было. А вот боли нет.