Через полчаса они были у внешних ворот. Не спешили уехать – к ним направлялся Кадди.
– На воле непросто придется, Винсент.
Кадди обнял его – коротко и крепко; обрушил субординацию длиной в тридцать лет.
– Более половины, – заговорил он, удерживая Винсента в объятиях, – именно столько ребят сюда возвращается. Смотри, не стань одним из них.
Сколько раз за годы службы ронял Кадди эту вескую фразу – вот о чем думал Уок, когда они с Винсентом, плечом к плечу, шли к машине.
Винсент хлопнул по капоту, поднял взгляд на Уока.
– Никогда не видел тебя в полицейской форме. Правда фотографию одну мне показывали… Только это не то. Не так воспринимается. Теперь ясно: ты настоящий коп.
Уок улыбнулся.
– Ну да.
– Не уверен, что мне можно и нужно водиться с копом.
Уок рассмеялся. Не ожидал, что облегчение от шутки будет столь ошеломительным.
Поначалу он вел на низкой скорости. Заметил жадный Винсентов взгляд – опустил стекла. Пусть Винсент вбирает каждую деталь, пусть дышит свежим ветром. Уоку хотелось поговорить, но он не нарушил словами полусна первых нескольких миль.
– Я тут вспоминал, как мы пробрались на «Святую Розу», – начал он максимально обыденным тоном. Не надо Винсенту знать, что всю дорогу к тюрьме Уок сочинял и оттачивал фразы, подходящие, чтобы запустить разговор.
Винсент поднял глаза, чуть улыбнулся. Он тоже помнил.
Был первый летний день, им – по десять лет. Рано утром они примчались на великах к условленному месту. Скатились по склону к воде, велики спрятали, а сами залезли в траулер, под брезент. Чуть не задохнулись, когда солнце поднялось выше и начало припекать. Тарахтел, пульсировал мотор, шкипер Дуглас и его парни правили в океанскую бесконечность – в Уоке до сих пор живы те, давние ощущения. Дуглас даже не рассердился, даже не выбранил их с Винсентом, когда они выползли из своего укрытия. Связался по рации с берегом, заявил, что найдет чем занять пацанов. И правда – Уок никогда так не вкалывал. Он и палубу драил, и ящики чистил. Запах рыбьей крови казался ерундой – главное, они плыли, главное, в непосредственной близости, за бортом, кипела жизнь.
– Кстати, шкипер Дуглас до сих пор работает. Фрахтованием ведает один парень, Эндрю Уилер. Дугласу, наверное, уже восемьдесят стукнуло.
– Ох и попало мне в тот вечер от матери… – Винсент кашлянул. – Спасибо, что похороны организовал.
Уок потянулся к щитку от солнца, опустил его.
– Может, расскажешь о ней? – Винсент дернулся, поменял положение – сел с ногами. Лодыжки оголились на дюйм.
Уок затормозил перед железнодорожном переездом, перед товарняком: стальные коробки вагонов, ржаво-красная краска, зубодробительный лязг.
Проехали, свернули к городку, который жил, покуда велись работы в шахтах. Только тут Уок выдавил:
– Она в порядке.
– У нее дети.
– Дачесс и Робин. А помнишь, как мы впервые увидели Стар?
– Помню.
– Взглянешь на Дачесс – в тот самый день и вернешься.
Впрочем, Винсент, судя по выражению лица, уже и так вернулся в тот день, когда отец Стар прикатил в Кейп-Хейвен на своей «Ривьере». Уок с Винсентом гоняли на великах. Заметили сквозь заднее стекло, что незнакомый «Бьиюк» набит под завязку свертками, коробками, чемоданами. Чужая, новая жизнь. Уок и Винсент стояли плечом к плечу, вцепившись в рули своих «Стелберов»; солнце жарило им загривки. Мужчина – крупный, широкоплечий – первым выбрался из автомобиля. Смерил их оценивающим взглядом, будто насквозь видел, что они собой представляют. Два пацана, у которых предел мечтаний – найти бейсбольную карточку Уилли Мэйса[8 - Бейсбольные карточки – небольшие открытки с фотографиями бейсболистов на одной стороне и рекламой на другой. Были очень популярны в США, сейчас некоторые из них являются раритетами и стоят баснословных денег. Уилли Мэйс (р. 1931) – профессиональный игрок в бейсбол, выступавший за различные команды Главной бейсбольной лиги в 1951–1973 гг; считается одним из величайших бейсболистов всех времен.], да и помышлять о таком они дерзнули только потому (Уок это крепко помнил), что Винсентов магический шар-восьмерка[9 - Магический шар – игрушка, представляет собой шар побольше бильярдного, внутри которого имеется емкость с темной жидкостью. В жидкости плавает икосаэдр – фигура с 20 гранями, на каждой из которых написан ответ на вопрос («весьма вероятно», «определенно да», «ни при каком раскладе» и т. п.). Вопрошая шар, его встряхивают и по выплывшему ответу принимают решение.] предрек им удачу в скором будущем. Мужчина нырнул в автомобиль и снова появился с маленькой девочкой на руках. Девочка – Сисси Рэдли – видимо, спала всю дорогу. Не проснулась она и сейчас. Отец держал ее, прижимая к себе, ощупывая взглядом улицу, на которой ему с семьей предстояло поселиться. Ребята хотели уже ехать к Уоку (в разгаре было сооружение древесного дома), но тут задняя дверь «Ривьеры» открылась, чтобы явить пару ног, длиннее которых Уок и не видывал. Винсент тихо выругался и, разинув рот, уставился на девчонку – их ровесницу, ошеломительную, как Джули Ньюмар[10 - Джули Ньюмар (р. 1933) – американская актриса, танцовщица, певица, предприниматель, писательница.]. «Охренеть!» – повторил Винсент. Но тут подоспел отец девчонки, погнал ее к дому, который еще недавно принадлежал Клейману. Девчонка, однако, прежде чем скрыться, остановилась на подъездной дорожке и обернулась к ребятам: голова склонена набок, ни тени улыбки, взгляд пристальный, жгучий. Под этим-то взглядом Винсент и спёкся.
– Я скучал по тебе. Я бы приезжал, если б не твой запрет. Каждую неделю приезжал бы на свидания – сам знаешь.
Винсент продолжал глядеть по сторонам с жадностью человека, для которого единственным окном в мир целую жизнь являлся телевизор.
Они остановились не доезжая Хэнфорда, у закусочной на Сентрал-Велли-хайвей. Заказали бургеры. Винсент едва осилил половину. Он и там, сидя за столом, не отрывался от окна. Вот прошла женщина с ребенком, вот проковылял старик – сгорбленный, словно тащил на плечах все свои годы до единого. Что он видит, Винсент? Автомобили неизвестных марок? Сетевики, которые по телику мелькают? Для Винсента жизнь закончилась в семьдесят пятом, а ведь уже с миллениума целых пять лет миновало. Они, пацаны, как две тыщи пятый воображали? Всюду летательные аппараты и роботы вместо обслуги. А имеют – то, что имеют.
– Мой дом…
– Я за ним слежу. Крыша прохудилась, крыльцо подгнило. Нужен ремонт.
– Само собой.
– Дикки Дарк – ну, этот, из строительной компании – очень заинтересован. Всю весну, каждый месяц появлялся. Если, говорит, ты захочешь дом продать…
– Не захочу.
– Ясно.
Уок замолчал. Он передал, что просили. Если Винсенту нужны деньги, покупатель на его дом – последний в ряду на Сансет-роуд – имеется.
– Готов ехать домой, Вин?
– Я только что из дому.
– Нет, Вин. Нет.
В Кейп-Хейвене, понятно, их с оркестром не встречали. Ни пикника по случаю возвращения, ни дружелюбных лиц, ни даже обычных зевак. Уок заметил: перед подъемом на утес Винсент вдохнул поглубже. Несколько мгновений – и под ними простерся Тихий океан. До самой воды теснились среди сосен новенькие виллы.
– Понастроили, – буркнул Винсент.
– Понастроили, – отозвался Уок.
Сначала, конечно, горожане сопротивлялись. Но несильно, потому что каждому было выплачено обещанное – цент в цент. Мелкие предприниматели, такие как Милтон, говорили за всех, упирали на усталость от борьбы. Эд Тэллоу твердил, что его строительная компания едва сводит концы с концами.
Кейп-Хейвен, разбросанный по утесам; безмятежный и словно законсервированный во времени бывший пригород Анахайма. Каждый новый кирпич ложился на детство Уока, крушил воспоминания, которые одни только и служили ему пресловутой соломинкой.
Уок покосился на руки Винсента. Костяшки пальцев испещрены шрамами. Ну правильно. Винсент и пацаном никому спуску не давал.
Наконец дорога стала забирать вниз, и открылась Сансет-роуд, где кинговский дом торчал в одиночестве – наводил тень на белый день.
– Соседи съехали, что ли?
– Съехали. В смысле, сползли. В океан. Утесы рушатся, совсем как Пойнт-Дьюм. Дольше всех держался дом Фейрлона, но вчера и его не стало. Твой дом стоит поодаль, и вдобавок пару лет назад здесь построили волнорез.
Винсент взглянул на остатки фейрлоновского двора, на полицейскую ленту, которая отнюдь не казалась неуместной. Дома, расположенные поодаль, нейтрализовали ощущение, будто Кингу жить теперь на отшибе, но расстояние до этих домов было все же достаточным, чтобы каждый понимал, с какой конкретно точки открывается самый потрясающий вид.
Винсент выбрался из машины, прищурился на гнилой конек крыши, на упавшие ставни.
– Я тут траву косил, – сказал Уок.
– Спасибо.
Уок прошел за Винсентом по извилистой дорожке, поднялся на крыльцо, очутился в прохладном полутемном холле. Бумажные обои с цветочками – привет из семидесятых; миллион бархатных воспоминаний.
– Я постель перестелил.
– Спасибо.
– И продуктов привез – они в холодильнике. Курица и еще…
– Спасибо.
– Не обязательно благодарить за каждую мелочь.
Над камином висело зеркало; Винсент прошел мимо даже не подняв глаз. Он теперь двигался иначе – каждый жест был продуман и выверен. Уок знал, что в первое время – целых несколько лет – Винсенту приходилось очень тяжело, и речь шла не о слезах в подушку, а об участи симпатичного юноши, помещенного к законченным выродкам. Уок и Грейси Кинг писали письма – и судье, и в Верховный суд, и даже в Белый дом. Умоляли хотя бы перевести Винсента в одиночную камеру. Ни черта не добились.
– Посидеть с тобой?
– Не надо. Езжай, занимайся своими делами.
– Хорошо. Попозже загляну.
Винсент проводил Уока до двери и протянул руку для пожатия.
Уок же обнял его – друга, который наконец-то вернулся. И не позволил себе задержать мысль на том факте, что Винсент вздрогнул, что напрягся в его объятиях.
Оба повернули головы на шум двигателя. По Сансет-роуд ехал знакомый внедорожник «Эскалейд».
Дикки Дарк остановил машину, вылез. В громоздком своем теле ему было неловко, как в костюме не по росту. Он держался ссутулившись, не поднимал глаз. Пиджак, рубашка, брюки – всё черного цвета. И он всегда так одевался. Будто напоказ траур носил.
– Винсент Кинг, меня зовут Дикки Дарк. – Голос глубокий, серьезный. Ни намека на улыбку. Улыбки Дарка вообще никто не видел.
– Я получал ваши письма, – сказал Винсент.
– Город изменился, не так ли?
– Так. Кроме дерева желаний, я здесь ничего не узнаю. Помнишь, Уок, под корнями у нас была сигаретная заначка?
Уок рассмеялся.
– Помню. А еще мы там держали упаковку «Сэма Адамса»[11 - «Сэмюэл Адамс» – марка пива.].
Помедлив, Дарк обдал Уока парализующим холодом глаз, после чего переключил внимание на Винсентову собственность.
– Последний на улице дом ваш. И участком владеете вы, Кинг.
Винсент взглянул на Уока.
– Миллион плачу. Нынешняя стоимость – восемьсот пятьдесят тысяч, учитывая, в каком состоянии находится дом. А рынок – он изменчивый.
– Дом не продается.
– Я даю хорошую цену.
Уок улыбнулся.
– Отстань, Дарк. Человек наконец-то дома, а ты…
Дарк еще некоторое время сверлил Винсента глазами, потом развернулся и не спеша зашагал прочь – такой огромный, что даже протяженность его тени казалась неестественной.
Винсент неотрывно смотрел ему вслед, будто видел нечто не доступное Уоку.
* * *
Робину разрешалось оставаться в классе на три часа дольше, чем остальным детям. Под присмотром мисс Долорес он ждал, пока у сестры закончатся занятия в школе. Мисс Долорес согласилась сравнительно легко – во-первых, потому, что за Робина просил Уок, а во-вторых, потому, что сам Робин не доставлял ни малейших хлопот.
Увидев сестру, он живо собрал вещи, подхватил рюкзачок и бросился навстречу. Дачесс присела перед ним на корточки, обняла его, помахала мисс Долорес, и они пошли домой.
Дачесс помогла брату с ремешками рюкзачка. Убедилась, что он не забыл в садике ни хрестоматию, ни бутылочку воды. Округлила глаза, увидев нетронутый сэндвич.
– Ты почему не поел?
– Прости.
Они вышли на стоянку, миновали припаркованный школьный автобус и несколько родительских внедорожников. Поодаль, на лужайке, разговаривали учителя. Чуть дальше ребята гоняли футбольный мяч.
– Нужно кушать, Робин.
– Да, только…
– Что?
– Ты дала мне один хлеб. В серединке, между ломтиками, пусто, – с неохотой сообщил Робин.
– Не выдумывай.
Робин глядел себе под ноги.
Дачесс развернула пакетик с завтраком.
– Вот чёрт…
– Все нормально.
– Нет, не нормально. – Она положила ладонь ему на плечико. – Дома хот-доги приготовлю.
