Филип Карло "Ночной охотник. История серийного убийцы Ричарда Рамиреса"

Ночной охотник. История серийного убийцы Ричарда Рамиреса
Филип Карло

Tok. True Crime Story. Главный документальный триллер года
Полная биография одного из самых знаменитых американских серийных убийц – Ричарда Рамиреса по прозвищу «Ночной охотник»! Основано на личных встречах маньяка с автором. Жестокие убийства, тяжелое детство, приверженность сатанизму, увлекательное полицейское расследование. Феномен фанаток серийного убийцы, посвятивших себя маньяку, ставших его подругами и даже женами. В 2021 году по книге вышел документальный сериал от Netflix.

С 1984 по 1985 год Лос-Анджелес содрогался от безжалостного серийного убийцы. Опытный взломщик, жестокий и опасный Ричард Рамирес бесшумно входил в дома жителей по ночам, грабил, насиловал и убивал всех, кто стоял у него на пути, – и делал это во имя Сатаны. Прозванный Ночным охотником, он наводил страх на каждого жителя города, и на долгие годы его имя стало синонимом сатанизма, пыток и садистских убийств. Детективы, искавшие убийцу, работали на пределе сил, под невероятным давлением прессы и общества, в мегаполисе, где маньяк мог совершить по несколько нападений за ночь.

После поимки Рамиреса общество столкнулось с другим феноменом: толпы фанаток приходили к симпатичному и загадочному маньяку на суды, писали письма, простаивали долгие часы ожидания в тюрьме, чтобы пообщаться с ним вживую. Основанная на личных беседах с самим Рамиресом, детективами, семьей убийцы и его поклонницами, книга рассказывает сложную историю маньяка, образ которого все еще привлекает женщин как мотыльков к пламени. Это удивительное и мрачное погружение в темное нутро человеческой природы, вызывающей у одних обожание и сексуальное желание, а у других – ненависть и суеверный страх.

Ричард Рамирес по прозвищу Ночной охотник (1960–2013) – серийный убийца, на счету которого более тринадцати убийств в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско, совершенных в 1984–1985 годах. Несмотря на вынесенный в 1989 году приговор, в 2009 году благодаря ДНК-анализу удалось доказать причастность Рамиреса к еще одному убийству и изнасилованию девятилетней девочки в Сан-Франциско. В документальном фильме Netflix «Night Stalker: The Hunt for a Serial Killer» также упоминается, что шестилетняя девочка опознала Рамиреса как своего насильника, однако было решено снять эти (и еще два подобных) обвинения, чтобы не травмировать несовершеннолетних судебным процессом. Детективы Фрэнк Салерно и Гил Каррильо, работавшие над делом Ночного охотника, убеждены в его причастности к серии похищений и изнасилований детей, которые происходили в округе в одно время с убийствами.

До самой смерти Рамирес был самым «популярным» серийным убийцей, получая огромное количество писем и визитов. Бас-гитарист группы Marilyn Manson взял себе псевдоним Твигги Рамирес – в честь Ночного охотника. В сериале «Американская история ужасов» Ричард Рамирес появляется дважды: в пятом и девятом сезонах.

«Чрезвычайно хорошо рассказанная тру-крайм история». – Publishers Weekly

«Филип Карло рисует волнующий портрет серийного убийцы Ричарда Рамиреса. Он убедительно рассказывает эту ужасную историю с разных точек зрения, включая самого убийцу и двух гениальных детективов, которые смогли раскрыть его дело». – People Magazine

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Филип Карло

Ночной охотник. История серийного убийцы Ричарда Рамиреса

Philip Carlo

The Night Stalker: The Disturbing Life and Chilling Crimes of Richard Ramirez

© 1996 by Philip Carlo

© Мордашев Е. А., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

* * *

Посвящается всем погибшим от рук серийных убийц

Примечание издателя:

Некоторые имена изменены для защиты неприкосновенности частной жизни связанных с этой историей людей.

«Несчастные цепляются за тени и, предаваясь удовольствиям, в коих им отказывает истина, искусно погружаются во всевозможные иллюзии».

    Маркиз де Сад, «Преступления любви, или Безумства страстей»

Книга первая. Преследуемый и преследователи

«Поклянись Сатаной, что не будешь кричать».

    – Ночной охотник

Глава 1

В центре Лос-Анджелеса, у автовокзала компании «Грейхаунд», с наступлением темноты становится очень опасно. Пестрый легион воров, грабителей, барыг, чокнутых, торчков, алкоголиков и десятидолларовых шлюх кружит, слово стая голодных акул в поисках истекающих кровью. В этих трущобах люди часто спят на грязных, кишащих паразитами улицах, прямо там, куда повалились накануне вечером. Будь у великого, грандиозного Города ангелов задница, ею по праву следовало бы считать район автовокзала «Грейхаунд».

Именно отсюда и явился он, безымянный и оживающий ночами, бесшумный и смертоносный, как цианистый газ. Всегда в черном, в черной бейсболке с низко надвинутым на лоб козырьком, даже носки и туфли у него были черные. В таком наряде он передвигался, скрываясь в тени, смешиваясь и сливаясь с ней, практически незаметный, пока не оказывалось слишком поздно. Полдевятого вечера 27 июня 1984 года он купил два грамма кокаина у Роберто, тощего колумбийца, продававшего порошок в небольшом сквере со скамейками и пальмами прямо перед автовокзалом. Сказав: «Два грамма», он пожал Роберто руку, после чего кокаин оказался у него в ладони. За день Роберто обменивался рукопожатием с десятками людей и умел передавать наркотик незаметно, точно фокусник.

Этим вечером человек в черном приехал на угнанной темно-синей «Тойоте». Его машина особого внимания не привлекла: большинство людей в районе подпольной империи унижения и преступности в центре Лос-Анджелеса занимались своими делами. В этих местах ничего не стоило затеряться. Повсюду были отели с номерами, сдаваемыми на одну ночь за восемь-двенадцать долларов без вопросов и удостоверений личности. Несколько дней подряд он блуждал по таким гостиницам, как «Хантингтон», «Сесил», «Росслин», «Форд» и «Фронтир», убивался кокаином, не ел и не спал, подчиняясь лишь зависимости и агонии своего психоза.

Однако сегодня на кокаин ушли последние деньги, и употребить ему придется под открытым небом. Он сел в машину, проехал несколько кварталов и припарковался. Зловещие, смрадные, воняющие мочой улицы и переулки он знал как свои пять пальцев. Места, где его не побеспокоят, он присмотрел заранее. Он вышел из машины и направился к заднему двору заброшенного здания неподалеку от Пико Хаус [1 - Историческое здание в центре Лос-Анджелеса. (Здесь и далее – прим. ред.)], страждущий и спешащий ввести в организм наркотик.

Из аккуратно сложенного кусочка алюминиевой фольги он достал два из четырех блестящих кристаллов и положил их в обрезанную банку «Пепси», которую нес в маленьком бумажном пакете. Затем влил в банку столовую ложку бутилированной воды; кокс быстро растаял и растворился. Ловко орудуя длинными сильными пальцами, он вынул из пакета шприц и набрал в него воду с кокаином. Потом обвязал жилистый бицепс левой руки жгутом и подождал, пока набухнет вена в изгибе локтя.

Стояла безоблачная жаркая летняя ночь. Что-то видеть он мог только в свете уличного фонаря. Вспугнутые его присутствием, засуетились крысы. Когда вена выступила толстым пурпурным червем, он развязал жгут и медленно ввел наркотик по вене. Словно мчащийся поезд, несущийся навстречу катастрофе, кокаин устремился к его мозгу и конечностям. Он положил аксессуары и кристаллы обратно в сумку, спрятал ее и поспешил к машине – наркотик обострил его ощущения, расширил зрачки.

Покрываясь испариной, он принялся курсировать по центру города, разъезжая по грязным, душным улицам, думая о шлюхах, о сексе особого рода. Но для этого требовались деньги.

По роду занятий он был грабителем и стал в избранном ремесле профессионалом. Он умел проникнуть в любой дом, даже оснащенный системой сигнализации, хотя тревожных сирен и собак старался избегать. Он накручивал расширяющиеся круги вокруг автовокзала. Гоняя, он слушал хэви-метал – «Джудас Прист», AC/DC, «Блэк Саббат», Билли Айдола. Безумные ритмы и зачастую жестокие тексты его заводили. В музыке, с которой он сроднился и сделал своей, для него скрывались важные послания. Он считал, что песня Айдола «Глаза без лица» – об убийце в автобусе – очень точно отражает его мысли. Сбросив угнанную и разыскиваемую полицией машину и возвращаясь в центр города, он нередко воображал, как убивает едущих в автобусе людей.

Он вернулся в переулок в третий раз, принял остаток кокаина и продолжил поездку. Он увидел нескольких уличных хулиганов, притормозил и помахал рукой, но ни один из них не вызвал у него желания остановиться.

Деньги! Чтобы получить желаемое, ему требовались деньги.

Ведя машину и наблюдая за людьми, идущими по тротуарам Мэйн, Бродвея и Спринг, и сидящими в машинах, пережидая красные сигналы светофоров, он думал о жестоком сексе и доминировании. Для совершения успешного убийства важно правильно выбрать время и место. Впоследствии он разоткровенничается: «Хорошему убийце нужно все тщательно спланировать. Когда придет время нанести удар, надо быть готовым ко всему, нельзя позволить себе колебаться».

Под воздействием кокаина время летит быстро, и вскоре силы начали его покидать. Приливы эйфории, с которой он гонял по улицам, спадали, сменяясь нервной тревогой, облегчить которую могла только еще одна доза кокса.

Он выехал на шоссе № 10, миновал несколько съездов, свернул на Альгамбру и стал искать благоприятную возможность. Ничего не найдя, вернулся на автостраду и направился в Гласселл-Парк – небольшую общину численностью 42 тысячи человек, где живут низкооплачиваемые работяги. Он ехал наобум и без карты, темные его глаза вглядывались в ночную тьму, ища место, где можно выйти, взять желаемое и уехать.

Он припарковался на Чепмен-стрит, идущей параллельно пологим тихим холмам Мемориального парка Форест-Лаун. Несколько минут посидел в машине, сосредоточился, надел темные садовые перчатки и удостоверился, что его никто не видит. Убедившись, что за ним не следят, – а на подобное у него был нюх, – он вылез из машины и широким бесшумным шагом пошел, держась в тени, вдоль темно-зеленой кладбищенской ограды.

Чернильно-темное небо над ним мерцало сияющими звездами. Казалось, свет звезд и уличных фонарей своеобразной глазурью покрывал ухоженные надгробные плиты, расположенные аккуратно, как по линейке. По ночному небу мчались прозрачные, точно марля, шелковистые облака, на миг закрывая звезды. В голове у него звучал волчий вой. Он воображал, что идет сквозь густой туман.

Он остановился перед не слишком ухоженным розовым двухэтажным жилым домом, пятнадцати метров шириной и пятидесяти длиной. Постройка напоминала казарму, справа к заднему двору вела подъездная аллея. От нее шли квартиры: пять на втором этаже, пять – на первом, соединяла их ржавая металлическая наружная лестница.

Он прошел во двор, изучая двери и окна взглядом смотрящего через лупу опытного ювелира. Он быстро решил не вламываться в одну из задних квартир. Если что-нибудь пойдет не так, он окажется в ловушке. Он вернулся в направлении Чепмен-стрит и остановился у квартиры № 2, где жила семидесятидевятилетняя Дженни Винкоу.

С редеющими, белыми как соль волосами, ростом Дженни была 175 сантиметров и весила 86 килограммов. У нее было два сына: Джек, живший в девятой квартире сверху, и Мэнни, в Бенсонхерсте, Бруклин. До 11 ноября 1981 года Дженни жила в Бруклине с Мэнни. У Мэнни, как позже скажет Джек, было «расстройство психики», и он часто ссорился с матерью. Даже несколько раз ее ударил. Джек подумал, что будет лучше перевезти мать в солнечную Калифорнию, где он сможет за ней присматривать. У нее был очень низкий уровень электролитов, она постоянно уставала, и даже обычная прогулка давалась ей тяжело.

В ту ночь окно ее квартиры было открыто, загороженное москитной сеткой. Он убедился, что за ним не следят. Свет с улицы перекрывала высокая густая пальма перед домом. Он не знал, кто живет в квартире № 2, но это не имело значения. Он добьется своего, устранит всех, кто встанет на его пути, и возьмет желаемое. Он будет доминировать, он навяжет свою волю.

Он не сомневался в покровительстве Сатаны, извечного врага Христа и всех сил добра. Пока он поклоняется злу, а его сердце глухо к милосердию, Сатана его защитит.

Перчатки мешали убрать сетку, и одну из них пришлось снять. Перчатки он снимал редко, но сегодня вечером он плохо соображал из-за кокаиновой ломки, и руки не слушались.

Он осторожно убрал сетку, тихо положил ее внутрь квартиры и медленно открыл окно. Снова надев перчатку, он ухватился за подоконник, и двумя по-кошачьи легкими, бесшумными, как шелест переворачиваемой страницы движениями, вскарабкался в квартиру. Оказавшись внутри, он встал на пол и дал глазам привыкнуть к темноте. Быстро сообразив, что квартира двухкомнатная, он заметил бедность, в которой жила Дженни Винкоу, и понял, что попал не туда. И разозлился. Разъярился. Ему всегда было очень трудно совладать с гневом.

Стараясь не шуметь, он на носочках вошел в спальню и увидел спящую под бело-коричневым клетчатым одеялом Дженни Винкоу, ее дыхание было медленным и затрудненным. Убедившись, что она одна, он достал фонарик и осмотрел квартиру. Красть было нечего, не считая, разумеется, души Дженни Винкоу…

У изножья кровати он заметил чемодан и подошел в надежде найти в нем что-нибудь на продажу, – чтобы обратить в наличные, кокаин и секс. Открыв его, он увидел только мятую одежду. У стены стоял комод. Он беззвучно обыскал ящики, но опять не обнаружил ничего ценного – ни драгоценностей, ни припрятанных денег. Он посмотрел на спящую Дженни Винкоу, и в нем закипели гнев и ненависть, лицо исказил звериный оскал. Он вынул острый как бритва шестидюймовый [2 - В метрической системе – 15 сантиметров.] охотничий нож, подошел к кровати и остановился, сердце его забилось учащенно. Он почувствовал, как в висках и в глазах пульсирует горячая кровь. Испытывая сексуальное возбуждение от того, что собирался сделать, он поднял нож и вонзил лезвие в грудь Дженни Винкоу по самую рукоять. Она проснулась и закричала, а он продолжал колоть. Она пыталась отбиться, но это было невозможно: он зажал ей рот рукой, приподнял подбородок и ударил ножом в горло, а потом перерезал его от уха до уха так глубоко, что едва не отрубил голову. Ее тело забилось в конвульсиях. Она давилась и захлебывалась кровью. Последней картиной, представшей перед ее умирающим взором, был он, нависший над ней с ножом. Он стянул одеяло и нанес ей еще три глубоко проникающих удара в грудь. Вонзая клинок, он почувствовал возбуждение, подстегиваемый уверенностью в том, что он соединяется с Сатаной, с самим злом.

Завороженный тем, что он наделал – кровью, зияющими ранами, чувством собственного всемогущества, – он почти час пребывал в восторге и стакан за стаканом пил воду в маленькой душной комнате, наполненной зловонным духом крови, пота и смерти.

Закончив, он вымыл руки в раковине и вышел из квартиры так же бесшумно, как и пришел, прихватив с собой небольшой портативный радиоприемник. Быстро, хотя и не настолько быстро, чтобы привлечь к себе внимание, он вернулся к угнанной машине, сел в нее и поехал к повороту.

Было пять часов утра, и рассвет медленно наполнял грустное безмятежное небо. Горизонт на востоке казался темно-индиговым, большие пухлые облака над ним пронзали нити восходящего солнца. Это время кинематографисты называют «золотой час»: в воздухе нет бликов, а цвета и очертания делаются резче и четче. Ранним утром люди уже шли на работу в первую смену. В кронах растущих на кладбище и окружавших квартал деревьев щебетали воробьи и зяблики.

Он подъехал к знаку остановки на углу Уэлдон-авеню. Он собирался повернуть, не останавливаясь, но что-то заставило его притормозить, что-то его удержало. Когда он снова тронулся, на углу справа от него медленно остановился черно-белый полицейский автомобиль из Лос-Анджелеса. При виде патруля сердце его замерло. Полицейский заметил, как он проехал всего в полуквартале от того места, где была убита Винкоу. Его одежда была залита ее кровью, и он сидел в угнанной машине с украденным имуществом.

Но с ним был Люцифер, и он поехал в одну сторону, а патрульный автомобиль повернул налево и двинулся в противоположном направлении.

В 13:20 того же дня, десять часов спустя после ухода убийцы, Джек Винкоу пошел навестить маму. У него был обычай заглядывать к ней каждый день примерно в это время. Она любила куриные наггетсы из «Макдоналдса», и он купил ей порцию. Он хотел сделать ей сюрприз.

Джек был фармацевтом, и его недавно уволили. В его машине забарахлил кондиционер, но утром он его починил. Дженни нравилось кататься в прохладной машине, и Джек подумал, что сегодня, после того как она съест наггетсы, он поедет с ней на прогулку.

Подойдя к входной двери, он заметил, что на окне нет сетки. Странно. Он огляделся и поискал ее, но не нашел. Он достал ключи, чтобы открыть дверь. Обычно дверь была заперта, и он не хотел заставлять маму вставать, но дверь оказалась открыта. Это тоже показалось ему странным, мать всегда держала дверь закрытой. Район Чепмен-стрит не самый спокойный, здесь часто случались взломы и кражи. Когда Джек вошел в квартиру матери, на полу гостиной он увидел сетку. На стенах были пятна крови, дом был перевернут вверх дном.

– Мама, ты здесь? Мам? – крикнул он в зловещей тишине. Ответа не последовало. С трепетом он направился к спальне Дженни, и его охватил страх. В спальне был полумрак. Дженни лежала, укрывшись одеялом. Он схватил его, поднял и увидел ужасную картину – зияющие непристойные раны, почти оторванную голову. Джек повернулся и выбежал из квартиры с криком: «Моя мать убита! Вызовите полицию!» Он пошел прямо к управляющим здания, супругам Лауи и Рене Тринке, постучал в их дверь, крича:

– Мою мать убили! Господи, пожалуйста, позвоните в полицию!

Рене поспешил к телефону и набрал 911. Джек подумал, что ему тоже лучше позвонить. Он подбежал к себе в квартиру, набрал 911 и произнес: «Кто-то убил мою мать, пожалуйста, приезжайте поскорее!» Он назвал адрес, и ему сказали, что машина уже выехала.

Он вернулся к фасаду здания, чтобы дождаться властей. Было 13:40, на улице стояла душная и жаркая погода. Слухи о том, что произошло убийство, распространились быстро, и собралась толпа. Джек нервно ходил взад-вперед, по его лицу текли слезы, он всхлипывал, убитый горем. Он вернулся в квартиру матери, открыл шторы, быстро огляделся, а потом снова вышел на улицу.

Первым полицейским на месте преступления был лейтенант Бастер Алтизер.

Он был начальником смены Северо-Восточного полицейского участка Лос-Анджелеса на Норд-Сан-Фернандо-роуд, когда по рации раздался звонок с кодом 187 – «убийство». Участок находился в четырех кварталах от Чепмен-стрит, и лейтенант Алтизер был на месте через несколько минут. Он припарковался у входа и неохотно вышел из прохладной машины на 35-градусную жару. Подошел к Джеку Винкоу.

– Полиция? – спросил тот.

– Так точно.

– Это я звонил, убили мою мать.

– Это вы нашли тело, сэр?

– Да… в ее квартире, в доме. Я вам покажу.

Лейтенант Алтизер последовал за ошеломленным, ссутулившимся, все еще плачущим Джеком к дверям квартиры № 2. Джек не хотел возвращаться, не мог снова видеть мать в таком состоянии.

– Она в спальне, – сказал он Алтизеру и указал на дверь.

Как только Алтизер вошел в квартиру, он почувствовал запах убийства. Человеческая смерть имеет очень специфический запах, достаточно один раз его вдохнуть, чтобы не забыть никогда. Полицейский медленно прошел в спальню и увидел, что все перевернуто верх дном, а на стенах кровь. Он подошел к кровати, увидел раны, остекленевший взгляд и сразу понял, что это убийство совершено с особым садизмом. Теперь ему требовалось связаться с отделом расследования убийств департамента полиции Лос-Анджелеса и опечатать квартиру. Он вернулся на улицу и позвонил в отдел. Потом достал из багажника желтую ленту ограждения места преступления и оцепил ею переулок и квартиру. Он задал Джеку несколько вопросов, на которые Джек постарался ответить как можно четче, но он был не в себе, и говорить связно ему было трудно.

Потом приехали опытные детективы отдела расследования убийств Джесси Кастильо и его напарник Майк Винн. Алтизер отвел их в квартиру. Они заметили на полу оконную сетку, увидели разгром и все поняли. Заметив кровь в раковине ванной, они предположили, что убийца смывал кровь с рук.

В спальне они заметили комод с открытыми ящиками и разбросанные вещи. Они подошли ближе и изучили раны Дженни Винкоу. Во всем мире работа детективов по расследованию убийств – тяжкое испытание, их мало что может смутить. Но даже детективам отдела убийств очень неприятно видеть убийство пожилого человека.

С холодным взглядом и, не дрогнув ни единым мускулом на лице, Кастильо вызвал людей, снимающих отпечатки пальцев, фотографов, криминалистов и кого-то из офиса коронера. По закону, прежде чем прикасаться к телу, необходимо присутствие представителя офиса коронера Лос-Анджелеса. Когда прибыл патологоанатом Джон Эррера из бюро судебно-медицинской экспертизы, прикрывающее тело Дженни одеяло сняли и приобщили к делу в качестве улики.