Ёлка желаний
Валентина Александровна Сегида
Семилетний мальчик Миша живёт с мамой в маленьком провинциальном городе и большую часть своей жизни ведёт борьбу с трудно излечимой болезнью. Под новый год он пишет письмо Деду Морозу с просьбой осуществить его самое заветное желание – увидеть Москву и побывать на главной ёлке страны в Кремле. Письмо сначала попадает в программу "Ёлка желаний", а потом в руки столичному чиновнику Стасу. Преследуя свои интересы, прожженный циник и отъявленный бабник, берётся исполнить мечту мальчика по высшему разряду и приглашает Мишу с мамой на Новый год в Москву. Пронзительная новогодняя история про веру в Деда Мороза заставит смеяться и плакать даже самых искушенных читателей. Эта книга про то, что чудеса случаются с теми, кто в них верит и не сдаётся, даже в казалось бы безвыходной ситуации.
Валентина Сегида
Ёлка желаний
Глава 1. Ирина
Если бы я была не такой ссыкухой, я бы смогла прыгнуть с моста? Три четыре минуты свободного полета, а потом пустота. Ни боли, ни страха, ни одиночества. А там, ну если есть что-то после, я никогда не буду одна. Я вряд ли попаду в рай, слишком много крестов на душе, но и сейчас я в аду. Хуже точно не будет.
Полумрак заснеженной трассы рассеивает свет фар моей машины. Мелкие снежинки падают на лобовое стекло, а через мгновение скрипящий звук дворников раздирает тишину и смахивает их на дорогу. Маленькая японская машина верой и правдой служит мне не первый год. Родители подарили мне ее на совершеннолетие.
Мысли о самоубийстве посещают меня только в минуты крайней усталости. И только когда я одна, что бывает три раза в неделю по дороге на работу и обратно. Сегодня один из тех дней, когда умереть хочется особенно сильно.
Позади остался аэропорт Кольцово, а значит, пятнадцать минут, и я на месте. У меня есть совсем немного времени побыть в своих мыслях, а потом собрать себя в кучу и настроиться на работу.
Я даже один раз останавливалась на середине моста, выходила из машины и вглядывалась в серую рябь воды. Представляла себя в белом платье с раскинутыми в разные стороны руками, летящую вниз. Мне доставляло удовольствие думать, что я могла бы это сделать. И чтоб меня не нашли, это из обязательных условий.
Но каждый раз потом, мне становилось жутко стыдно. Вина за эти мысли, жгла душу и раздирала сердце, едва я представляла, а как же Миша? Мысли о сыне отрезвляли, заставляли собраться и возвращали в реальность. Умирать отменяется, мне нужно жить.
Последний поворот, скрип тормозов и я заезжаю на парковку перед рестораном. Это ближайший к дому приличный ресторан, но дорога все равно занимает чуть больше часа. Я достаю сигарету – это мой способ настроится. Как я не пыталась бросить, но у меня не получается. Сигареты помогают мне жить.
– Привет! – говорю я охраннику на входе.
– Отлично выглядишь, Ирочка. Ты сегодня вовремя. Иваныч будет доволен.
– Спасибо, Макс. Сеня уже приехал? – Я поднимаюсь по лестнице, но успеваю посмотреть на себя в большое зеркало в холе. Мне не нравится то, что я там вижу. Большие черные круги под опухшими глазами, еще только предстоит замазать тональным кремом. Метр с кепкой, про таких говорят. Шарф, обмотанный вокруг шеи три раза, закрывает большую часть лица. Нос покраснел и потек на холоде, и сейчас я им шмыгаю. – Хорошо выгляжу? Ты серьезно?
– Ты великолепная! – Отвечает Макс и провожает меня влюбленным взглядом. Он несколько раз пытался позвать меня на свидание и искренне не понимал, почему я отказываюсь.
Я всегда и везде опаздываю и ничего не могу с этим поделать. Я честно стараюсь, но перед самым выходом обязательно что-то случается или я залипаю в мыслях. Мой начальник Борис Иванович – золотой человек, но он как бывший военный помешан на точности. Он мне как отец, я не люблю его расстраивать.
Ресторан на половину заполнен людьми. Я сразу отмечаю перекрытый маленький зал – значит еще и банкет. Отлично, значит, сегодня будет больше чаевых. Я иду в подсобку за кухней, чтоб там переедаться и накрасится.
В обычной жизни я не вылезаю из джинс и толстовок, но на работе Иваныч требует платье. Это не так, чтоб сложно. Еще пятнадцать минут и из кудрявого подростка я превращаюсь в женщину. Черное платье, красные туфли и помада в тон, делают из меня вполне себе привлекательную молодую девушку.
– К тебе можно? – Слышу я Сенин голос за дверью.
– Еще две минуты и выйду.
– Да я поговорить хотел. Можно?
– Заходи.
С Сеней мы знакомы со школы. Вместе восемь лет в музыкалку отходили. Во всех видах школьной самодеятельности участвовали, а сейчас вместе на жизнь зарабатываем. Он мой друг. Один из немногих оставшихся.
– Я хотел спросить, как Миша? Пришли результаты анализов?
– Пока все хорошо. Тьфу, тьфу, тьфу. Даже щеки отъел наконец-то.
– Мне тут человечек знакомый позвонил, предлагает работу нам. Ты как, можешь перед новым годом больше смен взять?
– А что предлагает?
– Да условия отличные. Он ведет корпоративы и перед новым годом все дни расписаны. Группа, с которой он работой, подвела, он срочно ищет замену. Деньги хорошие предлагает.
– Мне нужно с Ритой поговорить, но думаю, она за Мишей присмотрит. Хорошо бы денег заработать.
– До завтра ответ дать нужно, работаем мы или нет.
Сеня во фраке толкался в дверном проеме и не знал, куда деть свое длинное тело. Маленькая коморка была завалена кегелями с пивом и всевозможным хламом. Он переминался с ноги на ногу и смотрел куда-то в пол. В его движениях присутствовала неловкость, но я не понимала, с чем она связана. Ну и Бог с ним. Сеня вообще странный. Я, как могла, собрала в узел свои кудри, поправила помаду, надела туфли, и стала готова.
– Хорошо, до завтра скажу, – ответила я и прошла мимо Сени.
– А, я хотел спросить…
– Сеня, давай потом. Пора идти.
Перевоплощаясь в рабочий образ, я перевоплощалась не только внешне, но и внутренне. Появлялась решительность и некоторая дерзость. Мои плечи расправились, во взгляде появилась томная поволока, а походка стала легкой и грациозной. Я закрыла в глубине души свои страхи, горести и переживания. Они мне сейчас не помощники. Сейчас я на работе и мне нужны деньги, а еще энергия чтобы жить. Спасибо театральной студии и курсам по актерскому мастерству. Я умею перевоплощаться, я умею играть.
В одном углу просторного зала ресторана, сцена для артистов с небольшим танцполом. Все желающие могут не отказывать себе в желании потанцевать. Я работала здесь почти год и большая часть гостей была мне знакома. Мне нравились люди, большая часть которых, регулярно приходили ужинать. Они приветственно машут мне рукой и здороваются. Гул ресторана постепенно стихает, а когда я выхожу на сцену, раздаются аплодисменты.
Мой высокий стул стоит чуть с краю от цента сцены, к нему я и иду. Два софита направлены прямо на меня, когда как Сеня с саксофоном остается в тени. Первые аккорды и я проваливаюсь в свои мир музыки, где есть только я и джаз. Но перед тем, моя обязательная речь:
– Дамы и господа, мы рады вас приветствовать в нашем ресторане. Меня зовут Ирина, и я буду петь для вас. Сначала мы исполним несколько импровизаций, а потом, после перерыва, все желающие могут заказать песню для себя или своей дамы.
В ближайшие два часа я буду счастлива, я буду делать то, что люблю больше всего в жизни – петь.
Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Набираю полную грудь воздуха, а потом медленно выдыхаю. Я чувствую, как первые ноты зарождаются где-то на самом дне моей матки, там, где сосредоточено мое женское естество в его животном воплощении. Первые звуки – то ли стон, то ли крик. Так во мне просыпается музыка.
Я всегда начинаю одной и той же песней. Мистер Паганини – не просто песня, это ритуал погружения в мир музыки. Где нет боли и страха, где есть только безграничное счастье и экстаз.
Больше всего мне нравится власть, которую дарит музыка. Я вижу, как меняются люди, слушая меня. Вижу, как замедляется их дыхание, расслабляется лицо, а взгляд перестает блуждать по залу и уходит в глубинные уголки души. С первых нот и до последнего звука они принадлежат мне, а я им. Я отдаю людям себя и получаю в десять раз больше. На сцене я чувствую себя Богом.
Моя история с музыкой началась в пять лет. Мама обожала музыку и мечтала, чтоб я сделала то, что ей не удалось – стала певицей. В нашем доме было много пластинок и я заспала и просыпалась под протяжные звуки проигрывателя.
Меня не хотели брать, так как природные данные у меня хромали. "Слабые руки, плохая память и слух так себе," – вынесла свой вердикт строгая дама средних лет после прослушивания. Но надо было знать мою маму, чтоб понять, что ее этот ответ не устроит. Мама нашла через знакомых Веру Павловну, которая и познакомила меня с музыкой.
Мне повезло, любовь к музыке тесно связалась у меня с любовью к моей первой учительнице. У меня не получалось, но мне так хотелось порадовать Веру Павловну, что я много часом проводила за пианино и разучивая сольфеджио. Потом, начались уроки вокала и стало понятно, что не так все плохо с моим голосом, как казалось в начале. Я росла и через усердную работу получала то, что кто-то имел от природы. А у меня от природы было упрямство и усидчивость. Моей подружке Машке, с которой мы тогда вместе занимались у Веры Павловны, требовалось сорок пять минут, чтоб выучить кусок, мне же требовались три часа усердной работы. Ей все давалось легко, а мне нет. Единственное, что у меня было всегда, это глубина и мамина артистичность. Я всегда чувствовала музыку и могла передать сначала руками, а потом и голосом, то, что хотел сказать автор. Все плакали на моих концертах, а мама обнимала меня и прочила великую карьеру.
Я ничего не понимаю в людях, что ими движет и почему они поступают так, а не иначе. Но зато в музыке для меня нет секретов. С первого прослушивания я понимаю, что чувствовал тот, кто это написал. И могу передать людям. Можно наработать технику, но эмоциональность либо есть, либо ее нет. Так же и в жизни. Я научилась взаимодействовать с людьми, но они все так же непонятны мне. Видимо поэтому, ничего путнего в отношениях у меня и не выходит.
В восемь лет меня взяли в музыкальную школу, где я продолжала со скрипом учится. Мамочка, спасибо, что всегда верила в меня. Очень жаль, что я не оправдала твоих надежд и все так же далека от мировой сцены, как и ты когда-то. Мама готовила меня к сцене, она считала, что одного музыкального образования мало. И я ходила в театральную студию, а в десятом классе добавилась студия актерского мастерства. Родители не жалели денег на мое образование, а я была слишком послушной, чтоб спорить. Да и что спорить, мне нравилось претворятся и играть. У меня не было ни одной свободной минуты в школе, я не играла в куклы и не бегала курить за школу. Мне было некогда, я готовилась покорять Москву.
Теперь я могу выступать и моя работа это то, что я люблю больше всего в жизни. А еще у меня есть зрительская любовь и признание тех, кто хоть раз меня слышал. А это не так уж мало. Всемирная популярность – не самое желаемое в моей жизни сейчас.
– Великолепно! Ирочка, когда же мы увидим вас на экране телевизора? С вашими вокальными данными, надо на передачу "Голос". Вы там всех победите. – Мой самый верный поклонник вперед всех устремляется на сцену с корзиной красных роз, едва я заканчиваю выступление.
– Спасибо, Аркадий, но телевизор – это не для меня. Благодарю вас, за эти изумительные цветы. Вы меня балуете. – Усатый стареющий ловелас, каждую пятницу неизменно приходит с букетом. В букете, традиционно визитка с телефоном и приглашение познакомится поближе.
Я забираю из его рук корзину, улыбаюсь самой пленительной улыбкой и переключаюсь на следующего дарителя цветов. Сегодня их больше обычного.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67025812&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
