Фатима замерла посреди глотка. Встречи? Сити рассмеялась, прикрывая рот.
– Расслабься. Но тебе придется сообразить, как ей объяснить, что она постоянно натыкается на меня в твоей компании. Я довольно запоминающаяся девушка.
– Значит, ты собираешься еще долго здесь оставаться?
Сити ответила, прикончив еще один стакан, что ответом вовсе не являлось.
Воздух обожгло внезапным грохотом барабанов, к которым присоединились удары ладоней по дарбукам[40 - Дарбука – арабский барабан.]. Для того чтобы новоорлеанская музыка смешалась с местной, много времени не понадобилось, – словно родня воссоединилась. Получился яркий стиль, бьющийся вместе с сердцем Каира, выплескивающийся из подпольных притонов на улицы города. Звуки взбудоражили ринувшуюся на танцплощадку толпу.
К девушкам придвинулся Манса Муса, предлагая нубийке руку:
– Король проводит тебя стильно.
– Боюсь, этот танец зарезервирован. Йа Алла! – ответил она, обнимая Фатиму.
Фатима поднялась, беспомощно пожала плечами и щелкнула по котелку в качестве извинения Мусе. Он рассмеялся и щелкнул по золотой шляпе в ответ. Подруги ступили на площадку как раз, когда зазвучала труба. Сити повернулась, а Фатима сделала шаг вперед, ловя ее за талию, притягивая к себе и отыскивая общий ритм. Пара обменялась понимающими улыбками, позволяя движениям говорить за себя. Фатима считала, что если это не магия, то магии и вовсе не существует.
* * *
Несколькими часами позже они брели по переулкам рядом с улицей Мухаммеда Али. Фатима постукивала на каждом шагу тростью, под руку с приплясывающей Сити, словно в голове у той продолжали играть трубы и барабаны. Они или алкоголь.
– Куда теперь? – невнятно спросила она.
– Я думаю, – посмотрела на нее Фатима, – что для твоей семьи ты сейчас будешь немного слишком.
– Я сплю в комнате тетушки Азизы. Она мало что замечает.
– Я в этом не уверена. Давай лучше ко мне.
– Будто я собиралась куда-то еще, – подмигнула Сити.
– Но тебе придется воспользоваться парадной дверью. Не люблю забираться в окна.
– Собираешься познакомить меня с тем пронырливым бавабом? Он всегда у дверей.
Махмуд всегда оказывался у дверей.
– Пусть думает, что хочет. Я плачу за аренду.
– Нам не обязательно прям сейчас идти, – хихикнула Сити. – Я все еще в платье под этой штукой. – Она указала на свой темный кафтан.
Фатима с сомнением прищурилась. Она и раньше с трудом переживала ночные гулянки с Сити.
– Как насчет пойти домой? Я заварю чаю, мы поболтаем. Сегодня пятница. Можешь остаться ночевать.
– Да ты романтик. – Сити поцеловала ее в ухо. – Может, еще стихами меня соблазнить собираешься?
– Ты любишь стихи? – подняла бровь Фатима.
– Только старенькие. Могу наизусть прочитать Маджнуна[41 - «Лейли и Маджнун» – трагическая история любви, очень популярная на Востоке. Стихи по ее мотивам писали многие поэты, но самые знаменитые создал Низами Генджеви в XII веке.].
– Впечатляет. Любишь персидские истории о любви?
– Нет ничего круче трагической и неразделенной любви. Еще немного из Антара[42 - Антара ибн Шаддад – доисламский воин и поэт.] помню.
– Это объясняет слова твоей тети. Она полагает, что я должна читать тебе стихи.
– Тебе это тетушка Азиза сказала?
– Айва. Сказала, я так могу завоевать твое сердце.
– Коварная старушка, – пробормотала Сити.
– Она говорит, что ты слишком похожа на отца. И что поэтому ты так любишь бродяжничать. – От наступившей тишины Фатиме немедленно захотелось забрать свои слова назад.
– Ну, – сказала Сити после долгой паузы, расслабляя руки. – Тетушка любит поговорить.
– Извини. – Про себя Фатима проклинала свой болтливый рот. – Мне не стоило…
Сити махнула рукой, будто отметая извинения – или отсутствующего отца.
– Думаю, немного чая и сплетен вполне сгодятся. – Она постучала пальцем под глазом. – Но он тоже с нами идет?
– Что?
Фатима повернулась было назад, но Сити прищелкнула языком:
– Ну не так же явно!
Она ограничилась тем, что скосила глаза, поймав темную фигуру боковым зрением. За ними следили.
– Сколько он за нами идет? – прошипела Фатима.
– Не уверена. Скорее всего, от самого «Пятачка».
Фатима обвела улицу взглядом. В этих переулках таилось много теней.
– Мы ведь тоже так встретились.
– Ты меня обокрала, чтобы привлечь внимание. Потому что ты со странностями. Он, скорее всего, вор.
– Или маньяк-убийца. Который охотится на девушек в ночном городе!
– Не повезло ему.
– Не повезло, – почти прорычала Сити.
Парочка завернула за угол, проходя мимо заостренной арки и вниз по ступеням, ведущим в тени. Затем они разошлись, занимая позиции по разным сторонам. Фатима зажала набалдашник трости, обнажая меч на несколько дюймов. Люди всегда предпочитали болезненный путь, чтобы выяснить, что трость у нее не только для украшения. Сити стояла, подавшись вперед, оскалив зубы и в полной готовности наброситься.
В тишине раздались шаги их преследователя. Он заколебался, прежде чем спуститься по лестнице и войти в тени. Фигура в темном плаще и капюшоне проплывала прямо между ними.
«Дилетант», – подумала Фатима. Она выждала, пока он пройдет чуть дальше, затем вытащила меч, позволяя звуку обнажаемой стали разнестись по переулку. Он развернулся как раз вовремя, чтобы плоскость клинка опустилась на его колени. Раздался вой боли, и ноги преследователя подогнулись. Голос оборвался, когда Сити бросилась на неизвестного, отбрасывая его назад со звучным ударом. Она прижимала его грудь коленом, пока он пытался вдохнуть.
– Не тех женщин выбрал для охоты? Ты маньяк или кто ты такой? Говори!
Мужчина извивался, бился в своем плаще и булькал.
– Не думаю, что он сможет заговорить, если ты будешь так его зажимать, – заметила Фатима.
– Его проблема. Не моя. – Она сильнее нажала коленом, и мужчина вскрикнул.
Фатима нагнулась, отбрасывая капюшон.
– Слушай, друг, ты бы лучше… – Она остановилась, увидев его лицо. Лысый, кожа бледно-серого цвета. И без бровей.
– Ахмад? – спросила Сити, поднимая колено.
Он охнул, а затем слабо пролепетал:
– Можете меня называть лордом Собеком. Гневным. Защ…
– Ахмад!
– Да? – Он вздрогнул, облизывая розовым языком слишком острые зубы.
– Что ты здесь делаешь, Ахмад? – Сити спрыгнула и недоуменно пожала плечами.
Странный мужчина поднялся на ноги. Его темно-зеленые глаза уставились на Фатиму.
– Я искал вас. Видел, как вы зашли в то место. Потом Сити. Подумал, когда-нибудь вы да выйдете.
– Вы за мной следили? Давно? – нахмурилась Фатима.
– От вашей квартиры. – Он отступил, когда она сделала шаг вперед. – У меня была хорошая причина!
– Чтобы меня преследовать?
– Я хотел видеть, как вы расследуете дело! – Фатима сделала паузу, которой он воспользовался, чтобы продолжать говорить. – Я думал, что министерство будет работать днем и ночью, чтобы поймать убийцу Эстер. Вместо этого вы развлекаетесь, будто ее смерть ничего не значит!
– Не нужно мне говорить, как выполнять свою работу. – Фатима была захвачена врасплох. – У меня тоже есть своя жизнь.
– Есть жизнь? – На месте, где должны были находиться брови, поднялась кожа. – Сегодня я ходил в полицию, чтобы опознать Эстер. Чтобы ее семья могла узнать. – Его лицо исказилось. – Тело настолько обгорело, я даже лица ее не смог увидеть. Я не смог…
Гнев Фатимы ослабел. У него не было права за ней следить. Но она понимала горе.
– Ахмад, – мягко сказала Сити. – Мне жаль, что тебе приходится через это проходить. Но то, что ты крадешься за нами во тьме, тебе ничем не поможет. Почему ты просто не пришел к Фатиме и не поговорил?
– Ждал подходящего случая. – Он пожал плечами. – Не хотелось выглядеть… жутким.
– Этот корабль уже ушел, Ахмад! – вздохнула Сити.
– Министерство делает все, что в его силах, – сказала ему Фатима. – Мы расследуем каждую зацепку.
– Мне кажется, одну я вам нашел. Зацепку. – Темные глаза Ахмада вспыхнули. Он встретил их озадаченные взгляды. – Я проведу. Вам стоит самим увидеть.
* * *
Фатима украдкой бросала взгляды на сидящего напротив в автоматической карете Ахмада. Мужчина достал серебряную зажигалку-скарабея, чтобы закурить третью сигарету «Нефертари», пуская дым в окно. Он еще больше походил на крокодила: словно его лицо удлинилось.
– Разве его нос утром не был короче? – прошептала она.
Расположившаяся рядом Сити присмотрелась. Ее голос стал четче, и она казалась трезвей и более собранной.
– Он давно уже такой. Что бы ни происходило, похоже, процесс ускорился.
– Что это за магия? – спросила Фатима.
– Понятия не имею. Не мой храм.
– Похоже на какую-то метаморфозу. Ты, надеюсь, ничем таким не увлекаешься?
– Не переживай. Хатор не превратит меня в золотую корову, если ты об этом.
– А Сехмет?
– Не могу же я раскрыть все свои секреты, – сверкнула львиной улыбкой Сити. – Но Леди всегда рядом.
Фатима попыталась представить свирепую богиню внутри женщины, выглядывающую сквозь ее глаза. Однако, немного поразмыслив, она решила, что это не тот образ, который ей хотелось бы вызывать в воображении. Вместо этого она вернулась к попыткам вычислить их местоположение. Где-то за пределами города. Они ехали почти полчаса, и проводник так и не поделился, куда они направляются.
– Ты правда думаешь, что это хорошая идея?
– Я думаю, что стоит хотя бы глянуть, – ответила Сити.
– Что, если ты была права поначалу? Что, если он маньяк-убийца? Он себя богом-крокодилом считает.
– Думаешь, он везет нас скормить своим крокодильим миньонам? – притворилась серьезной Сити.
– Надеюсь, ты и дальше сможешь шутить, когда нас съедят заживо.
– Собек не любит смертную плоть, – вмешался Ахмад. – Но у него прекрасный слух.
Сити расхохоталась, а слегка смущенная Фатима вернулась к окну. Карета свернула с главной дороги к старым заводским районам, где поднимались обшарпанные здания.
– Здесь выходим, – сказал Ахмад, отбрасывая сигаретный бычок.
Фатима поморщилась, когда они ступили на грязную дорогу и ее коньячные туфли присыпало пылью. Они приехали в старый заводской район Каира, построенный после появления джиннов. Люди хлынули из деревень в надежде на хороший заработок в большом городе. Со временем заводы закрылись – переехали в новые производственные узлы, вроде Хелуана или Гелиополиса. Но многие люди остались, заполонив трущобы вокруг гниющих останков индустрии.
