– Я буду рада, ваша милость.
– Видимо… э… это будет после рождения наследника. Мы ведь действительно опасаемся за вашу безопасность.
– Я буду очень стараться, ваша милость, – сказала Тьяна, – родить наследника, я имею в виду. После этого я смогу даже прокатиться на лодке.
Герцог засмеялся, уловив её сарказм.
– Конечно, придется, – согласился он, – что поделаешь. Кстати, наедине вам не обязательно обращаться ко мне так официально. Можете звать меня Кайреном. Попробуйте.
–Хорошо, ваша милость… Кайрен.
– Вот-вот. И не обижайтесь на Овертину. Играть злюку – это для неё баловство, не более.
– Конечно, ваша милость. Кайрен.
Называть герцога по имени было как-то неожиданно.
– Ваша милость, что-то уже узнали про эссину Витолу, портниху? Она ведь ни при чём?
– Кто вам это сказал? Насчет платьев не беспокойтесь, а об остальном и подавно. Мы всё решим.
Гулянье по парку, с шутами и представлением, в сущности, было очень скучным. Где веселье, предсказанное графиней Каридан?..
Как и все, Тьяна бродила по дорожкам парка, в компании то тети, то дам из окружения герцогини, от них она постаралась потихоньку сбежать, не в силах выносить нарочитый разговор о погоде. Может быть, дамы просто не понимали, о чём ещё говорить в присутствии новой леди Айд, а брать инициативу на себя той не хотелось, она тоже не знала, о чём с ними говорить. Ужимки шутов не казались смешными. Её бы порадовала возможность просто посидеть на скамейке с книгой. В Нивере должна быть библиотека, и вряд ли маленькая. И вообще, дождаться бы вечера.
А вечером Валантен придет к ней опять? И что будет между ними теперь, и как? Повторение вчерашнего? И он принесет ей розу, как она попросила?..
Она опять немножко боялась того, что будет. Ну, совсем немножко.
А во время бала станет он наблюдать за ней в то неведомое окошко?..
Тьяна шла одна по аллее и увидела в стороне, на скамье у боковой дорожки, знакомый силуэт. Леди Уна, сестра герцога. Та сидела в одиночестве и казалось такой потерянной. Тьяна решила подойти.
Уна беззвучно плакала, слезы катились по её щекам одна за другой, губы дрожали.
– Уна? Что-то случилось? – Тьяна присела рядом.
– Тьяна. Зачем вы здесь? – Уна принялась ладонями вытирать мокрые щеки, и казалась совсем юной, обиженным ребенком.
– Вы не должны, одна… Вы не должны ходить в одиночестве! Брат будет недоволен, – бормотала она, шмыгая носом.
Убитая каким-то горем девчонка, и какая разница, сестра герцога она или дочка кучера. И вздумала учить Тьяну уму-разуму, выговаривать, что та ходит в одиночестве.
– Уна, что произошло? – повторила Тьяна. – Кто вас так огорчил?
– Ах… это семейное дело!
– Может, я ещё и не стала настоящим членом семьи, – заметила Тьяна негромко, – но считать меня другом вы уже как-то обещали. Правда, там было условие, конечно.
– Да-да, – девушка последний раз шмыгнула носом, глубоко задышала и выпрямилась, – простите, Тин. Моя жизнь кончена.
– Никакое горе не означает конца жизни, кроме самого конца жизни…
– Король решил расстроить мою помолвку и объявить другую. Король имеет право, вы знаете.
– Да, – кивнула Тьяна, придвинулась ближе и обняла девушку, – Уна, дорогая. Я сочувствую. Но помолвка уж точно не конец жизни.
– Но я люблю! Клайда Каридана. И он любит меня! А короля не переубедишь, если он решил! Наверное, он поэтому и явился, объявить о решении. Я должна буду уехать в Кандрию.
– Кто же новый жених?
– Второй принц.
То есть король решил, что Уна Айд должна выйти замуж не за второго сына графа Каридана, а за второго сына короля Кандрии. Конечно, это куда лучшая партия для единственной сестры герцога Нивера. Кто же станет в таком случае брать в расчет, скажем, любовь? А король приехал не только поучаствовать в их с Валантеном свадебной церемонии, но и решить с помолвкой Уны.
– А вы сказали об этом герцогу? – спросила она. – О нежелании выходить на принца.
Та закивала, и её глаза опять налились слезами.
– Не надо плакать, Уна, – Тьяна крепче обняла её. – Это совсем не помогает. Зато можно надеяться, что всё ещё повернется хорошо. И даже принц может оказаться… – она осеклась, сообразив, что говорит совсем не то.
Безразлично, каким окажется принц, если её юная золовка влюблена в другого.
Уна отодвинулась, искоса взглянула на Тьяну, провела по носу тыльной стороной ладони. А ведь наверняка гувернантки когда-то твердили ей о недопустимости таких жестов. Сколько же в жизни условностей!
– Тин. Скажите мне. Вы действительно довольны, что вышли за Валантена?
– Да. Я кажусь вам недовольной?
– Вы были незнакомы. И приехали сюда, зная о нём ужасное! И вам так просто было смириться.
– Я не знала о нём ничего ужасного. Только о его внешности, но стоит ли тут настолько ужасаться? И мы с ним договорились. Вы же знаете, Уна.
– Да. Но вы можете быть такой бесчувственной. Я просто завидую вам, Тин. Вы вышли замуж из-за десяти тысяч… такая небольшая сумма. За моего брата, хотя за него никто не желал выходить замуж. И вы довольны.
Да, леди Уна сказала лишнее. Но она искренне так считает. И все так считают, а сказать или промолчать – так ли это важно?
Тьяна села прямее.
– Получилось, что судьба моей семьи зависит сейчас от этой небольшой суммы, леди Уна, – сказала она. – И жизнь моего брата тоже зависит. Видимо, лучше было бы мне скончаться от избытка чувств сегодня к утру. Все так этого ждали. Меня бы радостно похоронили, ну и…
– Что вы говорите? Радостно похоронили? – раскрыла глаза сестра герцога. – Ну и шутки у вас, Тьяна.
– Какие шутки? Здесь собралась знать Грета, чтобы веселиться. Неужели ради такой мелочи, как мои похороны, они изменили бы своим планам? – Тьяна улыбалась, потому что она шутила, конечно. – Моих друзей нет здесь. Я думаю, это были бы весёлые похороны. Может быть, только Валантену бы взгрустнулось… чуть-чуть. Но знаете, Уна, на излишне чувствительной мне он бы и не женился.
Не плакать же ей, в самом деле. Поэтому придётся смеяться. И шутить, в меру способностей.
– Но вы не должны так думать.
– А откуда вы знаете, как должны думать те, кто согласен выйти замуж за десять тысяч? – Тьяна поднялась со скамьи.
– Тин, простите! Я не хотела обижать вас, правда, – Уна тоже вскочила, – пожалуйста. Мне просто больно, вот и всё.
– Пустяки, Уна, я не обиделась. А почему уехала графиня Каридан, вы знаете?
– Я даже не знала, что она уехала! – девушка пожала плечами.
Хотя, причина отъезда графини теперь была понятна, – конечно, это расстройство помолвки сына. Но она навестила их утром, и ни словом не обмолвилась, не пожаловалась на неприятность, была ровна и приветлива. Пришла ради Тьяны, обещала помочь. Настоящая леди, что тут скажешь.
– А король уже уехал из Нивера?
– Да, рано утром, – дернула плечом Уна, давая понять, как не хочется ей говорить о короле.
– Может быть, король ещё передумает, и у вас будет прежний жених?
– Ах, если бы! – на мгновение лицо девушки осветилось надеждой, – я и не мечтаю о другом. Но король не передумает. Хотя однажды моя помолвка с кандрийским принцем уже сорвалась, из-за мамы. В Кандрии побоялись, что её заклятье опаснее, чем принято думать.
– Вот видите. А если бы что-то случилось со мной, это представили бы как последствия заклятья, и… – Тьяна внезапно замолчала, улыбнулась.
Остаётся надеяться, что до этого додумалась она одна. Да и не так глупы короли, чтобы верить басням.
– Вы шутите? – Уна побледнела.
– Да. Пожалуйста, не говорите этого никому. Вас ведь мне не стоит опасаться, Уна? Это я опять шучу.
И она отметила заодно, что сестра герцога больше не кажется такой несчастной и бледной. Хоть это хорошо.
– Благодарю вас, Тин, – сказала Уна, – мне уже легче. Вы умеете развеять печаль, да… хоть и немного необычно. Не обижайтесь, пожалуйста. Могу я что-то сделать для вас?
– Можете, – сразу согласилась Тьяна, – одолжите мне книг, или покажите, где в Нивере библиотека. Иначе я действительно тут погибну, но не от чувствительности, а от скуки.
– Библиотеку вам лучше Хойр покажет. Я слышала, как они с братом говорили о том, что вам не стоит одной ходить по замку. А из меня, согласитесь, плохая защита. У меня есть книги, выбирайте что хотите.
– Отлично, – обрадовалась Тьяна, хоть и отметила попутно ещё одно сокращение своих свобод.
Ей теперь не только нельзя, согласно договору, покидать Нивер, но и по самому Ниверу дозволено передвигаться лишь под конвоем. И трудно винить за это герцога, учитывая последние события.
– А можно ещё кое-что, Уна? Покажете мне, где находится секретное окно, в которое Валантен может смотреть на бал?
– Нет, Тин, простите, – заулыбалась Уна, – вдруг он рассердится.
– Хорошо. Тогда ответьте, он умеет танцевать? Или это тоже секрет?
– Умеет. Раньше умел, во всяком случае. Когда был младше и не так выделялся ростом. У нас три раза в год устраивали бал в масках, специально затем, чтобы и Валантен потанцевал.
– А сколько ему лет? – немного смущенно спросила Тьяна.
Отчего-то до сих пор ей не приходило в голову этим интересоваться, а ведь Валантен – её муж.
– Двадцать шесть, – ответила Уна, – как и Овертине.
Получается, Валантен хоть и старше восемнадцатилетней Тьяны, но не слишком. Её брату двадцать три…
Герцогский замок был огромен, это не то, что можно считать просто своим домом. Здесь заблудиться не составило бы труда. И людей вокруг, как муравьев в муравейнике. И стража всюду. Рори, если сравнивать, казался теперь таким маленьким и уютным. Там все лица знакомые, не бывает чужих. Там никто никого не проклинает и не заклинает, и не подкидывает зачарованные булавки.
В холле Уна подозвала мальчика-слугу, сказала:
– Передай эссу Хойру, что леди Айд побудет со мной. Я покажу ей книги.
Тьяна только улыбнулась. Как бы ни желал колдун даже спать неподалеку от неё на коврике, это не помешало ей в одиночестве погулять по парку, и идти сейчас куда-то в компании Уны. Или, может быть, упасть с какой-нибудь лестницы, не говоря о том, чтобы свалиться в обморок.
Если постоянно беспокоиться, можно сойти с ума. Так что Тьяна решила, что лучше она не будет сильно беспокоиться. Она шла и старалась запомнить расположение залов и коридоров, и размышляла, как, к примеру, добраться оттуда до её собственных комнат?
Комнаты Уны напоминали Тьянины, но узкая дверь вела не в гардеробную, а в короткий коридор, который заканчивался просторной… нет, не комнатой. Это было что-то вроде большого балкона. Беглому взгляду предстал высокий шкаф с книгами, несколько кресел, рама с начатой вышивкой, раскрытый сундучок с нитками, много маленьких скамеечек – точно, это было место не для одиночества.
– Читаю я обычно здесь, – сказала Уна, – а осенью эсс Ри, наш библиотекарь, лично явится забрать книги, чтобы их не забыли в сырости. Никому не доверяет. Конечно, в нашей библиотеке есть редкие и ценные книги, но не у меня. Я люблю читать интересные истории. Только такие, знаете, без благорассуждений и поучений на каждую половину страницы.
– Я тоже люблю именно такое, – согласилась Тьяна, – истории, и без поучений.
– Значит, выбирайте, – девушка радушным жестом показала на шкаф.
Заглянула горничная и передала Уне записку, та быстро пробежала её взглядом.
– Я отлучусь, не возражаете? Сюда никто не придет. Подождите меня.
– Конечно, Уна, – Тьяна уже оценила прелести этого места: размер шкафа, удобство кресла, великолепный вид вокруг.
Главное, чтобы её не хватились из-за примерок платьев или других подобных «важных» дел.
Она листала книгу, присев на краешек кресла, когда звуки шагов и знакомый голос заставили её вздрогнуть.
– Вот, лучше здесь, – заговорил герцог совсем рядом. – А вообще, вся эта чушь про привидение у меня в кабинете! Ещё не хватало. Хойр, ты действительно не можешь разобраться?
– Я стараюсь, милорд. Но, возможно, должен буду просить о содействии.
– Ладно. А отчет я прочитал. Не вижу, чему порадоваться.
Опять шаги. Скрипел пол.
– Хотел бы я, чтобы было иначе, милорд.
Они были рядом, за тонкой деревянной стеной. Как видно, там продолжался балкон, просто для Уны огородили его часть.
Тьяна затаила дыхание. Как же некстати. Если Уна сейчас вернется…
Кто-то шумно что-то передвинул, что-то хлопнуло и покатилось.
