И вот она, «Шоколадная майстерня», в старом-престаром доме на старой-престарой улице. Узкая деревянная лесенка, умопомрачительный запах шоколада, невероятно красивые конфеты, которые можно рассматривать часами. Фигурки из шоколада казались произведениями искусства, а книги на полках и скрипучие половицы под ногами создавали удивительно уютную атмосферу. Необыкновенную атмосферу Старого города.
Девчонки устроились на третьем этаже, под самой крышей, и мальчик-официант принес им по чашке шоколада и кусочку яблочного пирога. По крыше застучал мелкий дождик, и, потягивая вкуснейший шоколад, Дарина вдруг поняла, что ее совершенно не тошнит. Ей стало невероятно хорошо и славно, так хорошо, как не было еще никогда.
Соля ей поможет. Аборт будет сделан, обучение – оплачено, а сама Дарина устроится подрабатывать в кафе, может, даже вот в эту «Майстерню». Будет пить после работы шоколад, а потом добираться до общежития на последнем трамвае, ощущая в своих карманах тяжесть честно заработанных денег. А может, щедрая и добрая Соля пригласит ее жить к себе, в свою съемную квартиру? Скажет, что ей скучно и одиноко и хорошая подружка будет очень даже кстати. Почему нет?
И тогда все горести и разочарования останутся позади.
А Соля, словно в подтверждение самых заветных желаний Дарины, сказала, что сама заплатит за угощение, и предложила после еще пройтись до «Макдоналдса» и купить кофе навынос.
– Лучше всего гулять с горячим кофе. Люблю эти ощущения: старые улочки и кофе. Чувствуется веяние прошлого. Словно люди, которые тут жили до нас, еще не умерли и находятся где-то рядом. Понимаешь меня?
Дарина не понимала, потому что ни о чем таком не думала, но на всякий случай уверенно кивнула. Соля вдруг перестала улыбаться. Наклонилась так близко, что запах ее туалетной воды ударил в нос приторно-сладкой волной и заставил желудок сжаться в уже забытой судороге.
– Мы можем отомстить братьям Корсуненко. Я знаю их, они уже не первую девчонку так портят. Заведут к себе на старую хату, а после начинаются проблемы. То беременность, то девчонка ходит за ними хвостом, влюбленная дурочка, и ожидает, что один из братьев на ней женится. Только Назар и Андрей никогда не женятся на обычной девчонке.
– Это почему? – не поняла Дарина.
– Потому, глупая. Они из польской семьи, очень богатой. Их родственники по всей Европе живут. А парни тут учатся и живут у своей бабушки. У нее собственный особняк на окраине.
Дарина удивленно таращилась на Солю.
– Ну вот. Так просто ты их не притянешь к ответственности, и ни копейки они тебе не дадут. Ни на аборт, ни на ребенка, если бы ты вдруг решила родить. Но мы можем им отомстить. Понимаешь меня?
Горячий шепот Соли тонул в запахе шоколада и запеченных яблок. Глаза ее голубые оказались так близко, что Дарина видела черную точку зрачка и сероватый ободок вокруг радужки, и еще маленькие желтые крапинки, еле заметные, но делающие взгляд хитроватым и немного колдовским.
– Как мы им отомстим? – растерянно прошептала Дарина, вытирая губы, испачканные шоколадом.
– Есть такая книга особенная. Очень старая книга, которая выполняет желания.
– Это как в сказке, да? – Вопрос прозвучал глупо и довольно громко, но Соля не смутилась.
– Да, как в сказке, – терпеливо сказала она. – Только это наяву и работает. Мы можем записать в ней желания, и они исполнятся. Понимаешь? Ты мне веришь?
– Ну… Наверное… Но это странно.
Это действительно было странно, и Дарина вдруг подумала, что подруга разыгрывает ее.
– Ты ничего не теряешь. Тебе ничего не надо делать, просто записать свое желание в старую книгу. Это ведь несложно, правильно?
Дарина смотрела в голубые глаза Соли и молчала. Под крышей «Шоколадной майстерни» играла музыка.
Группа «Антитела» пела, уверяя, что не надо ничего бояться, да так громко, что временами Дарина не слышала тихих слов Соли.
«Ничего не бойся, ничего не бойся», – стучало в висках.
– Я должна прямо сейчас высказать свое желание? – уточнила Дарина.
– Нет, глупая. Мы встретимся завтра вечером. Есть тут в центре одно место, там спокойно и тихо. Посидим, поболтаем, и ты запишешь свое желание в книге. Договорились? И тогда получишь деньги, которые тебе нужны, – твердо сказала Соля и откинулась на спинку стула.
Посмотрела с легкой улыбкой и махнула рукой официанту.
– Ну хорошо, – облегченно выдохнула Дарина.
Завтра всегда лучше, чем сегодня. Завтра будет видно.
Ее почему-то пугала мысль о какой-то странной книге, в которой можно записывать свои желания. Может, потому, что вечер уже наступил и темные сумерки за окном превращали центр Старого города в мрачную картинку из старой-престарой сказки.
– Договорились, – еще шире улыбнулась Соля.
Они договорились, и на следующий день – длинный нудный день, полный тошноты, долгих пар и холодного дождя, – Дарина, дождавшись подругу, послушно села в такси. Машина отвезла их на какую-то узкую улочку, где стояли старые трехэтажные дома, а рядом низкорослыми карликами теснились маленькие одноэтажные пристройки, такие же древние, как и стертая брусчатка под ногами.
Соля распахнула деревянную дверь какого-то кирпичного строения и пригласила войти.
– Тут нам никто не помешает, – сказала она.
– Здесь темно, как в сарае, – пролепетала Дарина, замирая на пороге.
Она рассчитывала, что снова будет кафешка или «Макдоналдс» на крайний случай, поэтому была слегка разочарована.
– Это и есть сарай, но тут должны быть свечи.
Соля была деловита и проворна. Она зашла внутрь, чиркнула невесть откуда взявшейся спичкой, и неуютную темноту осветил целый ряд толстых свечей. Посередине стоял старый стол с деревянной столешницей и парочка стульев, тоже деревянных и очень старых, как будто их приволокли из какого-то музея.
– Да не бойся, дурочка. Ты просто запишешь свои желания, и все. Ничего особенного, правда? – Соля подошла к столу и жестом поманила Дарину. – Только дверь за собой закрой, – добавила она.
Дарина закрыла дверь, уселась на шаткий стул и уставилась на коричневую книгу, которую Соля положила перед ней. От книги пахло землей и чем-то ветхим, старым и истлевшим. Кладбищем, что ли?
Дарина поежилась и подумала, что следует как можно быстрее покончить с этой неприятной процедурой. Что там она должна написать?
Подружка снова чиркнула спичкой и взялась зажигать оставшиеся свечи. Один за другим вспыхивали крошечные огоньки, освещая пыльный мрак сарая. Старая-престарая, потертая-препотертая обложка выглядела неприятной и жуткой и напоминала музейный экспонат. Дарина достала телефон и, пока Соля занималась свечами, сделала пару кадров. Пусть будет.
Наконец подруга села напротив.
– Что мне писать? – Дарина схватила простой карандаш, который услужливо протянула ей Соля, и глянула в спокойные голубые глаза подруги.
– Подожди, не спеши. Открой на чистой странице и запиши свое имя. А если там вдруг появятся какие-то слова, не читай их. Просто пиши. Полное имя и фамилию.
Дарина кивнула, открыла книгу – страницы так сильно шуршали, словно пытались о чем-то предупредить, – и простой карандаш вывел на бумаге имя. Старая плотная бумага скрипела, будто не хотела принимать в себя слова. Буквы получались кривыми и неразборчивыми.
Рыбалко Дарина
Серые буквы проступали четкими знаками и казались каким-то заклинанием. Странным, жутким заклинанием. Дарина взглянула на Солю – та не отрываясь смотрела на книгу. Глаза подруги потемнели, губы были плотно сжаты. Только сейчас Дарина заметила, что на лице Соли совсем нет макияжа. Темные ресницы не накрашены, на бледных губах – ни тени помады. Соля казалась невероятно бледной, серьезной и даже испуганной. Чего она боится? Книги, что ли?
А старая-престарая книга вдруг ожила.
«Нет в кланах такой девушки», – проступил ответ, будто выведенный чернильными буквами.
Почерк был старинный, буквы с завитушками, и Дарина не сразу разобрала смысл.
– Оно говорит, что такой девушки нет, – пробормотала она, поднимая глаза на Солю.
– Не обращай внимания. Пиши то, что я тебе скажу, не перепутай. И помни, все, что ты тут запишешь, сбудется.
Дарина вздохнула и под диктовку Соли вывела первое предложение.
Хочу, чтобы братья Корсуненко Назар и Андрей умерли.
– Как умерли? – не поняла Дарина.
Соля вдруг наклонилась, схватила ее за руку и зыркнула зло, словно хлестнула взглядом.
– Не спрашивай, дура! Начала писать, так пиши! Второе желание. Слушай внимательно.
Хочу, чтобы Ангелина Коваль тоже умерла.
– Это та, что украла твои деньги с карты. Два желания для тебя, чтобы отомстить твоим врагам. И два желания для меня, чтобы отомстить моим. У меня тоже есть враги.
– Что они тебе сделали? – шепотом спросила Дарина, глядя, как бешено мерцает пламя свечей, и слыша, как странно и тоненько посвистывает воздух где-то за дверью.
– Они убили моего парня и поплатятся за это. Пиши.
Хочу, чтобы Ведьмак Матвей Левандовский умер.
Хочу, чтобы девушка Мирослава Новицкая умерла.
Едва последние слова легли на страницу, как свечи вспыхнули, точно бешеные. Пламя взметнулось вверх, воздух под дверью засвистел жалобно и тонко, холод обхватил плечи Дарины. Ледяной, могильный холод. Запахло землей, старым железом и еще чем-то горьким и непонятным. То ли гарью, то ли полынью – не разобрать.
Соля поднялась, улыбнулась – улыбка на бледных губах показалась зловещей и торжественной. Положила ладонь на пальцы Дарины и велела:
– Подожди, не вставай. Надо заплатить.
– Надо что? – не поняла Дарина.
И в этот момент открылась дверь сарая. Наклонившись, чтобы не задеть дверной проем, вошел высокий мужчина в черном. Он сел напротив Дарины и посмотрел ей в глаза. Все произошло так быстро, что девушка и дернуться не успела. Соля выскользнула за дверь, свечи вдруг погасли – все, кроме одной, стоящей за спиной незнакомого мужчины.
А незнакомец в черном был красив. Так красив и странен, что Дарина потеряла дар речи. Она просто смотрела в его темно-карие глаза и не могла отвести взор.
– Смотри на меня, девушка, – заговорил вдруг мужчина. – Смотри на меня и не двигайся. Ты же хочешь, чтобы твои желания исполнились? Хочешь быть счастливой? Тогда смотри на меня и не двигайся. Ты слышишь мой голос?
Дарина медленно кивнула.
– Молодец. Ты слышишь мой голос. Ты меня видишь. Ты записала свои желания в Желанной. Теперь надо заплатить, красавица. Ты ведь не из наших, не из Вартовых. Ты из обычных. А обычные всегда платят своей жизнью. Не бойся. Это быстро. И ты будешь счастлива.
Дарина смотрела в его карие глаза и чувствовала странное тепло внутри. Мерцала одинокая свеча, подвывал ветер за дверью, но в темном сарае было уютно и тепло. И даже когда ладони незнакомца сжали шею, лишая Дарину воздуха, девушка все равно ощущала тепло внутри и странное, необъяснимое счастье.
Счастье до самой смерти.
Часть 1
Прадедова тетрадь
Глава первая. Снежана
1
Матвей пропал.
Его не было нигде – ни дома, ни около школы. Снежана безрезультатно обходила уже в который раз темно-серое здание автомойки и зачем-то разглядывала номера машин, покрывающихся снежно-белой пеной. В дом Матвея доступа не было, кованая калитка оказывалась неизменно запертой, а страшный черный котяра так жутко сверкал глазами, когда Снежана пыталась заглянуть во двор, что желание лазить через чужие заборы тут же пропадало. Котяра, как надежный цепной пес, сторожил пустой дом, и, сколько бы Снежана ни звала, сколько бы ни надрывалась, никто не отвечал на ее вопли.
Вот уже два месяца долгой осени, как от Матвея не было ни слуху ни духу. Номер его телефона молчал, словно его и не существовало, и Снежана терялась в догадках. Можно было, конечно, позвонить сестре, Мирославе, но после всего случившегося Мирка словно отдалилась от всех. Как и мечтала, поступила в медицинский вуз и укатила жить в Старый город. Ее бабушка, щедрая пани Святослава, сняла ей квартиру недалеко от центра, где-то на маленькой улочке со странным названием Старознесенская, и сестра жила там одна и в гости к себе не звала.
