– Можем поспорить, если выиграю я, вы съедите свою маску, – спокойно ответил я, не сомневаясь в своих силах.
– Ещё глава комиссии по правде говорил о протезе с частицей души человека, – когда заговорил со мной третий человек, а я понял, что это женщина. В её голосе читался живой и неприкрытый интерес к этому вопросу.
– Да, опыта у меня было мало, но две подобные операции я провел успешно.
– И, конечно же, сможете нам рассказать об этом подробно? Можете не выбирать термины, мы знакомы с трудами ван Червиваля, Дермарка, дер Хольца.
– Да? – очень сильно удивился я. – Если это правда, мне проще вам показать.
– Извольте, – все трое достали очки, меркнувшие зелёным светом. Я же достал свой камень, который среди них вызвал лёгкий ажиотаж своими размерами.
– Приступим, – я поднял свою руку и, посмотрев на неё через паинит, легко отслоил от конечности часть души, – для начала нам нужно синхронизировать свою душу так, чтобы полностью по резонансу совпадать с душой кающегося.
Я рассказывал и показывал, что и как делается, преобразуя собственную душу, которая, словно мягкий пластилин, послушно моей воле трансформировалась в то, что мне требовалось.
– И вот так мы приращиваем слепок души обратно, – я вернул чистый энергетический конструкт себе в руку, он тут же стал сливаться с моей аурой и вскоре сделался абсолютно неотличим от того состояния, в каком я его извлёк пятнадцать минут назад.
– Изабелла? – едва слышно спросил один из мужчин.
– Я встречала упоминание об этом в трудах ван Червиваля, но, чтобы кто-то довёл технику до подобного уровня реализации… – она замолчала, – может, мы закончим этот концерт и просто признаем очевидное?
– Не будем спешить, – проворчал второй человек, – расскажите нам о технике, на которой основаны дирижабли-собиратели. Это ведь ваше творение?
– Целиком и полностью, – признался я, – на самом деле они, наверно, больше засеиватели, чем собиратели, но извольте, расскажу вам подробности, которые мало кто слышал. Сами понимаете, военные секреты и прочее.
– Нам это безразлично, мы ищем лишь знания, – перебил меня первый.
– Хорошо, только это будет чуть дольше и с предысторией, нужной, чтобы вы поняли мою мотивацию.
– Мы никуда не спешим, – заверили меня.
Я, почувствовав в этих людях родственные души, стремящиеся к познанию и самому искусству ремесленников, стал углубляться в подробности, вываливая всё, о чём думал и размышлял во время своих изысканий. Не заметив этого, я перешёл на такие специализированные термины, которые почерпнул из работ великих мастеров прошлого, и на основе именно их трудов стал реализовывать все свои изобретения.
Закончил я спустя пару часов, полностью исчеркав доску за своей спиной формулами и спектрограммами различных состояний души. Горло надсадно хрипело, и сухость не дала продолжить дальше. Но, в принципе, я полностью выговорился и поэтому, извинившись, свернул лекцию.
– Я понял, как это работает, не понял только, как нам это прекратить? – после минуты переглядывания и тихого шёпота спросил один из них.
Его вопрос заставил меня надолго задуматься. Когда я придумывал эту возможность, антидота для неё не предполагалось, ведь я не мог даже подумать, что однажды окажусь на другой стороне фронта. В чём честно и признался.
– И всё же? Не верю, что такой одарённый молодой человек не думал о противодействии собственному изобретению.
Мне пришлось задумчиво почесать затылок, пачкая волосы меловой пылью.
– Ну, пожалуй, так, с ходу, есть вариант, но мне нужно будет тогда побывать рядом со всеми людьми, что присутствуют на фронтах.
– Насколько близко, и что ты придумал?
– Не сильно, главное, чтобы я их видел.
– Полёт на дирижабле подойдёт? – уточнили у меня.
– Да, вполне, – кивнул я, – я засею их души своими частицами, и имперцы не смогут их вытянуть из погибших с помощью дирижаблей.
– А наши?
– Всё станет, как и было до этого, прикосновением можно будет забрать любую душу, ну, кроме не извлекаемой, конечно.
– Без использования твоей души, частички которой сейчас на десятой части населения города, это можно сделать?
– Думаю, да, но мне нужна будет лаборатория, материал и время, – я пожал плечами, – вы же сами попросили меня придумать решение на ходу. В голову приходит только такой метод.
– Все ремесленники империи, сидящие на дирижаблях-собирателях запускают, как ты выразился, засеивание только на подобранной тобой частоте? Может кто-то сделать свою?
– Безусловно, но тогда это будет воровство душ у империи, ведь высвобожденные ими души попадут не в уловители, а в их собственную ауру, что, как вы знаете, карается смертной казнью.
Люди в масках о чём-то снова зашептались, до меня долетали отрывочные слова.
– Ты сможешь, если потребуется, изложить свои изобретения на бумаге? – спросила у меня женщина, – чтобы мы могли обучить подобным техникам большее количество душеприказчиков.
– Если дадите пишущую машинку и бумагу, я за пару месяцев воспроизведу свой труд, который в сильно урезанном виде сейчас издаётся в империи, как основное учебное пособие для ремесленников.
Женщина удивлённо вскрикнула.
– А я-то думаю, почему многие главы выглядят там такими куцыми, словно из них повырезали важные абзацы.
– Вы знакомы с ним? – сильно удивился я.
Она покопалась в своих обширных одеждах, достав книгу в знакомой мне обложке.
– Сэр Пэрри, сэр Рэджинальд, сэр Энтони, – прочитала она имена, – и никаких фамилий.
– Мои учителя, – я развёл руками.
– Сделаем так, Жнец, – прервал нас первый из ремесленников, – если Сенат выдаст по тебе положительное решение, мы выделим тебе, кроме запрошенных принадлежностей, ещё и самого способного нашего ученика, который может быстро набирать текст. Он намного быстрее справится с этой работой, чем ты. Главное, надиктуй свой учебник, только желательно не в урезанном виде. Дайте и нам оценить все ваши таланты.
– Без проблем, только если он будет тупить или ошибаться, вылетит быстрее, чем его собственная душа из тела.
– Мы его проинструктируем нужным образом, – не колеблясь, ответил он, – на сегодня всё, ваш экзамен окончен. Гражданин Пауль заберёт вас.
– Пока, – мне только и оставалось попрощаться, поскольку за мной пришли знакомые жандармы и отвели в комнату, где были все удобства, а также шикарный ужин с двумя слугами, которые во всем старались мне угодить. Потянулось долгое ожидание, несмотря на подписанный договор, я был уверен, что именно сейчас решается моя судьба. Бумаги подписали лишь для моего успокоения, что не могло меня не насторожить, здесь с пугающей лёгкостью относятся к обещаниям.
***
Три человека вышли на середину зала, молча посмотрев на председателя, который находился за небольшой трибуной, вокруг него рядами сидели главы комиссий и их советники, которые и определяли каждый закон, которым подчинялась республика.
– Приветствуем гражданина председателя и Сенат, – глухо поздоровались они, замерев на месте.
– Вы лучшее, что есть у республики на сегодняшний день, – пафосно начал он речь, указав небольшим деревянным молоточком на фигуры в широких одеждах и масках, – мы оторвали вас от проектов, чтобы вы дали полноценную оценку человеку, который называется Жнецом. Полезен он для республики или нет. На основе вашего мнения мы будем определять его дальнейшую судьбу. Прошу вас высказываться.
– Продемонстрированные Жнецом техники и возможности мне были до сегодняшнего дня неизвестны, – заговорил первый мужчина, – его способности за гранью полного их понимания, и потому неизвестно, как мы сможем их распознать, если он захочет нас всех убить. Я высказываюсь за его устранение.
– Его мысли, умения, талант – передо мной словно встали призраки прошлых величайших учёных, – без заминки заговорила следом и женщина, – его знания, без сомнений, толкнут нашу науку на десятилетия вперёд. Но, как и коллега, я за его устранение, мы не сможем его контролировать, у нас просто нет душеприказчиков подобного уровня.
– Гений, опередивший своё время, – глухо произнёс третий человек в чёрных одеждах, – я за устранение, даже несмотря на последствия.
– Благодарю вас, можете вернуться к своим проектам, граждане, – председатель криво улыбнулся, благодаря их.
Когда душеприказчики вышли, он развел руками.
– Что ж, начнём высказываться, слово предоставляется главе комиссии промышленности.
Глава 8
Ждать мне пришлось и правда долго. Так что я успел дважды перекусить и вздремнуть, прежде чем дверь открылась и появился донельзя довольный мистер Пауль.
– Простите за ожидание, Рэджинальд, но споры выдались слишком жаркими.
– Судя по вашему довольному виду, всё прошло успешно?
– Не совсем, но главное, что вам дали испытательный срок, это пусть не сама победа, но её половина точно.
– Что мне нужно будет сделать?
– Для начала подписать дополнение к уже заключенному договору, – он достал из внутреннего кармана сюртука всего два листа и протянул их мне, – мы не стали уходить в казуистику, расписав главное, чего от вас ждут за указанный испытательный срок.
Я внимательно изучил протянутые бумаги и, наклонившись к столешнице с писчими принадлежностями, подписал оба листа, на которых уже были росчерки членов Сената, и протянул один экземпляр мужчине.
– Первое – метки! – напомнил он мне.
– Сразу говорю, это не мгновенный процесс, – предупредил я его, – это не в моих силах. Просто запущу обратный заражению процесс, и через какое-то время все от них избавятся. Начну с вас, а вы можете встретиться и проконтролировать это с остальными. Устроит?
– Если других вариантов нет, то вполне, – он пожал плечами.
Я лишь на мгновение прикрыл глаза, чтобы сосредоточиться и запустить процесс.
– Готово, думаю, неделя-другая – и всё станет как прежде, – я открыл глаза и посмотрел на него, – очистил ауры всех, кто в этом здании.
– Одну минутку, – Пауль извинился и вышел за дверь, но очень быстро вернулся обратно.
– Всё верно, душеприказчики подтвердили ваши слова, первый пункт начал выполняться. Что насчёт второго?
Я достал коробку, в которой хранил свой паинит, и отодвинул второе дно, достав оттуда две маленькие детали.
– С этим аниматрон заработает, – протянул я их.
– Ну и самое главное, – он радостно потёр руки, принимал у меня части прибора, – если вы не против, сейчас же вылетаем на самую горячую точку фронта.
– Вы сами будете меня сопровождать? – удивился я.
– Я и майор Сорес, с которым, как я понял, у вас установилось взаимопонимание.
Я промолчал в ответ, поскольку хоть и считал так же, но это не отменяло факта, что тот убил учителя и пленил Анну, а за это ему придётся рано или поздно ответить.
– В полном вашем распоряжении, – поскольку он ожидал моего ответа, пришлось что-то сказать вслух.
– Отлично, вы успели поужинать?
– Да.
– Ну, тогда не будем задерживаться, сам я перехвачу что-нибудь по пути.
Пауль развернулся и отправился по коридору, я последовал за ним, не забыв надеть маску и капюшон. Спустившись на первый этаж, мы вышли во двор, где уже поджидал парокар главы комиссии. Усевшись внутрь, мужчина приказал водителю ехать на военный аэродром. Он оказался неподалёку, я даже не успел толком удобно устроиться на мягком сиденье.
На огромном поле с кучей дирижаблей нас ждали знакомые лица людей, с которыми я успел познакомиться при первой встрече. Майор не выглядел довольным, но лишь кивнул мне при встрече, не став рисковать и подавать руку, помня, что было в прошлый раз.
***
Всего за три недели мы облетели все основные направления фронтов, где задерживались всего на пару часов, этого времени мне было достаточно, чтобы заразить души военных своими частицами, которые не позволят имперским ремесленникам получать души, используя мою технологию. Да, конечно, обычным способом они могли это сделать, но тогда это возвращало войну к тому состоянию, с какого она началась – ни у кого не было преимуществ.
Результаты этого не заставили себя долго ждать. Первые же крупномасштабные наступательные операции, которые осуществили республиканцы, рассчитывая на эффект неожиданности, принесли такое количество душ, что Пауль, читая телеграммы, которые мы забирали при кратких остановках у штабов фронтов, с каждым днём делался все довольней и, наконец, начал выглядеть как кот, досыта объевшийся сметаны и запивший всё это валерьянкой.
Мне же было по большей части всё равно, я в эти моменты читал новости от Анны, которые мне передавали отдельными листами. Девушка писала, что скучает, но в целом с ней всё хорошо. Уход и помощь она получает сполна, что меня, конечно же, успокаивало, но хотелось, чтобы наконец эти полёты закончились, и я, во-первых, смог с ней увидеться, а во-вторых, начал наконец новые исследования, мысли о которых у меня накопились за время бесконечных полётов на дирижабле.
Мистер Пауль меня не разочаровал, однажды получив телеграмму всего с парой предложений, он поднял голову и радостно заметил:
– Ваш испытательный срок закончился, Рэджинальд, вы сдержали все свои обещания, пора и нам ответить вам тем же. Мы возвращаемся, ваше новое жилище и лаборатория готовы. Анна уже туда перевезена.
– Отлично, – сухо ответил я.
– Рэджинальд! – он непонимающе нахмурился. – Что вы такой пасмурный?! Всё ведь хорошо! Вы снова займётесь любимым делом!
– Немного переживаю за родных, которых оставил в империи, – нехотя признался я, – но так да, я рад.
– Скажите, где они живут, и мы их постараемся доставить! – чересчур радостно предложил он, покосившись на майора Сореса.
«Угу, и самому передать заложников вам в руки? – про себя хмыкнул я. – Нет уж, увольте».
– Подумаю над вашем предложением, – тем не менее дипломатично ответил я, не став спорить.
– Что же, тогда вы наслаждайтесь обедом, а я отдам распоряжения капитану. Мы возвращаемся!
***
– Добрый вечер, Артур, – сэр Энтони откинул одеяло и опустился с кровати, приветствуя вошедшего в комнату хмурого главу тайной полиции, – что привело тебя ко мне в столь поздний час?
