– Я не очень понимаю, что значит «пропала».
– Боюсь, это значит, что мы не можем определить ее нынешнее местонахождение.
– Вы не знаете, где она.
– Это, к сожалению, так.
– Как, – спросила Линор, – понимать, что вы не знаете, где она в Доме?
– Ой-ой, нет, будь она на территории, проблем не возникло бы вовсе. Нет, мы… все те, кто сейчас в наличии, обыскали все заведение.
– То есть она ушла с территории?
– По всей видимости, да, к нашей крайней обеспокоенности. – Пальцы мистера Блюмкера, с длинными ногтями, утопли в бороде.
– Ну и как, позволю спросить, это случилось? – сказала Линор.
– Никто точно не знает. – Взгляд в сторону, в окошко, на солнце в деревьях, на машину у окна. Это машина Линор, с пятном на ветровом стекле.
– Ну – этой ночью она была здесь?
– Пока что мы не можем это определить.
– Ночью за ней должна была приглядывать сестра – что она говорит?
Мистер Блюмкер грустно глянул на Линор.
– Боюсь, в настоящее время мы не в состоянии выйти на связь с данной конкретной сестрой.
– С чего бы это?
– Боюсь, мы не знаем, где она.
– Тоже?
Печальная улыбка.
– Тоже.
– Ох ты.
Задребезжал телефон мистера Блюмкера. Пока мистер Блюмкер отвечал, Линор глазела на аппарат. Не «центрекс», без матричного переключателя. Что-то примитивное, линейные несъемные передатчики, никаких искателей.
– Да, – говорил мистер Блюмкер. – Да. Пожалуйста.
Он мягко положил трубку и снова влажно заморгал в сторону Линор. У Линор появилась мысль.
– Ну ладно, а как же миссис Иньгст, в соседней комнате? – спросила она. – Они с Линор два сапога пара. Миссис Иньгст точно знает, когда видела ее тут в последний раз. Вы говорили с миссис Иньгст?
Мистер Блюмкер глянул на большой палец.
– Миссис Иньгст… где-то тут, верно?
– Не в данный момент, увы, нет.
– То есть – тоже пропала.
– Боюсь, я должен сказать «да». – Глаза мистера Блюмкера светились горем. Линор решила, что видит в бороде кусочек омлета.
– Ну слушьте, что у вас тут вообще происходит? Все куда-то делись, а вы понятия не имеете, куда? Думаю, я просто не понимаю пока ситуации, то есть в принципе.
– О, миз Бидсман, по правде, я тоже, к моему глубочайшему сожалению, – подергивание в пол-лица. – Мне удалось определить лишь, что в какой-то момент в течение последних, ориентировочно, шестнадцати часов сколько-то жильцов и работников нашего заведения стали… недоступны.
– То есть пропали.
– Да.
– Сколько-то – это сколько?
– В настоящий момент, кажется, двадцать четыре.
– Двадцать четыре.
– Да.
– И пациентов из них…
– Сейчас недоступны двадцать жильцов.
– То есть двадцать пациентов.
– Мы предпочитаем называть их жильцами, миз Бидсман, ибо, как вам известно, стараемся предложить им среду, в которой…
– Ясно, да, но разве многим пропавшим «жильцам» не нужны капельницы для питания и прочего? И еще мелочи типа инсулина и антибиотиков, и таблеток от сердца, и помощи, чтоб одеться и принять душ? Линор этим летом едва шевелила левой рукой, и плюс сейчас слишком холодно на улице, если долго там сидеть, и я просто не понимаю, как они вообще…
– Миз Бидсман, смею всецело вас заверить, что мы с вами согласуемся здесь более чем полностью. Я запутан и смятен не менее вас. И сбит с толку. – Щеки мистера Блюмкера уступили напору его атак на бороду и всячески задвигались, будто он корчил Линор рожи. – Я оказался лицом к лицу с ситуацией, возможность встречи с которой, поверьте, не снилась мне и в кошмарах, – чудовищной, сбивающей с толку. – Он облизал губы. – А также, позвольте заметить, к подобной ситуации меня в ходе обучения на администратора заведения не готовили никоим, просто никоим образом.
Линор глянула на свой кед. Телефон мистера Блюмкера снова зажужжал и замерцал. Тот взял трубку и вслушался.
– Пожалуйста, – сказал он в телефон. – Спасибо.
Положил трубку и зачем-то обогнул стол, будто желая взять Линор за руку, утешить. Линор пригвоздила его взглядом, он замер.
– А моему отцу в «Камношифеко» вы звонили? – спросила она. – Я позвоню? Клариса как раз в городе, моя сестра. Она в курсе?
Мистер Блюмкер потряс головой, потом рукой.
– Сейчас мы ни с кем не связывались. Так как вы единственная из вашей семьи регулярно навещаете Линор, я первым делом подумал о вас.
– А что семьи других пациентов? Если пропало человек двадцать, у вас тут должен быть сумасшедший дом.
– Как правило, нас почти никто не посещает, как бы это ни было вам удивительно. В любом случае мы пока ни с кем не связывались.
– И с чего бы это?
Мистер Блюмкер на секунду глянул в потолок. На мягкой белой плитке проступало реально непривлекательное бурое пятно. Свет лился сквозь восточные окна и озарял комнату, особо выделяя Блюмкера, один глаз которого блестел золотом. Блюмкер наставил его на Линор.
– Дело в том, что я получил распоряжение этого не делать.
– Распоряжение? Чье?
– Владельцев заведения.
Линор глянула на него внимательно.
– Насколько я знаю, владелец заведения – «Камношифеко».
– Так и есть.
– То есть, по сути, мой отец.
– Да.
– Но вы вроде только что сказали, что отец ничего про это не знает.
– Нет, я сказал, что ни с кем пока не связывался, вот что я сказал. Собственно говоря, со мной связались сегодня рано утром, я был дома, и меня поставил в известность о положении дел… – Он перебрал бумаги на столе. – …Мистер Шмоун, очевидно оказывающий «Камношифеко» некие юридические услуги. Откуда он узнал о… ситуации, я и близко понятия не имею.
– Карл Шмоун. Он из юридической конторы, через которую отец улаживает личные дела.
– Да. – Блюмкер намотал на палец немного бороды. – Ну, очевидно, что… в соответствии с желанием владельцев в данный конкретный момент осведомленность о ситуации кого бы то ни было, кроме владельцев, нежелательна.
– Вы не повторите еще раз вот это вот?..
– Они пока не хотят никому говорить.
– А.
– …
– Так а почему вы позвонили мне? В смысле, спасибо вам большое, само собой, но…
Опять грустная улыбка.
– Боюсь, у вас нет оснований для благодарности. Мне дали распоряжение сделать то, что я сделал.
– О.
– Очевидная подоплека произошедшего заключается в том, что вы все-таки из Бидсманов… и неким образом связаны с правом собственности на заведение через «Камношифеко»…
– Вообще-то нет.
– В самом деле? В общем, представляется ясным, что в плане осмотрительности на вас можно положиться больше, чем на любого среднего родственника с улицы.
– Ясно.
Блюмкер глубоко вздохнул и потер золотой глаз белым пальцем. В воздухе вокруг администратора сделалось завихрение пылинок. Оно вихрилось.
– В придачу ко всему следует признать, что жили?ца, временная недоступность которой имеет прямое отношение к вам, иначе говоря, Линор, обладала здесь особым статусом – в глазах как администрации заведения и персонала, так и, в особенности благодаря личным качествам и явным дарованиям, в глазах других жильцов, – вследствие чего становится возможным заключить: если перемена локации осуществилась по какой бы то ни было причине, исключая прямое принуждение со стороны неустановленного третьего лица либо лиц, что маловероятно, не будет натяжкой постулировать, что местоположение и возвращение Линор практически гарантировало бы возвращение иных пропавших лиц.
– Ничего не поняла.
– Ваша прабабушка была здесь более-менее заводилой.
– О.
– Вы наверняка это не знали.
– В общем-то нет.
– Но вы же бывали здесь, – он глянул в листок бумаги на столе, – часто, по нескольку раз за месячный цикл. Времени.
– Мы говорили о других вещах. Мы точно никогда не говорили о том, кого и как она у вас тут заводит. Да вокруг обычно никого и не было, по такой-то жарище. – Линор глянула на кед. – И потом, вы же знаете, моя просто бабушка, она тоже здешняя… жили?ца, в отделении «К». Невестка Линор.
– Конкармина.
– Да. Она… э, она ведь здесь, да?
– О да, – сказал Блюмкер. Глянул на листок, потом на Линор. – Насколько… насколько я понимаю. Простите, я буквально на одну секунду. – Он пошел к телефону. Линор наблюдала, как он набирает внутренний номер. Три поворота диска – значит, без коммутации. Блюмкер спросил кого-то о чем-то административным полушепотом, Линор его не разобрала. – Спасибо, – расслышала она. – Да.
Он улыбнулся.
– Мы проверим, на всякий случай.
У Линор появилась мысль.
– Может, мне стоит заглянуть в комнату Линор, осмотреться, вдруг я замечу что-то важное.
– Именно это я и собирался предложить.
– Ваша борода в порядке?
– Простите? А, да, нервическая привычка, боюсь, ввиду положения дел в нашем… – Мистер Блюмкер вытащил из бороды обе руки.
– Ну так пойдемте?
– Разумеется.
– Или я лучше позвоню отсюда отцу?
