Отец, улыбаясь, поднял голову:
– Если не считать необычного цвета, суп довольно хорош.
Из коридора донёсся быстрый шёпот.
Хелена положила салфетку рядом с миской.
– Вообще-то я не хочу есть. Можно я пойду? – спросила она, стараясь заглянуть за открытую дверь.
– Конечно, – кивнул отец. – Ты немного бледная – наверное, устала с дороги. Ложись спать. Я накормлю Орбита яблоком и принесу его в твою комнату.
Хелена быстро улыбнулась ему, отодвинула стул и кинулась прочь из кухни. Она слышала шаги Стэнли, но рядом с ним совершенно точно легко ступал кто-то ещё. Девочка хотела уже последовать за ними, но тут обратила внимание, что к стене между вешалкой для пальто и буфетом прикреплён обрывок бумаги размером с её ладонь – ещё один карандашный рисунок летательного аппарата, и более точный: очертания крыльев и корпуса были проведены по линейке, а руль имел совершенные пропорции. Сняв листок со стены, Хелена провела большим пальцем по дырочке от кнопки, потом сложила рисунок вдвое и убрала в карман, прислушиваясь к шагам двух человек, поднимавшихся по ступеням.
Глава 6
Комната с часами
Отец громко постучал в дверь комнаты Хелены.
– Встречаемся через двадцать минут на первом этаже. Нужно начать проверку часов до завтрака! – с энтузиазмом крикнул он.
Хелена зевнула и села в кровати.
Отец постучал снова.
– Ты слышишь меня, Хелена?
– Да, папа, – ответила девочка, потирая глаза.
Ночь была беспокойной: в доме то и дело звонили часы, а с улицы доносились смех и крики подгулявших студентов. До приезда сюда Хелена представляла Кембридж тихим и неприметным городком и теперь начала осознавать, что, похоже, ошиблась. В семь часы внизу забили и зазвонили на разные голоса. Хелена достала из-под подушки и развернула листок, который вчера сняла со стены в цокольном этаже, провела большим пальцем по очертаниям крыла и руля летательного аппарата. Кто автор рисунка? Тот же человек, который привязал зеркало к клетке Орбита? Стэнли просил её сообщать о других найденных чертежах, но девочка не спешила ставить его в известность – отчасти из-за указаний Кэтрин, но больше всего из желания выяснить, кто их рисовал и зачем крепил на стены.
Хелена бросила взгляд на клетку Орбита, накрытую лоскутным покрывалом, вылезла из кровати и осторожно стянула его, ожидая увидеть ещё одну жёлтую ленту – очередной подарок. Орбит сонно взглянул на хозяйку, но никаких новых предметов не было. Комната не запиралась. Может, это и глупо, но Хелена не сказала отцу, что в её отсутствие здесь кто-то был – ему бы не понравилось, что кто-то без спросу трогает их вещи. А вдруг неизвестный проникнет в его комнату и сломает папины ценные инструменты? Девочка быстро натянула голубое хлопковое платье, чулки и ботинки. Она не собирается следовать дурацким правилам Кэтрин, когда отцовские средства к существованию в опасности.
Хелена вспомнила, как мистер Уэсткотт посмотрел на Орбита, когда они прибыли: со странным сочетанием неприязни и чего-то ещё. Может, это он оставил зеркало и нарисовал летательный аппарат? Правда, хозяина было не видно и не слышно с тех самых пор, как вчера днём они с отцом вышли из его кабинета. При этом в его глазах было нечто похожее на медленно рассеивающийся зимний утренний туман. С тошнотворным чувством Хелена вспомнила договор, который накануне подписал её отец. Он сказал ей не беспокоиться, но как она могла забыть, что на кону стоит всё их имущество?
Взбудораженная своими мыслями, Хелена сбежала по лестнице на первый этаж. Золотые часы, похожие на свадебный торт, быстро тикали в коридоре в такт с её сердцем, отчего девочка разволновалась ещё больше. Хелена рассмотрела их: на каждом ярусе красовалась маленькая золотая вазочка с мерцающими цветами из драгоценных камней. Причудливая, изысканная и явно очень дорогая вещица.
Тут Хелена услышала скрип половиц и приглушённое бормотание из комнаты, расположенной напротив кабинета мистера Уэскотта. Отец? Приблизившись к двери кабинета, девочка замедлила шаг. Мистер Уэскотт с кем-то тихо разговаривал, постепенно распаляясь гневом.
– Делаю вам последнее предупреждение, Марчингтон… нет… я не потерплю возражений. Если вы не будете точно следовать моим инструкциям, я вас уволю, – услышала Хелена. Это был напыщенный монолог, скорее всего беседа по телефону. Хелена отшатнулась от двери, и под её ногами заскрипели половицы. Злить мистера Уэскотта явно не стоило.
– Хелена, это ты? – окликнул её отец из комнаты напротив.
– Да, папа… Я хочу кое о чём с тобой поговорить, – ответила Хелена и вбежала в комнату, тут же забыв о мистере Уэскотте.
На пороге она в изумлении остановилась: на стуле у двери сидел мальчик в синих брюках, чёрных ботинках с золотистыми крючками для шнурков и белой рубашке с воланами на манжетах. Светловолосая голова была повёрнута к отцу.
Часовщик стоял на табурете и осматривал напольные часы в виде пагоды.
– Это часы красного дерева работы Мура из Ипсвича, – сказал он. – Поразительно! – Отец почтительно положил руки на корпус часов.
Хелена удивлённо уставилась на отца: разве он не видит мальчика?
Незнакомец чуть развернул стул, чтобы искоса взглянуть на Хелену. Его голубые глаза были прищурены, а губы плотно сжаты.
– Видишь четыре диска на каждом углу циферблата, Хелена?
Девочка повернулась к отцу.
– Часы показывают день и месяц, позволяют устанавливать или отменять бой, а на четвёртом диске можно выбрать семь мелодий. Какой чудесный экземпляр, – произнёс отец с гордостью, словно сам смастерил эти часы.
– Надеюсь, вам всё нравится? – произнёс у двери голос мистера Уэскотта. Хелена обернулась. Стул, на котором сидел мальчик, был пуст. Неизвестный исчез беззвучно, как призрак. Хелена вспомнила, как накануне вечером у неё возникло чувство, будто с площадки лестницы за ней кто-то наблюдает, и её охватила оторопь.
Мистер Уэскотт бросил взгляд на пустой стул и глубоко вздохнул. Вздох прозвучал так, словно бабочка попала в сеть и пыталась вырваться.
– Всё отлично, сэр, – ответил отец, слезая с табуретки и вытирая руки о короткий фартук. – У вас изумительная коллекция. Давно вы собираете часы?
Мистер Уэсткотт медленно вошёл в комнату.
– Не очень, – произнёс он ломким голосом.
Не считая тиканья часов, в комнате царила полная тишина.
– Что ж, вы сделали удачное вложение денег. Думаю, цена этих часов с годами будет только расти, – сказал отец.
– Меня не интересует цена, – заявил мистер Уэсткотт, и морщины по обеим сторонам его рта углубились. – Мне только нужно, чтобы они тикали без остановки.
Хелена заметила, как у отца подпрыгнул и опустился кадык.
– Разумеется, сэр. Для того я и здесь. – Отец широко улыбнулся мистеру Уэскотту, но тот не ответил тем же.
– Моя сестра Кэтрин любит присутствовать при осмотре часов, – тихо произнёс хозяин дома, подходя к часам, которые отец только что изучал. – Каждый день, – добавил он. Левый глаз у него дёрнулся, и мистер Уэскотт потёр его. – Оставляю вас наедине с вашей работой. По понедельникам у меня совещание совета директоров в моей типографии.
– Конечно-конечно, – кивнул отец.
Мистер Уэскотт развернулся и покинул комнату, ещё раз бросив взгляд на стул у двери.
– А что это был за мальчик? – спросила Хелена, передавая отцу крышку часов.
Он установил деталь на место с такой же нежностью, с какой мать кладёт ребёнка в колыбель.
– Какой мальчик? – не понял отец.
– Тот, что сидел на стуле вон там.
Отец обернулся, проследил взглядом, куда указывала дочь, и сунул руки в карманы куртки.
– Я понятия не имею, о чём ты говоришь.
Хелена больно закусила нижнюю губу. Как отец мог не заметить его?! Неужели от пребывания в этом гнетущем и странном доме у неё начались галлюцинации?
– Ты ведь понимаешь, как важна для нас эта работа, правда, Хелена? – мягко поинтересовался отец.
Хелена слабо кивнула.
Отец взял записную книжку и помахал ею.
– Я полночи не спал и составлял список часов и расписание, когда их нужно заводить. Времени на безделье не будет – и это кроме усилий по сохранению часов. Мне понадобится твоя помощь.
– Но… я хочу кое о чём с тобой поговорить…
– Не сейчас, Хелена. У меня много дел. Не могла бы ты осмотреть шкафы с карманными часами наверху, описать их типы и размеры и разобрать ключи для завода? – Отец отвернулся и начал снимать крышку со следующих часов.
Хелена поджала губы, опустила голову и, подойдя к стулу, на котором сидел мальчик, положила на него руку. Сиденье было ещё тёплым. А это значило, что парнишка был вовсе не призраком, а живым существом, обитающим в этом доме с часами.
Глава 7
Девочка
До конца дня Хелена ходила за отцом из комнаты в комнату, носила с собой клетку с Орбитом и записывала французские глаголы на грифельной доске, которую ей выдали в школе, чтобы девочка не отстала по программе. Она помогала отцу, когда он просил («Передай мне щипцы, Хелена. Нет-нет, не эти, а с рукоятками из орехового дерева». «Мне нужны свиные кишки, чтобы подвесить груз маятника – взвесь его, пожалуйста»). У девочки гудела голова от его указаний, каждую минуту напоминавших о подписанном отцом договоре. От диких приступов гнева у неё крутило живот, и сердце ныло при мысли о том, что с ними будет, если они вдруг не уследят за какими-то часами. Но отец казался совершенно беспечным и был всецело погружён в работу, словно навсегда покинул прежнюю жизнь и обосновался в другом мире.
Загадочный мальчик, подобно волшебнику, исподтишка появлялся на стуле у двери каждой комнаты, в которую они входили. Хелена пыталась поймать его взгляд, но он всегда смотрел в другую сторону.
Когда дочь с отцом перешли в комнату на втором этаже, оклеенную обоями с глициниями, мальчик лёгкими, как дым, шагами последовал за ними. Хелена хорошо помнила условие Кэтрин не обсуждать происходящее в доме, но её так и подмывало разузнать об этом парнишке побольше. Она знала, что и отец видел незнакомца, поскольку в течение дня часовщик несколько раз взглядывал на него, но, явно памятуя инструкции Кэтрин, не предпринимал попыток заговорить с ним. Когда отец присел возле одного часового шкафа, чтобы осмотреть изогнутую ножку, Хелена опустилась на пол рядом с ним и шёпотом спросила, кто, по его мнению, этот мальчик. Может быть, сын мистера Уэскотта?
– Пожалуйста, не задавай таких вопросов, – прошептал отец в ответ с таким гневом, что у девочки свело челюсти. Но как она могла молчать? Когда тебе смотрят в спину, ты имеешь полное право знать, кто этот человек и почему он на тебя уставился.
Хелена попыталась подступиться с этим вопросом к Стэнли после ланча из тостов с анчоусами и свежего лимонада, такого кислого, что у неё защипало язык. Она поинтересовалась, почему мистер Уэскотт не упомянул, что в доме живёт мальчик, и не ему ли в учителя наняли Стэнли.
– Мисс Уэскотт просила меня не распространяться о том, что происходит в доме, – угрюмо ответил юноша. Он хотел ещё что-то сказать, но вовремя спохватился и только тряхнул гривой тёмных волос.
Хелена откинулась на спинку стула. Значит, Стэнли тоже не велено разговаривать на эти темы. Любопытство девочки росло как на дрожжах.
За несколько минут до шести вечера у входной двери забренчал звонок. Мальчик скрылся за полчаса до этого и, тяжело ступая по лестнице, поднялся на последний этаж. Хелена с отцом были ещё на втором, в комнате с напольными часами. Отец ревностно устанавливал там навершия, проверял медные диски, металлические ручки и грузы маятников. Они услышали, как внизу хлопнула дверь, по лестнице вниз кто-то побежал, раздались голоса.
– Дили-дон-тик-так-тик-так-бом! – прощебетал Орбит.
Запах солнца, свежести и аромат роз вплыли в комнату вместе с Кэтрин, её длинные юбки кремового цвета шуршали, как крылья голубки. Но мисс Уэсткотт была не одна: она держала за руку девочку примерно одного возраста с Хеленой. Нежно-зелёное шифоновое платье зажгло в дочери часовщика зависть. Свободной рукой незнакомая девочка поправила пряжку в коротких светлых волосах, подчёркивавших маленький носик и голубые глаза.
Мистер Уэсткотт, с синеватыми мешками под глазами, стоял с другой стороны от сестры; он быстро посмотрел на девочку и отвёл взгляд. В лице его читалось раскаяние, губы дрожали, словно с языка готовы были сорваться какие-то слова. В голове у Хелены, как электрические лампы мистера Уэскотта, заискрили мысли. Может, это его дочь? Если так, то странный мальчик, сидящий в комнатах с часами, – точно его сын.
– Ты продолжаешь заниматься? – шепнула Кэтрин девочке, проводя рукой по длинному белому страусиному перу на изящной широкополой фетровой шляпе.
Девочка серьёзно взглянула на мисс Уэсткотт.
– Да, тётя Кэтрин, – прошептала она в ответ и перевела взгляд на мистера Уэсткотта, который вздохнул, слегка распрямил плечи и подошёл к часам с лунными личиками. Правую руку он положил на дверцу часового шкафа и, сжав губы, наблюдал за колебаниями маятника. Ангелоподобная мордашка ритмично появлялась и исчезала, и, казалось, от этого зрелища плечи хозяина полностью расслабились.
– Филигранная работа Вальями Лондонского: ореховый корпус, восьмидневный завод, – пояснил отец, подходя к часам. – Вам очень повезло, что такой экземпляр есть в вашей коллекции. Вальями изготавливал часы для королевской семьи в восемнадцатом веке.
– Да, мне это известно, – холодно проговорил мистер Уэсткотт. – Говорите, мне повезло. – Он произнёс это с утвердительной интонацией, как будто слова нужно было очистить, как апельсины, чтобы обнаружить под кожурой нечто совсем другое.
– Ах, какой чудесный попугай! – воскликнула Кэтрин, выпустив руку девочки. Шелестя юбками, она подошла к клетке, которую Хелена поставила на отцовскую скамеечку для ног.
Тут Орбит спрыгнул с жёрдочки на дно клетки и тревожно закричал, топорща перья на голове:
– Шляпа! Шляпа! Мышь попала кошке в лапы! Тревога!
Хелена застыла. С чего это он поднял такой шум?
Кэтрин с улыбкой на лице похлопала в ладоши.
– Эта птица – настоящее сокровище. Ты так не считаешь, Эдгар? – спросила она, перекрикивая попугая.
Девочка в шифоновом платье, широко распахнув глаза, кусала нижнюю губу.
– Унеси его из комнаты, Хелена, – велел дочери подскочивший отец. – Извините, мистер Уэсткотт. Обычно он ведёт себя смирно. Наверное, испугался новых людей… нового дома…
Мистер Уэсткотт с побагровевшими щеками наблюдал, как Орбит мечется в своей клетке и с криком бьёт крыльями по металлическим прутьям.
– Тише, тише, птичка. – Хелена подхватила клетку и быстро направилась к двери.
На лице новой девочки читалось сочувствие.
У Хелены от смущения пылали щёки. Отец бросил на неё недовольный взгляд и снова подошёл к часам, рядом с которыми стоял мистер Уэсткотт. Почему Орбит вдруг устроил такой скандал, когда она ожидала от него примерного поведения?
