Один из рыцарей направлен туда для того,
чтобы разыскать ее.
Не останавливайся ни перед чем.
Ты должна довести все до конца.
Батория пристально вглядывалась в эти фразы, написанные на арамейском языке эпохи царя Ирода. Велиал[11 - Велиал (Велиар) – одно из имен сатаны в Библии.] долго ждал этого послания. Ее губы беззвучно шевелились, произнося эти страшные слова. Произнести их вслух она не осмелилась.
Книга крови
Судорога какого-то ранее незнакомого страха свела ей пальцы.
Тот, на кого она работала, уже давно подозревал, что эта иудейская горная твердыня, возможно, хранит в своих недрах эту бесценную книгу. Однако он подозревал, что книга может храниться не только в этой крепости, но еще и в целом ряде других мест. В этом и заключалась одна из причин, по которым Батория тайно находилась здесь, в центре Святой земли. Отсюда она всего за несколько часов могла добраться по меньшей мере до дюжины мест, в которых могло бы быть устроено древнее хранилище.
Но был ли он прав? Могла ли Масада считаться надежным местом хранения Книги крови? Ведь если она и ее команда засветят свое присутствие здесь, то снова скрыться они уже не смогут. Было ли у него достаточно оснований, чтобы пойти на такой риск?
И лишь на последний вопрос она знала ответ.
Да.
Если эта Книга действительно извлечена из места ее хранения, то это единственная возможность, единственный шанс покончить со старым миром и создать новый мир, мир Его имени. Батория хотя и обучалась своему делу с юных лет, но все-таки никогда не верила, что такой день настанет.
Необходимо тщательно подготовиться.
Она нажала на вторую клавишу быстрого набора номеров, и на дисплее возник мощный мускулистый мужчина, который ответил после первого же звонка. Это был Тарек, ее заместитель.
– Какие будут указания?
В его низком басовитом голосе все еще чувствовался тунисский акцент, хотя он практически на протяжении всей своей жизни не общался ни с одним из соотечественников.
– Поднимай остальных, – приказала Батория. – Охота наконец-то начинается.
Глава 5
26 октября, 15 часов 38 минут по местному времени
Борт вертолета в небе над Израилем
Эрин нестерпимо хотелось поскорее оказаться на земле, где не было этой жары, шума и пыли – и где не было бы этого священника. Ей нестерпимо жарко, но падре наверняка еще хуже в его сутане, да еще и с капюшоном. Эрин пыталась вспомнить, когда католические священники перестали носить капюшоны. Еще до ее рождения. Капюшон на голове сидящего рядом преподобного и его солнцезащитные очки оставляли открытым только подбородок, квадратный с вертикальной складкой посредине. Подбородок кинозвезды… Но, сидя рядом с ним, Эрин испытывала беспокойство. Она могла с уверенностью сказать, что в течение получаса он даже не пошевелился. Вертолет, попав в воздушную яму, опустился на несколько футов, но ее желудок так и остался в воздухе на прежней высоте. Она с трудом сглотнула слюну. Как жаль, что она не взяла с собой воду. Да и у солдат, как ей казалось, тоже не было с собой воды, но они, похоже, отлично обходились без нее. Так же как и падре.
Монотонный, выжженный жарой пейзаж проплывал внизу. Вертолет, поднявшись в воздух с площадки возле больницы, взял курс на северо-восток в сторону Галилейского моря. После каждой минуты полета в голове возникали новые предположения относительно конечной точки их полета, но Эрин скоро потеряла интерес к попыткам угадать, в каком именно месте они могут приземлиться.
Они приблизились к знакомой горе с плоской вершиной; отвесные склоны возвышались посреди пустыни. Эрин рассмотрела белый палец, указывающий на платформу, возведенную римлянами, – с нее они в конце концов сокрушили стены крепости.
Масада.
Это место Эрин даже не рассматривала в качестве конечной точки их полета. Подробные раскопки в Масаде были проведены еще в шестидесятых годах. И ничего нового не было обнаружено здесь в течение прошедших десятилетий. Туристы исходили здесь все вдоль и поперек.
Возможно, после землетрясения что-то новое вблизи крепости стало доступным для глаза. Какой-нибудь римский лагерь? Или останки, пролежавшие в земле девятьсот лет… Ведь всего здесь было обнаружено тридцать или сорок тел. Они были перезахоронены со всеми воинскими почестями в 1969 году.
Эрин нагнула шею, чтобы обеспечить себе лучшую видимость. Повсюду лишь непотревоженные пески, никаких признаков деловой активности вокруг подножия горы. Но на вершине она приметила большой вертолет. Возможно, туда и лежит их путь… Эрин выпрямилась на своем сиденье, готовясь к тому, чтобы выяснить, чего ради она так спешно понадобилась здесь.
Падре тоже сделал еле заметное движение: его красивый подбородок чуть повернулся. Значит, он, по крайней мере, еще живой. Она как-то не учла его присутствия в вертолете, когда задумывалась над конечной точкой их маршрута. Масада, хотя и являлась в первую очередь иудейской исторической достопримечательностью, хранила внутри себя руины византийской церкви, построенной примерно в 500 году н. э. Землетрясение, возможно, сделало видимыми какие-либо христианские мощи или реликвии. Но если израильтяне хотят передать находки этому священнику, то какая необходимость в ее присутствии здесь? Концы с концами что-то не сходятся…
Вертолет стал приближаться к вершине; в открытую дверь залетал песок, поднимаемый с земли винтами. Эрин сощурилась и прикрыла глаза ладонями, защищаясь от горячих песчинок. Надо было позаботиться о защитных очках. И о воде. И об обеде. И о запасном мобильнике.
Жаль, что Перельман отобрал у нее телефон. Наверняка ее студенты уже не раз звонили ей, чтобы рассказать о состоянии Хайнриха… Да пошло все куда подальше: она не желала думать о том, что будет сейчас. Эрин хотела быть на месте своих раскопок, там, где сейчас ее студенты. Ведь, что бы ни случилось, она несет за них всю полноту ответственности.
Эрин поднесла большой и указательный пальцы к уху, как бы говоря Перельману, что ей нужен телефон.
Вынув ее аппарат из кармана, лейтенант закричал, перекрикивая шум:
– Только не включайте его!
– Слушаюсь, сэр.
В таком страшном шуме он не мог расслышать сарказма, которым она щедро приправила свою реплику.
Эрин сунула телефон в задний карман джинсов. Но в ту же секунду, когда лейтенант отвернулся от нее, она включила мобильник и проверила, есть ли на нем сообщения.
Внезапно в поле зрения возникла вершина.
Оглушенная грохотом, Эрин, нагнув голову, напряженно смотрела вниз. В тот момент, когда ей стало понятным, что она видит внизу, ее словно громом поразило.
Масада… пропала.
Стены, строения, водохранилища – все превратилось в кучи камней. Стены с бойницами, окружавшие крепость в течение тысячелетий, были полностью разрушены. Вместо колумбария и синагоги она увидела груды бутового камня. Гора практически была рассечена напополам. Такого разрушения ей никогда до этого не доводилось видеть.
Пилот сбавил обороты винта, и они зависли над покатой площадкой, поскольку плоская вершина горы была сплошь усеяна каменными обломками. Вертолет стал садиться.
Эрин силилась рассмотреть хоть что-то сквозь окутавшее их облако пыли. Возле края плато были выложены черные прямоугольники. Они имели слишком правильную форму, а потому их нельзя было отнести к творениям природы. Два человека принесли и бросили новый мешок рядом с остальными.
Мешки для трупов. И причем не пустые.
Масада была одним из наиболее притягательных для туристов местом в Израиле. Возможно, в момент землетрясения там было множество туристов. Сколько еще жизней поглотила проклятая гора? Живот Эрин вновь свели спазмы, но на этот раз не из-за вертолета.
Холодная рука легла ей на плечо, отчего она в страхе отпрянула. Падре. Он тоже, должно быть, заметил мертвых. Может быть, она была несправедливой к нему. Возможно, он здесь для того, чтобы исполнить прощальные обряды или проследить за тем, чтобы с мертвыми обходились так, как этого требует церковь.
Ей сразу стало не по себе от одной мысли о том, как сильно она испугалась за несколько минут до этого. Это ведь не было местом раскопок. То, что она видела, было последствием стихийного бедствия. Как ей хотелось снова оказаться в Кесарии!..
Лейтенант Перельман, выпрыгнув из вертолета, лающим голосом скомандовал что-то на иврите. Его люди покинули вертолет через оба выхода и направились к трупным мешкам. Должно быть, им было поручено собрать тела. Неудивительно, что офицер хранил в таком строгом секрете порученное ему задание. Лично она такому заданию не позавидовала бы.
Священник выпрыгнул из вертолета грациозно, как кот. Струи воздуха от крутящихся лопастей раздували полы его сутаны. Поглубже надвинув на голову капюшон, он стал вертеть головой из стороны в сторону, словно ища что-то.
Эрин старалась нащупать своей мокрой от пота рукой зажимы ремней безопасности. Пол под ее ногами казался накренившимся. Стараясь успокоиться, она откинулась на спинку сиденья и сделала несколько глубоких вдохов. У израильтян была причина на то, чтобы привезти ее сюда, а значит, ей надо успокоиться и выяснить, что это за причина.
Падре повернулся и протянул ей свою повернутую на старый манер, ладонью вверх, руку в перчатке, чтобы помочь выбраться из вертолета, – вполне куртуазный жест, явно не имевший ничего общего с тем, как лейтенант Перельман вытаскивал ее из котлована перед полетом сюда.
Поблагодарив святого отца, Эрин оперлась на его руку. Он отпустил ее в тот самый момент, когда подошвы ее кедов ступили на известняк. Ветер сдул с его головы капюшон, открыв бледное лицо с высокими скулами и густыми черными волосами. Симпатичный мужчина для священника.
– Tot ago attero… – пробормотал он, снова натягивая капюшон на голову и скрывая под ним лицо. «Какая большая потеря», – быстро перевела с латыни Эрин.
Преподобный поклонился ей перед тем, как уйти с целеустремленным видом, словно ему как минимум было известно, зачем он здесь.
Прикрыв рукой глаза, Эрин посмотрела на солнце, стоявшее уже не так высоко. Примерно через час солнце сядет. Если к этому времени они не погрузят тела, наверняка нагрянут шакалы. При этой мысли ее всю передернуло, несмотря на жару.
Она заставила себя смотреть на картину разрушений, на то, что происходило позади трупных мешков, на людей, извлекающих трупы из-под развалин. Люди эти были одеты в небесно-голубые биозащитные костюмы.
Биозащитные костюмы при землетрясении?
Прежде чем Эрин успела осознать причину такой предосторожности, к ней приблизился высокий солдат. На нем не было биозащитного костюма. Это уже хорошо.
Солдат шел прямо к ней. Даже не имей он на предплечье своей куртки цвета хаки вышитого флага, она бы безошибочно признала в нем американца. Все в нем говорило: «яблочный пирог»[12 - «Яблочный пирог» – намек на известную поговорку «американский, как яблочный пирог» (as American as apple pie).] от белокурых волос, подстриженных и уложенных по армейскому уставу, до лица с квадратным подбородком и широких плеч. Его ясные голубые глаза смотрели прямо на нее, показывая, что он готов к любой реакции с ее стороны. Солдат ей понравился. Он производил впечатление умелого и дельного человека, не привыкшего отступать в трагических ситуациях, в которые он наверняка попадал. Но что американские военные делают здесь, на вершине израильской горы?
– Доктор Эрин Грейнджер?
Так вот оно что, он ждал ее. А что ей сулит эта встреча – успокоение или дополнительные тревоги и волнения?
– Да, я доктор Грейнджер.
Солдат посмотрел на священника, который за ее спиной шел в сторону от них по площадке, усыпанной бутовым камнем. Подняв одну бровь, он негромко сказал, обращаясь к лейтенанту Перельману:
– А вот падре мое присутствие здесь не обрадовало.
Лейтенант подал знак двум своим солдатам, а потом, прежде чем ответить, кивнул в сторону священника.
– Падре Корца присутствует здесь по просьбе Ватикана. Во время землетрясения в Масаде находилась группа туристов-католиков. В ее составе был племянник кардинала.
Так вот почему здесь падре, подумала Эрин. Одна тайна раскрыта. Солдат, казалось, согласился с ее умозаключением и снова посмотрел на нее.
– Спасибо вам, доктор Грейнджер, за то, что вы приехали. Нам надо спешить.
Он пошел в сторону от вертолета, туда, где были наиболее значительные разрушения.
Эрин пошла за ним, стараясь не отставать, так как он на своих длинных ногах двигался вперед намного быстрее, чем она. Идя рядом с ним, женщина смотрела на него и под ноги, стараясь не замечать трупные мешки и не молчать, чтобы хоть как-то отвлечься от тяжких дум.
– Меня буквально вытащили с места раскопок, причем без всяких объяснений. Что вообще здесь происходит?
– Со мной произошло почти то же самое. – Его губы скривились в усталой улыбке. – Еще вчера я был в Афганистане. Всего несколько часов назад прилетел в Иерусалим. – Он остановился, вытер ладонь о свою футболку песочного цвета и протянул ей руку. – Для начала позвольте представиться: сержант Джордан Стоун. Девятый батальон рейнджеров. Израильтяне обратились к нам за помощью.
Его рукопожатие было теплым и твердым, без намека на агрессивность; Эрин сразу заметила белую полоску на его левой руке там, где должно было быть обручальное кольцо. Почувствовав неловкость оттого, что ей бросилась в глаза эта деталь, она быстро отпустила его руку и представилась:
– Доктор Эрин Грейнджер.
Они пошли дальше.
– Не сочтите это за грубость, доктор, но, если вы хотите продолжить ваши археологические изыскания, нам надо спешить. Ожидаются последующие толчки.
Эрин прибавила шаг.
– А зачем на них биозащитные костюмы? Тут что, произошло нападение с применением химических или биологических средств?
– Не совсем так.
Прежде чем Эрин успела попросить его объяснить более подробно и внятно, что здесь произошло, сержант остановился у края известняковой глыбы, преграждающей путь, повернулся к ней и сказал:
– Доктор, вы должны собраться с духом и набраться мужества.
16 часов 03 минуты
Джордан сомневался в том, что Грейнджер когда-либо видела нечто подобное. Тропа была сплошь завалена камнями и усеяна раздавленными изуродованными телами: некоторые были засыпаны, другие смотрели широко открытыми невидящими глазами на безжалостное солнце; здесь были и старики, и дети. Вот если бы у нее были шоры, которые надевают на лошадей, Джордан мог бы уберечь ее от такого зрелища. Но шор у него не было, поэтому ей пришлось идти через весь этот ужас до временного лагеря, разбитого на краю пропасти, образовавшейся после землетрясения.
Джордан обошел тело, накрытое куском голубого брезента. Сержант не позволял себе отвлекаться на мертвых; он достаточно насмотрелся на них в Афганистане. Возможно, прошлым вечером он, в одиночестве, выпил слишком много виски «Джек Дэниелс» с единственной целью – отвлечь себя от постоянных мрачных дум. А до этого он должен был держать под контролем и свою команду, и собственные чувства.
Встреча с археологом вызвала у него некоторое удивление. Но не тем, что перед ним оказалась женщина. Стоун не имел ничего против работы с женщинами. Некоторые из них были вполне дееспособными, другие – нет; этим они не отличались от мужчин. Но для начала неплохо бы выяснить, зачем сюда был направлен археолог…
Джордан тыльной стороной ладони отер пот со лба. Все вокруг было под слоем пыли, а температура как будто застыла на отметке девяносто градусов[13 - 32 градуса по Цельсию.]. Он глубоко вдохнул, чувствуя в жарком воздухе пустыни медный привкус крови. И тут он заметил, что доктора Грейнджер нет за его спиной.
Стоун ожидал, пока она поравняется с ним, и, глядя на нее, заметил в ее глазах выражение сочувствия и сострадания; она не отрывала взгляда от руин и развалин, озирая мертвые тела, скорбные позы мертвых. Сегодняшний день она забудет не скоро.
– Вы в порядке? – спросил он.
– Пока я иду, все нормально. Но если придется на некоторое время остановиться, вам придется весь оставшийся путь нести меня на руках.
Говоря, Эрин смотрела на него с вымученной улыбкой, которая, казалось, стоила ей нечеловеческих усилий.
Джордан снова пошел вперед, но более медленным шагом, чем раньше, пытаясь держаться подальше от разбросанных по земле тел.
– Большинство жертв умерли мгновенно. К счастью, они ничего не почувствовали.
Но это была неправда. Для того чтобы убедиться в этом, ей достаточно было посмотреть на мертвые тела.
Эрин скептически подняла бровь, но не стала разубеждать его, что он, конечно же, оценил.
