«Чудовищный» секрет Авроры, или Магистра не дразнить!
Елена Княжина
В Академии творится тролль знает что! Тайный вредитель нападает на бесценных магических тварей. И это накануне приезда важной комиссии из столицы! Новый магистр (плотоядных шурхов ему в постель!) вздумал наводить свои порядки. Зеленоглазый горе-пророк уверяет, что нам с ним что-то там суждено. А в мыслях засел незнакомец в маске волка, играючи спасший мне жизнь и укравший первый поцелуй… И десертной вишенкой – неудавшееся зелье мисс Рид, превратившее мою жизнь в кошмар.
Елена Княжина
«Чудовищный» секрет Авроры, или Магистра не дразнить!
Глава 1. О мудрых волках и глупых птичках
С опаской озираясь по сторонам, я пробиралась сквозь заросли ласковой глицинии. Ее плотные белые соцветия так и норовили меня защекотать, едва касались кожи. Но мне было не до игр: я пряталась.
Из центральной круглой залы приглушенно доносилась музыка. Сейчас там был весь магический свет: Последний Бал Лета, как-никак.
Я же торопливо шагала по «внешнему кольцу» Дворцовой Оранжереи Вяземских, то и дело отмахиваясь от растений, жаждущих познакомиться поближе. Но им по степени навязчивости было далеко до одного… Павлина! Из-за него-то я и пустилась в бегство, так толком и не выгуляв свой экзотический наряд.
Последний вечер августа я рассчитывала посвятить танцам: душа требовала веселья. Но вместо этого пряталась в полумраке запретной секции. Впрочем, мне всегда было любопытно сюда заглянуть и узнать, что за диковинные растения выращивала давно почившая графиня Вяземская.
В Дворцовой Оранжерее я бывала уже трижды и неплохо ориентировалась. Огромный стеклянный замок с прозрачными потолками, через которые просачивалось ночное звездное небо, меня удивил лишь в первый раз. Как и парящие в воздухе шары-светильники, наполненные золотистым волшебным газом. А с Глицинией Ласковой мы и вовсе стали подружками.
Юбка моего платья шуршала по полу, цепляясь декором то за плотоядные кактусы, то за драчливые пальмы. И из-за таких вот стычек с растениями предательски звенела. Приходилось красться практически на носочках, огибая самых нахальных местных обитателей.
А где-то там по Оранжерее бродил Павлин, потерявший объект своих бесхитростных домогательств. Я нервно оглянулась на шорох… Нет, показалось.
Действительно ведь, Павлин!
Сегодня был объявлен магический маскарад. За вечер мне довелось случайно наступить на ногу серой Кошке, поспорить с высоким плечистым Львом, обсудить дизайн платьев с рыжеволосой Летучей Мышью, покружиться в вальсе с молчуном Орлом и… Ну да, попасть под прицел одного Павлина-ловеласа в изумрудных перьях.
А еще – неловко упасть в хищные объятия черного Волка и, в попытке избежать навязчивых павлиньих ухаживаний, задержаться в его лапах на целый танец.
Восхитительный танец. Безумный. После которого я, завидев зеленое оперение, движущееся в мою сторону, самым позорным образом сбежала.
Моя двоюродная бабушка Аманда – чертовски суетливая, деятельная натура, пережившая своего седьмого мужа и находящаяся теперь «в активном поиске» восьмого несчастного – владела модным магическим ателье. С годами ее дизайн стал экстравагантнее, так что у меня не было шансов не привлечь к себе внимание. Голубые перья и крошечные серебряные колокольчики, художественно облепившие юбку от пояса до края подола, так и магнитили к себе чужие взгляды. И уши.
Я ведь, тролль побери, звенела на каждом шагу! Мелодично и тонко, но все-таки. К счастью, благодаря маске риск быть узнанной сводился к нулю.
Мне досталась сине-голубая «Птица». Сама прилетела в руки, едва я переступила порог Дворцовой Оранжереи. Мягко приземлилась на лицо, раскрасневшееся от волнительного предвкушения. И словно приклеилась.
Серебряный клюв плотно лег на нос, перья рассыпались по щекам и вискам, оставив открытыми только губы, подбородок и пару прорезей для глаз. Я явственно ощутила прикосновение чар.
Странно – мне даже на секунду показалось, что я умею летать. В тело вселилась легкость, хотя я порядком утомилась во время примерки у тетушки. Хотелось кружить по залу, расправив крылья, и звонко смеяться.
Говорят, эти дивные маски зачаровал какой-то Высший маг, обожавший карнавалы. Лет триста или четыреста назад. На них были наложены крепкие иллюзорные чары – настолько мастерски, что невозможно было определить, кто под маской. Кроме, разве что, пола и телосложения. Голос собеседника все время менялся, его облик плыл, и даже цвет глаз казался каким-то невнятным.
Все, что я могла сказать о Волке – он был высок. И, пожалуй, потрясающе искусен. В смысле танцев, конечно же. В других смыслах он меня решительно не интересовал, как и все прочие представители местной «фауны».
Во-первых, мне всего восемнадцать, и до магического совершеннолетия – больше полугода. Во-вторых, у меня достаточно забот в Академии, чтобы тратить время на глупости.
Но этот танец… На секунду он поколебал мою решимость покинуть бальную залу.
Едва музыка заиграла, Волчара так резко схватил меня за талию и так плотно прижал к себе, что выбило дух. И неприличные мысли рванули в сознание жужжащим роем. Со стороны выглядело, словно мы пара и пришли вместе – так по-хозяйски нагло он себя вел. Уверенно, настойчиво, будто был в своем праве.
А я, напротив, непривычно смущалась. Обычно мне палец в рот не клади – включается самозащита высшего уровня. Как-никак, годы тренировок под неустанным контролем родителей и брата.
А тут вдруг вместо защитной реакции включилась застенчивость. И я этому Волчаре весь танец наступала на ноги. Бормотала какие-то неловкие извинения, зачем-то краснела под маской и в итоге ляпнула, что он приятно пахнет.
Приятно. Пахнет.
Занавес. Да морфову ж бабушку…
Он действительно пах необыкновенно. Терпко, опасно, дразняще. Я никак не могла распознать аромат, хотя все детство провела в отцовских теплицах с волшебными травами, на короткой ноге с Монстроглазом и Пугливым Пасленом.
Пах так маняще, что захотелось провести носом по крепкой шее и коснуться открытой кожи губами. Но это не могли быть мои собственные фантазии! Откуда? Я же не маньяк какой-нибудь – волков обнюхивать? И, хуже того, облизывать? Нездорово это как-то.
А если бы меня вдруг и посетило такое навязчивое желание, я бы обратилась к проверенному варианту, полностью натуральному. Профессор Осворт, вервольф-полукровка, – хороший друг нашей семьи. Так что для меня давно не секрет, чем пахнет волчья шерсть.
Со знанием дела заявляю: собачьим шампунем с хвойной отдушкой. В редких случаях – с лавандовой. А не вот этим вот всем, с ума сводящим! Во всяком случае, дядю Осворта мне ни разу облизать не хотелось.
Это все маски. Странные они какие-то. И чары, видать, просроченные: так и толкают на глупости.
Я резко выдохнула и остановилась. Ни к чему мне в голове эти дурацкие мысли. Тряхнула плечами, оправила юбку…
Ох! Да он перышки мои помял своими загребущими волчьими лапами! Вот ведь… тролль лохматый!
Талант мага, зачаровавшего маски, впечатлял. Даже спустя полчаса после танца я была уверена, что вальсировала не с человеком – с Волком. Вместо рта мне виделся хищный оскал, вместо волос – взлохмаченная черная шерсть…
Изменчивая галлюцинация не позволяла распознать даже цвет глаз мужчины. А ведь он пристально, до мурашек внимательно смотрел на меня, пытаясь просочиться под маску. Я же весь танец пялилась на его пасть и ощущала себя хрупкой птичкой, прижатой сильной лапой к чему-то твердому и опасному. И это странным образом волновало.
Выкинуть случайного партнера из головы никак не получалось. С прискорбием признала, что, если бы не Павлин, я бы задержалась в наглых лапах подольше. Интересно было, чем закончится история «охотника» и его пернатой «добычи». Глупая, самонадеянная птичка…
Юбка жалобно зазвенела: дебри, в которые я залезла, стали совсем уж непролазными. Эти коридоры Дворцовой Оранжереи явно не предназначались для прогулок. Зато прятаться тут идеально.
Я перевела взгляд на прозрачный потолок. Черное небо намекало, что август вот-вот закончится. И в свои права вступит осень.
Август… Наше сообщество волшебников к этому месяцу и по сей день относилось с трепетом.
Во-первых, он был созвучен имени Великого и Ужасного… Нет, не Гудвина. Про того изобретательного фокусника я читала, он был еще ничего. Августуса Блэра. Последнего Высшего мага, решившего перекроить мир на свой вкус. Психа, обладавшего невероятной силой и наполеоновскими амбициями.
Во-вторых, в конце лета мы отмечали важную дату – избавление от этого самого Великого и Ужасного. «День второго падения Темного Принца» (мама всегда в шутку добавляла «Бесштанного», но я не рискнула прояснить этот момент). Отмечали молча, в тишине, с легким звоном бокалов и мыслями «о своем».
До сих пор маги содрогались от имени Блэра, хотя Второе Пришествие Темного Принца случилось аж девятнадцать лет назад. Мы с Арти тогда еще на свет не появились, и родителям пришлось отдуваться без нас.
И если в первый раз Августуса упокоила моя пра-пра-пра (там очень много «пра») бабушка Аврора Воронцова, то во второй (вот не лежалось гаду в склепе спокойно!) это сделала моя мать, Анна Карпова.
Очень хотелось верить, что с очередной попытки изгнание Бесштанного прошло успешно и на этом череда упокоений Блэра закончилась. И мне не придется повторять мамин подвиг. Потому как я не очень-то люблю кровь, да и дар мой до сих пор не проснулся.
То ли дело брат – вот он кого угодно упокоит хоть сегодня! С охотой и энтузиазмом. И завтра еще кого-нибудь – за компанию.
На окне плясали тени от танцующих под потолком лиан. Я поймала в нем свое отражение. Покусала губу. Склонила голову набок и пристально посмотрела себе в глаза.
У меня были голубые. Очень яркие. Кто-то счел бы это подарком Судьбы, но я бы с радостью поменяла на карие. Потому что те, кто знал, поглядывали на меня с опаской.
Ну и что, что у обоих родителей черные? Ну и что, что Бесштанный Блэр был папиным предком и пугал всех насыщенно-бирюзовым взглядом? Это совершенно ничего не значит!
Да, во мне, как и в отце, течет кровь Солины, сестры того самого Августуса. И, может, даже магическая дикая капля мне досталась Блэровской породы (пока особый дар спит, тролль разберет). Но это совсем не повод глядеть на меня, как на чудовище!
До трех лет мама еще надеялась, что мои глаза изменятся. Папа над ней смеялся и уверял, что это нестрашно. У моего деда со стороны Карповских были такие же. Вот и весь секрет. Но людям ведь скучно слушать логичные объяснения, им интереснее выдумать жуткую теорию заговора и объявить меня Карой Судьбы!
Пока же я карала только себя и бедную пернатую юбку.
Я попыталась продолжить путь, но носок туфли стукнулся о неприметное кашпо с подсохшим плющиком. И я, естественно, не смогла пройти мимо бедняги.
– Сейчас, малыш, – обнадежила плющик и поискала глазами лейку. Я видела несколько серебряных на своем пути. – Совсем тебя не замечают за большими страшными пальмами, да?
Привычка общаться с растениями и животными у меня была профессиональной: сказывалась практика в Заповеднике при Академии. Серые листочки вяло развернулись в мою сторону – услышал.
Лейки не нашлось, и пришлось орудовать именным жезлом. Просунув волшебную палочку под листья, я прочитала формулу «Акверии» и хорошенько смочила землю, высохшую до состояния камня. И как плющик вообще выживал тут без меня?
Невзрачный, незаметный, еще и спрятался под Монстерой Шипящей… То-то про него постоянно забывают. Я бы под эту монстеру сама добровольно не полезла.
Выдвинув горшок на свет, чтобы в следующий раз и ему досталась порция живительной влаги, я обнаружила проход к небольшой дверце. Без каких-либо опознавательных знаков, намекавших, что входить сюда нельзя. А раз не запрещено, значит, можно!
Я протиснулась за монстеру и, залихватски чихнув, дернула дверцу на себя. Та поддалась, впуская меня в секретную секцию Дворцовой Оранжереи…
Любопытство у меня в крови. Ядреное, концентрированное. Наследственное. Так что я была бы не я, если бы не проверила, что там внутри.
К тому же на том конце коридора мне послышались гулкие мужские шаги. Это мог быть только разыскивавший меня Павлин, старую ворчливую гоблиншу ему в содержанки! Кому еще придет в голову гулять в одиночестве в дебрях запретной секции?
Судя по создаваемому грохоту, он спешил и был весьма напорист в своем желании меня найти. И ничем хорошим наша встреча в полумраке Оранжереи бы не окончилась.
Свои планы на мою звенящую на все лады юбку он озвучил более чем конкретные. И крайне гадкие. Так что, ни секунды не сомневаясь, я юркнула в открывшийся проем и тихонько затворила дверь.
Место тут оказалось фантастическое. Даже по нашим волшебным меркам. Я бы сказала, что «райский уголок», но было в нем что-то… настораживающее.
Крупные бутоны размером с мужскую ладонь, наподобие люстр свисавшие с потолка на длинных стеблях-шнурах, словно чего-то ждали. Или кого-то… Они колыхались от легкого ветра и сонно раскачивались.
Стены были увиты лианами, кое-где мелькали уютные островки мха. Запах тут стоял дивный, насыщенно-цветочный, чуть сыроватый и дурманящий.
Я прошла вперед, обходя коряги, торчавшие прямо из пола. Сколько же лет этой оранжерее? Я будто в доисторических джунглях очутилась!
Жилистый ствол старого дерева торчал посреди комнаты и макушкой уходил в прозрачный потолок. Не удивлюсь, если доставал до неба. Я поежилась: прохладно. А был ли тут вообще потолок? Но если не было, то откуда свешивались все эти бутоны?
Я задрала голову к усыпанной звездами черноте. Прямо надо мной пришел в гипнотическое движение ярко-алый цветок. Он раскачивался, как змея, на своей бесконечно длинной ножке, и я не могла отвести взгляда. Глаза устали от красного пятна, танцевавшего перед ними, и сами собой закрылись. Поспать сейчас было бы кстати, да…
И так здорово, что толстая лиана оплела меня за талию и, баюкая, прислонила к гладкому стволу дерева. Я откинула голову, потерлась затылком о кору. Блаженство…
Что-то все же заставило поднять веки. Я с удивлением обнаружила, что цветок, паривший надо мной, раскрылся. Красные лепестки хищно заострились, а из сердцевины на меня смотрела… сама бездна.
Я тонко вскрикнула: ну и жуть!
Бездна в ответ плюнула. Прямо в меня. Уважения ни на грамм!
Пыльца плотным красным облаком забилась мне в ноздри, скользнула в горло и едкой волной прокатилась до самых легких. И теперь бы уж я во весь голос заорала, да только не смогла.
Немой рыбой я открывала рот и силилась сделать хоть один вдох, царапая кожу на горле ногтями и извиваясь на лиане, примотавшей меня к чертовому стволу хищного дерева…
Юбка отчаянно звенела, дышать хотелось все сильнее. Облако пыльцы все глубже и глубже забивалось внутрь, а на помощь никто не спешил. Если Павлин и ходил где-то поблизости, он меня не слышал. А может, нашел себе пташку посговорчивее и ушел.
Тролль побери!
Последний день лета. Завтра мне возвращаться к учебе. К моим животным, к друзьям. У меня очень, очень большие планы на этот год. Мне совершенно никак нельзя умирать!
Перед глазами все плыло. Сознание уже собиралось меня покинуть, когда дверь секретной комнаты хлопнула и послышался хруст коряг под чьими-то грубыми ботинками.
– Не дышите!
Похоже, у меня начались галлюцинации – из темноты выплыла волчья морда и хищно оскалилась. Я дернулась сильнее, но сделала только хуже: лиана затянулась совсем туго.
