– Любимова, вот я смотрю на тебя и понимаю, ведь умная девочка, а отчего такая дура, диву даюсь.
– Умная бы летала на джете, а не на боингах чартером в Турцию.
– Вот, ты даже в моем кабинете показываешь свой дрянной характер и прыскаешь ядом. Не зря Курапов жаловался на тебя, довела мужика.
– Аминь.
– Любимова!
– Извините, вырвалось.
– Я сделал что мог, а то ты сейчас стояла бы не здесь, а в лучшем случае клеила бирки на чемоданы в зоне контроля.
– Я ценю это, Виктор Иванович, на самом деле ценю. Спасибо.
Да, я больше не летаю в бизнес-авиации, и эта дорога закрыта, наверное, для меня навсегда. Кто-то сверху решил, что проблемный бортпроводник, которым интересуется Федеральная служба безопасности, не совсем уместен в небе с очень влиятельными и богатыми людьми.
К тому же Курапов с Жанной подлили огня, их донос не остался незамеченным. Пока я была в отпуске, всем повторили по десять раз, как себя не надо вести и что будет, если кто-то решит раздвинуть ноги и завести интрижку с пассажирами.
Никто, конечно, не называл моего имени, и пальцем на меня не показывал, но слухи все еще ходят.
– Удивляюсь нашим слепым медикам, они так и не догадались?
– О чем вы?
– О том, что ты беременна, а летаешь, все потому, что мозгов нет. Любимова, ты совсем чокнулась? Ладно, я пойму, была у тебя интрижка с пассажиром, но ребенок, он, почему должен расхлебывать за свою тупую мамашу?
Виктор Иванович повысил голос, я стояла, как провинившаяся школьница, понимая, что каждое его слово – правда. Из меня выйдет отвратительная мать, которая думает лишь о том, как плохо ей, пытаясь заглушить работой тоску и боль, вместо того чтобы думать о ребенке.
Вздыхаю, отвожу глаза.
– Сколько?
– Почти шестнадцать недель.
– Не спрашиваю, кто отец, не мое дело. Ты чего добиваешься?
– Я просто люблю свою работу.
– А на все остальное, я смотрю, тебе наплевать?
– Нет, это не так.
Понимаю, что мое поведение не имеет оправдания, но последние несколько месяцев я не узнаю сама себя. Я словно застыла во времени и пространстве, не обращая внимания на окружающий меня мир. Словно какой-то злой волшебник подменил меня, но ведь я совсем не такая размазня, я сильная.
– Так что с тобой, Кристина? Какого хрена сейчас передо мной стоит унылая девочка, смотрит в пол, готовая пустить слезу? Где та дерзкая, уверенная, все сметающая на своем пути девушка?
Сама не знаю, куда она делась, но внутри одна пустота, что хочется выть волком. Я прекрасно понимаю, что так не должно быть, что сходить с ума по мужикам, которых я знала две недели, невозможно.
Но они оба до такой степени проникли в мою душу, пустили корни, опутав сердце, что я реально пока не знаю, что делать.
Мне не нужна такая любовь, от которой больно, которая режет тупым ножом. Но главное, что все их слова были ложью, все до одного.
– Я могу идти? – смотрю в глаза начальнику, не показываю своих эмоций, мне нечего ему ответить, нечего сказать в свое оправдание.
– Это твой последний рейс в Испанию и обратно, идешь к медикам со всеми справками, а далее в декрет. Дышать воздухом, кушать фрукты.
– Но…
– И так достаточно полетала, потом спасибо скажешь.
Шеф прав. Надо завязывать со всем этим и думать о ребенке, покупать пеленки и ползунки, больше гулять и перестать дергаться и стрессовать. Он прав.
– Хорошо, – улыбаюсь, я на самом деле благодарна этому мужчине, вот бы мне такого отца, которого у меня никогда не было, который вправит мозг и пожалеет, когда надо. – Как вы узнали?
– Моя жена была трижды беременна, я это вычисляю сразу. Тебе будет нелегко, Любимова, но ты справишься, ты боец.
Удивилась такому заключению, попрощалась с начальством, уже более уверенно покатила чемодан к борту. Мой последний полет, Испания, несколько часов, и я повешу любимую форму в шкаф на долгое время.
Сентябрь, хмурое и дождливое небо.
Мы готовы встречать новых пассажиров, у них впереди красивейшие пляжи Средиземного моря, и у многих приятный отдых.
– Крис, а в джетах круто?
– Круто, Маш.
– Чем ты провинилась, что тебя сослали к нам?
– Начальству виднее.
– Говорят, у тебя был роман с пилотом и клиентами, правда?
Маша, одна из стюардесс, сопровождающая со мной и еще двумя бортпроводниками, смотрит большими карими глазами, в них блеск любопытства. Облизывает губы, поправляя гладкие темные волосы до плеч. Она такая молоденькая, полная энергии, носится по салону боинга как заведенная.
– Нет, Маш, врут безбожно, не слушай никого.
– Да? Но как же, а говорят…
– Говорить могут все что угодно, все, давай нацепи улыбку и встречай пассажиров.
Я и сама приветливо улыбаюсь людям, которые не спеша заходят на борт, все почти заняли свои места, но телескопический трап не убирают, значит, ждем еще кого-то.
Опускаю голову, поправляя пиджак, неосознанно провожу по животу рукой.
– Здравствуйте, – Машкин голос звучит как сладкий мед, она снова увидела классного мужика, такая реакция у нее только на них.
Ей не отвечают, но я за доли секунды чувствую чуть уловимый аромат смородины и сандала, сердце пропускает удар, поднимаю голову.
Громов.
Темные джинсы, джемпер, черная ветровка, короткая стрижка, сильно отросшая щетина, на глазах солнцезащитные очки. Мужчина лишь слегка поворачивается в нашу сторону и уверенно проходит дальше.
Мимо меня.
Словно я никто.
– Вот это мужик, ты чувствуешь, какая энергетика?
Ноги практически не держат, стою, застыв на месте. Сжимаю холодные пальцы, до боли впиваясь в ладони ногтями.
Жив.
Хоть на этом спасибо.
Перебираю салфетки, смотрю в одну точку. Машка трещит о чем-то без умолку, до аэропорта Барселоны лететь четыре часа. Выдержу ли я их?
– Нет, ты видела, какой мужчина?
– Маша, держи себя в руках и трусы на месте.
– Что ты, конечно, нет, никаких связей на борту, я что, шлюха последняя?
Прикусываю губу, вспоминая наш секс с Игорем и Артёмом в уборной бизнес-джета, когда они взяли меня практически против воли, а я ничего не могла сделать, кроме как, молчать и не поднимать шум.
Они видели, что я не хочу, но все равно брали. С ними так всегда было, оба нетерпеливые, требовательные. Случайный секс в привате клуба, а потом их неожиданное появление в качестве моих пассажиров.
Так все и началось между нами, слишком неожиданно и страстно.
Закончилось так же.
– Он в бизнесе сидит, очки так и не снял. Наверное, спит.
Маша подглядывает из-за шторки, не давая мне расслабиться. Начальник прав, это предпоследний рейс, потом обратно, и хватит с меня.
Все эти месяцы молила бога как могла, чтобы они оба были живы. Вот живы. Значит, пора завязывать со страданиями и продолжать жить дальше. Они же живут, летают в Испанию, шлют сообщения.
– Маша, о таких мужиков девочки вроде тебя разбивают сердца и ломают зубы. Им ничего не нужно, только попользоваться тобой, снять напряжение.
– Кристина, ты пессимистка. А вдруг именно я его судьба, встреченная высоко над облаками? Представляешь, как это романтично.
Представляю.
– Судьба бывает жестока, лучше не полагаться на нее.
Но я-то знаю, что говорю, мне не впервой ломать крылья своим мотылькам.
Успокоилась, можно продолжать работу, несколько человек заказали завтрак, достаю ланч-боксы, чтобы отнести пассажирам. Маша пошла спрашивать, всем ли комфортно. Делаю первые шаги в салон бизнес-класса, стараясь не смотреть в ту сторону, где около прохода сидит Громов.
Он на самом деле не снял очки, откинулся на кресло, поза расслабленная, колени широко разведены.
Я переоценила свои возможности, нервы стали ни к черту. Чем ближе я подходила, тем сильнее тряслись руки, и сердце набатом билось в груди.
Выпрямилась, глубоко вздохнула, на секунду прикрыла глаза.
– Добрый день, ваш завтрак, – протягиваю ланч-бокс двум мужчинам в стильных костюмах, улыбаюсь.
– Девушка, вы знали, что безумно красивы?
Я ничего не отвечаю, дабы не заводить разговоры с пассажирами, вот сейчас мне это совсем не надо.
– Что вы делаете вечером? Давайте покатаемся на яхте? Мы вас приглашаем, не подумайте ничего плохого. Просто хорошо проведем время.
Я уже подумала самое плохое о том, что может случиться на яхте. И ничего хорошего из этого не выйдет.
– Приятного аппетита, если что-то будет нужно, нажмите на кнопку вызова бортпроводника.
Чувствую лопатками взгляд, от которого сводит в теле все мышцы. Боюсь поворачиваться, но придется.
– Вам что-то предложить? Воды?
Ладони потеют, инстинктивно делаю шаг назад, Игорь смотрит на меня через очки. Чуть склоняет голову, губы плотно сомкнуты, руки на коленях сжаты в кулаки.
– Девушка, принесите мне, пожалуйста, воды, и не могу понять, как тут настраивается воздух, жарко ужасно. Хотела попросить мужчину, но раз уж вы здесь…
У окна рядом с моим бывшим любовником сидит женщина, она обмахивается журналом, глубокое декольте, высокая полная грудь обтянута тонким трикотажем.
Она убирает темные волосы за плечо, капризно дует яркие губы, мне приходится двигаться ближе, наклоняться, настраивать воздуховод.
Снова запах смородины, сандала, а еще табака. Тошнота подкатывает моментально, именно из-за табака и сигаретного дыма, последнее время не выношу эти запахи.
Громов молчит, не двигаясь с места, но чувствую его взгляд, он как горячая волна накрывает тело.
– Сейчас вам принесут воды, одну минуту.
Снова натягиваю улыбку, уходя как можно увереннее.
– Маш, принеси воды той силиконовой кукле у окна.
Девушка наливает воды, быстро уходит, ну да, конечно, именно там и сидит объект ее воздыханий и фантазий на этом рейсе.
Облокачиваюсь о ящики, делаю несколько глубоких вдохов, тошнота проходит так же внезапно, как и началась.
– Ничего, маленький, обещаю, скоро никаких полетов, прости меня.
– Кристина, – позади низкий мужской голос, кусаю губы до боли. Ну вот зачем он здесь?
– Здесь нельзя находиться посторонним, пройдите, пожалуйста, в салон.
