Хакни меня
Оксана Алексеева
Романтика с веселой приправой
Лада не сделала ничего плохого! Если не считать, что хакерством зарабатывала себе на мелкие расходы. Так бы она и наслаждалась жизнью в полной изоляции от общества в своей уютной конуре, если бы не попалась начальнику службы кибербезопасности. И теперь она вынуждена терпеть его издевательства и попытки ее перевоспитать. А условие сделки жестоко: Лада не имеет права даже на метр подходить к компьютерам! Но выход есть. Если не получилось хакнуть программу, так почему бы не попытаться хакнуть самого человека?
Оксана Алексеева
Хакни меня
Глава 1. Хикка и живые люди
Я всматривалась в бегущую строку на мониторе, чтобы не пропустить нечто важное – то, что сразу умом не уловилось и до сих пор укрывалось от внимательного взора. В конце концов сдалась, чего очень не люблю делать, и признала поражение в микрофон:
– Не понимаю, Кошколюб. Просто не понимаю, где ошибка в коде! Кидаю скрины.
Приятель ответил с ленивым зевком:
– А на фига мне твои скрины? Я еще вчера говорил, что твой червь недоработан. Он первый уровень защиты проходит, а дальше файерволится! Предлагаю забить, поспать недельку-другую, а потом начать заново.
Я помотала головой, словно собеседник мог это видеть, но оформила свое несогласие и словами:
– Ты за материнку деньги от меня получил? Получил. Как думаешь, откуда я их взяла? Вчера своим недоработанным червем из этой структуры и вытащила! Сосредоточься, товарищ, мы просто не видим какой-то мелочи, глаза устали. Там бабла – хоть попой ешь. Крупная финансовая структура с брокерскими счетами – приходи и бери сколько хочешь, они и не заметят, потому что лохи с пробоинами в защите. А тебе лень брать, потому что спать захотелось?
– Да-да, Седан, ты уже расписывала. Как там их название? А, нашел, я их в закладки отправил. Сейчас со своей стороны еще гляну. Ты пойди пока хоть кофеином засыпься.
Но я от монитора уходить пока не хотела. Просто протянула руку, нащупала чайник, ткнула кнопку включения и тут же о нем забыла. Если вирус сразу был косячным, то почему один раз сработал? Жаль, что вчера постеснялась крупную сумму выводить. Но базы я их точно вскрыла: хоть всю клиентуру сливай и в потолок хохочи. Давно бы уже так сделала, если бы за аренду и кофе можно было платить смехом. А пока красными глазами принялась проверять код с самого начала.
– Лада, – шепот друга в наушники напугал. Да и по имени он меня вообще ни разу до сих пор не называл. – Я тут в даркнете глянул. У твоих так называемых лохов служба кибербезопасности заметная, они не только на этих чуваков работают, у них на аутсорсе куча серьезных структур… – Кошколюб замолчал на несколько секунд, а потом заорал во всю глотку: – Удаляй все, быстро! Это не ты им червя запустила, это ты их червя к себе привела! Сноси все! И мои координаты тоже… – он споткнулся в ужасающей паузе и выплюнул: – Хотя это я сам.
– Ты чего? – спросила я, но в наушниках уже воцарилась тишина – Кошколюб исчез из моей жизни даже без свиста.
Я сглотнула, наблюдая, как из угла монитора пропадает окошко с его именем. Хлопнула себя по щеке с размаха, вынуждая снова начать соображать. Но руки сильно задрожали от спешки. Я смогла выдохнуть лишь тогда, когда запустила вирус на уничтожение. Столько полезных наработок, столько файлов и вся моя жизнь – все прямо на глазах улетало в небытие, потому что разбираться было некогда. Но я испытывала облегчение, зная, что сейчас эта очистка – меньшая из бед. Потом над потерей поплачу, если обойдется.
Не обошлось. Стул подскочил на колесиках вместе со мной, когда в дверь забарабанили. Так не стучат даже разъяренные соседи – мои соседи вряд ли вообще знают о моем существовании: я живу как мышь и в последнее время даже в супермаркет не выбираюсь, спасибо службам доставки. Такого в реальной жизни не бывает! Ну не ловят сотрудники правоохранительных органов настоящих преступников вот так прямо сразу, без предупреждения и времени на подготовку. Раньше мне так казалось, а теперь я воочию убедилась, что была неправа. Надежды на соседей не осталось никакой, когда за стуком еще и раздался голос:
– Откройте, полиция!
Полиция? Я думала, за мной явится какое-нибудь Управление «К», это звучало бы престижнее… Сейчас надо просто собраться, немного порозоветь, открыть дверь и изобразить непонимание. Этого, конечно, будет мало, чтобы оправдаться – они сюда не явились бы, если бы не вычислили точное место. Но я встала и поспешила к двери, пытаясь обуздать голос:
– Сейчас-сейчас, только оденусь. Три часа ночи. Что такое случилось? – к сожалению, у меня не получалось изобразить возмущение. – Сейчас!
Я увидела в глазок целую толпу. Вдохнула. Нет, все-таки мой конец выглядит достаточно престижно – жаль, никто не оценит. И, похоже, они были уже готовы выбивать дверь, потому я щелкнула замком и распахнула ее сама. Еще не хватало выбраться из этой передряги, а завтра объясняться с хозяйкой квартиры, откуда такой ущерб.
Меня совершенно по-хамски отодвинули с прохода. Ничуть не церемонясь и еще ничего толком не объяснив, схватили за руки и нацепили наручники. Вошедший первым вообще на меня ни разу не взглянул – он сразу же прошел к компьютеру с переносным жестким диском наперевес, дернул мою гарнитуру, подключил свой прибамбас. Я не видела его лица, пялилась лишь в темный затылок, но все равно каким-то образом почувствовала, что мужчина улыбнулся. Сделать хоть шаг к нему мне не позволили, а так хотелось глянуть, что там происходит. Мужчина объяснил сразу всем, но тем удовлетворил и мое любопытство:
– Восстановление займет некоторое время. Потом мы заберем все железо к себе – в любом случае вытащим код от начала и до конца.
– Глеб, не наглей, – устало попросил полноватый мужчина в форме. – Нам дело-то на каком основании открывать? И не трогай там ничего – отпечатки снимем. А то очухается и начнет потом верещать, что это злые враги к компьютеру подбежали, а она вообще его впервые видит. Всех ее подельников тоже надо сразу вычислить.
Упомянутый Глеб встал с моего стула и повернулся к нам, хотя он скорее осматривал комнату. Он оказался единственным из прибывших, не наряженным в форму. Наоборот, на нем красовалась подчеркнуто расхлябанная кожаная куртка, под которой торчала самая обычная футболка. Если бы не обстоятельства, я бы назвала его симпатичным – моложе, чем показался на первый взгляд, не больше тридцатника, довольно высокий худощавый брюнет. Хотя красоту под щетиной все равно не разглядеть, приходится додумывать идеальные черты. Но его лицо тотчас испортилось, когда он сквасил мину:
– Подельники? Петр Иванович, она голову недели две не мыла. Сомневаюсь, что она живых людей хоть раз за последний месяц видела. Посмотрите – это же не квартира, это конура. Пробейте по базе – она уже могла по каким-то делам проходить. Где паспорт?
Я не успела ответить. Один из сотрудников уже обнаружил документ на пыльной полке и протянул начальнику. Тот открыл и распорядился в сторону молодого паренька с планшетом в руках:
– Проверь ее, Сереж. Калинина Лада Георгиевна, девятьсот девяносто восьмого года рождения.
Смех в такой обстановке был крайне неуместен, но человек, названный Глебом, громко расхохотался:
– Лада Калинина? Вот это у родителей твоих юморок!
Я от избытка стресса совсем соображать не могла, потому начала абсолютно нелепо бубнить, словно любое оправдание было еще способно прикрыть все мои прегрешения:
– Папа инженером в ВАЗе работал как раз в том году – ему имя понравилось, хорошим знаком на всю жизнь посчитал… это уж потом допер, что ничего хорошего в том знаке… А в чем меня, простите, обвиняют? Я как раз спать собиралась…
– В отделении поспишь, – пообещал Петр Иванович, но повернулся к Глебу, который опять склонился к моему монитору. – Так что, как железо будем делить? Я понимаю, что вам ее коды еще интереснее, чем нам, но давай на этот раз по законной процедуре?
У меня ноги задрожали еще сильнее. Тюрьма! Вот я и допрыгалась. Еще ведь даже ничего стоящего совершить не успела: замуж выйти, детей нарожать – и все, конец жизненному путешествию. Хотя замуж я хотела еще меньше, чем в тюрьму. Ноги от сравнения всех альтернатив стали немного тверже. А Глеб говорил будто сам с собой:
– Слишком долго. А тут много интересного, я смотрю…
Он выпрямился и впервые посмотрел на меня прямо. Так и пялился, хотя обращался к сотруднику управления:
– Мы ведь заявление еще не написали. Можно оформить как ложный вызов.
– Зачем? – Петр Иванович ничуть не разозлился на вопиющее предложение, как будто подобные разговоры между ними уже проходили. – Ценный кадр? Тогда на нее условку в любом случае надо пришпандорить, чтобы выпендриваться не начала.
– Да я бы не сказал, что ценный. С этим червем даже аккаунт в соцсети не крякнешь. Ну что, Лада, сама-то готова на сделку?
– Какую еще сделку? – прохрипела я, наполняясь надеждой. Уж очень меня пугала перспектива решетки.
– Перевоспитывать тебя будем. Ты посмотри на себя – ты же на человека не похожа. А образование, похоже, хорошее получила. Ну так и чего гниешь тут по собственному выбору?
– Меня не надо перевоспитывать, – я посмотрела на него, как на безумца. – У меня характер просто такой – я хикка.
Молодой человек, стоявший рядом со мной, отшатнулся:
– Болезнь какая-то?
– Болезнь, болезнь, – весело поддакнул Петр Иванович. – Социофобия, в лучшем случае. Как бы не социопатия. Глеб, у нее задержаний не было. Но как ты можешь гарантировать, что она к старым делам не вернется?
– А я ее не подпущу даже к калькулятору, – ответил тот. – А ее послушание гарантируете вы – чуть что, сразу дело и откроем. Пусть тогда сидит, раз перевоспитываться не хочет. Мозги ее в любом случае применение найдут – может, по стопам отца-инженера пойдет. Зачем же спускать в унитаз ценные кадры, когда в стране большая проблема даже со среднеценными? Ну что, Лада, заинтересована? – последнее он адресовал уже мне.
Но я нахмурилась и глянула на него исподлобья:
– Очень даже заинтересована. Но не поняла, мне делать-то че надо?
– Для начала накидаем тебе хозяйственной работы, – пообещал он воодушевленно. – Отдел у меня большой, там всегда найдется, что помыть, принести, подать и разложить. Коллектив у нас дружный, всем наверняка будет плевать на твои преступления. Ну а я буду над тобой измываться, психологически уничтожать, морально давить, пока вся злость не пройдет.
– Коллектив?! – ужаснулась я так сильно, что дыхание перехватило. – Я вот сейчас хорошенько взвесила и подумала, что если мне камеру одиночную дадут, так почему бы и не посидеть?
Глеб равнодушно пожал плечами:
– Как скажешь. Кстати, у меня теперь все твои личные данные. Вернусь в офис и оформлю на тебя кредит во «ВсемДают». Ничего личного, но ты будешь должна им восемь миллионов. Удачи с ними. Пожизненно по такой статье ты все равно не просидишь. Но и просто так я тебя не оставлю – терпеть не могу, когда пытаются меня хакнуть. Это ж все равно что в душу мне плюнуть.
– Что?! – завопила я. – Это же незаконно! – я уставилась на Петра Ивановича. – Вы слышали, в чем он признался?! Да мне такой кредит сроду не одобрят!
Но мужчина усмехнулся в кулак:
– Ничего не слышал. Какой еще кредит? Кому не одобрят? Тебе-то как раз его дадут, если я правильно расслышал. И не переживай, у них такие конские проценты, что они всем дают и в убытке не остаются.
Вот мне и все правосудие. Я перевела угрюмый взгляд с сотрудника на шантажистского отморозка и медленно кивнула:
– Ладно, сделка так сделка. И еще посмотрим, как у вас получится спрятать от меня все калькуляторы!
Они как-то быстро испарились из квартиры, вместе с наручниками. Я бы села на пол и поплакала, если бы незваные гости ушли тем же составом, что и явились. Но Глеб задержался, чтобы уточнить кое-какие детали – время и место моей новой работы, выписал какой-то пропуск, чего-то там вещал про дресс-код и шампунь. Решив, что он здесь навсегда поселился, то есть отчаливания можно не ждать, я все-таки села на пол и схватилась за голову. Он, поняв, что я даже не пытаюсь его слушать, присел на корточки рядом и ждал, пока обращу на него внимание. Пришлось поднять лицо и посмотреть в прищуренные серые глаза, которые от меня будто ожидали какого-то чуда. Именно этот вопрос я и озвучила:
– Вы чего ко мне прицепились-то, если не собираетесь давать мне работу под мои таланты?
Он ответил бесконечно спокойно:
– Потому что талантов там с гулькину фигушку и много чего еще не хватает. Но, Лада, оглядись, это ведь не жизнь!
– Вам-то какое дело?
– Просто зацепило что-то. Ведь можно вырасти из этого болота, стать чем-то значительным, хоть какую-то пользу себе и людям принести. У тебя ведь даже друзей нет.
– С чего вы взяли? У меня куча друзей! – рьяно возразила я.
– И кто же? Назови по именам.
Я решила, что он из меня так список подельников хочет вытянуть, хотя в этом деле я одна участвовала. И все же Кошколюба-2000 осознанно пропустила, перейдя к другим прекрасным людям:
– Сенатор-75, Милуша-04, Лоботряс, Рязанский Шкет, Якоть-99 и много других классных ребят!
– То есть ты даже имен их не знаешь? Сама не замечаешь, в чем прокол?
– А зачем мне их имена? – не поняла я. – Мы и так славно тусим!
– И в лицо ты их никогда не видела?
– А лица-то мне их зачем?! Я их по аватаркам узнаю!
Он зачем-то глянул на мой потолок, поднялся на ноги и напоследок бросил:
– Завтра в девять. Попробуешь свинтить – увидишь, каким я бываю в плохом настроении.
После его ухода я позволила себе похныкать. Но недолго, ярость все-таки перевесила. Нашелся тоже – дрессировщик! Чего он в чужие жизни лезет, кто ему право давал? Хотя я, наверное, и дала, когда в его защитный код пролезла. Однако непонятно, что же ему взбрендило менять кого-то под какой-то шаблон. Я жила счастливо до этого дня, прожила бы так до самой старости, ни разу не пожалев.
Глава 2. Пределы коммуникации седана
Ночка, мягко говоря, выдалась не самая благополучная. Я почти не спала, просчитывала дальнейшие алгоритмы. И все они сводились к тому, что в офис к странноватому чуваку завтра лучше прийти и как можно усерднее притвориться лапочкой, а потом уже действовать по ситуации. Проблемы он мне действительно может создать непоправимые, но пока сдал назад, а это обязательно нужно использовать. С тоской осмотрела свою малюсенькую квартирку – теперь, среди гор мусора, в ней не было самого главного, что и порождало здесь жизнь. Из всей электроники мне оставили только чайник, даже сотовый телефон под шумок, который они называли буквой закона, уперли.
Выход из моей ситуации должен обнаружиться именно там, где был вход. Потому утром я собралась и вынырнула из квартиры пораньше. Возле подъезда содрогнулась от холода – пришлось возвращаться за курткой. С сезоном я все-таки просчиталась, и теперь сонным мозгом пыталась вспомнить, какой сейчас месяц. В последний раз я по этой аллее проходила весной – в этой же самой куртке, но теперь листва была желтой. Как незаметно время все-таки летит! Летело то есть, теперь меня из моего уютного уединения беспощадно выдернули и будут издеваться. Но человек ведь такая скотина, что ко всему может привыкнуть. Привыкну и я, потому что у меня есть важная цель: вернуться обратно и никогда – больше никогда! – не оказаться на этой пугающей аллее под моросящим осенним дождиком.
Я так старалась не разозлить Глеба, что явилась за полчаса до назначенного времени. Молча показала пропуск охраннику – он смерил меня в точности тем же взглядом, что я смерила его. Потом мужчина долго вчитывался в пропуск – но, к сожалению, никаких несоответствий там не обнаружил и прогонять меня не стал. Посмотрел на меня внимательнее, скривился от вида моих потертых джинсов. Я брезгливо вздернула губу от вида его гигантского пуза – вот уже где позорище. После многозначительного, но тихого знакомства охранник указал квадратным подбородком в сторону лифтов. Мы сморщились друг другу на прощание и повернули в разные стороны. Приятный и понятный человек, который скорее всего и разговаривать не умеет! Если тут все на него похожи, то я с некоторой долей вероятности могу и прижиться.
Мечте сбыться было не суждено. Отдел кибербезопасности занимал весь верхний этаж высотки, что грозило невероятным количеством работающего в нем народа. Некоторые из них оказались настолько отшибленными любителями своего дела, что явились даже раньше моего. По крайней мере, меня тут же перехватила улыбчивая женщина лет сорока. Она тоже с удивлением глянула на пропуск, но, в отличие от прекраснейшего из охранников, оказалась не немой:
– Добро пожаловать, Лада! Шефа пока нет, потому давай я тебе небольшую экскурсию проведу. Тебя на какую должность определили? Еще не определили? – она щебетала сама, поскольку не выдерживала пауз, и просто продолжала: – Ничего, не переживай! Это отличное место, зарплата процентов на тридцать выше средней по ай-ти. Но и работать приходится много, конечно. Зато какой опыт! Начальник у нас идеальный – он просто гений, в каждом найдет и раскачает ресурс по максимуму. В другой жизни ему бы следователем быть, потому мы между собой его называем Жеглов. Так Жеглов сам тебя пригласил?
На этот вопрос она почему-то терпеливо ждала ответа, потому пришлось сделать над собой усилие:
