Но кому? Чтобы не сделать хуже.
Глава 7
Я вбиваю четыре цифры пароля. И внутри царапает неприятное чувство, подозрительная часть меня ждет, что ничего не получится, что таких наивных дурочек еще поискать… но Итан не соврал, и мне становится неудобно за свои сомнения. Да, он друг Кирилла, но не он же придумал похищать девушку в пятничный вечер и везти ее, обездвижив, загород.
Я трачу пару минут, чтобы вспомнить номер подруги.
– Кассир решил, что я пьян, – бросает Итан, ставя поднос на столик.
Он коротко смотрит на экран сотового, где горит окошко мессенджера, а потом молча садится напротив. Но он все равно мешает собраться с мыслями, отвлекая одним дыханием, а я так не хочу вываливать на подругу неконтролируемый поток из десятка предложений. Надо точно и по делу, правильно использовать ситуацию…
Ведь Итан не придумывает насчет Кирилла, с ним придется считаться. Какой бы бред он не нес, надо попытаться всё уладить мирно и лучше этой ночью. Мне только нужна страховка на случай, если ситуация выйдет из-под контроля.
– Не знаешь, что писать? – Итан замечает мои сомнения, которые не дают набрать текст.
– Минутку.
Он картинно поднимает руки перед собой и отклоняется назад, облокотившись на спинку стула. Ко мне же, наконец, приходят фразы. Я пишу, что «познакомилась с классным парнем и уже ночь, а мы сидим в Маке у химчистки… Всё ok, на маньяка не похож, но позвони мне утром на этот номер, я свой где-то забыла».
Что придумала, то придумала.
Я указала адрес, подруга хорошо знает это место, и останется время отправки сообщения, уже неплохо. Она забеспокоится, если я не отвечу утром. Отправляю сообщение, а потом удаляю его и убираю телефон в карман. Смотрю на Итана, который успел надкусить бургер и отбросить его в сторону.
– Не ешь такое? – спрашиваю, раскрывая свою упаковку.
– Я не настолько голоден.
– А я в самый раз.
– Это хорошо, значит ты успокоилась, – он обхватывает длинными пальцами стаканчик с кофе, и я в который раз замечаю, как привычные вещи в мужских руках смотрятся иначе, меньше, уязвимее. – Кирилл кстати отлично готовит.
Он сам смеется тому, как причудливо в его голове цепляются друг за друга темы для разговора, и опускает голову, собирая ладонью густые волосы.
– Нет, правда, он любит итальянскую кухню и многое умеет. Я сперва не верил, думал он с доставкой из ресторана мухлюет.
– Интересно, – я растягиваю слово, а потом все же говорю, что пришло в голову на самом деле. – Хочешь напомнить, что он обычный человек? Со своими привычками и хорошими сторонами.
– Вроде того. Ты знаешь одного Кирилла, я другого, и я тоже не хотел бы знакомиться с твоей версией, – Итан кивает и безотчетным движением перебирает пакетики с сахаром. – Мне до сих пор не верится, что он сделал… С парковки, да?
Киваю.
– Его жена пропала с парковки.
Я убираю сахар прочь, шорох бумаги начинает скрести прямо по нервам.
– Черт, я боялся, что он начнет спускать деньги без счета. Знаешь, частные детективы, экстрасенсы, взятки, много кто готов поживиться на чужом горе… А он придумал еще хуже. Хотя я ждал плохого, если честно, мы мало общались в последнее время, он перестал звонить, писать, и лишь иногда отвечал. Да и то, чтобы я не начал серьезно беспокоиться и проситься в гости. Я как-то поспрашивал, кто из знакомых когда его в последний раз видел, и понял, что он оборвал контакты со всеми.
– Может новые появились?
– Я надеялся. Есть же всякие группы поддержки, не знаю, форумы родственников… Но он нашел тебя.
– Он толком не объяснил, как именно.
Итан поднимает на меня взгляд, и я читаю в нем немой вопрос – ты правда ждешь логического объяснения?
– Ему нужно дать выговориться, – произношу я с сомнением, с которым ничего не могу поделать, – и позадавать вопросы. Может, он сам увидит слабые стороны, засомневается… А, если нет, то тогда полиция, другого выхода я не вижу.
– Да, его можно убедить. Еще не поздно.
– Позвони ему, я готова разговаривать здесь.
В людном месте под камерами видеонаблюдения я смогу говорить ровно и чувствовать себя хоть немного в безопасности.
Так что здесь, и точка. Если разговора не избежать, то хотя бы место буду выбирать я. А никак в прошлый раз: вот стул, вот спальня, а вот неврозы незнакомого мужчины.
– Кирилл выбрал не ту девушку, – Итан задумчиво смотрит сквозь меня, свыкаясь с новым планом. – Ты справляешься лучше меня… думаешь яснее, это уж точно.
Я протягиваю ему телефон, и Итан принимает его небрежно, захватывая мои пальцы.
Их разговор выходит коротким и скомканным. Итан не дает Кириллу говорить и давит жесткими условиями из места, времени и отсутствия другой перспективы, а, когда тот начинает протестовать, отключается.
– Он приедет, – Итан протягивает мне телефон обратно, – у него уже и голос другой.
– Какой?
– Потерянный. Он извелся, это слышно.
Итан вспоминает о стаканчике остывшего кофе и делает небольшой глоток, и по лицу становится ясно, что кофе тоже оставляет желать лучшего. Но он продолжает пить.
– Мне кажется, он потерял разницу.
– Ты говоришь загадками.
– Прости, я для себя не могу толком объяснить… Кирилл как будто не понимает, что ты не она. Не Ольга.
– Ольга?
– Его супруга. Он в панике сейчас, и самой настоящей, так переживают за родных.
– Поняла, – я киваю, прикрывая глаза. – Он уже пугал меня этим, ее имени не произносил, но вдруг посмотрел по-другому и потянулся ко мне, поцеловал в губы…
Я замолкаю, чтобы не начать вспоминать. Ничего страшного не произошло, но все равно не по себе.
– И всё? – с явной тревогой спрашивает Итан. – Больше ничего?
– Он же не монстр.
Итан кивает с усмешкой на знакомый ответ, который я ему возвращаю, и долго смотрит мне в глаза. У него тихий и спокойный взгляд, без суеты или оголенного нерва, так что в него легко провалиться с головой и даже не почувствовать падения.
Так падали очень многие, если вообще есть число, а не безнадежный знак бесконечности, ведь чарующая мягкость сладко зовет. Я буквально читаю отражения женской беспечности в его карих выразительных глазах. И он давно разучился смущаться и переживать за впечатление, которое оставляет. Ведь это впечатление одно и то же, безотказно раз за разом.
– Вы давно знакомы с Кириллом? – я все же пытаюсь вернуться к нашей беседе.
– С института, у нас родители из одного города. Мы с ним в школьные годы иногда пересекались, а дружить начали в институте.
– Ты хороший друг.
– Нет, – он вдруг вспыхивает, неприятный смех искривляет его лицо, и Итан с трудом заставляет себя успокоиться, – я дерьмовый друг. Просто чувство вины догнало.
– Не поделили бизнес?
– Женщину.
Пауза.
– Он не знает, но я спал с Ольгой, – Итан нервно ведет плечами, как будто ему не плевать на мое осуждение и как будто я обязательно должна его почувствовать. – Просто так, потому что мог. Я давно хотел кому-нибудь рассказать… ему почти рассказал после похорон, заткнулся, когда увидел, что он наливает себе третий стакан воды подряд. То есть берет стакан, ставит на стол, наливает до половины и забывает о нем. И так снова… И снова.
Он хотел рассказать.
Но зачем? Зачем мне это?
Я буквально вижу, как двое мужчин стоят в гостиной или посреди кухни и тяжело молчат… Быть может, хорошо, что Итан промолчал, ведь Кирилл мог отреагировать жестокой вспышкой. Винтик безумия мог крутануться еще тогда, с треском или, наоборот, сразу с разгоном и до упора… Быть может, ему не понадобилось бы расследование и поиски похожих девушек, потому что вся ярость досталась бы Итану.
– Была злость на него и ревность что ли, – вполголоса продолжает Итан, неотрывно смотря на свои ладони, которые лежат на столе, – что он забрал всё горе себе.
– Он же муж.
– Да, я понимаю. Но я тоже потерял близкого человека, а приходилось врать, утешать его… дозировать свою скорбь, – он снова не сдерживает злой смех, – чтобы не возникли вопросы. Я уехал на неделю вскоре, сказал, что по делам. Отключил телефон и не просыхал, только аэропорт и помню.
– Мне жаль, Итан.
– Уже отпустило, слава богу. Или она не успела свести меня с ума, как его.
Глава 8
Дневник / 17 июня
Я получила смс с незнакомого номера. Там адрес, день и вечернее время. Вплоть до минуты. 23.16
Это N.
У меня дрожат руки, а по телу гуляет шторм, мне страшно и хорошо одновременно. Я решилась на встречу… нет, не так, я раздумывала пару минут, а потом гоняла мысли по кругу для приличия. Я бы поехала в любом случае, даже если бы извела себя доводами, начинающимися с «унизительно» и «опрометчиво». Плевать.
Я не сомневалась, от кого сообщение и что это первый реальный шаг. Ни намеки, ни легкий флирт, а приглашение в номер. И это только больше заводило.
Пришлось ехать на выставку в откровенном платье. Нет, я не дура с распродажной скидкой на тело, чтобы носить глубокое декольте или мини, но с моей фигурой любое атласное платье смотрится чертовски откровенно.
Я сказала мужу о выставке, которая плавно перетечет в закрытую вечеринку для своих, поэтому ждать меня рано не стоит. Он и не думал, он любит свои мероприятия до утра больше меня, черт, он их безумно любит, никогда не устает и может благодушно улыбаться несколько часов подряд. И всем подряд. Мне иногда даже интересно, когда его уже начнет тошнить. Я не выдерживаю и часа, и всё реже составляю ему компанию.
И проклятая выставка не становится исключением: душно, скучно, стрелки на часах замирают. И мне приходится уворачиваться от вспышек приятеля-фотографа, который плохо понимает слово "нет".
К счастью, меня немного развлекают острые взгляды местных бабочек, которые оценивающе смотрят в мою сторону. Девушки потирают руки, глядя как я оделась на картинную выставку. Видно, в их глазах, я в отчаянии и кризисе, что-то из бабской классики – муж охладел, так хоть жадными взглядами чужаков подпитаться. И они уже начинают строить планы и тихо ненавидеть друг друга, на горизонте замаячил перспективный мужик, а тут столько желающих.
Дурацкое развлечение, в общем.
Я собираюсь на выход, когда отбываю положенный срок. Время как раз подходит. Не верится, что я устояла и не стала изводить себя, думая о том, что скоро случится. Как именно случится… Я нарисовала слишком много картин за последние дни, и эти картины одна грязнее другой, я и забыла, как далеко умею заходить.
Как я люблю это.
Спускаюсь по лестнице, чтобы поймать такси, и пытаюсь удержаться мыслями на границе. Но ничего не выходит, фокус предательски расплывается. Я в деталях представляю лицо мужа.
Мне интересно, что будет с его свежим ухоженным лицом, когда он узнает?
Ловлю желтый фирменный седан и оказываюсь в нем после взмаха руки. Произношу водителю адрес… Это последнее несмазанное воспоминание. Потом же случается стук, кто-то грубо бьет по капоту, еще секунда и открывается задняя дверь.
N. Он вдруг оказывается рядом.
– Здравствуй, Ольга.
Он садится и, не отрывая от меня жадного взгляда, подает водителю знак ладонью. Мужская раскрытая ладонь опускается вниз, но уже не на сиденье, а на мое колено. N резко рвет дистанцию и нависает, уткнувшись грудью в мое оголенное плечо.
– Я не ошибся, – произносит он с хитрой улыбкой. – Я никогда не ошибаюсь.
Мне жарко от него, и он плавно выдыхает, касаясь моих волос. Стоит поднять лицо и можно почувствовать его дыхание на щеках.
– Я ждал в кафе напротив, долго… У тебя сумасшедшая выдержка, я уже хотел идти и брать тебя под руку.
– Ты сам назначил время, – я, наконец, нащупываю свой голос, – до минуты.
– И ты наплевала на него, – он улыбается еще шире и закусывает нижнюю губу, когда опускает взгляд ниже. – Тебе нельзя носить такое, я чувствую себя животным.
– Это плохо?
Я чувствую его поцелуй на волосах, хотя это даже не поцелуй. Он дразнит и забирает последние сантиметры, касаясь моего виска. Слишком невинно, мало. Черт возьми, сукин сын издевается… И я запрокидываю голову сама, чтобы уже почувствовать его горячие губы, с которых слетают все эти слова, от которых мне только жарче и теснее. И еще его пьяная расслабленная интонация, будь она проклята!
– Ольга, ты…
– Заткнись.
