Маша Моран "Лекарь-возлюбленный 1"

Генерал побагровел.

– Если вы занесли сюда заразу, то сначала я прикончу вас, а потом вашего дружка-алхимика.

В холоде прозвучавшего голоса можно было ощутить снежинки:

– Никто и никогда пальцем не тронет тех, кого я лечу.

Все взгляды обратились к лекарю. Он сидел с невозможно прямой спиной и смотрел на генерала суровым яростным взглядом.

Я должен был думать о чем угодно только не о том, как он сейчас прекрасен.

Похоже, так считал не я один.

Сидящая рядом с ним сароен положила ладонь на острое плечико лекаря и прижалась грудью к его локтю. Каждое ее движение было пропитано интимностью. Она словно пыталась удержать его и одновременно спрятаться за его спиной. Я не представлял лекаря сражающимся, но, похоже, храбрости ему было не занимать.

Молчаливую дуэль взглядов вдруг прервал женский голос.

– Господа!.. Ну хватит уже ваших скучных разговоров. Мы совсем не даем господину Вану поесть. – Теперь все посмотрели на меня. – Он проделал такой долгий путь, храбро сражался и убил сразу несколько черных монахов. А теперь из-за ваших препирательств вынужден голодать. – Вторая сароен покачала головой.

Удивительно, но суровый генерал не стал с ней спорить. Наоборот, его глаза загорелись, а в седых бороде и усах мелькнула едва заметная улыбка. Вот значит как? Очарован наложницей из Дома Утех?

Девушка наполнила мою чашку чаем и почтительно склонив голову, протянула мне.

Когда я коснулся пальцами дешевой глины, она бросила на меня взгляд, который я видел тысячи раз. В ее подведенных тушью глазах отчетливо читался интерес. Иногда отец и его министры пытались подослать ко мне наложниц. Все они отчаянно старались выполнить одно единственное задание: втереться ко мне в доверие. И почему-то все смотрели на меня именно так, как она – томно, и наигранно стыдливо. Но обязательно с затаенным интересом, который просто невозможно было не заметить. Видимо, я должен был тут же потерять голову от того, что мной заинтересовалась женщина, и выдать ей все свои секреты.

– Меня зовут Айми, господин. Я обязана вам жизнью своего сына. Теперь мы в вечном долгу перед вами.

Значит, это та самая Айми, которая передала мне одежду и рвалась услужить. По словам язвы-лекаря. А может, он сам неровно дышит к этой Айми, вот и разозлился?

Я едва не расхохотался. Вряд ли эту хитрую лисицу интересует бледный субтильный лекарь.

– Не благодарите меня, госпожа. – Я снова поклонился. – Ваш сын очень храбро себя вел.

Неожиданно подала голос другая сароен, прижимающаяся к лекарю:

– Мы и перед господином Рэйденом в долгу. Он, между прочим, старается для всех нас. Если бы не он, кто бы нас лечил? Да у нас до него целую вечность не было лекаря! Боги благословили нас его присутствием. – Она улыбнулась ему зовущей улыбкой, в которой не было ни капли благодарности – только чистая, ничем не прикрытая похоть.

Да неужели? А вот и жертва голубых глаз и пухлых лекарских губ.

– Позвольте, я услужу вам, господин? – Она подставила к нему чашку, тоже собираясь налить чай, а я уставился на бледного сластолюбца.

Он как-то поник и с мрачным видом ковырял ложкой в еде. Наверное, не хочет, чтобы все знали о его отношениях с этой девицей? Наверняка метит на дочку генерала, сидящую по другую руку от него и уже не знающую, как привлечь его внимание.

Внезапно, сароен потянулась к чайнику, стоящему рядом со мной. Изящным движением она прижала широкий рукав платья к запястью, чтобы не испачкался в еде, а меня обдало волной сладкого цветочного аромата.

Нет, не может быть… Я уже знал этот запах. От него кружилась голова, и в голову лезли дикие, непристойные мысли. Мысли, которых у меня не должно быть никогда.

Аромат самого лекаря. Вот почему он пах женщиной. Он спал с ней. С этой девицей. Проводил с ней ночи и время после операции Дайске. Бежал к ней, как только выдавалась свободная минута.

Он пропитался ее запахом! Маленький ублюдок…

Я сглотнул вязкую слюну, чувствуя нестерпимый зуд в ладонях. Хотелось схватить его за волосы, вытащить из-за стола и отволочь обратно в лазарет, чтобы занимался тем, что должен. А не развлекался с продажными девками!

– Господин Ван… Вам не нравится наша еда? Да, она простая и грубая – не то, к чему привык такой изысканный господин, как вы. Но прошу вас, попробуйте.

Я вздрогнул, а все взгляды обратились ко мне. Айми встала и под гневным взглядом генерала села рядом со мной. Ее пальцы коснулись моей ладони.

– Позвольте, я накормлю вас. – Она взяла мою ложку и зачерпнула овощей.

Генерал начал покрываться багровыми пятнами, его сын все так же равнодушно смотрел в пустоту, но я мог видеть только лекаря.

Мерзавец отвлекся от своей тарелки и сейчас смотрел на меня со знакомой насмешкой.

Он вскинул брови, когда пальцы Айми снова погладили тыльную сторону моей ладони. Сам не знаю почему, но я так поспешно отдернул руку, словно был в чем-то виноват. Как будто этот модник мог подумать, что между мной и сароен что-то есть.

Мне вообще должно было плевать, что он думает, но боги… пощадите меня, я не мог позволить ему считать, что собираюсь пользоваться услугами этой девицы.

Проклятый лекарь!

Я резко обернулся к Айми:

– Госпожа Айми, а почему ваш сын был за пределами крепости один?

Мой вопрос поставил ее в тупик.

Генерал отчетливо скрипнул зубами в наступившей тишине:

– Днем за пределами крепости не опасно. – Он смотрел на меня с такой лютой ненавистью, что я вновь ощутил себя в знакомой стихии – во дворце, где все желают мне лишь смерти.

Странно, но это помогло успокоиться и взять себя в руки. Я вновь обретал контроль над собой.

– То, что за пределами крепости не опасно мы поняли по запертым воротам. – Я почтительно кивнул, даже не пытаясь скрыть издевку. – Меня просто удивляет, что такой доблестный генерал, готовый убить беззащитного раненого, не знал, что снаружи находится ребенок. А потом не хотел открывать ворота.

Дочка решила вступиться за отца, который, казалось, сейчас задымится от гнева:

– Мой отец не обязан следить за чужими детьми. – Она бросила презрительный взгляд сначала на Айми, а потом и на Эйку.

Видимо, как и его мать.

– Кровавый Закат может случиться когда угодно. – Лу метала в меня ненавидящие взгляды.

Я пожал плечами:

– Тогда мне тем более странно, что он гулял один. На закате, который в любой момент может стать Кровавым.

Лу снова хотела что-то сказать, но Эйка перебила ее, гордо выпятив подбородок и выставив вперед грудь:

– Господин Рэйден пытается вычислить, когда случаются Кровавые Закаты.

Обе девицы посмотрели на лекаря восхищенными взглядами.

Я вздернул бровь:

– Вот как? И какие успехи?

Лекарь, который продолжал ковырять еду, словно в тарелке лежало что-то отвратительное, бросил на меня мрачный взгляд исподлобья. Казалось, он сразу же упадет, если Лу и Эйка не будут его поддерживать. Поддерживать. Я усмехнулся про себя. Да они же жмутся к нему, как самые развратные наложницы Дома Услады. Эйка вообще беззастенчиво трется грудью о его руку.

– Боги… как же это все скучно! – Айми хлопнула в ладоши, умело взмахнув широкими рукавами. – Хватит уже этих бесполезных разговоров. Господин Ван совсем не ест. Давайте мы лучше с Эйкой вам станцуем, а вы насладитесь трапезой.

Глаза генерала загорелись, лицо снова приобрело красный оттенок. В короткой бороде и седеющих усах мелькнула улыбка. Теперь я не сомневался в том, что генерал очарован наложницей.

Айми поднялась, и Эйка последовала за ней. Но как только они вышли из-за стола, первая остановилась.

– А как же мы будем танцевать без музыки? Эйка, сыграй нам на том иноземном инструменте – у тебя прекрасно получается. А я исполню новый танец. – Айми бросила на меня очередной томный взгляд, который сказал о ее замысле больше, чем откровенное признание.

Она просто хотела, чтобы все смотрели только на нее.

Не говоря ни слова, Эйка проплыла к массивному сундуку и бережно вытащила из него завернутый в мягкую ткань инструмент. Такого я прежде не видел.

Убрав ткань, Эйка вернулась к столу и протянула инструмент лекарю.

Тот удивленно моргнул глазами и надул губы. Захотелось прикоснуться к ним, чтобы проверить, действительно ли они такие мягкие, как кажется.

Я сжал кулаки, вдавливая ногти в кожу. Да приди же в себя! Откуда эти срамные мысли?!

– Пусть господин лекарь нам сыграет на… лют-не. – Она старательно произнесла это название. – Он намного искуснее меня в этом деле. Я освоила еще не все премудрости, но с таким учителем… – Ее ладонь вроде бы незаметно прошлась по его руке, но я был уверен, что это увидели все.

Это уже переходит все границы! Я как будто оказался в самом развратном Доме Услады, какой только существовал в Ванжане. Что дальше? Она начнет ласкать его на глазах у всех? Заберется ладонями под истончившуюся ткань халата?!

– Я… не… Давайте лучше вы? Вы очень хорошо научились… – Его голос охрип… От того, что вспомнил подробности их уроков?

Как это было? В постели? Наверняка они оба были обнажены. Проклятый лекарь. Колдун. Не идет из головы. И эти мысли… Я старался прогнать видения того, как этот мерзавец медленно скидывает с себя халат, развязывает тесемки нижней рубашки. Нет!.. Боги, о чем я думаю?!

– Да, сыграйте вы, господин Рэйден. – Лу посмотрела на него влюбленными глазами, забрала инструмент у Эйки и протянула лекарю. – Слушать вашу игру – истинное наслаждение.

– Да-да! Порадуйте нас! – К уговорам присоединился и Ясуо, который все это время молча уплетал за обе щеки. – Вы в этом деле хороши! Уж простите, госпожа Эйка.

Эйка снисходительно улыбнулась и присоединилась к помрачневшей Айми. А я снова посмотрел на лекаря.

Он тяжело вздохнул и взял иноземную лют-ню. Прижал ее к животу, устраивая свои длинные пальцы на струнах. Когда его левая рука обхватила длинную рукоять, я понял, что пропал.

Это было сумасшествие, но каждое его движение завораживало. Околдовывало. Он как будто творил непонятные алхимические фигуры, но с непередаваемым изяществом. Изысканностью, которая не снилась даже самой опытной сароен. Меня обожгло внезапной мыслью. Если бы его умения, его ласки, продавались, я бы не пожалел никаких денег, чтобы купить их. Чтобы завладеть единолично. Чтобы никто больше не смел смотреть на то, что должно принадлежать только мне.

А потом он тронул струны. Бросил на меня быстрый и острый взгляд, от которого где-то в пояснице взорвался смертоносный порох.

Я ненавидел себя за то, что думаю о мужчине ТАК. Но не мог избавиться ни от одной из этих мыслей.

Хуже того, что я наслаждался картинками, которые так ярко рисовало мое воображение. Никогда не думал, что мой разум способен создать то, от чего кожа покрывалась мурашками, а сердцебиение учащалось.

Я видел его… Бледного уставшего лекаря. Как он откидывается на подушки и лениво прикрывает глаза. Как играет только для меня, а потом откладывает этот странный инструмент, издающий колдовские звуки, и протягивает руки ко мне.

Боги, молю вас, смилостивитесь надо мной!..

Волна цветочного аромата коснулась моих щек. Эйка оказалась рядом, взмахивая расшитой накидкой. Она специально переместилась ближе – чтобы лекарь, сидящий напротив, хорошо ее видел.

Он бросил на нее взгляд и улыбнулся. А меня снова накрыло волной ярости. Он пропах ее запахом. Пропитался им! И сейчас, вместо того, чтобы лечить Дайске, развлекает этих людей и переглядывается со своей шлюхой.

Айми переместилась к нему за спину. Она бросала на меня зовущие взгляды, изгибаясь в танце. Я заставил себя смотреть только на нее и никуда больше. Любой мужчина был бы рад такому вниманию. Любой бы зачарованно следил за ее движениями и мечтал о ночи с ней. Да, она двигалась весьма умело для провинциальной сароен, но в ее танце не было… изящества. Изящества, которым сочились одновременно плавные и резкие движения лекаря. Вчера, когда он вешал одежду на ширму, его тело вытягивалось, словно молодой стебель, устремляющийся к солнцу.

А сейчас… сейчас он изгибался над этой проклятой лют-ней, как над любовницей. Резко откидывал голову назад, когда тонкие пряди волос падали на глаза. И снова склонялся, будто наблюдал за тем, как на его ласки отзывается тело женщины.

Айми коснулась его плеч, потом щек. Лекарь вздрогнул, но не перестал играть. А Айми, выгнув накрашенную бровь, посмотрела на меня. Пыталась вызвать ревность? Показать, какие ласки могли быть мне дарованы?

Но вызвала лишь раздражение. Я не хотел, чтобы она к нему прикасалась. Не хотел, чтобы трогала! Ее пальцы скользили по его шее, и я видел, что выбеливаемая годами кожа сароен уступает в светлости коже лекаря.

Генерал шумно дышал, глядя на танец Айми. Он буравил ненавистным взглядом Рэйдена. Вот кто точно ревновал. И если этот смехотворный танец продлится, то крепость останется без лекаря. Дайске останется без лекаря. Я оста…

Мелодия резко оборвалась, и я тут же вскочил на ноги.

– Вы уже утолили свой голод? Я хочу проведать Дайске.

Показалось, или во взгляде Рэйдена мелькнула благодарность?

– Да, конечно!

Ясуо увязался с нами, и я был благодарен ему за это. Если бы не его присутствие… я бы не выдержал и набросился на Рэйдена. С губ рвались упреки. Как он мог сидеть там и наслаждаться наложницами, когда Дайске находился в таком состоянии? Как Я мог любоваться им? Его музыкальным мастерством и изгибом шеи, болезненной бледностью кожи? Как я мог смотреть на него, забыв обо всем?! Даже о Дайске, возможно умирающим в этот самый момент…

Это было неправильно. И я осознавал всю неправильность моего помешательства. Он околдовал меня. Я был почти уверен в этом. Околдовал своей загадочной неизвестной алхимией.

Глава 7. «Ночной цветок»

– Можете идти… – Лекарь пренебрежительно махнул мне рукой. Широкий рукав мазнул по столу, стряхивая засохшие травинки и головки цветов.

Я стоял над Дайске, который так и не пришел в себя. Он казался еще серее. Осунувшимся. И похожим на мертвеца.

Я посмотрел на Рэйдена – он расчищал место на заваленном всяким барахлом столе. Просто брал какие-то вещи и сгружал их в одну кучу.

– Почему вы не сложите все туда? – Я указал на стол, где вчера он оперировал Дайске.

– Почему вы не пойдете туда, где действительно нужны? – Он раздраженно дернул головой, отбрасывая назад белокурые пряди.

– Я останусь с Дайске.

Рэйден шагнул ко мне, гневно сверкая самыми голубыми глазами на свете:

– Вы уже убедились, что он все еще жив. И если хотите, чтобы он и дальше оставался живым, не мешайте мне делать то, что я умею лучше вас. А вы идите и займитесь тем, что умеете вы. Зачем вас сюда послали? Чтобы разобраться с черными монахами? Вот и разбирайтесь.