На той стороне – 3. Боярин
Кирилл Шарапов
На той стороне #3
Не быть убитым на дуэли. Найти логово Братины теней, которые не оставляют попыток исправить свой промах и уложить боярина Константина на костер. Не погибнуть при прорыве тьмы. Запустить производство разных бытовых устройств, до которых в этом мире еще не додумались. Найти возможность добраться до вотчины Рысевых, чтобы боярышня Юлия вернула свое тело. Все это дежурные будни бывшего частного детектива Константина Воронцова, ставшего фигурой в глобальной шахматной партии.
Кирилл Шарапов
На той стороне – 3. Боярин
Глава первая
Константин переступил порог своего гостиничного номера. Куски кровати, обломки мебели, шкаф, в котором было его имущество, закопченный, опаленный, но целехонький. Как объяснил смотритель, он был специально зачарован, чтобы, в случае пожара, вещи гостей не пострадали ни от огня, ни от воды.
Воронцов дошел до окна, выглянул наружу, осколки стекла и его кровь давно убрали. Целитель, вызванный к нему за счет гостиного двора, возился с ним почти семь часов. Надо сказать спасибо Юлии, она в последнее мгновение успела смягчить его падение, иначе так легко он бы не отделался. Лекарь постарался на славу, срастил все переломы, затянул две раны от осколков, вылечил сотрясение. Но за это платил управляющий, так что, кошель Константина не полегчал. От заминированного столика сыскари обнаружили только колесико и одну стойку, остальное сплавилось в одну массу. Воронцов нагнулся и поднял с пола оплавленную железку, которая еще недавно была его револьвером, добытым в столице. Жаль было расставаться с ним, но незнакомая веда искорежила металл, который оказался в непосредственной близости от эпицентра. Вместе с ним канула в небытие и кобура, ремень с парой подсумков, все это лежало на прикроватной тумбочке. Константин кинул то, что осталось от «Улана», на обгоревший матрас.
Ведун из сыскного приказа, сказал, что веда ему незнакома, что-то очень редкое. Конечно, у большинства людей умения почти одинаковые, да и мало кто может их развивать, а вот у других людей ветки уникальные. Видимо, тот, кто устроил покушение, как раз из таких.
Ну да в этом Воронцов не сомневался, за ним послали кого-то очень толкового, и, скорее всего, это была женщина. Из всех постояльцев, кроме него, пострадал еще один человек – служанка по этажу, ее нашли мертвой в шкафу с бельем. Кто-то задушил девушку и вместо нее привез Константину заминированный столик.
Поняв, что тут больше нечего искать, Воронцов направился к шкафу, взялся за ручку. Он почувствовал, как веда, наложенная на дверь, оплела его запястье, и тут же пропала, позволяя хозяину номера открыть хранилище.
– А вот это я называю везение, – обрадовался Воронцов, проводя рукой по оперативной кобуре, которую вчера повесил внутрь вместе с сумкой.
«Монарха» утром он сунул в карман халата, и тот не пострадал, и теперь был заткнул за пояс штанов. Осмотрев свое имущество и убедившись, что оно не пострадало, Константин начал передавать его слуге, которого приставили к нему, чтобы помочь перенести вещи в номер напротив, любезно предоставленный гостиным двором. Наконец, шкаф опустел. Взяв в правую руку рюкзак, а в левую карабин, он вышел из разгромленного номера и вошел в новый, где его уже ждали Лада и Горд.
Сгрузив вещи в шкаф, Константин мотнул головой в сторону двери, и паренек, лет двадцати, бесшумно испарился, прикрыв за собой дверь.
– Тебе сильно повезло, – произнесла Лада, стоило им остаться втроем.
– А то я не понимаю. Если бы не реакция Юлии, в лучшем случае от меня остались бы кости. Так что, можно сказать, я ей сильно должен.
– Братина? – в свою очередь, полу вопросительно, полу утвердительно, произнес Горд.
– Больше некому, – задумчиво барабаня пальцами по столу, подтвердил Константин. – Я просто еще не успел никому дорогу перейти, а это я делать умею. А у этих заказ на меня. Да, я сглупил, заявив о себе, едва только заявился в Тверд. Но если бы это не произошло в банке, это случилось бы на полдня позже в герольдии. Так что, в принципе, ничего не поменялось. Меня беспокоит, насколько они быстро подготовили покушение, и если бы не Юлия, им бы удалось. Вывод?
– Нужна охрана, – выдал вполне предположение Подземник. – Стой у ваших дверей хотя бы один человек, и этот столик с ведой не оказался бы в ваших покоях.
– По идее, он бы в коридоре рванул, – резонно возразила Лада.
– Не рванул бы, – согласился с наемником Константин, – они бы попытались реализовать другой план. Возможностей у них достаточно. А вот у нас нет. Они о нас знают все, мы о них ничего. Да и Юлия, спасая меня, сильно истощила резерв, теперь нужно снова его наполнить. Но думаю, за стенами города это будет гораздо проще. Горд, где тут место силы?
– Их три. Одно на левом берегу, второе недалеко от центра, самое большое, и третье – в новом городе за стенами. Оно свежее, лет пять всего, ведунам каким-то образом удалось создать, вот только оно получилось слабым.
– Мне сойдет, – ответил Константин. Он никого, не стесняясь, вытащил из шкафа вещи, в которых приехал в Тверд, превращаясь из боярина Воронцова в простого путника по прозвищу Чужой. Он сунул руку в карман, в поисках часов, но там было пусто. – Вот суки! – процедил он сквозь зубы, когда его пытались…, пусть будет взорвать, часы барона командира второй гвардейской роты лежали на тумбочке, а значит, можно их не искать.
– Константин, – окликнула его Лада, – я выполнила твою просьбу. Сегодня утром закончила, – она вытащила из сумки ножны для его ножа из Беловодья и кинула в руки Воронцова.
Темная кожа, покрытая лаком, окантовка из металла, много рун, образующих узор. Калинина заморочилась, не ограничилась его просьбой расположения вдоль ремня, добавила возможное классическое размещение на боку и возможность крепление на систему молли, которую этот мир еще не знал.
– Окантовку сделала из Артала, твой нож слишком хорош для обычного чехла, пришлось повозиться, чтобы создать узор, поэтому так долго. А Артал будет черпать энергию отовсюду, и поддерживать руны. Хорошо, у Авии был небольшой запас, цены тут на него кусаются.
– Спасибо, Лада. Буду проектировать разгрузку для производства, обязательно систему молли добавлю. Как ты догадалась?
– У знакомого была такая, – ответила Калинина нехотя, и Воронцов сразу понял, кого она имела в виду, просто не хотела при Горде говорить. – Он, когда на охоту с друзьями собирался, всегда нож цеплял рукоятью вниз, красиво так, понтово. – Она улыбнулась своим воспоминаниям. – Вот я и подумала сделать тебе такое, а ты потом сам решишь, как использовать.
– Замечательная идея, – похвалил Константин, после чего все же расположил ножны на спине.
Оперативная кобура заняла место подмышкой, причем все свое вооружение Воронцов пристроил прямо поверх сюртука.
– Подбросьте меня до места силы, и на сегодня можете заниматься, чем хотите. Завтра берите в аренду мастерскую, закупайтесь необходимым, пора приступать к работе.
– А ты чем займешься? – спросила Лада.
– А я попробую отыскать в этом городке неприметную дверку, за которой скрываются те, кто меня пытался взорвать, бомбисты недоношенные. А потом я вышибу эту дверь, и убью их всех.
– Отличный план, Ваше сиятельство, – сдерживая смех, заявил Горд. – Вот только есть одна проблема – сколько таких желающих было, но ни у кого не вышло. Их нет, а Братина процветает.
– Посмотрим. Но в защите у нас нет шансов. А теперь подъем, время и так потеряно много.
Место силы оказалось почти в самом центре нового города. Константин смог его почувствовать, только приблизившись шагов на двадцать. Очень слабое. Махнув рукой Ладе и Горду, которые стояли возле фургона, ожидая его решения, он вошел в круг идолов.
– Страж, – позвал он, но ответа не получил. – Да уж, – хмыкнул Воронцов, – даже хранителя нет, вот что значит, самопал.
Но сейчас ему это было и не нужно, на второй план он не собирался, для охоты вполне подойдет первый. Достав из кармана коготь-оберег, он накинул цепочку на шею и, призвав прислужника, вышел с капища на первый план. Не пройдя и двадцати метров, он увидел первого туманника, слабого, едва трепещущегося, за таким бегать – только силы тратить.
– Давай, Беляш, он твой, – разрешил Константин.
Полупризначный зверек рванулся к добыче, поглотив зыбкую сущность, едва ли не на лету.
Вот что значит, большой город, туманников тут хватало. За час Юлия поглотила больше десятка сущностей, которых отлавливал Беляш. Но все они были слабыми.
– Это, как есть суп крохотной ложкой, – пожаловалась Юлия, – я даже четверть от потраченного не восполнила.
– Не печалься, – подбодрил ее Воронцов, – будет и на нашей улице праздник.
Накаркал, «праздник» оказался в стиле фильма «Пятница 13го» – была вечеринка, и тут пришел большой и злой чувак с мачете.
Плотная сущность, больше напоминающая серую грязную тень, чем полупрозрачного туманника, спрыгнула с крыши прямо на Константина. Подобного ни в одном плане Воронцов еще не встречал. Высотой метра в два с половиной, сплетенная из десятков толстых, и не очень, канатов, напоминающих щупальца осьминога. Все это Воронцов разглядел, пытаясь разорвать почти черные тросы, которые обвили его, словно муху в паутине. Нападение было настолько стремительным, что он даже дернуться не успел.
– Отверженный, – в панике вскрикнула Юлия. – Он выпивает тебя.
Вот теперь Константин понял, кто охотится на ведунов, решивших прогуляться по первому плану Астры, кто вычищает сущности, которых тут должно быть гораздо больше.
Вырвавшийся вперед Беляш, поспешил на помощь хозяину, он сходу попытался атаковать противника своим арканом, но тот был подвижен, словно ртуть. Стоило петле захлестнуть один из отростков, как два других, выросших рядом, разорвали ее, а в довесок прислужник взвыл от боли, видимо, прилетела ответка. Он отскочил метра на три, уворачиваясь от выстрелившего в его сторону хлыста, который наверняка с легкостью располовинил бы прислужника. Беляш, не имея возможности сбежать, крутился рядом, не давая тому сосредоточиться на Воронцове.
Константин рухнул на землю, перед глазами все плыло, сознание подкидывало какие-то жуткие картинки из его же головы, тело стало вялым. Он закричал, делая рывок, но все это было бессмысленно. А еще через мгновение добавилась жгучая боль, отростки отверженного начали жечь его астральную сущность, словно огнем.
– Борись, – пробился через терзающую разум боль голос Юлии, он был жестким и полным силы, он отрезвлял ничуть не хуже плетей отверженного. Вот только этого было мало, разум прояснился, а сил-то не прибавилось. Правая рука притянутая к телу, наткнулась на рукоять ножа из Беловодья. Стоило Константину сомкнуть на ней вялые пальцы, как все тело тряхануло от прошедшей по нему энергии, артефактный клинок щедро отдавал ему накопленное. И это очень не понравилось отверженному. Как было с прислужником, тварь словила откат, щупальца обмякли и попытались оттянуться обратно, тело, еще недавно бывшее клубком, стало зыбким, как кисель, а в самом центре этого бушевало темное призрачное пламя.
– Убей его ножом, – закричала Юлия. – Торопись, он скоро оправиться.
Но Воронцов решил иначе.
– Беляш, захват, – скомандовал он.
Не смеющий ослушаться прислужник, подскочив, оплел сущность своим арканом. Новая судорога тряхнула тварь, и пламя, которое начало восстанавливать сущность, дрогнуло и сбилось. Константин с трудом сделал три шага, что разделяли их с тварью, которая теперь, как и он полминуты назад, боролась с опутавшим ее захватом. Ноги боярина дрожали, но дело нужно закончить. Стянув с шеи коготь арга, он стиснул его в кулаке левой руки, на которой перстень с заточенной боярышней.
– Приятного аппетита, – мысленно пожелал он Юлии, и с силой вогнал руку в тело отверженного, которое теперь превратилось в кисель, стараясь достать камнем темное пламя.
Кисть мгновенно отдало болью, словно кипятком ошпарило. Но твари было гораздо хуже, ее лихорадило, судороги сотрясали это желе, но оно боролось. Руку стиснуло, грозя раздавить. Константин, выхватив нож из Беловодья, нанес быстрый удар. Вокруг места укола кисель начал буквально осыпаться порошком, и сражающееся призрачное темное пламя кинуло все силы, чтобы остановить разрушения. Ей удалось, и оно даже попыталось снова атаковать, но Воронцов повторил свой удар. Так продолжалось минут десять, тварь трепыхалось, Константин делал быстрый укол.
– Это невероятно, – прорвался ему в голову голос Юлии, причем звучал он, словно та уработала бутылку мартини, а потом отлакировалась коньячком и вот-вот запоет: «И тут шальная императрица…». – Столько энергии, мне даже половины не поглотить.
– Беляш, помогай, – приказал боярин.
– Да, хозяин, – последовал радостный вопль, и с противоположенной стороны в тварь вошел заострившийся хвост прислужника. Та снова задрожала, словно пудинг, и рухнула на землю, едва не избавившись от руки Воронцова. Пришлось садиться рядом.
Через тридцать минут отверженный прекратил трепыхаться, темное пламя внутри видно было плохо, но Юлия и Беляш смогли выпить от силы треть.
– Всеее большшшеее неееее впиииитааааать, – пьяно заявила боярышня, растягивая слова.
– Да, хозяин, – поддержал ее прислужник, – я тоже полон, мне даже перепало немного темной энергии.
– Ну, значит, добиваем, – усмехнулся Воронцов. – Беляш, как прикажу, отпустишь.
– Да, хозяин, – последовал незамедлительный ответ.
– Давай, – скомандовал Константин, вогнал нож в кисель, дотянувшись клинком до темного пламени. Сущность дернулась в последний раз и начала распадаться серой пылью. Но даже артефактный клинок из Беловодья не смог уничтожить отверженного мгновенно. Пламя боролось, боролось отчаянно, но все же не прошло и трех минут, как последний лепесток впитался в кончик ножа, и вся желейка осыпалась пеплом.
Константин матюгнулся и мысленно позвал нож, который, подняв вверх прах отверженного, впорхнул в ладонь.
– А это у нас что? – глядя на серый шарик внушительных размеров, не меньше чем тот, что остался от убитого им ведуна, спросил Воронцов.
Он аккуратно взял его двумя пальцами, готовый выбросить, если тот попробует активироваться. Если сферы с тьмой были вполне привычны, то это нечто новое, про которое он никогда не слышал. Но ничего не случилось, только на мгновение пальцы кольнуло холодом. Убрав добычу в карман и надеясь, что она не исчезнет, Воронцов с трудом поднялся. Да уж, отделал его отверженный знатно. Пошатываясь, и с трудом переставляя ноги, он тронулся в обратный путь. Беляш шел рядом, не отходя ни на шаг.
– Мне кажется, или ты слегка подрос? – поинтересовался Константин у прислужника.
– Да, хозяин, – последовал незамедлительный ответ. – А еще у меня наверняка появилась возможность получить еще одно умение.
– Это хорошо, – признал боярин. – Но этим мы займемся потом, мне бы до места силы дойти.
– Дойдем, хозяин, – поддержал его Беляш. – Хотя и далековато ушли.
Константин усмехнулся и едва не упал, слабость накатывала волнами. И тут он понял, в чем дело. Вытащив из кармана амулет из когтя, он вернул его на шею. Сразу стало легче, но вот кое-что изменилось. Воронцов по-прежнему находился в Астре, но теперь стал четко видеть людей, не зыбкие тени, которые были просто отблесками, а фигуры, правда, без лиц. А еще его очень заинтересовал один вопрос. Он подошел к одному из силуэтов, стоящих возле дверей ближайшего дома, и легонько толкнул рукой.
– Что ж, очень полезная хрень получилась, – прокомментировал боярин, глядя, как потревоженный в Астре человек, закрутил головой, ища причину легкого толчка. Не нашел, что, в принципе, было естественно, и, махнув рукой, вошел внутрь.
– Ваше сиятельство, вы понимаете, что это значит? – тут же спросила его Юлия, которая, похоже, уже успела «протрезветь».
– Прекрасно понимаю, – ответил Воронцов. – Это означает, что у моих врагов проблемы. Жаль только, что войти в Астру нормально можно только через место силы, хотя, надо будет попробовать прорваться через грань, как я однажды сделал, чтобы спасти Беляша.
– Если об этом узнают, на тебя начнется охота, – заметила Юлия.
– Я и так ходячая мишень, соблазн для всех – трофейщик, боярин, на которого сделала стойку Братина, теперь вот еще ходящий в Астре.
– Если узнают, что ты можешь воздействовать на людей из первого плана, то охота станет вообще всеобщей, ведь никто не будет чувствовать себя в безопасности.
– Предлагаешь, держать подобное ото всех в тайне?
– Конечно. Или напомнить, какие проблемы у тебя начались, стоило людям узнать, что ты трофейщик?
– Наверное, ты права. А ведь скоро сюда доберутся люди из веси Авии, и у всех добавится причин прижать меня к ногтю. Пан уж точно молчать не будет.
– Да, жизнь у тебя насыщенная, – согласилась боярышня. – Ты как себя чувствуешь?
– Плохо. Сначала полегче стало, когда амулет надел, а теперь, словно пару мешков с цементом на плечах волоку. Как бы этот коготь не стал слишком тяжелой ношей.
