– И свет есть, и газ имеется, и кабель для интернета проведен. А как же иначе?
– Ну, глядя на ваши крыши из дранки и окна из слюды, мы думали, что вы там полностью натуральным хозяйством живете.
– Живем. Но интернет у нас есть. Раньше он только в доме отца Феодора был, больше никому пользоваться искушением мирским было нельзя. Но теперь мы в тереме живем, отец Феодор нам больше не указ, так что компьютером свободно пользуемся.
– И полиция у вас его не изъяла?
– Забрали слуги темные во время обыска учиненного, да то беда невеликая. Мы вскоре новый комп себе прикупили! Скота-то у нас теперь много, а скотинка нынче дорого ценится. Бычка продали, компьютер купили.
– Может, у вас и машина есть?
– Есть. Отец Феодор для общины приобрел, на нас с мужем доверенность оформил.
– Как же он ее оформил, если ни у кого из вас документов не имелось?
Вот тут-то и выяснилась одна интересная деталь. Все документы хранились у отца Феодора в доме в тайнике.
– Это он от нас, от неразумных, прятал, чтобы мы темным искушениям не поддались, посулам мирским не отдались и из общины бы не утекли.
Также выяснилось, что сам отец Феодор избегал чрезмерного умерщвления плоти, а потому жил со всеми удобствами в каменном доме под железной крышей и со стеклопакетами. И также мылся он вовсе не в парной, топившейся по-черному, а во вполне себе нормальной и отделанной кафелем ванной комнате, где у него стояло джакузи, а кроме того имелся теплый унитаз и биде.
– И как же это понимать? Выходит, ваш проповедник вас заставлял поститься да молиться за комариные души, а сам в это время сибаритствовал в своих роскошных покоях?
Но супруги и тут предпочли встать на защиту своего героя.
– Отец Феодор был выше всех этих искушений.
– Он их искушающий зов уже давно в себе преодолел, в любой момент мог от них отказаться, а потому позволял себе иногда наслаждаться ими.
Грибков махнул рукой, показывая, что больше не хочет ничего слушать про молитвенника и подвижника отца Феодора.
– Меня интересует полученное вами от племянника письмо. Не взыщите, но мне необходимо на него взглянуть.
Супруги переглянулись, Саше на мгновение почудился на их лицах страх, словно бы их схватили на лжи.
– Нет письма у нас.
– С собой нет.
– Дома осталось.
– В компьютере.
– А можно мне вашу электронную почту посмотреть? – настаивал Грибков, тоже почувствовав подвох.
Но так далеко супруги еще не продвинулись. Почта у них была, но почтовый ящик был прочно привязан к их стационарному компьютеру, ни адреса, ни пароля от нее они не помнили. Страничек в соцсетях тоже не имели. А потому поверить им, как это ни претило сыщикам, приходилось на слово.
Глава 3
Когда в допросе возник перерыв, Саша разыскал Грибкова, который вышел немного подышать свежим воздухом на улице.
– В чем дело? – спросил он у приятеля. – Ты в чем-то подозреваешь этих двоих?
– А самому тебе не кажется подозрительным их приезд?
– Нет. Они ведь объяснили.
– Но они прикатили из своей Хворостинки именно в тот момент, когда все их родственники, включая обожаемого племянника Сережу, куда-то таинственным образом запропастились.
– Они же сказали, что родители Сергея умерли.
– Это не совсем так. Верней, совсем не так.
И Грибков поделился с Сашей шокирующей новостью. Оказалось, что он успел навести справки о соседях Саши. И дело в том, что информации о кончине родителей Сережи нигде не зафиксировано. Но при этом никто не мог сказать, где они все трое в настоящий момент находятся. Не было новостей ни о родителях, ни о сыне. И получается, что не только старшее поколение семьи Бойцовых куда-то испарилось, примерно сутки назад исчез из поля зрения своих друзей и знакомых также и сын Анны и Константина, тот самый Сережа, якобы оповестивший о смерти родителей своих дядю с тетей.
– Плюс еще труп этот в доме. Знаешь, что про него говорит Семеныч?
Михаил Семенович, или попросту Семеныч, был в своем прошлом талантливым хирургом, но не справился с излюбленной болезнью многих россиян, спился и был вынужден переквалифицироваться в патологоанатома, потому что считал, что этим пациентам он уже не сможет причинить никакого серьезного вреда.
– Мертвым все равно, дрожат у меня руки или нет, – утверждал он. – Одним разрезом больше или меньше, их уже не волнует.
К тому же, будучи в душе неисправимым романтиком, пить он предпочитал на природе. А потому легко сменил столичную практику на тихий и уютный домик в пригороде. Тут он нашел себя, тут он был местной знаменитостью, тут им восхищались и не мешали жить так, как Семенычу нравилось. Все признавали – когда Семеныч трезв, равных ему в его работе нет. К сожалению, такие периоды случались нечасто, но сегодня был один из тех редких случаев, когда Семеныч был сравнительно трезв. Пара глотков коньяка, выпитых из принесенной с собой фляжки, разумеется, в счет не шли, организм эксперта был проспиртован до такой степени, что этот коньяк ему был что слону дробина. Легкий стимул, чтобы двигаться активней.
– Расскажи ему сам, что тебе удалось узнать, – обратился Грибков к эксперту с просьбой.
Барон уже давно крутился возле Семеныча, которого обожал чистой и совершенно искренней любовью. Семеныч даже никогда принципиально не подкармливал собаку вкусными кусочками, так что в этом обожании нельзя было даже заподозрить какую-то корысть.
– Чего там долго говорить, суицид по факту.
Саша внимательно взглянул на Семеныча.
– Я о твоем жмуре из кладовки говорю, – пояснил тот. – Повесился он.
– Или его повесили?
– Вот уж чего нет, того нет. Сам повесился.
– Там в кладовке даже не развернешься. И потолок низкий.
– Я и не говорю, что он в кладовке повесился. В саду мог. Или в доме, где попросторней. Но думаю, что все-таки на свежем воздухе или, на крайний случай, в сарае. Я смотрел, есть там парочка подходящих мест, где я и сам не против был бы свести счеты с жизнью. Думаю, что случилось это ночью. Потом кто-то его нашел, из петли вынул и перенес в чуланчик, где и оставил отдыхать.
– А кто он?
– Документов у него при себе не обнаружено. Денег или смартфона, кстати говоря, тоже. Попробуем пробить по отпечаткам пальцев, сдается мне, что мог засветиться в наших бумагах. Кстати, Сашок, я тут сделал для тебя фотографию нашего трупа, если тебе нетрудно, опроси соседей, может быть, кто-нибудь из них видел этого типчика, пока он еще был живым.
Саша охотно согласился помочь. А что? Ему не трудно, а полицейским все меньше работы. Но самое главное, что Саша был вынужден признать: эта история всерьез заинтриговала его самого. Пропавшая семья соседей, возникшие из ниоткуда родственники, труп в чуланчике – все это наводило на мысль о том, что они стоят на пороге грандиозной загадки, разгадывать которую будет не только увлекательно, но и опасно.
Но пока что Грибкова сильней всего интересовали личности прикативших из Хворостинки дяди с тетей.
– Мы проверили странички в соцсетях Сережи Бойцова, активность на них нулевая.
– И давно?
– Уже сутки. И в связи с этим присланное им по электронной почте письмо на имя дяди с тетей мне представляется полнейшей выдумкой.
– Вы не проверили его почтовый ящик?
– Проверили, конечно. Никакого письма родственникам в Хворостинку там нет.
– Он мог прислать не по электронке, а с помощью мессенджера. И не со своего, а с чужого аккаунта. Мог же?
– Мог, – согласился Грибков. – Хотя это и выглядит маловероятным. Но ты прав, чего только не бывает в этой жизни. Вот только есть еще одна загвоздка. Машина Бойцовых-старших попала в наши сводки как раз прошлой ночью. На ней по всему району каталась компания пьяных подростков. Контролировать предельно допустимую скорость или соблюдать другие правила движения они даже не пытались. Патрульные велели им остановиться, ребята не послушались, прибавили еще газку и попытались оторваться от погони. Итог такого развлечения был заранее очевиден всем, кроме их самих. Машина оказалась в реке, пассажиры тоже. К счастью, место там было достаточно мелководное, никто из ребят серьезно не пострадал, все они выбрались на берег, где их уже ждали наши патрульные. Водительских прав нужной категории ни у кого из ребят не оказалось, документов на машину тоже, их препроводили в отдел, где они объяснили, что нашли машину припаркованной в лесу, ключи были в замке зажигания, а мотор был еще теплым. И они решили доставить машину в отдел полиции, но не справились с управлением и угодили в реку.
– Врут!
– Конечно, – пожал плечами Грибков. – Они же не могли не видеть патрульную машину, хотя и уверяют, что не видели. И по поводу своих благородных порывов точно врут. Не пытались они перегнать машину в полицию. Просто решили погонять на подвернувшейся им свободной тачке. А вот что касается всего остального, скорей всего, они говорят правду. Очень уж складно у них всех звучит их рассказ. Даже в мелочах у них все сходится, я ни разу не смог поймать их на лжи, что заставляет меня предположить, что машину они и впрямь нашли и именно в том месте, в каком и говорят. Поэтому сейчас я хочу осмотреть тот участок леса, где была обнаружена машина Бойцовых. Вы с Бароном как? Составите мне компанию?
Саша тут же согласился. Еще бы! Это приглашение позволяло ему принять самое активное участие в расследовании. Кто же в здравом уме от такого отказывается!
Ехали они совсем недолго. И Саша прекрасно знал это место. Многократно проезжал тут с родителями или один, направляясь в город или из города.
– Движение тут оживленное.
– Сейчас – да, – согласился Грибков. – Но, по словам свидетелей, других ваших соседей, чета Бойцовых уехала поздно вечером, фактически ночью.
– До того, как у них на участке появился труп, или уже после?
– Этого не знаю. Но было уже темно. И тут на лесной дороге вряд ли было много других машин.
– И все же могли найтись свидетели, которые что-нибудь видели.
– Меня больше интересует, какого лешего они остановили свою машину фактически посредине лесной дороги.
– Бойцовых похитили?
– По словам пацанов, умыкнувших машину, когда они ее нашли, то в ней был полный порядок. Никаких следов борьбы или сопротивления.
– То есть Бойцовы вышли из своей машины добровольно?
– И меня это удивляет. Если уехали затемно, значит, очень торопились. Тогда какого лешего они сделали остановку почти в самом начале своего пути?
– Может, у кого-нибудь от волнения живот прихватило?
– И где же они сейчас? Пошли до ветру, в лесу заблудились и до сих пор назад не вышли?
Саша виновато улыбнулся. Глупость он сморозил. В их лесу невозможно было заблудиться даже маленькому ребенку. Да и лесом это можно было назвать лишь с большой натяжкой. Куда больше это напоминало демонстрацию, особенно в те дни, когда «шли» грибы. Об этом всем становилось известно благодаря опытным грибникам, которые чуть ли не ежедневно отправлялись с проверкой своих излюбленных мест. И как только появлялась первая добыча, тут же продавали ее у магазина или на станции.
Это был сигнал всем остальным жителям. После этого в лесу сразу же начиналось форменное столпотворение, отряды грибников, жаждущих лесных деликатесов, устремлялись в окрестные леса. И те становились похожи на идеально расчесанные граблями поля. Тут и там между деревьев вились тропинки и дорожки, вытоптанные людьми. Двигаясь по ним, куда-нибудь да обязательно выйдешь, скорей всего, к проезжей дороге.
– Нет, заблудиться они не могли, – вынужден был признать Саша. – Но когда они оказались в лесу, то их там могли поджидать.
– И кто мог знать, что они именно тут сделают остановку?
– Тот, с кем Бойцовы договорились встретиться именно в этом месте.
– Вот именно. Я тоже подумал, что у них должна была состояться встреча. И нам с тобой необходимо найти следы этой встречи.
Саша огляделся по сторонам. Что и сказать, последнее время в лесу стало заметно чище, граждане старались не мусорить на природе. Но все же вдоль дороги валялось еще изрядное количество пустых коробок, бутылок и банок, рваных пакетов и всякой прочей ерунды. И как среди всего этого мусора найти тот единственный клочок или обрывок, который может привести их к злоумышленникам?
– Для этого мне и нужен твой Барон, – объяснил Грибков. – Бароша, хороший песик, иди сюда! Понюхай, что у меня есть!
В руках у следователя оказалась какая-то тряпка, в которой Саша признал наволочку в цветочек.
– Ты взял ее из спальни хозяев! – догадался он.
– Как думаешь, твой Барон справится с задачей?
На первый взгляд Барон не производил впечатления умника. Наволочку он нюхал с таким омерзением, что всем становилось ясно: делает он это лишь по великому одолжению и чтобы не обидеть Грибкова. И срываться с места и куда-то бежать пес не собирался.
– Чего это с ним? – огорчился Грибков. – Не может учуять нужный запах?
Но Саша прекрасно изучил своего пса и теперь знал, как ему действовать, чтобы пробудить в Бароне страсть к розыску.
– А что у меня есть вкусненького? – многозначительным голосом произнес Саша и полез в багажник папиной машины, на которой они и приехали.
В багажнике Саша наткнулся на ту странную железку, на которую приземлился сегодня. Увидев ее, он с недоумением покачал головой. И как она очутилась тут? Видимо, падение настолько плохо сказалось на Саше, что он все-таки прихватил ее с собой. Рука Саши уже потянулась к ней, чтобы выкинуть прочь, еще не хватало таскать с собой чужой мусор, но что-то его остановило. То ли железка ему подмигнула, то ли добавлять свой мусор к уже имеющемуся не хотелось.
Барон уже прыгал рядом, хитрый пес прекрасно знал, что в багажнике хранится запас сухого корма на случай экстренной ночевки в неизвестном месте. Саша сам положил этот пакетик к папе в машину, которой и сам иногда пользовался. Тяга к приключениям частенько закидывала их обоих в такие места, где не только зоомагазина не найдешь, но и в обычном-то из ассортимента продуктов встречается только водка, спички да соль. И еще березовый и томатный сок в огромных трехлитровых банках. Вот на этот случай у Саши и была припрятана тушенка для себя и еда для Барона. Пес бы и от тушенки не отказался, но и сухой корм мотивировал его наилучшим образом. При виде заветного пакетика Барон тут же сделался собран и деловит.
Саша скормил ему с ладони первую порцию, показал, что есть еще чем похрумкать, и строгим голосом велел:
– А теперь ищи! Ищи, Барон! Ищи!
И пес забегал! Засновал туда и сюда по лесу челноком, нарезая зигзаг на открытых площадках и восьмерки вокруг кустов и деревьев. Как этот пес искал! Смотреть на его работу было отдельным ни с чем не сравнимым удовольствием. Он весь отдавался поиску. Хвост вытянут параллельно земле и задорно виляет из стороны в сторону, спина напряженная, лапы мелькают, а нос опущен к самой земле.
В итоге Барон принес в пасти какую-то бумажку и уселся в ожидании вознаграждения. Саша бережно извлек ее, обслюнявленную и размокшую, из собачьей пасти и торжественно вручил Грибкову. Тот сначала не хотел брать, брезговал, пытался что-то рассмотреть на весу. Но когда понял, что бумага сейчас расползется вовсе, пересилил себя.
– Тут какие-то крючки и загогулины.
– Это буквы и цифры. И еще какие-то линии.
– Не пойму, чем они писали, – капризничал Грибков. – Чернилами, что ли? От влаги вся краска расползается.
