– Да.
– Убьют ведь.
– В долине не убили и там не убьют.
– Опытный, значит, – с едва уловимой ноткой презрения фыркнул охранник. – Думаешь, если в пустоши сходил, то теперь все нипочем?
– Не думаю. Просто других вариантов мало слишком. В грабители идти не хочется, знаете ли.
– Тут не поспоришь. Воевать умеешь?
– Фехтовать могу.
– Этого мало, – поморщился собеседник. – Стрелами затыкают или толпой прирежут.
– Вы лучше скажите, кто там с кем воюет. Дальше я сам разберусь.
– Да мне-то откуда знать? Мы с ребятами только до речки мотаемся.
– Ясно…
Разбойники решили оставить нас в покое, новых нападений не случилось, так что сразу после обеда мы беспрепятственно вышли к Ледяной – широкой медленной реке, ленивым питоном извивавшейся по равнине. Когда-то через нее был перекинут мост, но сейчас о его существовании напоминали только каменные сваи, неопрятными огрызками выглядывающие из воды. Восстанавливать переправу никто не спешил, однако нашлись люди, которых текущее положение дел вполне устраивало – по берегам реки раскинулся импровизированный городок, состоящий из лавок всевозможных торговцев, редких гостиниц, а также бесчисленных сарайчиков, в которых обитали лодочники и паромщики. На воде покачивались десятки всевозможных посудин, среди которых выделялись две огромные баржи, одна из которых, судя по всему, и должна была принять наш караван.
– Удачи тебе, парень, – распрощался со мной выполнивший свою задачу охранник. – Постарайся не сдохнуть.
– Спасибо. Вам тоже всего хорошего.
Пока шла погрузка, я стал свидетелем того, как неуклюжая плоскодонка переправляет с противоположной стороны реки целый отряд конных воинов. Владелец ветхого корыта явно завысил его возможности перед клиентами, вода жадно облизывала низкие борта, чувствовавшие угрозу лошади нервно фыркали, но гребцы старались изо всех сил и в конце концов добились-таки своего – паром благополучно причалил к твердой земле, избавился от пассажиров, после чего остался стоять на месте, ожидая новую подработку.
– Эй, ты! Не спи!
Вопреки моим опасениям, разместиться на барже удалось без каких-либо проблем. Множество разномастных тюков, мешков и коробок заняли центральную часть палубы, команда облюбовала корму и рассредоточилась по краям судна, а пассажирам было предложено устроиться под широким навесом в носовой его части. Лично мне досталось не слишком-то козырное место возле какой-то просмоленной бочки, но жаловаться на неудобства или завидовать получившим более уютные лежаки купцам я не собирался – как-никак, они заплатили за путешествие гораздо больше меня и могли рассчитывать на определенные преимущества.
– Отходим! Отходим!
Пришвартованная у крохотной набережной баржа содрогнулась, медленно отползла от берега и двинулась к центру реки. У нас над головой хлопнуло жалкое подобие паруса, затем раздалось дружное уханье взявшихся за весла гребцов и путешествие к далекому морю официально началось. Через пару минут в нескольких метрах от меня проплыла одна из свай, затем судно выбралось на стремнину и чуть-чуть ускорилось, а потом ответственный за парус человек смог поймать ветер, тем самым серьезно облегчив жизнь своих менее квалифицированных товарищей.
– Не помешаю?
Я с удивлением глянул на остановившегося рядом с бочкой старика и пожал плечами:
– Нет. Вам что-то нужно?
– Ищу место для рыбалки, – усмехнулся собеседник, демонстрируя мне простенькую удочку. – Других дел тут все равно нет.
Учитывая тот факт, что баржа была очень вместительной и свободных мест у ее бортов хватило бы на целый взвод рыбаков, желание разместиться именно рядом со мной выглядело крайне подозрительным. Однако все очень быстро встало на свои места – мой новый знакомый попросту искал, с кем бы поговорить. А заодно и выпить.
– Меня Данкаром зовут, – представился старик, ловко возясь с обмотанной вокруг удилища леской. – Данкар Хати, к вашим услугам.
– Максим. Можно просто Макс.
– Увлекаетесь рыбалкой, Макс?
– Да нет, не особенно.
– А я вот с детства ее люблю, – признался собеседник, цепляя на крючок хлебный мякиш. – Помню, еще пацаном на островах за муренами гонялся. Вина не желаете?
– Э… нет, спасибо.
– Зря отказываетесь, – сокрушенно покачал головой Данкар. – Сын делал.
– Рановато еще для вина.
– О, к чему эти условности, – рыболов-любитель отправил приманку за борт, закрепил удилище, после чего достал из внутреннего кармана плоскую глиняную бутылку и две маленьких чашки. – Когда, если не сейчас?
Отказываться от предложения было неудобно, однако я очень кстати вспомнил отравившую меня Кирен и вежливо качнул головой:
– Извините. Просто не хочется.
– Ну, дело ваше. Решили переждать зиму в тепле?
Хотя навязчивый старикан вызывал в моей душе все большее раздражение, его присутствие позволяло без лишних трудностей разжиться нужной информацией. Этим следовало воспользоваться.
– В солдаты записаться хочу. Не знаете, султан Раед-Алшамы с кем-нибудь воюет?
– Зачем ему воевать, мой друг? Это же глупо.
– Э… ну, я просто спросил. Слышал, что на побережье то и дело войны идут.
– Да какие там войны, – Данкар поморщился и выдернул пробку. – Возня одна. Точно не хотите вина?
– Черт с ним, давайте. Выпью немного за ваше здоровье.
– Вот и правильно, – заметно оживился старик. – Может быть, вам вторую удочку принести?
Я вспомнил о классических ритуалах земной рыбалки, махнул рукой и согласился. Попутчик тут же приволок мне второй комплект снастей, объяснил, как правильно цеплять наживку, а затем, когда я успешно справился с поставленной задачей, провозгласил первый тост:
– Пусть сорвавшаяся с крючка рыба станет самой большой неудачей в нашей жизни!
– Поддерживаю, – кивнул я, осторожно пробуя напиток. – Хорошо сказано.
Вино оказалось приторно-сладким и очень похожим на оригинальный земной портвейн, однако я привык к более сухим сортам и пил его через силу. В отличие от собеседника, который смаковал каждый глоток с видом истинного гурмана.
– Чувствуете эту сладость?
– Еще как.
– Торгаши разбавляют все подряд. Вкус теряется.
– Я чаще пиво пью. Или просто воду.
– Эх, молодежь…
Спустя какое-то время мне удалось повернуть разговор в нужное русло, но тут к нашей теплой компании присоединились сразу двое купцов и мой голос сразу же утратил всякое значение. Получив новых слушателей, Данкар взялся рассказывать о своих похождениях в какой-то пустыне, отведавшие вина торговцы начали вспоминать веселые случаи из жизни, затем на бочке появилось сразу три бутылки, к нам присоединились еще двое пассажиров и беседа окончательно превратилась в попойку – веселую, дружную, но абсолютно бесполезную.
– Вот вы скажите, кто в здравом уме на войну пойдет? – неожиданно вспомнил о моих словах изрядно перебравший старик. – А вот он хочет. Представляете?
– Это ты зря, парень, – добродушно прогудел один из купцов, выставляя на импровизированный стол очередную бутылку. – Лучше в охрану иди. У приятеля лавка есть, так как раз человек нужен. Могу словечко замолвить.
– Да нет, спасибо.
– А чего так? – искренне удивился торговец – Хорошее место, плата хорошая.
– Мне батя сказал, чтобы в солдаты шел. Он раньше наемником был, хочет, чтобы я…
– Не надо тебе туда, – неожиданно встрял в разговор потрепанного вида мужик, до этого момента предпочитавший помалкивать и угощаться халявным вином. – Я десять лет по войнам мотался, еле выжил. Ни денег там нет, ни славы.
– Вот, слушай, что знающие люди говорят, – довольно кивнул предложивший мне работу купец. – Зачем тебе эта война? Посидишь в лавке пару лет, потом караваны охранять возьмешься, большим человеком станешь.
– Уважаемый дело говорит, – охотно поддакнул бывший солдат. – Видно, что жизнь знает.
Мирным путем избавиться от назойливых соседей было невозможно, так что мне приходилось молчать, улыбаться и впитывать льющиеся со всех сторон советы. Благо, что минут через десять эта тема всем надоела и советчики принялись обсуждать женщин, охоту, а также прочие мужские радости. Воспользовавшись тем, что на меня перестали обращать внимание, я сначала отодвинулся немного в сторону, а затем спрятался за внушительным мотком каната и окончательно покинул дискуссию.
– В Алса-Хамре нет нормальных борделей… говорю вам, нет их там!
– На юге лучше всего. В Рокоште или Сулане.
– Был я в Сулане, та еще деревня.
– А вот однажды мы пошли на оленя, а он…
Надо сказать, что в этом мире совместные посиделки выполняли такую же роль, что и на Земле – спустя четыре дня неспешного сплава и столь же неспешного пьянства я перезнакомился со всеми пассажирами, а также большей частью купцов, выслушал кучу ценных советов, получил три предложения поработать охранником и окончательно разобрался в текущей обстановке на юге острова.
Устроившийся в Раед-Алшаме султан действительно не вел никаких войн – благодаря выгодному расположению города и многочисленным торговым маршрутам этого попросту не требовалось. Деньги исправно оседали в казне, все необходимые товары были в наличии, армия надежно защищала рубежи маленькой страны, а обычные жители не испытывали никаких проблем и относились к своему правителю с искренней теплотой. Ближайшие соседи ничего подобного не ощущали, но тягаться с султанатом на военной арене не могли, поэтому грызлись между собой, сражаясь за удобные выходы к морю, ключевые тракты и спорные рудники. К сожалению, подобная возня вела только к нищете и озлобленности – купцы опасались гонять свои караваны через зоны боевых действий, переходившие из рук в руки шахты оставались в заброшенном состоянии, а крестьяне и рыбаки постепенно мигрировали в более спокойные края, создавая воюющим странам новые экономические проблемы. Впрочем, лично для меня ситуация являлась чуть ли не оптимальной – чтобы стать наемником, мне требовалось всего лишь выбрать одну из сторон конфликта, дойти до границы и записаться в армию. Учитывая все обстоятельства, любая из воюющих стран должна была принять начинающего жреца с распростертыми объятиями.
Тревожило другое – я относился к будущей работе с нездоровым воодушевлением, а мысль об убийствах других людей не вызывала в моей душе никакого внятного отклика, кроме предвкушения нового подарка от Лакарсис. Более того, я отлично понимал, что мне продолжают исподволь промывать мозги, но беспокойство по этому поводу являлось скорее иллюзорным, чем реальным и ограничивалось ленивыми философскими размышлениями на тему правомерности таких действий. Конечно, богиня совершенно очевидным образом использовала меня для своих целей, но ведь и отдача была соответствующей. Полученные раны давно зажили, я даже сейчас ощущал себя на голову сильнее обычных людей, впереди маячили восхитительные перспективы… так стоило ли беспокоиться по пустякам?
– Слышал, на войне часто жрецы попадаются. И маги. Вы с ними сталкивались?
– Брось ты эту затею, – проворчал мучившийся от похмелья солдат, тоскливым взглядом рассматривая лежащую на палубе бутылку. – Убьют.
– Но все же?
– Маги не любят в заварушки лезть, – тяжело вздохнул собеседник. – А вот жрецы… эти шакалы там постоянно пасутся. Твари.
– И как с ними воевать?
– Никак. Увидел тварь – убегай.
– А если не получится?
– Да что ты ко мне прицепился? Не видишь, я сейчас сдохну?
– Извините.
– Если столкнешься со жрецом, держи его от себя как можно дальше. И помощь зови, лучников там или арбалетчиков. Чтобы пристрелили. Иначе сдохнешь.
– Спасибо.
– Все, дай отлежаться…
Такого рода беседы постепенно формировали общую картину – обитатели юга не видели ничего особенного в живущих рядом с ними проводниках душ, но относились к ним с постоянным и стабильным отвращением. Это отвращение выливалось в различные нелицеприятные прозвища и редкие стычки, однако дальше словесных оскорблений дело обычно не шло – лезть на верную смерть никто не хотел. Зато во время боев именно мои коллеги становились приоритетной целью для всех подряд – заметив в рядах врага людей с седыми волосами, солдаты либо спешно расстреливали его из доступного вооружения, либо наваливались толпой, стараясь как можно быстрее уничтожить угрозу. Думаю, как раз отсюда пошла та самая мода на бритую голову, которой придерживался Нурлан.
– Словил, – внезапно донесся до меня радостный вопль Данкара. – Словил, словил!
Добычей старика оказалась странная рыба, похожая одновременно на угря и ерша. Длинное змеиное тело обрамляли многочисленные острые плавники, широкий рот украшали крупные зубы, маленькие глазки злобно таращились по сторонам…
– Фу, гадина, – разочарованно выругался явно ожидавший чего-то другого рыбак. – Сволочь поганая.
– Это кто вообще? – спросил я, с любопытством глядя на извивающуюся рыбину. – Угорь?
– Он самый, – поморщился старик, освобождая застрявший крючок. – Трупоед поганый.
– Ядовитый?
– Нет, просто вонючий, как дерьмо.
Угорь полетел обратно в реку, а опечаленный Данкар уселся рядом с бочкой, рассматривая тянущийся вдоль реки лес.
– Скоро приплывем?
– Скоро. Видишь водяную мельницу?
– Нет.
– Вон там, за деревьями.
– А… вижу, да.
– От нее до города пять миль. Так что можешь собираться.
– Вот даже как…
Ближе к Раед-Алшаме лес оказался заботливо вырублен – судя по всему, для того чтобы гипотетический враг не смог подобраться незамеченным. Чуть дальше нашлась еще одна линия обороны – рукотворный канал, идущий от реки в обход городской стены и создающий классическую водную преграду, очень широко использовавшуюся в земном средневековье. Впрочем, из-за чересчур мирной жизни здесь также образовался пригород, а вслед за ним и многочисленные мосты, напрочь убившие саму идею неизвестного фортификатора. Как итог, передо мной оказалось нечто вроде Венеции – основательно загаженной и попахивающей, но весьма оживленной. Возле нашего судна деловито сновали рыбацкие плоскодонки, впереди медленно полз через реку внушительный паром, по берегу бродили черно-белые коровы…
– Путники, на выход, – проревел с центра баржи капитан. – В лодку!
Причалившее к борту суденышко забрало меня и остальных пассажиров, доставило нас к ближайшей пристани, после чего свалило по своим делам. Недавние собутыльники тоже не стали задерживаться и один за другим скрылись между невысокими желто-серыми домишками, оставив меня в полном одиночестве.
